Это имеет этнокультурную специфику: МЫТЬ/СТИРАТЬ –– WASH 6 страница

Всю познавательную деятельность человека можно рассматривать как развивающую умение ориентироваться в мире, а эта деятельность сопряжена с необходимостью отождествлять и раз­личать объекты: в результате в его сознании возникают концепты, единицы ментального мира человека. Поиск мельчайших единиц смысла, несводимых к стандартным, системным языковым значениям, но стоящих за этими значениями, и осуществляет концептуальный анализ.

Считается, что лучший доступ к описанию и определению природы концептосферы обеспечивает язык. Известную компромиссную точку зрения разделяют те ученые, которые полагают, что часть концептуальной информации имеет языковую «привязку», т.е. способы их языкового выражения, но часть этой информации пред­ставляется в психике принципиально иным образом, т.е. ментальны­ми репрезентациями другого типа – образами, картинками, схемами и т.п. Мы, например, знаем различие между елкой и сосной не пото­му, что можем представить их как совокупности разных признаков или же как разные концептуальные объединения, но скорее потому, что легко их зрительно различаем и что концепты этих деревьев да­ны прежде всего образно. Не вызывает, однако, сомнения тот факт, что самые важные концепты кодиру­ются именно в языке,но при этом способ их кодировки не похож на вербально-языковое кодирование в системе языка. Выявлению именно концептуальной специфики знаний, хранящихся в сознании, и посвящен концептуальный анализ. В целом концептуальный анализ должен рассматриваться как один из ведущих методов когнитивной лингвистики.

Думается, что в концептуальном анализеперспективным яв­ляется то направление в семантике, которое защищает идеи о проти­вопоставленности концептуального уровня семантическому (языковому). Выдвинутые М.Бирвишем и поддержанные его колле­гами, эти мысли уже нашли воплощение в так называемой двухуров­невой теории значения. Ср. разграничение семантического и концептуального анализа в работе Е.С. Кубряковой: семантический анализ, по мнению автора, эксплицирует семантическую структуру слова, уточняет денотативное, сигнификативное и коннотативное значения; концепту- альный анализ предполагает поиск общих концептов (т.е. фрагментов знания о мире), подведенных под один знак. Думается, что и неоднократно упоминавшиеся идеи А.Вежбицкой служат ярким доказательством того, как некие обще­человеческие (если и не универсальные) концепты по-разному группируются и по-разному вербализуются в разных языках в тесной зависимости от собственно лингвистических, прагматических и культурологиче­ских факторов, а, следовательно, фиксируются в разных значениях.

Итак, под концептуальным анализом мы будем понимать исследование выраженного в единицах языка мыслительного («когнитивного») содержания, ценностных коннотаций и мотивационно-прагматических установок. Концептуальный анализ ставит вопрос Каково представление носителей языка о стоящем за именем идеальном объекте (артефакте)? В любой категории, писал А.Ф.Лосев, можно видеть «только то, как она применяется для обыденной или на­учной практики мысли, и больше ничего. И можно задаваться вопросом о самой этой категории, вникая в ее смысл и анализи­руя ту ее собственную жизнь, которая не видна при утилитар­ных подходах». Представляется, что концептуальный анализ как менее утилитарный позволяет осуществиться более филоло­гическому подходу к анализу абстрактных имен-интуиций, так как преследует герменевтическую цель: познание и понимание стоящего за абстрактным именем фрагмента идеальной действи­тельности и в конечном счете — самого языкового сознания.

«Языковое знание», как было показано в соответствующей главе, раскрывает те представления о времени, судьбе, совести, власти, свободе, мысли и подобном, которые сложились в куль­туре и отражены в языке в первую очередь через несвободную сочетаемость имен время, судьба, совесть, власть, свобода, мысль. Частеречная принадлежность этих слов свидетельствует, что явления, стоящие за ними, имеют характер субстанции, то есть того, что существует в себе и бла­годаря себе как носитель свойства, признака, состояния, дейст­вия.

В этом смысле надо разграничить концептуальный и логический анализ языка. Концептуальный ищет своеобразную, «лично- и народно- субъективную» долю мысли в языке, индивидуально и этнически определенную. Логический подход, напротив, осуществляет вековую мечту всех лингвистов описать любой конкретный язык через универсальный, общий для всех набор логических форм, компонентов, то есть определить общность человеческих форм мышления как единство логических операций, независимо от языка. Еще Ньютон написал работу «Об универсальном языке». Классической стала и работа логика и философа Монтегю «Английский как формальный язык», где предпринята попытка формализовать естественный язык, т.е. свести его к комбинациии универсальных типов. То же осуществляет теория порождающей грамматики Н. Хомского, в которой постулируется наличие некоторых универсальных схем, структур, которые, посредством логической операции преобразования, воплощаются в высказываниях реального языка: цель анализа – переход, трансформация одной схемы в другую и формальные правила (Дом строится строителями есть трансформация Строители строят дом посредством операции обращения актантов).

Т.е., концептуальный анализ выясняет концептуальное содерждание естественного языка именно в его своеобразие, на что и делается акцент. Тогда как логический анализ соотносит «недостатки» семантики естественных языков с неким обобщенным формально-логическим эталоном, стандартом, выявляя логические противоречия, тавтологии, бессмысленность и пр.

Концептуальный анализ лексики решает две задачи. Первая связана с обнаружением некоторых исходных, или первичных концептов, из которых затем развиваются все остальные. Эти концепты представляют собой неанали­зируемые сущности только в начале своего появления, но затем, ока­зываясь частью системы, попадают под влияние других и сами видоизменяются. Возьмем, например, такой признак, как «красный», который, с одной стороны, интерпретируется как признак цвета, а, с другой, дробится путем указания на его интенсивность (ср. алый, пурпурный, багряный, тёмно-красный и т.д.) и обогащается другими характеристиками. Другая связана с выявлением идиоэтнической, национальной, культурной специфики представлений знания о мире в том или ином языке. Это находит свое выражение в понятии культурного концепта, о котором речь пойдет далее.

Концептуальный анализ широко используется при описании семантики языка, ибо значения языковых выражений приравниваются выра­жаемым в них концептам или концептуальным структурам. Но такое истолкование соотношения концепта и значения не является единственно возможным. Концепты – это скорее посредники между словами и экстралингвистической действительностью и значение слова не может быть сведено исключительно к образующим его концептам. Правильнее было бы, наверно, говорить о концептах как соотносительных со значением слова понятиях (counterparts of words). Значением слова становится кон­цепт, «схваченный знаком» [Е.С.Кубрякова 1991]. В том же смысле мы не можем согласиться с мнением А.Вежбицкой о том, что значе­ния в определенном отношении независимы от языка. Независимы от языка именно концепты, идеи, и не случай­но, что только часть их находит свою языковую объективацию. От­ношения между концептами и значениями поэтому достаточно сложны: так, у союза и или но вряд ли можно постулировать значение, но концепты, которые за ними стоят, достаточно ясны (соединения, противопос­тавления и т.п.). Точно так же можно предположить, что у всех лю­дей есть общие представления о том, как реагирует человек на кон­такт с объектом, воздействующим на него своей температурой, но значения, зафиксированные в словах типа обжечься, сгореть, memo, жар и пр., отражают лишь определенную часть этого концепта и являются зависимыми от языка.

В грамматике также работает концептуальный анализ. Нередко утверждают также, что центральные для человеческой психики концепты отражены в грамматике языков и что именно грамматическая категоризация создает ту концептуальную сетку, тот каркас для распределения всего концептуального мате­риала, который выражен лексически. В грамматике находят отраже­ния те концепты, которые наиболее существенны для данного языка. Эта точка зрения близка и тем концепциям, которые утверждают примат релевантности грамматических категорий для организации ментального лексикона, а, следовательно, и тем, что доказывали первостепенную значимость для устройства и функцио­нирования языка тех концептуальных оснований, что маркируют распределение слов по частям речи и которые, по всей видимости, предсуществуют языку, складываясь как главные концепты восприятия и членения мира в филогенезе [Кубрякова 1992].

Интересный пример Е.С. Кубряковой о концептуальном анализе глагола. В частности, когнитивный анализ глагола показывает, что глагол есть компрессивное выражение человеческого опыта через свернутую схему действия. Причем в языке фиксируется один или несколько компонентов из общей схемы, по принципу метонимии замещающей весь комплекс представлений. БЕЖАТЬ – фиксирует способ движения и, имплицитно, направленность (в отличие от БЕГАТЬ – вообще): замещает весь комплекс «с силой отрывать попеременно ноги от земли», «в какой-то момент находиться над землей». В каждом глаголе заложено также представление о фундаментальных координатах – ПРОСТРАНСТВО/ВРЕМЯ: БЕГАТЬ – движение одновременно в пространстве/времени; СТОЯТЬ – во времени, вне пространственного перемещения; ОСТАНОВИТЬСЯ – вне времени и пространства. Следующая координата – ВОЗДЕЙСТВОВАТЬ/БЫТЬ ОБЪЕКТОМ ВОЗДЕЙСТВИЯ – или выражена или невыражена. Операции в логическом пространстве – ИМЕТЬ ОТНОШЕНИЕ, ХАРАКТЕРИЗОВАТЬЯ, НАЗЫВАТЬСЯ. Глагол, в отличие от имени – называет целую ситуацию, фрейм, а не выделяет единичный объект из континуума мира.

Другой образец анализа грамматической семантики предлагает П.В. Чесноков, сопоставляя языковое выражение ментальных процессов в разных языках. Общие логически категории по-разному описаны в разных языках, то есть получают разное концептальное содержание. Например, есть существенные различия в степени расчлененности содержания: КНИГА БРАТА – отношение принадлежности выражается одновременнт двумя словами. БУК ОФ… БРАЗЕР – первым словом, где ОВ является сигналом принадлежности. Аналогично – ИДУ и Я ИДУ. Другой параметр – распределение содержания мысли между компонентами: ИДУ ЧЕРЕЗ УЛИЦУ – ПЕРЕХОЖУ УЛИЦУ. НИКТО НЕ ПРИШЕЛ – НОБОДИ КЭЙМ. Направленность отношений между компонентами мыслей – ВЫСТУПАЮТ Ü АКРОБАТЫ, но ВЫСТУПЛЕНИЕ Þ АКРОБАТОВ. Понятно, что ни в словаре, ни в грамматике эти отношения не могут быть увидены, поскольку они принадлежат не собственно системе языка, а сфере концептов, мыслительного содержания языка, «оязыковленной мысли».

Именно концептуальный анализ грамматики позволил выделить в нем так называемые СКРЫТЫЕ КАТЕГОРИИ, эксплицитно не выраженные в системе грамматических категорий. Это такие семантикосинтаксические образования, которые не присутствуют в системе, но существенны для понимания высказывания (они влияют на сочетаемость, на порядок слов, на выбор морфологического признака). Термин предложил в 1938 году Б.Л. Уорф, развил С.Д. Кацнельсон в концепции «скрытой грамматики». Например, конкретность / неконкретность существительного в предложении типа Она хочет выйти замуж за профессора (этот, кто должен быть профессором (любой)// этот, кто является профессором} – в английском языке это противопоставление эксплицировано грамматикой – артиклями. Аналогично определенность/ неопределенность. Выражаемая порядком слов – Из окна выглянул старик (и определенный, и неопределенный), но Старик выглянул из окна (только определенный). Для глагола контролируемость / неконтролируемость также выражается разной сочетаемости: неконтролируемый глагол не сочетается с обстоятельством цели – Стрела летит попасть в яблоко/ /камень падает, чтобы ушибить собаку; невозможно также – Воде превосходно теклось. Существительные личные/неличные: неличное существительное не может быть в дательном предназначения: *купил чехлы машине.

Применительно к тексту, дискурсу также «работает» разграничение концептуального и собственно языкового анализа (Ю.Н. Караулов «Лингвистические основы функционального подхода в литературоведении»). Так, в тексте следует различать тезаурус, «идеологический словарь», то есть набор ключевых концептов автора, его понимание мира, его картина мира как инструмент для отбора слов, – и «словесное, знаковое наполнение» текста как «средство вербализации концептов» (очевидно, идиолект).

Порождение текста – это путь от концепта к знаку, а восприятие – от знака к концепту. Чтение текста линейно, синтагматично, а существование и функционирование его в читательском сознании – парадигматично; то есть каким-то образом «линейная последовательность единиц преобразуется в процессе восприятия и понимания в иерархическую систему зависимостей…». Значит, в художественном тексте концептуальное и семантическое противопоставлены еще и как парадигматика – синтагматика. Отсюда теоретически вытекают два возможных взаимодополняющих пути его исследования: 1) концептуальный («парадигматический»), выявляющий содержательный аспект языковой картины мира автора и его героев, иерархию связей и отношений, шкалу ценностей и связанный с ними набор прагматических установок: 2) собственно семантический или стилистико-семантический («синтагматический»), выявляющий структурные и стилистические особенности языковой реализации тезауруса, знаковые механизмы порождения текста, закономерности преобразований общеязыковых значений.

Наиболее перспективным для анализа концептуальной структуры текста представляется определение концепта как цикла понятия, предполагающего процесс — наполнение содержания понятия «знанием о сущности» и его результат — объемпонятия. В динамическом понимании смысла под концептуальной структурой подразумевается локализованный, застывший в определенных фрагментах культурной и языковой среды (константах) процесс формирования концепта. Концептуальная структура текста эксплицируется на лексическом, лексико-фразеологическом и композиционно-тематическом уровнях текста. При этом когнитивный, тезаурусный уровень в структуре языковой личности обна­руживается в тематизации текста, в обозначении определенных предметных областей как фрагментов опыта, хранимых в долговременной памяти и актуали­зируемых в речевом акте с опорой на ключевые слова текста. Таким образом, исследование концептуальной структуры текста предстает как встречное движение от концепта к ключевому слову и от слова и фразеологизма в сложной системе смысла текста к концепту как элементу тезауруса чело­века.

Исследование природы концепта основывается на описании способов его экспликации в тексте, в лексическом и фразеологическом тезаурусе. С помощью анализа частот словоупотреблений выделяется группа лексических единиц, занимающих сильные позиции. Количественный анализ расширяется и дополняется качественным анализом ключевых и тематических слов, а также фразеологических доминант. Таким образом, основой концептуального анализа текста оказывается движение от понятия к лексической и фразеологической областям его представления и от лексики и фразеологии к концепту, в содержании которого синтезируется информация разных типов.

ЛЕКЦИЯ 22. ОСНОВНЫЕ ПОНЯТИЯ КОНЦЕПТУАЛЬНОГО АНАЛИЗА ЯЗЫКА

ПЛАН

1. Понятие концептуализации и ментальных репрезентаций

2. Концепт: проблема выделения. Концепт и логическое понятие

3. Концептуальная система, или концептосфера

Ключевое понятие концептуального анализа, а возможно, и в целом – всей когнитивной лингвистики, – является понятие концептуализации. Концептуализация – один из важнейших процессов познавательной деятельности человека, заключающийся в осмысле­нии поступающей к нему информации и приводящей к образованию концептов, концептуальных структур и всей концептуальной системы в мозгу (психике) человека. Нередко концептуализация рассматривается как некото­рый «сквозной» для разных форм познания процесс структурации знаний и возникновения разных структур представления знаний из неких минимальных концептуальных единиц[Концептуализация и смысл 1990]. Каждый отдельный акт концептуализации представляет собой пример решения проблемы и в нем задействованы механизмы умозаключе­ний, получения выводных данных (инференции) и другие логические операции.

Процесс концептуализации тесно связан с процессом категоризации: являя со­бой классификационную деятельность, они различаются вместе с тем по конечному результату и/или цели деятельности. Первый направ­лен на выделение неких минимальных единиц человеческого опыта в их идеальном содержательном представлении, второй – на объедине­ние единиц, проявляющих в том или ином отношении сходство или характеризуемых как тождественные, в более крупные разряды.

Когнитивное расчленение реальности происходит еще на довербальной стадии развития человека: понятийные классификации, возникающие в то время, оказываются более связанными с сенсомоторной деятельностью человека, нежели с его общением с другими людьми. С формированием языка когнитивное освоение реальности приобретает новые формы, обеспечивая выход за пределы непосредственно воспринимаемого и хранение опыта в долговременной памяти человека.

Концептуализация может также рассматриваться как живой процесс порождения новых смыслов, и тогда в задачи концептуального анализа начинают входить вопросы о том, как образуются новые концепты, как создание нового концепта ограничивается уже имеющимися концептами в концептуальной системе, как можно объяснить способность человека постоянно пополнять эту систему и т.п. Эти и многие другие аналогичные проблемы связывают исследование концептуализации с семантикой вообще и концептуальной семантикой, в частности: в ряде отношений позна­вательный процесс есть процесс порождения и трансформации смы­слов (концептов). Для понимания сути этих процессов оказываются важными как исследования, проводимые в рамках концептуального анализа, так и исследования явлений грамматизации.

Результатом деятельности сознания по концептуализации мира является ментальная репрезентация(mental representation) – ключевое понятие когнитивной лингвистики и концептуального анализа,относящееся как к процессу представления (ре­презентации) мира в голове человека, так и к единице подобного представления, стоящей вместо чего-то в реальном или вымышлен­ном мире и потому замещающей это что-то в мыслительных процес­сах. Последнее определение указывает на знаковый или символиче­ский характер менальной репрезентации и связывает ее исследование с семиотикой, т.е. заставляет предположить существенность для дан­ной единицы не только ее содержания, но и способа ее представления в психике человека.

Деятельность с использованием ментальных или внутренних структур долго описывалась в психологии как имеющая дело с от­раженными языковыми (вербальными) структурами. Признание репрезентаций другого типа – образных – было связано с именем А. Пейвио, в мно­гочисленных работах которого была выдвинута теория двойного кодирования мира. Согласно Пейвио, все репрехзентации могут быть расклассифицированы на картиноподобные (когда для представления чего-то используются картинки, образы, рисунки, схемы и т.п. – ср., например, Р. в голове знакомых нам лиц и предме­тов и даже целых сцен) и языкоподобные (это все Р. языковых единиц – слов, их частей, предложений, клишированных конструкций и т.п., но, главное пропозиций).В настоящее время говорят поэтому либо об аналоговых Р. (тех, которые сохраняют свое подобие оригиналу) и Р. пропозициональных (имеющих аргументно-предикативную структуру) или пропозициональноподобных (aussageartige), причем есть и мнение о том, что именно пропозициональная форма хране­ния знаний является главной.

Пропозициональным структурам (репрезентациям) нередко приписывается при этом роль связующего звена между вербальными и невербальными репрезентациями, – они считаются устанавливающими связи между разными когнитивными системами или модальностями (зрением, слухом и т.п.) и языковым их выражением. Таким образом, наряду с классификацией репрезентаций по способу их представления (образному или вербальному) вводится также представление о «модальных» и «амодальных». К первым относятся все представления о наших ощущениях (зрительных, слуховых, так­тильных и пр.), а ко вторым – все символические, вербальные репрезентации. По мнению Рея Джекендорфа, все эти репрезентации могут быть выведены и выводятся на один уровень – уровень ментальных репрезентаций, уровень кон­цептуальной структуры, где информа­ция, полученная по разным каналам – сенсорная, моторная и т.п., оказывается сопоставимой с информацией вербальной. Модально-специфические репрезентации сохраняют перцептуальные характеристики ото­бражаемого в мозгу предмета, процесса, явления. Интересно, что, согласно экспериментальным данным, ментальные операции с образными репрезентациями аналогичны тем, которые совершаются с вербальными.

Совокупность репрезентаций образует то, что называется памятью, а по­этому и в ней различают словесную и образную, или эпизодическую (событийную) память; совокупность вербальных репрезентаций называют мен­тальным лексиконом, и, наконец, совокупность всех концептуальных репрезентаций. (т.е. смыслов и аналоговых, и символических репрезентаций) име­нуется концептуальной системой, или же концептуальной моделью (картиной) мира. Всеми признается, что так или иначе все указанные объединения тесно связаны с системами хранения знаний и языком, а, следовательно, входят в число явлений, подлежащих исследованию в семантике.

Основной, базовой разновидностью ментальных репрезентаций является концепт. Концепт (concept) – многозначныйтермин, служащий объяснению единиц ментальных или психических ресурсов нашего сознания и той информационной структуры, которая отражает знание и опыт чело­века; оперативная содержательная единица памяти, ментального лексикона, концептуальной системы и языка мозга (lingua mentalis), всей картины мира, отраженной в человеческой психике. Понятие концепта отвечает представлению о тех смыслах, которыми оперирует человек в процессах мышления и которые отражают содержание опыта и знания, содержание результатов всей человеческой деятельности и процессов познания мира в виде неких «квантов» знания.Концепты сводят разнообразие наблюдаемых и воображаемых явлений к чему-то единому, подводя их под одну рубрику; они позволяют хранить знания о мире и оказываются строительными элементами концептуальной системы, способствуя обработке субъективного опыта путем подведения информации под определенные выработанные обществом категориии классы.

Концепт в общем виде понимается как обобщенное мыслительное представление определенного фрагмента физической или психической реальности в языковой картине мира личности, социума или этноса. Концепт в этом понимании, хотя и соотнесен с логическим понятием (поскольку и то, и другое являются результатом мыслительных операций по обобщению и абстрагированию явлений действительности), противостоит понятию в силу того, что не обязательно является результатом логического типа мышления (представление, а не понятие). Поэтому для концепта возможны невозможные для понятия свойства – образность, оценочность, субъективность, расплывчатость денотативного содержания и т.д.

Термин концепт в лингвистике старый и в то же время но­вый. Ещё недавно он воспринимался как абсолютно эквивалент­ный термину понятие. В последние годы наметилось сущностное размежевание этих терминов на фоне их не исчезающей дублетности. Поиски за термином концепт зоны особой референции, отличной от других зон, приводят к закреплению за ним и совершенно особого содержания.

Р.М.Фрумкина считает первой на этом пути А.Вежбицкую, определившую концепт как «объект из мира «Идеальное», имеющий имя и отражающий определенные культурно-обусловленные представления человека о мире «Действительность». «Советский энциклопедический словарь» опреде­ляет концепт как «содержание понятия, которое выявляется в лексеме» (с. 624), «Большой энциклопедический словарь» как «смысловое значение имени (знака), т е. содержание понятия, объем которого есть предмет (денотат) этого имени» (с. 568), «Лингвистический энциклопедический словарь» указывает на их смысловую соотносительность и терминологическую разноуровневость: «Понятие (концепт) — явление того же порядка, что и значение слова, но рассматриваемое в несколько иной системе связей; значение — в системе языка, понятие — в системе логи­ческих отношений и форм, исследуемых как в языкознании, так и в логике» (с. 384).

Несколько иная трактовка этого термина дана в «Философ­ском словаре».: «Концепт (лат. conceptus — понятие) — формулировка, ум­ственный образ, общая мысль, понятие...» (ФС, с. 167). Обобщим сведения о концепте, полученные из изданий эи циклопедического типа. Концепт предстает в них как некая сие тема знаний (имеющая определенный объем содержания, ядро периферию), объединяющая представления об определенном предмете или явлении реальной / ирреальной действительное путем выделения в нем самого существенного, способная развн ваться и существующая как умственный образ, общая мысл Данная система реализуется в языковых знаках.

Представления культуры выражаются в первую очередь язы­ком, воплотившим в себе опыт поколений. Это русский язык знает, что обстоятельства складываются, со­бытия разворачиваются, а фактами располагают, что ссора и конфликт вспыхивают, а угроза нарастает и нависает. И это также заставляет теоретически разграничивать концепт и понятие.

Основа понятия — логическая, рациональная и в том случае, если оно научное, и в том случае, если оно наивное. При этом содержание научного понятия расширяется за счёт включения тех свойств явления, которые открылись научному знанию. Со­держание наивного понятия (языкового) более константно, чем содержание понятия научного, и может быть определено как сумма лингвистически релевантных признаков, способных диф­ференцировать имена и соответственно классы явлений, стоящих за именами.. Основа концепта — сублогическая. Содержание концепта включает в себя содержание наивного понятия, но не исчерпыва­ется им, поскольку охватывает всё множество прагматических элементов имени, проявляющихся в его сочетаемости. А соче­таемость имени отражает и логические, рациональные связи его десигната (денотата) с другими, и алогичные, иррациональные, отражающие эмоционально-оценочное восприятие мира челове­ком.

Лингвокультурологический подход к определению концепта предлагает считать его не столько пси­хоментальным образованием или психофизиологической сущно­стью, сколько единицей этнокультурного уровня, которая связывает отдельную языковую личность с социумом и включает ее в этни­ческое сообщество. В этом смысле концепт можно определить как структурно и образно организованное инвариантно-вариа-тивное знание определенного социума о каком-либо явлении духовной или материальной культуры, реализующееся через пространство разноуровневых и разнопорядковых языковых знаков, связанных между собой парадигматически, синтагма­тически и/или ассоциативно.

При таком подходе к концепту признается, что, как образование этнокультурного плана, он ха­рактеризуется признаками инвариантности (в рамках националь­ного самосознания концепт инвариантен) и вариативности (инва­риант видоизменяется и, следовательно, варьируется от социума к социуму, различаясь множеством параметров: языковым на­полнением, образной основой, метафоричностью, грамматиче­скими категориями, степенью значимости для социума и этноса в целом и — соответственно — включенностью/невключенностью в нормативно-ценностную картину мира). Вариативность кон­цепта не только позволяет ему изменяться, эволюционизировать под влиянием тех или иных внешних и внутренних факторов, но и является залогом его стабильности, константности. Однако такой подход сужает понятие концепт – поэтому во многих исследований подобное понимание закрепляется за отдельным термином культурный концепт (находящийся с концептом вообще в гипо-гиперонимических отношениях).

Результатом концептуализации является концептосфера, или концептуальная система или структура – ментальный уровень или та ментальная (психическая) организация, где сосредоточена совокупность всех концептов, данных уму челове­ка, их упорядоченное объединение. Гипотеза о том, что в голове че­ловека существует определенный уровень, на который «стекается» информация, полученная извне, и на котором перерабатываются результаты восприятия зрительного, слухового, тактильного, мо­торного и т.п. совместно с языковым освоением этого опыта принад­лежит Р.Джекендоффу; см. [Jackendoff 1984: 54]. Резонно предполо­жить, утверждал Джекендофф, – что существует такой уровень, на котором вся информация, приходящая по разным каналам и принад­лежащая разным модальностям, была бы сопоставимой».

Следует также предположить, что способность к образованию концептов является врожденной, что частью этой способности является знание неких правил образования концептуальных структур и что одновре­менно развитие этих структур зависит в определенной степени от человеческого опыта, в том числе и языкового. Интересно, что ана­логичные мысли высказывал и Дж.Фодор, который, описывая язык мысли, подчеркнул, что соответствующая ему концептуальная структура должна быть настолько богатой и развитой, чтобы обла­дать возможностью манипулировать или оперировать не только с теми сущностями, что выразимы на языке, но и с теми, которые обобщают результаты неязыкового опыта.

Дата добавления: 2014-01-20