Социально-нравственные добродетели. игры, а вести себя открыто, откровенно, доверительно — важный момент, позволяющий поддерживать и сохра­нять гармонию в семье

игры, а вести себя открыто, откровенно, доверительно — важный момент, позволяющий поддерживать и сохра­нять гармонию в семье. Доброта и благожелательность — столпы семейного благополучия.

2. Отношения между детьми и родителями. Чадолю­бие, забота о здоровье и благополучии детей, об их при­способленности к жизни, духовном и моральном разви­тии всегда считались важнейшими родительскими добро­детелями. Родители созидают своих детей и физически, и социально. Именно они закладывают в детстве ребен­ку основные латентные программы взаимоотношений с миром, по выражению того же Э. Берна, родительские сценарии. То, что подрастающее поколение понесет в мир, определяется не только сознательными усилиями ро­дителей, но и тем семейным духом, который царит в ма­леньком семейном сообществе. Если это дух оптимизма, доброжелательности, уверенности и любви, то, скорее всего, ребенок вырастет хорошим и, в лучшем смысле слова, легким человеком: психологически здоровым и не страшащимся реальной жизни. Любовь, полученная в дет­стве, питает нас до самой старости, именно она оказы­вается тем светом, который озаряет даже самые тяжелые и темные наши дни.

В хороших семьях вырастают, как правило, люди, вы­соко ценящие семью, не склонные к разводам, стремя­щиеся оградить семейный очаг от внешних и внутренних неурядиц. Если же семья была скверной, в ней царили жестокость или равнодушие, то и выросшее в ней дитя, став взрослым, чаще всего не умеет наладить добрых от­ношений внутри своего семейного круга. Воспитывав­шиеся в неполных семьях, где не было отца или матери, нередко довольно спокойно относятся к распаду собствен­ной семьи. Любовь к семье в них отсутствует, ибо они никогда в полной мере не знали семейного тепла. Разу­меется, можно назвать и исключения из этого правила, когда взрослый человек действует по контрасту с тем,

Лекция 9

что он знал в детстве, но в массе случаев сценарии роди­тельской семьи продолжают воспроизводиться во взрос­лой жизни сына или дочери.

Психоаналитики говорят о том, что любовь каждого из родителей к ребенку качественно разнородна. Мать любит ребенка беззаветно, просто за сам факт его суще­ствования, отец же требователен к своему созданию, хо­чет, чтобы сын или дочь соответствовали социокультур­ным требованиям, т. е. материнская любовь считается приоритетной и более могучей, являясь как бы разновид­ностью необоримого инстинкта.

Впрочем, были исследователи, которые стремились опровергнуть подобную точку зрения. Так, францужен­ка Элизабет Бадинтер, изучая историю материнства, при­шла к выводу, что материнский инстинкт — не более чем миф. Она установила, что чувства женщины к своему ребенку очень сильно варьируют в зависимости от харак­тера культуры. На примере истории Франции Бадинтер показала, что до конца XVIII в. материнская любовь была делом сугубо индивидуальным. Вообще, большая патри­архальная семья, тесно связанная с земледелием или зем­левладением, не располагала к сентиментальности. Дети выступали там с ранних лет либо как «руки» — помощ­ники в трудовых буднях, либо в богатых семьях как на­следники и продолжатели дела отца (они наследовали либо титул и владения, либо профессию). При этом, поскольку детей рождалось много, никто особенно не заботился ни об их психологическом здоровье, ни о гигиене (Людови­ка XIII регулярно пороли с двух лет, а впервые выкупали почти в семилетнем возрасте).

С XVIII в. нежное заботливое материнство становится культурным образцом, да и вообще возникает тенденция к определенному «детоцентризму». Матери теперь боль­ше общаются с детьми, немодными делаются кормили­цы, которым прежде отдавали младенца, возникает пе­диатрия, а в XIX в. начинают шить специальную детскую

Дата добавления: 2014-01-20