Студопедия

КАТЕГОРИИ:


Архитектура-(3434)Астрономия-(809)Биология-(7483)Биотехнологии-(1457)Военное дело-(14632)Высокие технологии-(1363)География-(913)Геология-(1438)Государство-(451)Демография-(1065)Дом-(47672)Журналистика и СМИ-(912)Изобретательство-(14524)Иностранные языки-(4268)Информатика-(17799)Искусство-(1338)История-(13644)Компьютеры-(11121)Косметика-(55)Кулинария-(373)Культура-(8427)Лингвистика-(374)Литература-(1642)Маркетинг-(23702)Математика-(16968)Машиностроение-(1700)Медицина-(12668)Менеджмент-(24684)Механика-(15423)Науковедение-(506)Образование-(11852)Охрана труда-(3308)Педагогика-(5571)Полиграфия-(1312)Политика-(7869)Право-(5454)Приборостроение-(1369)Программирование-(2801)Производство-(97182)Промышленность-(8706)Психология-(18388)Религия-(3217)Связь-(10668)Сельское хозяйство-(299)Социология-(6455)Спорт-(42831)Строительство-(4793)Торговля-(5050)Транспорт-(2929)Туризм-(1568)Физика-(3942)Философия-(17015)Финансы-(26596)Химия-(22929)Экология-(12095)Экономика-(9961)Электроника-(8441)Электротехника-(4623)Энергетика-(12629)Юриспруденция-(1492)Ядерная техника-(1748)

Гаджиев К.С. 19 страница

В США члены конгресса также могут голосовать в оппозиции к собственной партии, отвергать политику президента — предста­вителя своей партии, но в то же время переизбираться на выбо­рах в своем избирательном округе, в отличие от членов палаты общин в Англии, которые имели бы мало надежд на переизбра­ние, поскольку английские партии располагают различными санкциями для дисциплинирования своих членов в случае отка­за поддержать линию партии. Отход от этой линии рассматри­вается как игнорирование предоставленного им мандата. В Аме­рике же все обстоит иначе. Национальные комитеты партий, находящиеся в Вашингтоне, имеют мало возможности управлять более или менее автономными штатными и местными партийны­ми организациями, которые контролируют большинство выдви­жений кандидатов в конгресс США, а также на штатные и местные должности.

Существует и ряд других различий в конфигурации и деятель­ности партий и партийных систем в индустриально развитых стра­нах. Естественно, всякий, кто стремится разобраться в полити­ческих процессах этих стран, не может и не вправе игнорировать эти различия.

Новейшие тенденции в эволюции партии

В настоящий момент в развитых капиталистических странах Запада социальные и политические конфликты концентрируют­ся вокруг более или менее четко очерченных основных полюсов, которые в сфере идеологии условно можно обозначить как консерватизм, либерализм, социал-демократизм. Условно, потому что каждый из этих полюсов, примыкающих в центре друг к дру­гу, имеет свой левый, правый и умеренный сегменты. В то же время существуют социально-политические силы, ориентирую­щиеся на правый и левый варианты радикализма или, иначе го­воря, выступающие в пользу выхода за пределы господствующей политической системы. Но все же было бы ошибочно представ­лять дело таким образом, будто здесь существуют четко разгра­ниченные, фронтально противостоящие друг другу социально-по­литические силы и отражающие их интересы идеологические течения, между которыми имеется непреодолимая стена.

Дело в том, что во всех главных партиях индустриально развитых стран присутствует некое сочетание социал-демокра­тических, либеральных и консервативных элементов. С этой точки зрения прав теоретик западногерманского консерватизма К.Биденкопф, утверждая, что в настоящее время политичес­кую реальность ФРГ (добавим от себя — и большинства других стран Запада) «отличает своего рода непросматриваемость, нетранспарентность — отсутствие четкой картины, когда для каждого явления находится своя ниша в общественно-политической структуре». В чем суть феномена? В течение всей истории ин­дустриально развитых стран существовала более или менее тес­ная корреляция между характером голосования различных групп избирателей и их социально-классовым положением. Как правило, неимущие и имеющие низкий доход слои населения го­лосовали за партии левой ориентации, а население с более вы­сокими доходами — за консервативные и правые партии. В США это были соответственно реформистская демократическая партия и республиканская партия консервативной ориентации. В Запад­ной Европе дело обстояло несколько сложнее, но все же рабочий класс и неимущие слои населения склонялись к социал-демокра­тическим и другим левым партиям, а представители состоя­тельных слоев — к либеральным и консервативным партиям. При­чем вплоть до конца 60-х годов слои населения с низкими доходами более положительно оценивали государственное вме­шательство в экономику и программы социальной помощи.

В последние полтора-два десятилетия заметные изменения на­блюдаются и в США, и в странах Западной Европы. Нарушает­ся корреляция между голосованием избирателей за ту или иную партию и их принадлежностью к определенной социальной груп­пе. Снижается доля рабочих в социал-демократических парти­ях. Растущее число слоев населения с низкими доходами голо­сует за партии либеральной и консервативной ориентации, а представители средних слоев — за социал-демократические и дру­гие левые партии. Это со всей очевидностью показали результа­ты выборов последних лет в ряде стран Западной Европы и США, где значительную часть электората консервативных партий со­ставили представители профсоюзов, включая и «синие воротнич­ки». У большинства партий наблюдается тенденция ориентиро­вания не просто на традиционно «свои», четко очерченные группы избирателей, а на гетерогенный по своему составу элек­торат, на который претендуют и другие партии.

В результате большинство крупных политических партий, в том числе и социал-демократических, по сути дела перестали быть сугубо классовыми и превратились, по их собственному опреде­лению, в так называемые «народные партии» или «партии для всех», претендующие на представительство всех слоев населения. В этой связи Р.Дарендорф не без оснований отмечал, что приме­нительно к таким партиям, как СДПГ, СДП, ХДС/ХСС, понятия «левая» и «правая» стали относительными. Первыми с претен­зией на статус «народной» выступили христианско-демократические партии. Первоначально эти партии возникли как реак­ция против секуляризации важнейших сторон общественной жизни и отделения церкви от государства. Но после Второй ми­ровой войны в их программах не акцентируется вопрос о веро­исповедании. Так, в программе Австрийской народной партии, принятой в 1972 г., говорится, что она не связывает себя с ка­ким бы то ни было вероисповеданием или церковным институ­том. Об этом же говорят руководители ХДС в Германии. Как от­мечал, например, канцлер от этой партии Г.Коль, народный характер ХДС подтверждается тем фактом, что в ней органиче­ски объединились христианско-социальные, консервативные и либеральные силы страны.

«Народными» провозгласили себя многие социалистические и социал-демократические партии. Одной из первых это сдела­ла социал-демократическая партия Германии. После принятия Годесбергской программы в 1959 г., в которой был зафиксиро­ван отказ от марксизма и идеи классовой борьбы, СДПГ превра­тилась из организации преимущественно рабочего класса в пар­тию рабочих и средних слоев. В настоящее время в ней особенно велика доля технической интеллигенции, представителей пред­принимательских кругов, молодежи. По-видимому, республиканская и демократическая партии США, в отличие от многих ев­ропейских партий, с самого начала действовали как партии «для всех». По своему социальному составу обе они являются кон­гломератами разнородных, зачастую противоборствующих друг с другом социально-политических группировок. Причем состав, соотношение различных компонентов в социальной базе двух пар­тий в каждый конкретный исторический период существенно ме­нялся в зависимости от социально-экономических и обществен­но-политических факторов.

Концепция «народной партии» вынуждает все партии, как левой, так и правой ориентации, формулировать свои позиции по множеству разнообразных вопросов, чтобы привлекать на свою сторону новые группы избирателей путем включения в про­грамму соответствующих требований. Это вносит дополнитель­ный элемент в наметившуюся неопределенность и неустойчивость социальной базы и итогов выборов.

Имеет место тенденция к увеличению фрагментации пар­тийных систем, расширению спектра партийно-политических аль­тернатив, возрастанию влияния новых социальных движений и эко­логических партий, которые в совокупности создают трудные проблемы для «укоренившихся» партий. Наблюдается тенденция к возрастанию колебаний идейно-политических позиций и пар­тийно-политических предпочтений значительных контингентов избирателей. Для них стали характерны довольно резкие пере­ходы от одних партий к другим, с либеральных на правоконсервативные позиции и наоборот. Это свидетельствует об увеличе­нии «автономии» избирателей по отношению к партиям.

Одним из признаков такой автономии стал неуклонный рост числа избирателей, называющих себя независимыми либо голо­сующих за кандидата не своей, а конкурирующей партии. По сло­вам А.М.Шлезингера мл., в США в XIX в. «принадлежность к той или иной партии передавалась по наследству, как религия». Со второй половины 60—70-х годов это положение стало ме­няться, что проявилось, например, в ослаблении партийной самоиндентификации значительных контингентов избирателей. Это выражается, в частности, в увеличении числа избирателей, голосующих не за «свою», а за конкурирующую партию.

По данным многочисленных опросов общественного мнения, в США на протяжении всего послевоенного периода в количест­венном отношении демократы значительно преобладали над ре­спубликанцами. Но тем не менее в течение трех последних де­сятилетий кандидаты на пост президента от демократической пар­тии оказались неспособны выиграть большинство президент­ских избирательных кампаний. Это особенно примечательно, если учесть тот факт, что с 1932 г., за исключением двух корот­ких периодов, демократам удавалось удержать контроль над конгрессом в своих руках.

В других индустриально развитых странах подобные тен­денции проявляются в оттоке избирателей, например, от соци­ал-демократов к консервативным или альтернативным партиям и движениям и наоборот. По данным ряда исследований, и здесь ослабевает приверженность избирателей крупным традиционным партиям.

Сомнения в способности партий решать стоящие перед обще­ством проблемы порождает феномен так называемого «негатив­ного голосования», т.е. голосования не за того, кому надо ока­зать поддержку, а против того, кто отвергается. Так, по мнению многих наблюдателей, важную роль с точки зрения результатов президентских выборов в США в 1980 г. сыграл «негативный фак­тор», т.е. желание избавиться от Дж.Картера. Согласно опросу общественного мнения, проведенному службой Янкеловича не­задолго до выборов, 43% избирателей заявили, что, отдавая свои голоса за Рейгана, они фактически голосуют не за Рейга­на, а против Картера. В 80-х годах этот феномен особенно отчет­ливо проявился в европейских странах, где правящие партии вы­нуждены были уступить место у власти оппозиционным партиям зачастую не в силу изменения партийно-политических предпо­чтений избирателей, а в результате негативного отношения к партиям, стоящим у кормила власти. При всем том значение этих тенденций не следует преувеличивать. Анализ реального по­ложения показывает, что политические партии пока сохраняют важное значение в качестве главных инструментов реализации политических функций, особенно в роли центрального элемен­та избирательного процесса. Хотя их власть и влияние уменьши­лись, было бы преждевременно делать вывод о драматическом развале партий, поскольку отток от них избирателей выступает пока как наметившаяся тенденция.

Следует учесть, что во второй половине 70—начале 80-х го­дов в Греции, Испании и Португалии в процессе перехода от ав­торитарных к буржуазно-парламентским режимам именно пар­тии стали одними из наиболее активных институтов, способствовавших утверждению новых политических систем.

В России же многие трудности постсоветского периода порожде­ны как раз отсутствием более или менее институционализированных дееспособных партий.

О перспективах развития партийной системы в России

Россия переживает переходный этап, главное содержание которого состоит в преобразовании существовавшей в советский период политической системы со всеми институтами, структура­ми и отношениями в абсолютно новую политическую систему. Очевидно, что и партийная система, которая на наших глазах фор­мируется, не может не носить переходный характер. В рассма­триваемом здесь контексте проблема осложняется тем, что речь идет не просто о трансформации существовавшей многие деся­тилетия монопартийной системы в многопартийную. Дело в том, что в условиях тоталитарного советского строя коммунистичес­кая партия ни в коем случае не была нормальной политической партией в общепринятом смысле этого слова. Она в сущности не просто слилась с государственными структурами, она полно­стью поглотила и государство, и общество; государственные структуры оказались лишь бледными отражениями партийных структур. В результате образовался своеобразный гибрид «пар­тия-государство». Естественно, крах тоталитарной системы имел своим следствием исчезновение этого гибрида, и перед страной встала проблема создания новой государственности и соответст­вующей ей партийной системы.

Политические партии в истинном смысле этого слова возни­кают лить тогда, когда общество достигает соответствующего уров­ня социально-политической дифференциации, когда социаль­ные слои и группы более или менее четко осознают свои интересы. Для этого необходимы кристаллизация и институционализация интересов заинтересованных групп, объединений, блоков, дру­гих составляющих гражданского общества. Однако наше обще­ство, переживающее переходный период, лишено некого скреп­ляющего его воедино стержня или организационного начала, оно находится в аморфном, предельно атомизированном, жидком со­стоянии. Сейчас преждевременно говорить о сколько-нибудь обозначившемся структурировании интересов различных обще­ственных сил. О реальном представительстве социальных сил и ин­тересов в политической системе можно говорить лишь тогда, ког­да, по крайней мере вчерне, оформятся и утвердятся более или менее прочные основания их жизнеустройства. Гарантом стабиль­ности общества и политической системы является существова­ние широкой институционализированной прослойки средних слоев, или среднего класса, который в свою очередь служит со­циальной опорой умеренного центристского политического кур­са, равноудаленного от крайних полюсов политического курса.

Центризм в политике обеспечивает возможный в данных конкретных условиях оптимальный баланс общественных инте­ресов, проведение такого курса, который в идеале призван реа­лизовать некую среднюю линию между экономической эффек­тивностью и социальной справедливостью, экономической свободой и социальным равенством. Что касается ситуации в на­шей стране, то было бы напрасным трудом заняться разграни­чением политических сил на правых, левых и центр, либералов, консерваторов и умеренных. Такое деление возможно лишь при сформировавшейся демократии и высокой культуре гражданст­венности в обществе. В настоящее время в стране, по сути дела, отсутствует единая система политической коммуникации, сам по­литический процесс протекает как бы при отсутствии интегра­ции и взаимопонимания между его участниками. Нет необходи­мого консенсуса относительно общих целей и средств их достижения, общепринятых правил политической игры и т.д. Оже­сточенные политические дискуссии соответствующим образом не связаны с процессом принятия политических решений. В Рос­сии в лучшем случае только начинается формирование инфра­структуры гражданского общества, которое одно и способно обеспечить условия для формирования и институционализации реально заинтересованных групп, а также организаций, клубов, объединений, партий, способных представлять их интересы в структурах власти.

Весь мировой опыт показывает, что уровень развития демо­кратии самым непосредственным образом зависит от того, несколь­ко институционализировался политический плюрализм, который проявляется и выражается прежде всего в политических парти­ях. Но зрелость и жизнеспособность политического плюрализма, включая партийную систему, определяется тем, в какой степе­ни в обществе сформировались, институционализировались и за­явили о себе разнообразные центры и источники власти и вли­яния. Как раз с этой точки зрения определяющее значение имеет соответствующая инфраструктура, призванная обеспечить условия для кристаллизации групповых интересов и оформле­ния соответствующих негосударственных организаций, объеди­нений, союзов. Переход от тоталитаризма к демократии, разви­тие рыночных отношений, трансформируя социальную структуру общества, усиливая процессы социальной дифференциации, со­здают основу для воплощения в жизнь ценностей и принципов политического плюрализма. Это находит отражение в возникно­вении широкого спектра самых разнообразных новых обществен­но-политических движений, организаций и объединений.

В 1990 г. был принят Закон СССР «Об общественных объеди­нениях», в котором законодательно закреплены порядок их образования, права и принципы деятельности. В марте 1991 г. началась регистрация партий, а к концу 1991 г. уже было заре­гистрировано 26 партий и 16 общественно-политических движе­ний. В настоящее время многие из них уже исчезли с полити­ческой арены и на смену им пришло множество новых партий, объединений, союзов. Им еще предстоит доказать свою легитимность, получив поддержку у избирателей, подтвердить, что они действительно являются реальными политическими партиями, за которыми стоят социальные силы. Сейчас невозможно опре­делить, кого именно, какие слои, группы, категории населения они представляют. Для них характерны малочисленность, сла­бость организационной структуры, неопределенность и аморфность социальной базы, отсутствие сколько-нибудь внятно сформули­рованных позитивных программ и идейно-политических платформ. По этим показателям почти все они являются лишь прототипа­ми партий, а не партиями в собственном смысле этого понятия.

Опыт перехода от тоталитаризма и авторитаризма к демократии целой группы стран (сначала в ФРГ и Италии, а затем во второй половине 70 — начале 80-х годов в Греции, Испании и Португа­лии) показывает, что для формирования и институционализации полноценных и дееспособных политических партий требуется достаточно много времени. Так, в первые послевоенные годы в ФРГ на местном, земельном и общенациональном уровнях воз­никли десятки политических партий, хотя оккупационные вой­ска США, Великобритании и Франции всячески препятствовали появлению мелких партий и содействовали концентрации поли­тических сил Западной Германии в немногие крупные партии.

Процесс формирования устойчивых, жизнеспособных круп­ных партий занял несколько лет. Мелкие партии в качестве са­мостоятельных сколько-нибудь значимых политических сил отошли на задний план, а главными составляющими партийной системы ФРГ стали блок ХДС/ХСС, СДПГ и СвДП. Аналогичная ситуация наблюдалась также в Италии. Что касается Греции и осо­бенно Испании и Португалии, то первоначально в этих странах на политической авансцене появилось множество десятков пар­тий (в одной Португалии их насчитывалось около 300) и сохра­нившимся до настоящего времени партиям, чтобы показать свою жизнеспособность, пришлось много раз выдержать испы­тание выборами. Именно такой путь предстоит и России. О вы­членении и институционализации политических партий, пред­ставляющих реальные политические силы страны, можно будет, по-видимому, говорить после проведения всеобщих выборов как минимум два-три раза.

Контрольные вопросы

1. Назовите основные исторические этапы формирования политиче­ских партий.

2. Что понимается под политической партией?

3. В чем отличие партии от заинтересованных групп?

4. Назовите основные функции партии.

5. В чем состоят отличия между правящими и оппозиционными пар­тиями?

6. Каково основное предназначение института представительства?

7. Перечислите и характеризуйте основные типы партийной систе­мы.

8. Каковы перспективы формирования политических партий в Рос­сии?

Глава 9 ИЗБИРАТЕЛЬНЫЕ СИСТЕМЫ: МЕХАНИЗМЫ И ПРОЦЕДУРЫ

С принципом представительства и идеей партии как законной оппо­зиции тесно связана идея выборности, призванной обеспечить народ­ный суверенитет и представительство всех заинтересованных группиро­вок и слоев населения в системе власти через партии. Роль выразителя народного суверенитета отводится лишь избирательному корпусу. Вы­боры, по сути дела, являются одним из ведущих институтов легитимизации существующей политической системы и политического режима. Учи­тывая этот факт, в индустриально развитых странах значительное внимание уделяется подготовке подрастающего поколения к участию в политичес­ком и особенно избирательном процессах.

Большая роль в этом плане отводится системе образования, а также различным механизмам — от официальных празднований национальных дат до мероприятий патриотических и политических организаций. Изби­рательные кампании уже сами по себе обеспечивают возможности для про­паганды достоинств участия в голосовании. Мероприятия, проводимые с це­лью стимулирования участия в выборах, не только усиливают политический интерес, но и оказывают значительное влияние на установки граждан в отношении правительственного процесса. Акт участия в выборах уже сам по себе увеличивает веру граждан в законность и ответственность прави­тельства.

Избирательная кампания

Оценивая роль института всеобщих выборов, необходимо различать влияние на состав конкретного избранного прави­тельства и контроль над правительством как государственно-по­литическим институтом. Например, правила избрания членов пар­ламента делают индивидуальных депутатов уязвимыми со стороны электората, в то же время сам парламент как государ­ственный институт изолирован от влияния изменений в поведе­нии избирателей. Относительная легкость, с которой может быть заменено конкретное действующее правительство, снижа­ет остроту возможных требований об изменении самого режима и его институтов. Этим обусловливается то, что институт всеоб­щих выборов является одним из важных элементов современной политической системы. Именно роль института выборов как инструмента легитимизации и стабилизации существующей си­стемы и обусловила то, что в настоящее время в подавляющем большинстве стран действует всеобщее избирательное право. Но для его утверждения понадобилась длительная борьба демократических сил на протяжении более чем двух веков. В Нидер­ландах, например, в 1800 г. электорат включал всего 12% взрос­лого населения, к 1890 г. эта цифра поднялась до 27%, в 1900 г.— до 63%. Здесь всеобщее право голоса было введено для мужчин в 1917 г., а для женщин — в 1919 г. В США вплоть до окончания Гражданской войны цветные американцы (за ис­ключением незначительных групп в новоанглийских штатах) не уча­ствовали в избирательном процессе. В 1870 г., т.е. через семь лет после обнародования президентской прокламации об освобожде­нии рабов (1863), была принята XV поправка к конституции, пре­доставляющая право голоса чернокожим. Однако после отзыва федеральных войск с Юга в 1877 г. негры практически были ли­шены возможности участвовать в голосовании. Лишь начиная с 20-х годов они стали добиваться некоторых успехов в расширении сво­его участия в выборах. Важное значение имели законы 50— 70-х годов, снявшие ограничения на участие чернокожих аме­риканцев в избирательном процессе.

В 1971 г. конгресс США одобрил XXVI поправку к консти­туции о снижении возрастного ценза на участие в голосовании с 21 года до 18 лет. Подобные законы в конце 60-х—70-е годы бы­ли приняты и в большинстве других индустриально развитых стран. Женщины получили право голоса в США в 1918 г. (но впервые приняли участие в голосовании на выборах 1920 г.), в Нидерлан­дах в 1919 г., во Франции — в 1944 г., в Италии — в 1945 г., в Греции — в 1956 г., в Швейцарии — лишь в 1971 г. Централь­ная проблема, которой занимаются партии,— это избирательный процесс. Лишь выиграв на выборах и завоевав выборные долж­ности, партия и ее руководство в состоянии утвердить собствен­ные позиции и добиться власти для достижения своих целей.

Успех на выборах является непременным условием выжива­ния партии и мерой ее эффективности и жизнеспособности. Поэтому естественно, что конкурентную политическую партию отличает от всех других форм политической организации то, что в центре ее внимания стоит вопрос о выборах. Она не всегда мо­жет принимать решения тактического характера, а в самой тактике нередко возможны ошибки. Но в долговременной перспективе, если она стремится остаться дееспособным конку­рентом, завоевание выборных постов должно быть ключевым фак­тором в партийных решениях. В глазах избирателей мерилом положительной или отрицательной оценки деятельности партий опять же является успех последних на выборах. В современных условиях для большинства населения основной, а зачастую и единственной формой участия в политике является избиратель­ный процесс. Всеобщие выборы позволяют выявить расстанов­ку политических сил в стране в целом, в отдельной области, шта­те, земле, на муниципальном уровне, избирательном округе, определить степень доверия избирателей к той или иной партии, конкретным ее лидерам, кандидатам, программным установкам и т.д. Они позволяют избирателям делать продуманный, осознан­ный выбор в пользу той партии и программы, которые, на их взгляд, в наибольшей степени соответствуют их позициям и ин­тересам.

В свою очередь партия, претендующая на успех во время пред­выборной кампании, должна убедить как можно более широкий круг избирателей в том, что именно она лучше всех других пар­тий способна решить стоящие перед обществом проблемы, защи­тить интересы большинства населения.

Успех на выборах обеспечивает приток финансовых средств в партийную кассу и фонд избирательной кампании. Это явля­ется необходимым условием эффективного функционирования и вы­живания партий. Перечень разного рода должностей, постов, за­мещаемых с помощью выборов, довольно велик.

Выборы как механизм замещения широкого круга должно­стей охватывают все уровни государственности от центрального до местного, от президента или главы правительства страны до руководителей местного управления. В США, например, раз в 4 года проводятся общенациональные выборы, на которых из­бираются президент и вице-президент страны, члены палаты представителей и сената конгресса США, и выборы на штатном уровне, на котором избираются губернаторы, члены законодатель­ных собраний, генеральные прокуроры и другие должности ме­стных властей. Некоторые должности на всех уровнях, кроме пре­зидентского, заменяются на так называемых промежуточных выборах, которые проводятся через каждые 2 года.

В большинстве стран процесс и порядок проведения избира­тельных кампаний регламентируется установленными законода­тельными нормами. Например, отличающееся большой строго­стью избирательное право Японии запрещает делать подарки из­бирателям, привлекать их обещанием продвижения по службе, обходить дома избирателей с целью предвыборной агитации. В ФРГ запрещено публиковать результаты опросов обществен­ного мнения за две недели до выборов, а в Англии — в день вы­боров. Достаточно регламентировано использование средств мас­совой информации, особенно телевидения и радио. Так, законодательно устанавливаются общий период времени, отво­димого на СМИ для ведения избирательных кампаний, принци­пы его распределения между партиями и кандидатами, состав­ляется расписание, в соответствии с которым общее время разбивается по дням избирательной кампании.

В основе регламентации избирательных кампаний лежат три важнейших принципа. Первый — это прежде всего обеспечение равенства возможностей для всех участвующих в выборах пар­тий и кандидатов. Суть состоит в том, что всем предоставляет­ся равный максимальный лимит расходов на проведение выбо­ров. С одной стороны, ограничиваются суммы пожертвований частных лиц и организаций в фонды избирательных кампаний, с другой стороны, во многих странах государство берет на себя финансирование предвыборной кампании. В то же время всем пар­тиям и кандидатам предоставляется равное время на радио и те­левидении. Второй принцип — это так называемый принцип ло­яльности, в соответствии с которым кандидаты обязаны вести себя лояльно по отношению к своим противникам, не допускать ка­кие бы то ни было фальсификации, оскорбления противника. Тре­тий принцип — нейтралитет государственного аппарата, его не­вмешательство в ход предвыборной борьбы.

Важное место в избирательной системе занимает институт ре­гистрации, который регулируется соответствующими закона­ми. Как правило, в списки избирателей заносятся все гражда­не, имеющие право голоса. В большинстве индустриально развитых стран списки избирателей составляются местными ор­ганами власти. Они автоматически обновляют регистрацию из­бирателей и, когда эти последние меняют место жительства, регистрация также автоматически следует за ними. По-иному об­стоит дело в США. Там регистрация для участия в выборах яв­ляется сугубо личным делом самого голосующего. Она осуществ­ляется специальными уполномоченными для этой цели чиновниками городских округов и графств, а также местными избирательными комиссиями и бюро.

Одна из главных целей института личной регистрации изби­рателей состоит в том, чтобы дать руководителям избирательных участков возможность установить личность голосующего и оп­ределить, является ли он жителем данного избирательного ок­руга и обладает ли правом голосовать на предстоящих выборах. В известной мере этим объясняется введение ценза оседлости в ка­честве одного из условий допуска граждан к избирательным ур­нам. От лиц, желающих участвовать в голосовании, требуется пре­доставить удостоверение личности, подтверждающее место жительства и гражданство.

Система личной регистрации предусматривает периодическое обновление избирательных списков. Причем сами кандидаты должны также периодически возобновлять свою регистрацию. Что­бы добиться права внесения в избирательные бюллетени, канди­даты должны соответствовать требованиям, предъявляемым за­коном к претендентам на ту или иную должность. Такие требования могут включить минимальный возрастной ценз, ценз оседлости, профессиональную пригодность для искомой должно­сти и т.д. Например, согласно Конституции США президентом страны может стать американский гражданин по рождению в возрасте не менее 35 лет и проживающий в пределах США не менее 14 лет. Претенденты в члены палаты представителей должны быть жителями штата, но необязательно конгрессист-ского дистрикта, от которого они избираются. В ряде штатов кан­дидатами на такие должности, как судьи, генеральные прокуро­ры, прокуроры могут быть только практикующие юристы с определенным стажем по данной профессии. Подобные требо­вания могут предъявляться к претендентам и на другие выбор­ные должности. Для участия в выборах установлен возрастной ценз. До конца 60-х годов нынешнего века во многих странах из­бирательное право предоставлялось с 21—23 лет. Но в ходе ши­роких молодежных и студенческих движений конца 60 — нача­ла 70-х годов этот ценз во многих странах был снижен до 18 лет: в США — в 1971 г., ФРГ и Франции — в 1974 г., Италии — в 1975 г. Для кандидатов, претендующих на выборные должно­сти, в зависимости от властного уровня установлен более высо­кий возрастной ценз, скажем, 23—25 лет в нижнюю и 30—40 лет — в верхнюю палаты парламента.

<== предыдущая лекция | следующая лекция ==>
Гаджиев К.С. 17 страница | Гаджиев К.С. 21 страница
Поделиться с друзьями:


Дата добавления: 2014-01-13; Просмотров: 287; Нарушение авторских прав?; Мы поможем в написании вашей работы!


Нам важно ваше мнение! Был ли полезен опубликованный материал? Да | Нет



studopedia.su - Студопедия (2013 - 2024) год. Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав! Последнее добавление




Генерация страницы за: 0.014 сек.