Студопедия

КАТЕГОРИИ:


Архитектура-(3434)Астрономия-(809)Биология-(7483)Биотехнологии-(1457)Военное дело-(14632)Высокие технологии-(1363)География-(913)Геология-(1438)Государство-(451)Демография-(1065)Дом-(47672)Журналистика и СМИ-(912)Изобретательство-(14524)Иностранные языки-(4268)Информатика-(17799)Искусство-(1338)История-(13644)Компьютеры-(11121)Косметика-(55)Кулинария-(373)Культура-(8427)Лингвистика-(374)Литература-(1642)Маркетинг-(23702)Математика-(16968)Машиностроение-(1700)Медицина-(12668)Менеджмент-(24684)Механика-(15423)Науковедение-(506)Образование-(11852)Охрана труда-(3308)Педагогика-(5571)Полиграфия-(1312)Политика-(7869)Право-(5454)Приборостроение-(1369)Программирование-(2801)Производство-(97182)Промышленность-(8706)Психология-(18388)Религия-(3217)Связь-(10668)Сельское хозяйство-(299)Социология-(6455)Спорт-(42831)Строительство-(4793)Торговля-(5050)Транспорт-(2929)Туризм-(1568)Физика-(3942)Философия-(17015)Финансы-(26596)Химия-(22929)Экология-(12095)Экономика-(9961)Электроника-(8441)Электротехника-(4623)Энергетика-(12629)Юриспруденция-(1492)Ядерная техника-(1748)

Германия империя в начале XX века




Германская империя возникла на завершающей стадии объединения немецких земель после разгрома Франции во франко-прусской войне. У ее истоков стоял, пожалуй, самый крупный политический деятель Германии XIX века Отто фон Бисмарк, занимавший пост канцлера сначала в Пруссии, а затем в Германской империи с 1862 по 1890 гг. С его уходом с политической арены в истории Германии начался новый этап, продолжавшийся до 1918 г. В это время Германия достигла пика своего могущества, всерьез замахнулась на мировое господство, ради достижения, которого она пошла на развязывание глобального военного конфликта. Однако в итоге империя потерпела сокрушительное поражение и исчезла с политической карты Европы.

Тогда в 1888 г. на престол взошел Вильгельм II, судьба Бисмарка, по сути, была предрешена. Расчетливость, осторожность канцлера раздражала молодого импульсивного императора, мечтавшего о быстром превращении Германии в ведущую мировую державу. Конфликт между ними не заставил себя ждать, проходившие в 1890 г. выборы в рейхстаг, которые привели к росту влияния социал-демократов, вызвали сильное раздражение императора. Ему стало очевидно, что политика Бисмарка в рабочем вопросе дала серьезный сбой. Кайзер не преминул воспользоваться этим. В результате Бисмарк был вынужден уйти в отставку.

С его уходом со сцены в политическом курсе империи появились серьезные коррективы. Были усилены попытки интегрировать профсоюзы и умеренное крыло социал-демократической партии в политическую систему империи. Резко активизировали свою деятельность различные организации, пропагандировавшие экспансионистские идеи. Экспансия в их построениях превращалась в жизненно важное условие прогресса Германской империи. Понимая, что для реализации этих планов необходимы сильные вооруженные силы, прежде всего мощный военно-морской флот, Вильгельм II и его окружение предпринимали шаги по его скорейшему созданию. Реализации этих планов способствовало бурное развитие немецкой экономики. Уже в начале века Германия обладала мощнейшим промышленным потенциалом, позволившим ей уверенно конкурировать со своими основными соперниками и заниматься форсированным строительством вооруженных сил.

В новый век Германия вступила с непростым багажом. Обладая высокоразвитой промышленностью, передовой технологией, задавая тон и темп развития западной цивилизации во многих сферах экономической жизни, она в то же время имела политическую систему, в которой сохранялось немало пережитков прошедшей эпохи. Это противоречие накладывало весьма серьезный отпечаток на всю внутриполитическую жизнь Германской империи. Стабильность ее политической системы в решающей степени зависела от прочности блока двух социальных сил — прусского юнкерства (крупных землевладельцев) и магнатов немецкой промышленности. У них было немало общих интересов, но были и достаточно серьезные разногласия, и это ставило любое правительство в непростую ситуацию. Например, что перспективнее: создавать условия для развития внутреннего рынка или стремиться к завоеванию внешних рынков? Как строить отношения власти с набирающим размах рабочим движением? Какими быть взаимоотношениям центральной власти с органами местного самоуправления тех немецких земель, которые вошли в состав империи? Как строить отношения с другими великими державами?

Последний вопрос в начале XX в. стал приобретать все большую остроту, ибо авантюристические действия Вильгельма II международной арене привели к тому, что к жесточайшему франко-германскому антагонизму добавилось быстрое ухудшение отношений с Англией. Если учесть, что и русско-германские отношения оставались весьма прохладными, то приходится констатировать, что внешнеполитические установки германского императора вели к нараставшему ухудшению стратегических позиций Германии на международной арене. Если число откровенных противников Германии неуклонно росло, то количество союзников осталось практически неизменным со времен Бисмарка. Импульсивные, плохо просчитанные и подготовленные Действия Вильгельма II вызвали несколько острейших международных кризисов, что закрепило за Германией репутацию непредсказуемой, а следовательно, опасной страны.

Не менее остро дебатировались в верхах империи вопросы, касавшиеся отношения власти к социал-демократической партии. Поводов для тревоги было немало. Если на выборах в рейхстаг в 1890 г. эта партия смогла провести в парламент 35 своих депутатов (напомним, что это стало одним из поводов для отставки Бисмарка), то в 1903 г. она имела там уже 81 депутата, а накануне Первой мировой войны ее фракция насчитывала в своих рядах 110 человек. С другой стороны, в XX в. стало очевидно, что немецкая социал-демократия далеко не едина. Съезды партии в Дрездене (1903), Йене (1905), Мангейме (1906) наглядно продемонстрировали, что в ней существуют серьезны глубокие разногласия. Если левое крыло партии по-прежнему отстаивало курс на радикальную ломку существующего правопорядка и построение принципиально нового общества, основанного на идеалах социальной справедливости, то достаточно многочисленные тайные и явные сторонники Э. Бернштейна настаивали на проведении курса, нацеленного на «встраивание во власть». С ними власть в принципе могла вести диалог, подключая к конструктивному участию в деятельности политической системы.

Так канцлер Б. фон Бюлов, пытаясь заручиться поддержкой фракции социал-демократов в рейхстаге, выдвинул в качестве «жеста доброй воли» программу социальных реформ, предусматривавшую расширение системы социального страхования, законодательное регламентирование условий труда в промышленности и ряд других мер по улучшению условий жизни трудящихся. При этом он преследовал тройную цель. С одной стороны, опираясь на данные зарождавшегося «рабочеведения» – новой отрасли знаний — Бюлов не без основания считал, что улучшение условий труда открывает новые возможности для увеличения производительности труда, а это повышает конкурентоспособность немецкой промышленности на мировых рынках. Во-вторых, канцлер рассчитывал за этот счет укрепить контакты с достаточно крупной фракцией социал-демократов, а в более широком плане сделать ее частью коалиции, на которую могло бы опереться правительство в политическом процессе. Это, естественно, укрепляло бы его политическое позиции. Наконец, он понимал, что без интеграции социал-демократов в политическую систему империи невозможно рассчитывать на социальную стабильность в обществе. В условиях болезненного перехода к индустриальному обществу, сопровождавшегося многочисленными издержками, любые проявления социальной нестабильности грозили перерасти в широкомасштабные революционные потрясения, способные похоронить существовавший правопорядок. Иными словами, Бюлов и его окружение начинали понимать: цена за социальный мир не может быть слишком высокой.

Собственно говоря, именно к этому призывали руководство империи наиболее дальновидные представители интеллектуальной элиты Германии, например один из крупнейших социологов тех лет Л. Брентано.

Отмеченные выше общие особенности политической системы Германии сказывались на функционировании практически всех правительств империи, которые были вынуждены постоянно лавировать между интересами юнкеров и магнатов немецкой промышленности и в то же время не забывать о необходимости поддерживания хотя бы относительного социального мира в отношении капитала. Это отчетливо проявилось в политике и канцлера фон Бюлова, и его преемника Т. Бетман-Гольвега. Эти колебания сказывались на общей конфигурации политических сил, на позиции различных партий. Пожалуй, чаще всего меняла свою ориентацию партия католического центра. Она постоянно дрейфовала от поддержки правительства до временных альянсов с фракцией социал-демократов в рейхстаге. В 1906 г. эти колебания в выборе политического курса привели к острому кризису. Торпедировав правительственный запрос о выделении средств для подавления восстания жителей немецких колоний в Юго-Западной Африке (нынешняя Намибия), депутаты этой фракции вызвали взрыв недовольства в правительстве. Его терпению пришел конец, и оно пошло на роспуск рейхстага и назначение новых выборов.

Выборы, проходившие в самом начале 1907 г., зафиксировали изменившийся расклад сил на политическом Олимпе Германии. Пойдя на роспуск рейхстага, Бюлов тем самым решил отказаться, по крайней мере, временно, от заигрывания с фракцией социал-демократов, в которой в тот момент усилилось влияние левого крыла. Более того, в процессе подготовки к выборам на них обрушилась лавина критики за антипатриотичную позицию. Проправительственная пресса представляла их как силу, враждебную идее укрепления величия Германии. В результате социал-демократы потерпели крупное поражение: их фракция в новом составе рейхстага уменьшилась почти в два раза.

Апеллируя к националистическим чувствам немцев, правительство выдвинуло на первый план тезис о том, что в составе парламента должны быть только те депутаты, которые готовы всеми силами отстаивать «честь и достоинство империи». На этой основе канцлер Б. фон Бюлов сумел создать блок консерваторов и национал-либералов и добился победы на внеочередных выборах. Правда, новое объединение оказалось недолговечным, ибо в его основе лежали чисто конъюнктурные моменты — желание всеми средствами расширить свою колониальную империю. По другим проблемам вынужденные партнеры по-разному смотрели на вещи. Когда на повестку дня встал вопрос об источниках финансирования дорогостоящих программ, нацеленных на обеспечение экспансии, т.е. о введении дополнительных налогов, в этом блоке произошел раскол, повлекший за собой отставку фон Бюлова.

Новый канцлер Т. Бетман-Гольвег опирался уже на иную политическую комбинацию — католический центр и консерваторов. Его правительство в своей деятельности во главу угла поставило две проблемы: форсированное наращивание вооруженных сил и столь же форсированная унификация всей Германии по образу и подобию Пруссии. В соответствии с этим курсом через рейхстаг были проведены дополнительные ассигнования, предназначенные для развертывания двух новых армейских корпусов, строительства 8 дредноутов и создания флотилии подводных лодок, удельный вес которых как в общей совокупной военной мощи страны, так и в ее стратегических планах неуклонно возрастал.

Несколько менее гладко шло решение вопросов, связанных с попытками нивелировать всю страну под прусские стандарты. Эта линия нового правительства вызвала нараставшее сопротивление в различных частях империи, прежде всего в землях, которые последними вошли в ее состав. В конце 1913 г. разразился так называемый «Цабернский кризис», когда имперские власти пошли на введение чрезвычайного положения в этом эльзасском городке в ответ на довольно робкие протесты местных жителей против политики опруссачивания. Эти события вызвали бурные дискуссии в рейхстаге, показавшие, что, во-первых, во фракции социал-демократической партии существуют серьезные разногласия, а во-вторых, что, несмотря на подчас воинственную по отношению к существующему строю риторику, она в целом все больше интегрируется в действующую политическую систему.

В предвоенные годы немецкая социал-демократия действительно являла собой весьма сложную картину. В рамках одной партии, конкурируя друг с другом, уживались как минимум три разнородные группировки. Во-первых, в ее рядах, в том числе и во фракции, достаточно большим авторитетом пользовались лидеры левых, или ортодоксальных, марксистов — ветераны рабочего движения А. Бебель, экспансивная Р. Люксембург, сын одного из основателей партии К. Либкнехт. Они исходили из того, что капитализм в своей основе оставался таким же, каким был во времена К. Маркса и, следовательно, все ключевые идеи марксизма остаются в силе и не нуждаются в корректировке. Лишь радикальное разрушение существовавшего правопорядка может открыть дорогу для прогрессивного развития человеческой цивилизации.

С ними решительно не соглашались правые социал-демократы. Их идейным лидером являлся Э. Бернштейн, утверждавший, что современный капитализм стал заметно отличаться от того, социологический портрет которого нарисовал Маркс. Он неуклонно меняется, в нем постоянно укрепляются элементы, способствующие его гуманизации. И бизнес, и государство постепенно усваивают идеи социальной ответственности, что позволяет социал-демократам вести с ними конструктивный диалог. Их задача в новых условиях – не разрушать существующий строй, а всемерно его совершать. Представитель этой части партии Ф. Шейдеман в 1913 г. возглавил всю социал-демократию Германии.

Между этими полярными группировками находилась влиятельная центристская фракция во главе с Карлом Каутским. В 1909 г. Каутский подчеркнул, что основные выводы марксизма остаются в силе. В то же время, анализируя опыт русской революции 1905г., он подчеркивал, что для Германии такой путь трансформации общества неприемлем. Он полагал, что, наращивая численность своей фракции в рейхстаге, немецкие социал-демократы сумеют демократическими методами шаг за шагом продвигать общество к идеалам социальной справедливости.

Такое соединение в рамках одной партии столь разнородных сил не могло продолжаться до бесконечности, и это предвещало сложные коллизии в стане социал-демократов. Тем не менее, перед войной они были достаточно весомым фактором в идейно-политической жизни Германии.

Однако в этой сфере существовали и факторы совсем иного порядка. Характеризуя идейный климат, который царил в немецком обществе в это время, необходимо отметить его важнейшую особенность: в нем чрезвычайно широкое распространение получили националистические идеи. «Германия превыше всего!» — этот тезис получил широкое хождение, а главное, воспринимался как данность самыми различными слоями немецкого общества. Именно в это время была заложена прочная основа будущей «арийской мифологии», которую на рубеже 20-30-х годов успешно использовал Гитлер. Именно в это время немцев готовили к усвоению мысли об «избранности» немецкой нации, ее особой роли в развитии человеческой цивилизации.

В такой атмосфере сверхинтенсивные военные приготовления не вызывали в обществе отторжения: и рабочему, и бюргеру, и университетскому профессору, и фабриканту они казались вполне естественными и необходимыми для выполнения «исторической миссии», возложенной судьбой на немцев. И когда летом 1914 г. после убийства в Сараево эрцгерцога Франца-Фердинанда разразился кризис, приведший к войне, в немецком обществ практически не оказалось серьезных противников правительственного курса, и Германия вступила в войну в атмосфере достаточно прочного национального единства.




Поделиться с друзьями:


Дата добавления: 2014-01-15; Просмотров: 2151; Нарушение авторских прав?; Мы поможем в написании вашей работы!


Нам важно ваше мнение! Был ли полезен опубликованный материал? Да | Нет



studopedia.su - Студопедия (2013 - 2024) год. Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав! Последнее добавление




Генерация страницы за: 0.014 сек.