Эдварда Прескотта

В 2004 г. Нобелевская премия по экономике была присуждена американским ученым Ф. Кюдланду и Э. Прескотту – авторам работ по теории экономических (деловых) циклов, объясняющей причины неравномерности экономического роста и возникновения спадов (рецессий) и подъемов.

В соответствии с господствовавшим с послевоенных времен кейнсианским подходом к анализу экономических циклов основным фактором, способным объяснить наличие циклических колебаний в совокупном выпуске и в уровне занятости, считались инвестиции. Согласно Кейнсу, неустойчивость, присущая инвестициям, приводит к сдвигам в совокупном спросе, а, следовательно, и в совокупном выпуске.

Циклические колебания являются отклонениями от долгосрочного экономического тренда и представляют собой адаптационный механизм экономики для возвращения в исходное равновесное состояние в условиях несостоятельности рынка (то есть при нарушениях совершенной конкуренции, выражающихся, в частности, в негибкости цен и номинальной заработной плате).

При этом для нахождения величины совокупного спроса на основе уравнений для потребления и инвестиций использовались агрегированные, суммарные значения этих показателей.

К середине 1970-х годов кейнсианский подход к анализу экономических циклов, столкнувшись с новыми явлениями и процессами в экономике, начал давать сбой. Устойчивые, казалось бы, макроэкономические взаимосвязи, установленные на базе исторически сложившихся соотношений, нарушались. Так, новое явление в экономике, возникшее в 1970-х гг. – стагфляция (высокая безработица при высокой инфляции) – опровергло концепцию кривой Филлипса, которая, как казалось ранее, иллюстрировала устойчивую отрицательную связь между уровнем

инфляции и уровнем безработицы.

События середины-конца 1970-х годов также заставили усомниться в верности тезиса о том, что циклические колебания в экономике происходят главным образом в результате изменений в спросе. В рассматриваемый период колебания макроэкономических показателей на первый взгляд были вызваны резкими изменениями в предложении (шоками предложения), в частности, вследствие роста мировых цен на нефть и наблюдавшегося повсеместно замедления темпов роста производительности факторов.

В 1976 г. Р. Лукас сформулировал новую макроэкономическую теорию, в основе которой лежало поведение отдельных фирм и потребителей, действующих в соответствии с рациональными ожиданиями. В отличии от кейнсианского подхода, постулировавшего взаимосвязи между агрегированными макроэкономическими переменными, подход Лукаса базировался на подробных микроэкономических данных о потребительских предпочтениях, об используемых фирмами технологиях, об особенностях взаимодействия экономических агентов на различного рода рынках и т.д. Именно в соответствии с этими глубинными параметрами устанавливались взаимосвязи между основными экономическими переменными на макроуровне и формулировались условия общего равновесия.

Так, согласно теории Лукаса, совокупный выпуск в каждый момент времени определялся двумя факторами: «естественным» его уровнем (соответствующим естественному уровню безработицы) и циклической составляющей, возникающей изза разницы между фактическим и ожидаемым уровнями цен.

Количественные оценки, полученные на основе микроподхода, должны быть более устойчивы к изменениям в режимах экономической политики и, соответственно, полезнее на практике, чем базирующиеся на агрегированных взаимосвязях между экономическими переменными. Однако трудности возникли с эмпирическим подтверждением теоретических результатов Лукаса. Получение практических результатов с применением альтернативного подхода к моделированию взаимосвязей на макроуровне с учетом микроэкономических факторов казалось невыполнимой задачей.

Опубликованная в 1982 г. работа Финна Кюдланда и Эдварда Прескотта «Время строить и агрегировать колебания» изменила теорию и практику макроэкономического анализа сразу в нескольких аспектах.

1) В ней была предложена общая схема, которая позволяла

реализовать на практике теоретические модели Лукаса.

2) Разработанная авторами модель экономического цикла включила в себя стохастическую версию неоклассической модели экономического роста и с тех пор стала базовой в макроэкономическом моделировании.

3) Авторы показали, что технологические шоки, то есть резкие краткосрочные отклонения от положительного тренда технологического развития, определяющего рост экономики в долгосрочной перспективе, могут быть причиной колебаний в совокупном выпуске. В результате в

современных макроэкономических моделях наряду с шоками спроса стали рассматриваться и шоки предложения.

Решение модели получили на основе численных методов с использованием компьютерных технологий, что было для того времени новаторским приемом.

Кюдланд и Прескотт поставили своей целью объединить теорию экономических циклов с теорией экономического роста.

В качестве основы своей концепции Кюдланд и Прескотт избрали стохастическую (случайную) динамическую модель общего равновесия закрытой экономики, функционирующей в условиях совершенной конкуренции.

Под воздействием положительного технологического шока в момент времени t совокупная производительность факторов производства возрастает с темпом существенно выше среднего, то есть быстро увеличиваются производственные возможности экономики при заданных объемах предложения труда и капитала. Более высокая производительность ведет к

повышению заработной платы, что, в свою очередь, увеличивает предложение труда в данный период (так как работники находят работу более выгодной по сравнению с отдыхом). Таким образом, два эффекта способствуют росту выпуска в период времени t: прямой (за счет более высокой производительности) и косвенный (за счет увеличения ресурсов труда).

Кроме этого растет капиталоотдача, но величина запаса капитала в период t является заданной. Здесь возникает еще один косвенный эффект: если технологический шок в момент t был ожидаемым, то рост капиталоотдачи в данный период может означать более высокие объемы инвестиций в предыдущих периодах, что также способствует росту выпуска в период t.

В своей работе Кюдланд и Прескотт заложили основы новой теории экономических циклов, значительно отличающейся от кейнсианской традиции. Кюдланду и Прескотту удалось объединить анализ долгосрочного экономического роста с анализом краткосрочных циклических колебаний в фундаментальных макроэкономических показателях и убедительно доказать, что важнейший фактор долгосрочного экономического развития – технический прогресс – также может порождать краткосрочные циклические колебания в выпуске и уровне занятости.

Кюдланд и Прескотт, используя в модели стандартные микроэкономические параметры, такие, как цены факторов производства, заработная плата и ставка процента, доказали в опровержение кейнсианского тезиса неспособности рынка (на самом деле далекого от рынка совершенной конкуренции) уравновесить спрос и предложение, что рынок способен к самостоятельному (без вмешательства извне) восстановлению. Таким образом, они продемонстрировали, что периоды временно низких темпов роста выпуска не обязательно являются результатом несостоятельности рынков, а могут просто быть следствием временно низких темпов тех-

нологического развития.

Эта работа Кюдланда и Прескотта положила начало широкой исследовательской программе. В последующих исследованиях рассматривались и анализировались различные типы рыночной несостоятельности.

В результате этих попыток возникли более реалистичные модели экономических циклов, в которых наряду с шоками предложения анализировались и шоки спроса. При этом последующие модели опирались на более детальные микроэкономические исследования в гораздо большей степени, нежели исходная модель нобелевских лауреатов.

Своим названием теория реальных экономических циклов обязана тому, что основным источником экономических колебаний должны быть изменения производительности труда или других «реальных» факторов таких, как международные цены на нефть. Именно неравномерные изменения этих переменных ведут к нестабильному росту экономики. В остальном же экономика находится в устойчивом равновесии, то есть любые отклонения (например, безработица) она «вылечивает» сама, используя рыночные механизмы, если ей, конечно, не мешать. Такой вывод противоречит традиционному кейнсианскому подходу, согласно которому краткосрочные колебания экономики обусловлены изменчивым спросом. Со-

ответственно, практические рекомендации Кюдланда и Прескотта заключаются в минимизации вмешательства государства в экономику.

7.7. Эдмунд Фелпс – лауреат премии Нобеля 2006 г.

Эдмунд Фелпс удостоен Нобелевской премии по экономике за вклад в макроэкономические исследования взаимосвязи инфляции и безработицы. Соотношение этих величин было и остается ключевым для макроэкономической политики государства. После второй мировой войны господствовала радикальная кейнсианская парадигма. Считалось что, управляя агрегированным спросом с помощью налогово-бюджетных мер,

государство способно без каких-либо последствий обеспечивать полную занятость.

В 50-е годы возобладал более умеренный неокейнсианский подход, признававший, что, управляя спросом, следует все же учитывать инфляционные эффекты. Обратная зависимость безработицы и инфляции выражалась известной кривой Филипса и означала возможность компромисса между достижением нужного уровня занятости и поддержанием стабильного уровня цен. Казалось, что и тем и другим можно легко управлять, соизмеряя относительные выгоды и потери. Поэтому к началу 60-х годов кривая Филипса стала основным идейным инструментом макроэкономического управления.

Однако выражаемая ею связь не имела никаких теоретических оснований, и, как выяснилось позднее, не отражала устойчивой эмпирической закономерности.

С жесткой критикой макроэкономической политики, основанной на кривой Филлипса, выступили Эдмунд Фелпс в 1967 г. и годом позже – Милтон Фридман. Их главный теоретический козырь заключался в том, что экономические игроки просчитывают наперед действия власти, а не следуют заданному образцу действий. В кейнсианские макромодели закладывались именно такие механические предположения о поведении участников.

В реальности, действуя рациональным образом, фирмы и профсоюзы устанавливают номинальные ставки оплаты труда с учетом ожидаемых стимулирующих мер, сводя их в конечном итоге на нет. Устойчивой связи между безработицей и инфляцией не может существовать в принципе, поскольку последняя определяется инфляционными ожиданиями, в которых учтены намерения властей по снижению безработицы. Такая аргументация позволила объяснить неэффективность антициклического управления агрегированным спросом и предсказать феномен стагфляции 70-х годов.

В этой связи максимум, на что могло рассчитывать государство, это снижение безработицы до так называемого естественного уровня (5-6%), ни же которого начинают разворачиваться инфляционные процессы. В такой ситуации основной целью антициклической политики государства должно

было стать не обеспечение какого-либо «целевого уровня» занятости за счет большей или меньшей инфляции, а поддержание стабильности того и другого.

В центре интересов Фелпса был рынок труда с присущими ему несовершенствами. Фелпс изучал причины жесткости заработной платы, структурной безработицы и ограниченной мобильности трудовых ресурсов. Он также исследовал микроэкономические и структурные факторы, объясняющие сдвиги естественного уровня безработицы.

Занимаясь подобными вопросами, Э. Фелпс оказался одним из основоположников новокейнсианской школы, возникшей в 80-е годы. В отличие от старого неокейнсианства образца 50-60-х годов, это направление основано на прочном микроэкономическом фундаменте индивидуальной рациональности. В отличие от неоклассической школы и новой макроэкономики новое кейнсианство делает упор на несовершенствах рыночных механизмов.

В этом смысле рынки труда (а также капитала) дают больше всего примеров неэффективности и несостоятельности. При таком подходе выводы и политические рекомендации основываются не на идеологических установках, а на реалистических предположениях о

рыночной системе. Разумеется, они не сводятся к простым и однозначным решениям в соответствии с абстрактными формулами типа «максимума экономической свободы».

В этой связи можно наблюдать парадоксальную, на первый взгляд, ситуацию. Фелпс явился одним из основоположников неоконсервативной революции в экономической теории и политики 80-х годов. Однако на сегодняшний день он оказался в рядах последовательных противниках радикального неолиберализма в духе «экономики предложения».

Среди либеральных экономистов принято считать любые субсидии предприятиям нежелательным и неэффективным методом государственного регулирования. Однако Фелпс предложил использовать субсидии (в форме налогового кредита) фирмам за найм низкооплачиваемых работников. Это

позволило бы сэкономить государственные расходы на пособия по безработице и устранить структурные перекосы на рынке труда, особенно характерные для Европы. Пособия обеспечивают более или менее приемлемый уровень существования, но не решают проблему вовлеченности человека в жизнь общества. Для Фелпса же эта проблема имеет первостепенное значение.

Многолетние исследования естественного уровня занятости привели Э. Фелпса к интересным выводам. Данный уровень важен не только и не столько для решения дилеммы макроэкономической политики. В контексте антициклического управления естественный уровень определяется в связи с краткосрочной ситуацией на рынке труда и набором структурных факторов: предложением рабочей силы, издержками поиска работы, информационной прозрачностью рынка, уровнями пособий и другими институциональными условиями.

В контексте же стратегии долговременного роста естественный уровень занятости характеризует потенциал развития экономики.

Фелпс объясняет это следующим образом. Решение о создании новых рабочих мест принимаются на основе оценки перспектив роста продуктивности и прибыльности.

Чем они лучше, тем выше долговременный естественный уровень занятости. Перспективы роста отражаются рыночной стоимостью активов, которыми располагают фирмы, создающие рабочие места. Поэтому существует положительная долговременной связь между уровнем занятости и динамикой финансовых рынков. Например, подъемы фондовых рынков,

имеющие фундаментальные основания, приводят к постепенному увеличению занятости. Такая связь ярко выражена для экономики с развитыми рыночными институтами, и существенно слабее в экономиках с доминированием корпоративных систем (финансово-промышленных групп, пользующихся государственными преференциями).

К первой группе Фелпс относит англосаксонские страны и Голландию, ко второй – страны континентальной Европы и Японию. Фелпс признает наличие долговременных циклов роста продуктивности, описанных еще в начале 20 века Артуром Шпитгофом и Густавом Касселем (а также нашими соотечественниками М. Туган-Барановским и В. Кондратьевым).

Долговременные изменения естественного уровня занятости лучше всего объясняются в рамках циклов и свидетельствуют о том, что конкретная экономика восприимчива к предоставляемым возможностям технологического прорыва. Но она может таковой и не быть, чему немало примеров. Чтобы не упускать «бумы поколения», как называет сам Фелпс фазы долговременного подъема, современная экономика должна опираться

на адекватную финансовую систему, работе которой не препятствуют корпоративные структуры и государственная бюрократия. Если таковая система отсутствует или не развита, то не поможет никакая макроэкономическая политика.

Дата добавления: 2014-01-15