На бирже у Вас все было прекрасно. Почему же вы оттуда ушли?

Но, работая аналитиком, вы по-прежнему делали прогнозы на ос­нове фундаментальных факторов?

Да, чтобы отработать зарплату. Но жена мне сказала: «Становись самосто­ятельным. Тебе уже 34, и ты всегда хотел работать на самого себя. В худшем случае просто вернешься к тому, чем занимался раньше».

Я всегда казался себе смелым, мужественным и сильным, но, когда пришло время рискнуть, я безумно испугался. У меня было тогда 140000 долл., из которых 30000 предназначались на налоги, а 92 500 пошли на оплату места на Американской фондовой бирже. Итого у меня оставалось около 20000 долл., с которыми я в качестве маркет-мейкера вошел в биржевой зал. Добавив к ним еще 50000, занятых у родственников жены, я получил 70000 долл. торгового капитала.

Первые же два дня моей карьеры закончились проигрышем. Я тогда занял­ся опционами «Mesa Petroleum», которые, по мнению глубоко уважаемого мною Зёльнера, были серьезно недооцененными. На второй день я позвонил ему прямо из зала: «Ты уверен, что прав?» Всего у меня было 10 опционов. Потеряв на них 1800 долл., я погибал. Я буквально окаменел от ужаса, потому что в моем понимании проиграл почти 10 процентов, поскольку не считал день­ги родственников жены собственными. На третий день опционы «Mesa» нача­ли расти, и я уже больше не оглядывался назад.

За первые четыре месяца я продвинулся на 100000 долл. На следующий год я заработал уже 600000 долл. После 1981 года моя прибыль никогда не опускалась ниже семизначной. Помню, как в 1979 году я сказал одному хоро­шему знакомому: «Сомневаюсь, что на торговле опционами можно заработать 40000 долл. в месяц». Сейчас я легко могу сделать это за день.

27S Марты Шва]щ

В те годы торговля в обеденное время шла там очень вяло. Поэтому я обыч­но поднимался обедать в кабинет наверху. Сидя за рабочим столом с бутербро­дом в руке, я попутно строил графики и прикидывал разные варианты. В конце концов я понял, что, сидя за столом и следя за котировочным аппаратом, смо­гу увидеть гораздо больше, чем торгуя опционами в зале. В зале специалисты выбирают символы, которые они хотели бы держать на котировочных табло, поскольку платят за это аренду. Поэтому всякий раз приходилось кружить по залу, чтобы увидеть желаемое. А наверху мне было гораздо удобнее.

Года через полтора, когда я начал зарабатывать массу денег, торговый зал стал для меня тесен. Для игры имелась куда более широкая арена. На мой уход повлиял и еще один фактор — это изменение налогового законодательства в 1981 году, вследствие чего стало выгоднее торговать фьючерсами, чем акция­ми и опционами.

Торгуя фьючерсами, я не стремился зарабатывать по схеме удвоения ито­га: вдвое в первый год, вчетверо — во второй, в восемь раз — в третий, и так далее. В 1987 году я зарабатывал на фьючерсах не намного больше, чем в 1982-м, так как вкладывал прибыль в недвижимость и делал прочие приобретения, что­бы повысить качество своей жизни.

Я уже сидел без денег в 1970-е годы и не хотел повторения этой истории. Мой принцип был таков: если зарабатывать каждый месяц, то никакие беды тебе не грозят. Да, самым богатым не станешь. Но самым богатым не станешь и никаким иным способом. Тогда какая разница? Я горжусь своими достижени­ями во фьючерсной торговле: ведь, начав с 40000 долл., я увеличил их почти до 20 миллионов и никогда не проигрывал больше трех процентов.

Дата добавления: 2014-11-06