Белоруссия на постсоветском пространстве

Лекция 7

1. Политическое развитие Белоруссии в 1990-е гг.

2. Белорусско-российские отношения в 90-е гг. Шаги по созданию Союзного государства.

3. Отношения России и Белоруссии на современном этапе.

I. Может создаться впечатление, что к 1992 г. в Белоруссии сложилась законченная партийная система. В самом деле, все главные «места» политического спектра - белорусский национализм, либерализм, коммунизм и русский национализм - «панславизм» оказались заполненными. Других жизненных, мощных, вытекающих из самой природы белорусского общества идей, других «мест», казалось бы, просто нет. И тем не менее эта вроде бы всеохватывающая политическая система была очень слабой и непрочной.

Прежде всего, ни одна из партий не находилась у власти, которая была абсолютно «беспартийной». Здесь - принципиальное отличие Белоруссии от России и Украины, где у власти оказались люди (Ельцин и Кравчук), пусть беспартийные, но отождествившие себя с определенными идеями (Ельцин - построения в России «буржуазной демократии», Кравчук - построения независимого украинского государства). У белорусской же «партии власти» не было вообще никаких идей и никакой четкой позиции. Это были просто оппортунисты. Вначале они винили во всех экономических трудностях Москву и стремились уберечь себя от российской демократии, пойдя на «суверенизацию» и «белорусизацию». Но и провозглашение независимости, и объявление белорусского языка государственным, и запрет КПБ были скорее актами трусости. Никакого национального чувства, сознания своей исторической миссии, которые так переполняли, например, Кравчука, у них не было. Когда же независимость обернулась еще большим обнищанием народа, тот же Кебич, в 1991 г. винивший во всем союзный центр, стал обвинять во всем распад СССР, искать союза с Россией и сближаться с коммунистами и «панславистами».

Никаких партийных структур эта «партия власти», признанным главой которой стал премьер Вячеслав Кебич, в силу своей безыдейности и оппортунизма не создала и не могла создать.

Получив поддержку в Москве, демократические власти которой при ближайшем рассмотрении оказались не такими уж страшными, и видя, что БНФ (Белорусский народный фронт) - не так уж силен и его агрессивность порождает антинационалистическую реакцию, «партия власти» смелеет и переходит в наступление. С. Шушкевич, который раньше выполнял функции своего рода «буфера» и посредника между «партией власти» и демократами, становится не нужен и заменяется на посту председателя ВС М. Грибом, фигурой чисто номенклатурной. Для окончательного же закрепления своей власти белорусская номенклатура решает ввести пост президента, на который, естественно, предназначается ее лидер В. Кебич. Представители компартии и НДБ (Народное движение Беларуси - аналог российского «красно-коричневого» блока) в парламенте сыграли существенную роль в отстранении от власти председателя ВС Станислава Шушкевича в январе 1994 года. Поводом к отставке была выдача Литве двух лидеров подпольной литовской компартии, которых прятали в Минске белорусские коммунисты, а также ложные обвинения в коррупции, выдвинутые против Шушкевича А. Лукашенко.

В Белоруссии складывается очень своеобразная ситуация. БНФ и демократы в целом - слабы и прийти к власти ни сами по себе, ни даже в союзе с номенклатурой не смогли. «Партия власти» - совершенно оппортунистична и не идеологична. Но в этих условиях, как это ни парадоксально для самой «советской» республики бывшего СССР, относительно слабыми оказываются и коммунисты, в основном поддерживающие, как и «панслависты», Кебича. Если бы у власти были реальные противники коммунистов, как в России или на Украине, коммунисты аккумулировали бы всю энергию протеста, росли бы за счет неудач и трудностей власти. Но в Белоруссии у власти были просто «никто» и протест принял совсем иную форму,

Между тем недовольство народа росло. Жить становилось все труднее. Белорусизация вызывала раздражение, как раздражение вызывали и сами неожиданно, непонятно откуда возникшие белорусская независимость, государственная символика, недавно считавшаяся фашистской, пограничные столбы на российско-белорусской границе. Оппортунистическая власть не вызывала уважения, и даже сама белорусская государственность не ощущалась полностью легитимной.

Идеологическая направленность этого протеста очевидна. Это - протест против капитализации и национализма, стремление «назад в СССР». Но коммунисты, не противопоставляющие себя четко Кебичу, которые сами - где-то «рядом» с властью, использовать его не могут. И так как власть не была партийной, так и протест принял непартийную форму. Более того, он принял, если так можно выразиться, «антипартийную» форму протеста против самой системы партий и институтов, в которых они функционируют, которые все в народном сознании состоят из «жулья», людей нечестных и думающих только о власти и деньгах.

15 марта 1994 года новый спикер парламента Мечеслав Гриб подписал Конституцию независимой Белоруссии. Конституция предусматривала учреждение поста президента страны с весьма широким кругом полномочий. Вокруг этого положения при обсуждении Конституции развернулись бурные баталии. Оппозиция БНФ выступала за парламентскую республику. Но возобладала точка зрения проправительственного большинства, стремившегося укрепить власть Кебича, которому, как полагали, пост президента был обеспечен.

Был дан старт президентской кампании. Единственным кандидатом «партии власти» стал премьер Вячеслав Кебич. БНФ выдвинул своим кандидатом Зенона Позняка. Социал-демократы поддержали кандидатуру экс-спикера Станислава Шушкевича. Согласия не было и на «левом» фланге. Коммунисты выдвинули своего кандидата - секретаря ЦК Василия Новикова. Совершенно неожиданно самостоятельность проявила и Аграрная партия, выдвинув в президенты председателя крупного колхоза на Гродненщине Александра Дубко.

И наконец, ряд организаций, входивших в НДБ (Славянский Собор, Союз офицеров), поддержали кандидатуру депутата Александра Лукашенко, популярность которого начала стремительно расти после того, как он выступил в парламенте с антикоррупционным докладом.

Во второй тур вышли Кебич и Лукашенко. БНФ рекомендовал своим сторонникам не участвовать во втором туре голосования, компартия призывала людей идти на выборы и вычеркивать обоих кандидатов. Но 10 июля с сокрушительным результатом (80% от принявших участие в голосовании) президентом Беларуси был избран Александр Лукашенко.

В образе А. Лукашенко соединились два компонента, по-разному способствовавших его фантастической победе, каждый из которых имеет аналогии в других политических фигурах посткоммунистического мира, но вместе образуют уникальную комбинацию.

Во-первых, А. Лукашенко, как он постоянно говорил, - единственный депутат, голосовавший против Беловежских соглашений, сторонник интеграции с Россией и противник «дикого капитализма» и народнофронтовского национализма. Таким образом, его победа может рассматриваться в ряду многочисленных «реакций» на крайности национализма и на некомпетентность демократических лидеров, прокатившихся в 1993-1994 гг. по постсоветскому пространству (победы Бразаускаса, Кучмы, Алиева, Шеварднадзе, успехи «народно-патриотических» сил в России и др.).

Во-вторых, А. Лукашенко - «харизматик», не опирающийся не на какую организованную силу, человек из народа, неподкупный, откровенный, смелый, решительный (мы говорим здесь не о человеке, а об имидже), противостоящий «элите», «истэблишменту». Этим он резко отличается от всех иных лидеров «реакций» этого периода, которые как раз - фигуры элитарные, «номенклатурные», и может рассматриваться в совсем ином ряду периодически возникающих в взбаламученном посткоммунистическом мире харизматиков, угрожающих всей системе политической власти и партий, таких, как С. Тыминьский в Польше 1990 г., А. Лебедь в России 1996 г., отчасти В. Жириновский в 1993 г.

В этом сочетании реакционного (мы употребляем это слово не оценочно, не как ругательство), ностальгического протеста против перемен с элементами «популистской революции», направленной против элиты, истэблишмента, - источник мощи и победы Лукашенко. И в этом же - уникальность политической ситуации Белоруссии, страны, к которой, как ни к одной другой, события рубежа 80-х и 90-х гг. - независимость, падение КПСС, переход к рынку - пришли без подготовки, как серия иррациональных «стихийных бедствий», которая так хотела бы вернуться к «нормальной жизни» и так разочаровалась в своих элитах и во всех своих партиях.

Выборы продемонстрировали слабость всей белорусской партийной системы, которая вся целиком оказалась «оторванной от народа», не проникла в народную толщу и существовала в искусственном мире, всю неадекватность реальной жизни партийных интриг, споров и комбинаций.

Поразительным фактом является то, что Лукашенко, вождь «народной революции», идеологически очень мало отличался от своего, вроде бы главного антагониста, вождя «партии власти», премьера Кебича. Особенно ярко и гротескно это проявилось потом, когда Лукашенко пытался сделать именно Кебича. которого он раньше обещал, став президентом, посадить в тюрьму, спикером Верховного Совета и окружил себя нормальными представителями кебичевской номенклатуры. Оба не опирались на партии. Оба не имели никакой внятной идеологии, оба на протяжении своей политической карьеры проделали сложную эволюцию, меняясь в соответствии с «духом времени». В 1990-91 гг. оба - чуть ли не демократы, противники центра и патриоты Белоруссии, к 1994 г. оба стали горячими сторонниками объединения с Россией. Оба - близкие к коммунистам, но не коммунисты.

Противостояние Лукашенко и Кебича было не противостоянием идей и программ, а противостоянием символов и имиджей: человек из народа - человек из номенклатурной элиты, честность - коррумпированность, твердость и железная воля - нерешительность, противостояние, которое можно назвать «социально-стилистическим».

Лукашенко сразу же начинает бороться. И бороться не столько «за» что-то, сколько «против» - против всех сил, мешающих его (и народа) свободному волеизъявлению, стоящих между ним и народом и ограничивающих его власть. А в эту категорию, наряду с бюрократией, независимыми судом, прессой, предпринимательством, парламентом, попадают, естественным образом, и партии. И не какие-то определенные партии, а просто партии, как не зависящие от президента и потенциально ограничивающие его силы, которые уже были ослаблены самими результатами выборов 1994 г. и значение которых белорусский президент стремился вообще свести к нулю. Еще в апреле 1994 г. в ходе избирательной кампании А. Лукашенко говорит: «Нынешний пакет законов о приватизации Верховный Совет принял «под себя», поскольку депутаты знали, что они первыми прибегут к кормушке... У этой кормушки все хрюкают одинаково - и красные, и белые».

Лукашенко, для того чтобы переключить внимание с парламентских выборов и парламента на себя, для обеспечения «правильного» состава парламента и укрепления своих позиций в будущем противостоянии с парламентом (которое он, естественно, предвидел) решил в день выборов провести референдум по четырем вопросам - о равном статусе русского и белорусского языков, о смене символики на модифицированную советскую, об углублении экономической интеграции с Россией и о праве главы государства распускать парламент в случае нарушения им Конституции. Согласие на референдум старого деморализованного парламента было вырвано буквально силой, после того как омоновцы и люди из охраны президента вышвырнули из здания засевших там и объявивших голодовку в знак протеста депутатов оппозиции.

14 мая 1995 г. на референдуме президент Лукашенко одержал победу по всем четырем вопросам (свыше 83% избирателей высказались в пользу придания русскому языку статуса, равного белорусскому. За политику, направленную на экономическую интеграцию с Россией, проголосовало 82,4%). И результаты выборов соответствовали результатам референдума: во второй тур выборов вышло 44 представителя национально-демократического блока, еще 20 - демократического блока «Гражданское Согласие», 93 коммуниста и 42 агрария. Очень характерно, что те же, кто голосовал за коммунистов и аграриев на выборах в парламент, проголосовали против позиции этих партий на референдуме по вопросу о полномочиях президента. Избиратель показал, что он поддерживает коммунистов лишь до тех пор, пока они поддерживают президента.

С самого начала работы нового ВС началось противостояние президента и парламента. Президент был раздражен тем, что спикером был избран Семен Шарецкий (лидер Аграрной партии), парламентариев возмущало, что президент осуществляет важные кадровые назначения, например председателя Национального банка, не согласовывая их с ВС. Президент игнорировал решения Конституционного Суда, отменявшие его указы, что также подливало масла в огонь. Уже в июне 1996 года Семен Шарецкий выступил в парламенте с весьма резкой критикой политики Лукашенко и заявил, что для Беларуси вообще желательна парламентская форма правления.

Верный своему политическому стилю, Александр Лукашенко решил прибегнуть к радикальным методам и летом 1996 года объявил о намерении провести новый референдум. Главным из предлагаемых президентом вопросов был вопрос о проекте изменений Конституции - фактически о новой Конституции. Этот проект предусматривал существенное ограничение власти парламента и Конституционного Суда и фактическое подчинение всех государственных институтов главе государства.

Против идеи проведения конституционного референдума единым фронтом выступили демократические партии и коммунисты.

На референдуме президентский проект Конституции получил внушительную поддержку избирателей. (Оценить реальные масштабы этой поддержки трудно, ибо результаты плебисцита, несомненно, были сфальсифицированы.) Политические партии Белоруссии потерпели поражение и вместе с ними - вся белорусская демократия. Возникла новая политическая реальность.

Как это всегда бывает в подобных случаях, началось массовое бегство в лагерь победителей (вернее, победителя). Большинство депутатов перешло на сторону президента. Они приняли закон о придании результатам референдума обязательного характера и проголосовали за прекращение полномочий Верховного Совета. За что и были вознаграждены - из состава лояльных депутатов президент сформировал нижнюю палату (Палату Представителей) нового законодательного органа – двухпалатного Национального собрания. Из «Согласия» в нижнюю палату перешли более 70% депутатов, из коммунистов и аграриев - около половины, меньше половины членов фракции «Социал-демократического Союза» и ни одного депутата из фракции «Гражданское действие».

Меньшинство депутатов Верховного Совета во главе с Семеном Шарецким заявили, что в стране произошел конституционный переворот, что референдум и органы власти, созданные на основе его результатов, - нелегитимны, ВС остается единственным полномочным законодательным органом, а Конституция 1994 года де-юре сохраняет свое действие. Эти сохранившие верность Конституции 40 депутатов признаются Евросоюзом, Советом Европы и ОБСЕ законным белорусским парламентом. В начале 1997 года при ВС был создан Национальный экономический совет («теневое правительство»). который возглавил Геннадий Карпенко и в состав которого вошли в основном члены ОГП.

Но несмотря на все эти усилия и поддержку Запада, реальной политической силой Верховный Совет все же не стал. В определенном смысле признание ВС во главе с Шарецким Западом даже оказалось ловушкой, порождая иллюзию силы и значительности. Внутри страны никакой власти он не имеет. Созданная Лукашенко Палата Представителей лишила его членов депутатских полномочий, в 1997 году многие из них были осуждены на уплату крупных денежных штрафов за нарушение порядка в ходе митингов оппозиции.

В некотором роде Белоруссия вернулась к тому, откуда пришла. Сделав круг, Белоруссия снова пришла к ситуации, в которой нет места для партий. Они не запрещены (может быть, надо сказать - еще не запрещены), но вытеснены на обочину политической и общественной жизни.

В какой-то мере можно сказать, что если Белоруссия оказалась в результате стечения исторических обстоятельств независимым демократическим государством, не пройдя этап диссидентства, то сейчас вся партийная политика в Белоруссии превратилась в своего рода диссидентство и Белоруссия как бы наверстывает упущенное. Демократия, за которую не боролись и которую не выстрадали, в некотором роде оказалась пресловутым «бесплатным сыром», который бывает только в мышеловке.

II. Российско-белорусские отношения активно развивались еще до обра­зования независимых суверенных государств в декабре 1991 г. В декаб­ре 1990 г. впервые в истории двусторонних отношений между Россией и Белоруссией был подписан политический Договор со сроком действия десять лет. Однако дальнейшее развитие событий потребовало срочной переработки этого Договора.

Об интенсивности связей между нашими государствами свидетельст­вует такой факт: за два года (1992-1993) между Россией и Белорус­сией было заключено 42 соглашения, из которых 31 — в экономической области, 6 — в политической, 5 — в военной. В последующие годы их число многократно возросло.

Следует полностью согласиться с мнением, что российско-белорус­ские отношения вполне могут служить моделью создания действитель­но дружественных, взаимовыгодных связей между членами СНГ. В этом большая заслуга обеих сторон, чьи действия отличаются такими важными для внешней политики государств чертами, как надежность и ответственный подход к ключевым проблемам международных отноше­ний.

Первый шаг в направлении экономического объединения Рос­сии и Белоруссии был сделан в сентябре 1993 г., когда было подпи­сано Соглашение об объединении денежных систем обеих стран. Россия рассматривала это соглашение как первый этап создания рублевой зоны «нового типа». В качестве единственного платежного средства в соответствии с этим документом должен был выступать рубль, эмитируемый Центральным банком России. Но этот проект в условиях первой половины 1990-х гг. оказался нереалистичным.

После избрания в 1994 г. А.Г. Лукашенко президентом Бело­руссии интеграционные искания обеих стран возобновились. Президент Лукашенко, придя к власти на волне популистских обещаний, оказался единственным на тот момент лидером СНГ, так и не решившимся на проведение экономических реформ. Резоны, причем достаточно весомые, тому были.

В первую очередь, это сама специфика белорусской экономики, в советский период на 80% являвшейся верхним циклом производства союзного значения, зависимым и в поставках сырья и энергоносителей, и в сбыте от внешних неподконтрольных факторов. Наиболее вероятным исходом приватизации в российском варианте был бы ее распад и неизбежный выброс на улицы до 60% трудоспособного населения, что с неизбежностью выводило бы ситуацию из-под контроля, других же вариантов реструктуризации сформулировано не было.

Вторым весомым фактором была готовность России «дотировать союз» в обмен за публичную лояльность белорусского руководства: режиму Ельцина необходимо было неотложно предъявить разочарованному провалом экономических реформ российскому населению хоть какое-то безусловное достижение, и идея союза с Белоруссией оказалась в этом плане консолидирующим фактором, остановившим начинавшие было доминировать центробежные тенденции внутри России. Формула «ресурсы в обмен на лояльность», возможность прямой капитализации политики, установившаяся в отношениях Белоруссии и России, была, таким образом, вполне взаимовыгодной.

Наконец, третьим значимым фактором была специфика избравшего Лукашенко электората, почти полностью состоявшего из обманутого в своих ожиданиях после распада Союза сельского и пожилого населения. Именно эти слои, не задействованные в новой, реформирующейся экономике, испытывали наибольшие трудности с адаптацией, в силу чего и воспринимали восстановление Союза как автоматическое решение проблемы резко снизившегося уровня жизни — иными словами, именно эти слои и образовывали классическое массовое общество, ставшее опорой белорусского президента.

Первая рабочая встреча президентов двух стран состоялась 3 августа 1994 г. в Москве. В ее ходе были обсуждены вопросы состояния российско-белорусских отношений, взаимодей­ствия двух государств в рамках СНГ, а также на международной арене. Подтверждена неизменность избранного курса на тесное сближение России и Белоруссии, укрепление отношений дружбы, всестороннего сотрудничества осуществления широкомасштабных экономических ре­форм. Главы государств условились форсировать работу над проектом нового политического Договора о дружбе, добрососедстве и сотрудни­честве, а также подготовить к подписанию около десяти соглашений по военно-политической, культурной и гуманитарной проблематике.

21—22 февраля 1995 г. состоялся визит Президента России в Рес­публику Беларусь, в ходе которого были обсуждены ключевые вопросы российско-белорусского сотрудничества, пути дальнейшего сближения двух государств, их тесного взаимодействия в рамках СНГ и на между­народной арене. Был подписан Договор о дружбе, добрососедстве и со­трудничестве, открывший новый этап в российско-белорусских отноше­ниях. Президенты подписали также Договор о совместных усилиях по охране внешней государственной границы Белоруссии и Соглашение о единстве управления таможенными службами. Стороны договорились, что Россия предоставит в 1995 г. Белоруссии государственный кредит в 150 млрд. руб.

Новый импульс объединительным процессам России и Белорус­сии придало подписание 2 апреля 1996 г. Договора об образовании Сообщества России и Белоруссии. Перед Сообществом ставилась задача формиро­вания единого экономического пространства, синхронизации проводи­мых реформ. Решено восстановить в 1996—1997 гг. объединенные транспортную и энергетическую системы, общее научно-технологичес­кое и информационное пространство. Предусматривалось формирование единой законодательной и нормативно-правовой базы. До конца 1997 г. планировалось провести унификацию денежно-кредитных и бюджетных систем, создать условия для введения общей валюты, завершишь созда­ние общего таможенного пространства с единой системой управления. В Договоре сказано, что Россия и Белоруссия согласовывают свою внешнюю политику, позиции по основным международным вопросам, взаимодействуют в обеспечении безопасности, охране границ и борьбе с преступностью. Помимо разработки целей Сообще­ства были созданы органы новой организации: Высший совет, Ис­полком и Парламентское собрание Сообщества. Договор об образовании Сообщества специально оговаривает непри­косновенность суверенитета, независимости, территориальной целост­ности России и Белоруссии. Они остаются субъектами международного права, самостоятельно действуют на международной арене.

Через год, 2 апреля 1997 г., Сообще­ство было преобразовано в Союз Белоруссии и России. Летом 1997 г. были ратифицированы Договор и Устав Союза. По сути, страны этими актами наметили создание конфедеративного государства. При сохранении суверенитета и территориальной целостности стран-участниц расширялась сфера согласованных решений, вво­дился институт гражданства Союза, увеличивалось число областей сотрудничества и расширялись полномочия Парламентского собра­ния. Создание Союза дало импульс таким формам сотрудничества, как программы сотрудничества, межгосударственные финансово-промышленные группы, межрегиональное сотрудничество, создание самостоятельного бюджета Союза. Параллельно расширялось обо­ронное и военно-техническое сотрудничество, сотрудничество в области безопасности.

В декабре 1998 г. была подписана Декларация о дальнейшем единении Белоруссии и Российской Федерации, которая легла в основу договора этих стран об объединении в союзное государство (8 декабря 1999 г. в Москве президентами Б. Ельциным и А. Лукашенко Договора о создании Союзного государства и Программы действий по его реализации.). В отличие от всех существующих региональных группировок Договор определял порядок создания нового государ­ственного образования и систему его органов на основе принципа разделения властей: Высший Государственный совет, Парламент, Совет министров, Суд и Счетную палату нового государства.

Государственная Дума Российской Федерации ратифицировала Договор о создании Союзного государства на внеочередном пленарном заседании 13 декабря 1999 г. Это было сделано практически единогласно: за ратификацию проголосовало 382 депутата, против — 3, воздержалось 3 парламентария. Палата представителей Национального собрания Республики Беларусь ратифицировала договор 14 декабря, Совет республики — 22 декабря; при этом голосование в обеих палатах было единогласное.

Договор о создании Союзного государства явился последним актом из серии крупных политических договоров, подписанных А. Лукашенко и Б. Ельциным в 1995—1999 гг. В. Путин, будучи еще и.о. президента, заявил, что уже подписано достаточно эпохальных договоров и что пора серьезно браться за их выполнение. Тем самым он продемонстрировал более приземленный, прагматический подход к отношениям с Беларусью.

III. 26 января 2000 г. Договор о создании Союзного государства вступил в силу после того, как В. Путин и А. Лукашенко обменялись в Москве ратификационными грамотами. 27 января состоялось первое заседание Высшего государственного совета Союзного государства, на котором были утверждены статус и регламент ВГС, положение о Совете министров Союзного государства, а также бюджет Союза на 2000 г. После этого наступило затишье на "союзном фронте".

В апреле на 14-й сессии Парламентского собрания Союза Беларуси и России избранный вновь его председателем Г. Селезнев (председатель Государственной Думы Российской Федерации) выразил сожаление, что Договор о создании Союзного государства можно рассматривать больше "как договор-декларацию, а не как договор-обязательство". В августе 2000 г. на встрече в Ялте В. Путин дал ясно понять белорусскому коллеге, что за российский газ следует платить даже друзьям. Для А. Лукашенко подобная прямота стала неприятной неожиданностью. И он не сдержался, упрекнув Москву в эгоизме. Он сказал, что если бы не союзнические обязательства перед Россией, Беларусь никогда не стала бы содержать такую огромную армию, а Москва вместо благодарности мелочится из-за газа.

Новое российское руководство постепенно приучало белорусского руководителя к мысли, что отказываться от союза с Беларусью оно не собирается, но строить его намерено по собственному усмотрению, в соответствии с национальными интересами России, а не так, как этого хотелось бы партнеру. Согласно российской газете "КоммерсантЪ", А. Лукашенко фактически был предъявлен ультиматум. Либо он соглашается принять формулу, которую Кремль достаточно успешно применяет в отношениях с российскими регионами (подчинение воли центра), либо Москва делает ставку на другого, более понятливого белорусского политика (в преддверии предстоящих в 2001 г. президентских выборов в Беларуси).

30 ноября 2000 г. были подписаны Соглашения о введении еди­ной денежной единицы и формировании единого эмиссионного центра Союзного государства и о мерах по созданию условий по введению единой денежной единицы. Эти документы предусматри­вали переход к использованию рубля в качестве общей денежной единицы обоих государств с 2005 г. и единой валюты Союзного го­сударства с 2008 г. Одновременно началась работа над Конституци­онным актом Союзного государства и Законом о выборах в Палату представителей Союзного государства.

Российская и белорусская независимая пресса расценили подписанные соглашения как начало аншлюса Беларуси. "КоммерсантЪ" писал, что единая валюта появится либо в случае реального поглощения Беларуси Россией, либо если Москва откажется от либерального курса в пользу усиления государственного регулирования экономики. В. Путин после подписания соглашения со своим белорусским коллегой подчеркнул, что создание Союзного государства требует добровольного отказа от части суверенитета. Эти слова были направлены в адрес А. Лукашенко.

В заявлениях А. Лукашенко, сделанных на рубеже 2000—2001 гг., усилились акценты на независимость и суверенитет Беларуси. В новогоднем обращении к белорусскому народу он подчеркнул: "Суверенитет Беларуси — неоспорим. Мы не собираемся продавать наш суверенитет ни Западу, ни Востоку. Мы будем укреплять нашу независимость, исходя исключительно из национальных интересов". В этом обращении, претендующем на программный характер, поскольку речь шла о наступлении нового века, А. Лукашенко ни слова не сказал о России и интеграции Беларуси с ней.

Какие факторы способствуют и какие препятствуют построению Союзного государства России и Белоруссии?

Экономические интересы России в Белоруссии главным обра­зом связаны с ее транзитным положением. По белорусским комму­никациям идет около 70% грузовых перевозок из России в Запад­ную Европу.

Особую значимость «белорусский коридор» играет с точки зре­ния экспорта российских энергоносителей. По территории Респуб­лики Беларусь проходят важнейшие экспортные нефтепроводы Са­мара—Вентспилс и «Дружба», газопроводы, входящие в «Белтрансгаз», а также трасса мощного газопровода «Ямал — Западная Евро­па». Первая очередь этого газопровода может прокачать до 20 млрд куб. м газа. В 2003 г. по ней в Европу из России поступило 14 млрд куб. м газа. Всего по белорусскому транспортному коридору из Рос­сии экспортируется около 40% всей вывозимой нефти и 15% газа.

Кроме того, Белоруссия привлекательна для России наличием диверсифицированной обрабатывающей промышленности, изна­чально включенной в широкую кооперацию с российской промыш­ленностью. Белоруссия является вторым среди стран СНГ после Ук­раины потребителем российских энергоносителей — около 14 млн т нефти и 17 млрд куб. м газа, 11 млрд квт-ч электроэнергии (2002 г.). Это значительный рынок для российских товаров высокой степени обработки, емкость которого будет возрастать по мере экономическо­го роста этой страны и благосостояния ее населения.

В свою очередь, для Белоруссии российский рынок является безальтернативным с точки зрения сбыта на нем продукции и по­лучения на нем необходимых сырья, энергоносителей и материалов. Россия для Белоруссии — крупный рынок труда, занимающий ле­гально и нелегально значительную часть трудоспособного населе­ния. Предпосылками развития экономического сотрудничества обеих стран являются близкие параметры социально-экономи­ческого развития, хотя в последние годы наметилось отставание России от Белоруссии по такому показателю, как ВВП на душу на­селения, и структурное взаимодополнение экономик.

Взаимодополнение экономик отражает структура взаимной тор­говли. В российском экспорте в Белоруссию выделяются энергоно­сители — 41,8%, черные и цветные металлы — 14,3%, машины и транспортные средства — 13,4%, химические продукты — 11%, продовольственные товары — 5,7%. В белорусском экспорте в Рос­сию выделяется машинотехническая продукция — 38,1%, далее сле­дуют одежда и обувь — 13,7%, продукция химической промышлен­ности — 11,1%, продовольственные товары — 9,4%, металлы — 7,9% (2001 г.). Прогресс сотрудничества в рамках Союзного госу­дарства Россия—Белоруссия (СГРБ) весьма важен с точки зрения распространения его механизмов на другие части постсоветского пространства. В частности, большое значение имеет использование инструмента межрегиональных связей, который широко используется в российско-белорусских связях. Основу правовой базы межре­гиональных связей составляют соглашения, заключенные админи­страциями белорусских областей и российских регионов. Ежегодно разрабатываются и одобряются Советом министров союзного госу­дарства годовые и среднесрочные прогнозы социально-экономи­ческого развития Союзного государства, совместные балансы топ­ливно-энергетических ресурсов, союзный бюджет.

Союзное государство для России жизненно важно с точки зре­ния гарантии надежного и кратчайшего сообщения с европейским экономическим и политическим ядром и недопущения обособления себя от него путем создания черноморо-балтийского кордона. Более того, оно приобретает для России особое значение в связи с проек­том общего европейского экономического пространства. Россия через Белоруссию и Польшу соприкасается с ядром европейского экономического пространства и в этой связи весьма важно согласо­ванное сближение правовых систем России и Белоруссии, с одной стороны, и ЕС, с другой.

В создании Союзного государства сегодня просматриваются не­сколько существенных препятствий. Одно из главных — большие различия в экономических размерах России и Белоруссии. Россия почти в 15 раз больше по численности населения и почти в 25 раз превосходит Белоруссию по объему ВВП. Эти различия вступают в противоречие с декларируемым в учредительских документах Со­юзного государства равенстве сторон. Они проявляются в серьезных трудностях при разработке Конституционного акта и других документов, регламентирующих создание и функционирование нового государственного образования и его взаимоотношений с Россией и Белоруссией. Одно из предложений России войти в состав Российской Федерации на правах одного или нескольких субъектов Федерации было отвергнуто белорусской стороной, поскольку предполагала отказ от суверенитета. Другое предложение — двигаться по пути ЕС, означало бы отложить на долгий срок реализацию идеи Союзного государства.

В принципе, создание Союзного государства должно было стать завершающей стадией интеграционного процесса, когда достигнута высокая степень унификации правовых систем и реально сложи­лось единое экономическое пространство. Пока же экономики Рос­сии и Белоруссии сильно различаются по уровням и структуре внутренних цен, бюджетно-налоговым системам, а самое главное Белоруссия остается весьма закрытой частью союзного пространст­ва с высоким уровнем централизации управления экономикой и со значительно большей долей государственной собственности (70%), чем у России (40%). В 2001 г. расходы государственного бюджета Белоруссии составили 36% ее ВВП, а России — 27%. Все это сдер­живает приток в страну иностранных инвестиций, в том числе и российских.

Приватизация крупных промышленных предприятий в Белорус­сии началась только в 2002 г. Российские компании со своей сторо­ны стремятся участвовать в приватизации крупных предприятий этой страны. Однако схемы приватизации наиболее привлекательных предприятий страны («Нафтан», «Полимир», «Химволокно», «Азот», «Белтрансгаз») оказываются неприемлемыми для заинтересованных российских компаний. При этом белорусская сторона нередко нару­шает ранее достигнутые договоренности по участию российских, компаний в приватизации белорусских предприятий («Белтрансгаз», пивзавод «Криница») и претендует на российскую собственность в лице компании «Запад-Транснефтепродукт», которая осуществляет экспорт нефтепродуктов из России по сети продуктопроводов. Все это свидетельствует о том, что белорусское руководство стремится по возможности ограничить проникновение в страну крупного россий­ского капитала и сохранить за собой контроль за наиболее доходны­ми, бюджетообразующими предприятиями.

Другая острая проблема — цены на энергоносители, получаемые из России и своевременность оплаты их поставок. Белоруссия хотела бы получать энергоносители из России по ее внутренним ценам и расплачиваться за них своей продукцией. «Газпром» настаивает на использовании рыночного подхода при поставках газа в Белоруссию, что предполагает существенно более высокий уровень цен.

В Минске довольно часто высказывают мнение, что значение белорусского транзитного коридора в Москве оценивают неадек­ватно при подсчете долгов за российский газ и прочие энергоресур­сы. В частности, тариф на транзитную прокачку газа по Белоруссии в 2003 г. соответствовал внутрироссийскому — 55 центов за 1000 м³ на 100 км, что почти вдвое ниже, чем на Украине. В свою очередь, российская сторона неоднократно предлагала белорусским партне­рам решать проблемы транспортного коридора не на основе цено­вой политики, а посредством создания предприятий со смешанны­ми формами собственности. Белорусская сторона не возражает, но предлагает неприемлемые для российских компаний условия. На­пример, белорусская оценка рыночной стоимости ОАО «Белтранс-газа», которое предполагается преобразовать в совместное россий­ско-белорусское газотранспортное предприятие, равна 5 млрд долл., а «Газпром» оценивает эту компанию в 600 млн долл. В проекти­руемой новой совместной компании белорусская сторона намери­вается получить 51% акций, что также не устраивает «Газпром».

Для сегодняшних взаимоотношений России и Белоруссии ха­рактерно стремление последней получить максимально большую ренту геоэкономического положения в ви­де льготных цен и схем расчетов с Россией за поставляемые энер­гоносители.

Большие трудности вызывает согласование позиций по вопросу введения рубля как единой валюты, его эмиссии и объемах кредит­ной поддержки замены белорусских денег на российские Централь­ным банком Российской Федерации. Переход к единой валюте при отсутствии возможности эмитировать деньги и к единой ставке НДС в Союзном государстве (у Белоруссии она выше, чем в России) предполагает существенные потери для доходной части бюд­жета Белоруссии. В связи с этим возникает вопрос о получении финансовых компенсаций от России, что, безусловно, следует отне­сти к неизбежным издержкам создания Союзного государства.

Пока до конца неясно, как будут развиваться экономические отношения между Россией и Белоруссией и как будет строиться Союзное государство. Экономическая конструкция Союзного госу­дарства, основу которой составляет обмен льготных условий тран­зита российских углеводородов в Европу на поставки энергоносите­лей из России в Белоруссию по льготным ценам, оказалась неус­тойчивой. Военно-политические мотивации создания Союзного государства в результате поворота России в сторону Запада не­сколько ослабли, а экономические — при сохранении в Белоруссии высокой степени централизации управления — не усилились. Пер­спективы образования Союзного государства Россия — Белоруссия тесно связаны с тем, насколько белорусские власти готовы прибли­зить экономическую систему своей страны к России. До сих пор существующие отличия от России обеспечивали экономический суверенитет Белоруссии.

Дата добавления: 2014-01-15