Третьего условия я не буду касаться, так как относительно его мы не имеем 29 страница

между человеческим организмом, его элементами и внешним миром (Diirr, 1907).

Деятельность, как правило, исключалась из психологического анализа внимания или

редуцировалась к моторным реакциям. Представления об активном характере внимания

сохранялись и развивались лишь в форме моторных теорий (Рибо, 1892; Ланге, 1893;

Smith, 1969). Таким образом, внимание, с одной стороны, подменяло категорию

деятельности в психологии, а с другой стороны, сама категория деятельности

исключалась из психологической науки. В этом противоречии и заключается основная

причина трудной судьбы проблемы внимания. Психологическая теория деятельности

открывает возможность для его разрешения. А. Н. Леонтьев обоснованно вводит

деятельность как категорию и как предмет исследования психологии.

Дополнительный момент обсуждения трех планов анализа внимания заключается в

рассмотрении отношений между сознанием и физиологическими механизмами

деятельности. Эти отношения можно и нужно рассматривать более широко, а в

некоторых случаях и независимо от деятельности. Во-первых, те механизмы, которые

служат условием и предпосылкой деятельности, включают в себя и механизм

собственно сознания; во-вторых, сама деятельность, реализуемая посредством

определенных механизмов, может потребовать осознания их наличия, состояния и

степени сформированности; в-третьих, трудно исключить существование

внедеятельностных феноменов психики, например различного рода психосоматических

явлений, изменений состояний сознания в результате приема лекарственных или

наркотических веществ, монотонии, утомления, стресса и т. д.

Обсуждение отношения сознания и механизмов деятельности не только не исключает,

но и требует обращения к плану деятельности. Учет этого плана позволяет снять

проблему гомункулуса, возникающую при изолированном анализе связей сознания и

физиологических механизмов. В исследованиях внимания данная проблема выступала

постоянно и особенно остро, закрывая путь к пониманию многих его проявлений

(Allport, 1980; Johnston, Dark, 1986). Кроме того, деятельностный план анализа

позволяет более содержательно обсуждать связь между субъективными

явлениями внимания и его психологическими показателями, не прибегая к

объяснениям редукционистского толка, усматривающим суть внимания либо в работе

физиологических механизмов, либо в процессах сознания.

Принцип деятельности служит также действительным основанием объяснения

полифункциональности внимания и его специфики. Раскладывание психики на

отдельные процессы или функции в научной психологии всегда рассматривалось как

рецидив или отголосок психологии способностей. Крупнейшие психологические

направления, опираясь на различные основания, предлагали свои пути преодоления

такого разделения, но специфика отдельных процессов оставалась при этом

необъясненной, что особенно отразилось на исследованиях внимания. Деятельность

соединяет в единое целое многие процессы. Вместе с тем по критерию предметности

различаются определенные виды деятельности и раскрывается специфика отдельных

процессов. При этом психологическая теория деятельности не исключает возможности

функционального анализа психики, а расширяет их. Можно рассматривать функции

явлений сознания и поведения в рамках той деятельности, в которой они

наблюдаются, и, кроме того, сохранить традиционный, чисто функциональный

критерий спецификации процессов на уровне психологического анализа механизмов

деятельности (систем психофизиологических функций). А. Н. Леонтьев выделял

четыре уровня анализа деятельности и на каждом из них свою единицу: отдельную

деятельность, действие, операцию и психофизиологическую функцию. При этом он

неоднократно предостерегал от понимания деятельности как некоего составного

целого, утверждая, что "...деятельность есть молярная, не аддитивная единица

жизни телесного, материального субъекта..." (1975). Для А. Н. Леонтьева "живая"

единица анализа появляется только на уровне деятельности. Отдельная деятельность

как элемент системы жизнедеятельности субъекта обладает определенной автономией

и максимально полно раскрывает текущее взаимодействие субъекта с окружающей

средой.

Для объяснения регуляции деятельности как единицы и в плане общей временной

перспективы А. Н. Леонтьев предлагал особую психологическую категорию -образ

мира. Положение о деятельности как о живой единице анализа имеет принципиальное

значение для постановки проблемы внимания. Вопрос о существовании или

несуществовании внимания в свете данного положения может быть сформулирован как

вопрос о существовании (актуальном или потенциальном) или несуществовании

отдельной деятельности внимания.

В работах А. Н. Леонтьева проблема внимания специально не обсуждалась. Отдельные

вопросы психологии внимания затрагивались либо эпизодически, либо в связи с

решением других задач. Так, в "Развитии памяти" (1931) приводится

экспериментальное исследование генезиса произвольного внимания в плане

разработки основных положений культурно-исторической концепции развития высших

психических функций. В работе "Психологические вопросы сознательности учения"

(1947; 1975) А. Н. Леонтьев обходит научное определение внимания и в основном

обсуждает педагогическую практику его воспитания. В статье "О

материалистическом, рефлекторном и субъективно-идеалистическом понимании

психики" (1952), написанной после "павловской" сессии, он выступает с критикой

тех определений внимания, которые приводятся в учебнике В. М. Теп-лова.

Трудно согласиться с мнением Ю. Б. Гиппенрейтер (1983), что у А. Н. Леонтьева

есть достаточно целостная, хотя и не эксплицированная, концепция внимания.

Вместе с тем отметим, что Ю. Б. Гиппенрейтер находит правильный путь разработки

проблемы внимания в русле психологической теории деятельности. Важнейшим

понятием на этом пути выступает представление об организации деятельности. К

сожалению, четкого определения этого понятия автор не дает, но в общем контексте

ее работы можно выделить по крайней мере два значения этого понятия. Первое

относится к деятельности как таковой, а второе - к описанию возможных ее

физиологических механизмов. Действительно, можно говорить об организации

деятельности как о некоторой структуре, состоящей из процессов действий и

операций. При этом можно высказывать различные предположения об уровневом

строении этой структуры, о переходах процессов с одного уровня на другой и о

психологических факторах этой организации. Представления о макроструктуре

деятельности в этом смысле разрабатываются в психологической литературе как

независимо от концепции А. Н. Леонтьева, так и при попытках ее интерпретации и

развития. Такое понимание организации деятельности в целом противоречит исходным

положениям теории деятельности.

Как отмечалось выше, деятельность не является, по А. Н. Леон-тьеву, агрегатом

действий и операций как отдельных, занимающих различные уровни, частей или

процессов. Действия и операции выступают как средство анализа единого целого

(отдельной деятельности), анализа, направленного на выявление как "генетических

швов" этого целого, так и его изменений в зависимости от целей и условий. Второе

значение организации деятельности раскрывается в связи с анализом

физиологических меха-

низмов деятельности в терминах теории Н. А. Бернштейна (1947; 1966). Действия и

операции теперь приобретают смысл отдельных процессов, занимающих разные уровни.

Механизмами реализации этих процессов являются психофизиологические функции,

образующие функционально физиологическую систему или функциональный орган

деятельности. Обсуждение организации деятельности здесь предполагает анализ

строения и построения этого органа. В первом случае имеется в виду структура

функционального органа, во втором -процессы организации данной структуры. Для

описания организации как структуры А. Н. Леонтьев использовал основные положения

и категориальный аппарат физиологии активности Н. А. Бернштейна. Описание

организации как процесса, согласно А. Н. Леонтьеву, может быть получено в

собственно психологическом исследовании деятельности субъекта, включающем в себя

анализ ее мотивов, целей и условий.

ИЛИ

Схема 1 (первая гипотеза) ориентирует поиск объяснения явлений внимания по линии

анализа отношений и связей (указанных стрелками) между деятельностью (Д),

сознанием (С) и физиологическими механизмами деятельности (М). Внимание (В)

лежит здесь в центре треугольника отношений на пересечении линий, обозначенных

пунктиром для того, чтобы указать на "мнимый" характер внимания в смысле

отсутствия единой сущности его явлений или собственно процесса внимания как

элемента данной схемы. На схеме 2 (вторая гипотеза) внимание выступает как

действительный элемент и поэтому показано на пересечении сплошных линий, что

говорит о его реальности и функциональной определенности

Такое представление об организации деятельности позволяет поставить проблему

внимания с позиций психологической теории деятельности. Как уже отмечалось, суть

проблемы внимания зак-

лючается в выборе одного из двух подходов к его пониманию - как особого процесса

или как следствия других процессов. Иначе говоря, проблема внимания заключается

в этом "или", а основные решения можно обозначить как "сущностное" и

"атрибутивное" объяснения. Возвращаясь к описанной выше схеме трех планов

анализа внимания, можно представить данную дихотомию в виде двух графических

изображений, показанных на рисунке.

Опираясь на понятие организации деятельности (во втором его значении), можно

выдвинуть две основные, соответствующие приведенным схемам, гипотезы

деятельностной природы внимания. В основе первой гипотезы лежит определение

внимания, предложенное Ю. Б. Гиппенрейтер: "Оно (внимание)-следствие, проявление

организации деятельности и может быть понято только через анализ последней. Во

внимании отражается, однако, не вся система деятельности, а лишь работа ее

ведущего уровня. Эти положения можно было бы свести в следующую единую формулу:

внимание есть феноменальное и продуктивное проявление работы ведущего уровня

организации деятельности" (1983). Суть данного определения заключается в том,

что явления внимания отражают виды и особенности организации деятельности. Под

организацией деятельности здесь имеется в виду структура механизма деятельности

как функционального органа или функционально-физиологической системы. Эта

структура организована по принципам, сформулированным Н. А. Бернштейном.

Согласно принципу уровневой организации любой двигательный акт реализуется

иерархической системой механизмов ведущего и фоновых уровней. Для каждого из

этих уровней справедлив принцип кольцевой структуры регуляции процессов,

протекающих на данном уровне. Сфера приложения указанных принципов

распространяется не только на механизмы моторной деятельности, но и на механизмы

любых видов деятельности. На основе уровневого и кольцевого принципов данная

гипотеза рассматривает два аспекта организации деятельности: статический и

динамический. Анализ организации в данный момент времени (статический аспект)

предполагает: а) выделение процессов ведущего и фоновых уровней; б) описание

компонентов кольцевой структуры регуляции данного процесса; в) учет взаимосвязей

различных процессов. Динамический аспект раскрывается путем анализа: а)

межуровневых переходов процессов; б) временной развертки данного процесса на

соответствующем кольце регуляции.

Особенности той или иной организации определяются факторами мотивации, цели,

условий и средств деятельности. Ясно и отчет-

ливо сознаются содержания и процессы, реализуемые на ведущем уровне организации

деятельности, а процессы фоновых уровней осознаются смутно или не осознаются

вообще. Фактор цели - основная детерминанта данной особенности организации. Так

объясняется основное субъективное явление внимания, традиционно описываемое

метафорой фокуса и периферии сознания. Смена целей задает межу-ровневые переходы

соответствующих процессов, что и проявляется в виде феноменов переключения

внимания. Нарушения отношения иерархии ведущего и фоновых уровней приводят к

дезорганизации деятельности, которая в свою очередь переживается как явление

невнимания определенного рода, а именно как феномен рассеянности.

Анализ других явлений и свойств внимания требует более детального рассмотрения

особенностей организации целенаправленной деятельности. Так, необходимо

учитывать количество процессов, реализуемых на ведущем и фоновых уровнях. Можно

предположить, что объем внимания совпадает с числом процессов ведущего уровня.

Количественное соотношение процессов ведущего и фоновых уровней субъективно

переживается как усилие. Число процессов ведущего и фоновых уровней, а также их

соотношение детерминированы наличными условиями и средствами деятельности. В

определенных условиях может произойти дезорганизация деятельности, проявляющаяся

в виде отвлечений внимания, или так называемых ошибок невнимания (Reason, 1984).

Отсутствие или неадекватность средств деятельности могут проявляться в сбоях

(неустойчивость внимания) или торможении целенаправленной деятельности

(например, эффект Струпа). Условия и средства выступают как положительные

факторы организации деятельности в случаях длительной, устойчивой концентрации

внимания и поглощенности деятельностью. Существенным фактором динамической

организации является программа деятельности, задающая периоды или кванты

кольцевой регуляции процессов, реализуемых на данном уровне. Кванты ведущего

уровня, возможно, определяют единицы объема внимания.

Определенные устойчивые сочетания особенностей организации деятельности или ее

виды можно соотнести с традиционно выделяемыми видами внимания человека2.

Основным фактором, определяющим вид организации деятельности, является мотив.

Отсутствие мотива, по А. Н. Леонтьеву, характеризует ненаправленную поисковую

активность субъекта. Этот особый вид организации проявляется в феноменах

непроизвольного внимания. Особенности такой организации определяются условиями и

средствами деятельности и

2 Здесь и далее мы используем классификацию видов внимания Н. Ф. Добрынина

(1938).

обнаруживаются соответственно в явлениях вынужденного и привычного внимания. В

случае целенаправленной деятельности мотив определяет зону возможных целей и в

этом смысле общую направленность деятельности. Явления и свойства внимания,

связанные с избирательностью (направление и фокусировка внимания), определяются

видом организации, основным фактором которой является цель, а совокупность его

проявлений может быть вызвана произвольным вниманием. Здесь мотивация выступает

скорее как необходимое условие, но не как фактор, непосредственно определяющий

особенности организации. Поэтому в некоторых случаях мотивация может оказывать

негативное влияние на организацию деятельности и, как следствие, на

продуктивность (закон Йеркса -Додсона и ситуация борьбы мотивов). Изменения

организации целенаправленной деятельности, происходящие в результате отработки и

согласования средств, программы и условий, могут привести к образованию

своеобразного вида организации деятельности. Переход к нему субъективно

сопровождается уменьшением и исчезновением усилий, появлением и увеличением

чувств интереса, поглощенности и наслаждения деятельностью, а объективно -резким

повышением ее продуктивности (Csikszentmihalyi, 1978). Динамика перехода и

устойчивость данной организации прямо обусловлены фактором мотивации субъекта.

Внимание, соответствующее этому оптимальному виду организации, можно назвать

послепроизвольным.

Объективные проявления внимания, согласно первой гипотезе, в одних случаях

отражают особенности организации деятельности, а в других -могут выступать как

процессы, непосредственно реализующие текущую деятельность субъекта. Например,

микродвижения глаз могут лишь отражать те или иные особенности организации

деятельности, прямо в ней не участвуя. Установочные движения взора могут

выступать как операции восприятия, и тогда они должны занимать определенное

место в организации и подчиняться закономерностям перцептивной деятельности.

Определить, относится ли данный объективный процесс к явлениям или компонентам

организации, можно лишь в результате специального анализа.

Согласно второй гипотезе, внимание есть акт, направленный на функционально-

физиологическую систему деятельности (ФФС). Отношение ФФС к деятельности следует

раскрывать в двух направлениях. С одной стороны, деятельность детерминирует

состав, динамику и общее строение ФФС, с другой - собственные закономерности и

свойства ФФС определяют формально-динамические аспекты деятельности и

накладывают ограничения на нее. Субъект вни-

мания вынужден считаться с данной объективной реальностью и, главное,

воздействовать на нее с целью успешного осуществления деятельности. Указание на

этот предметный характер внимания выступает в качестве центрального для его

квалификации как особого процесса. В этом смысле внимание имеет свой

определенный и материальный продукт -ту или иную функционально-физиологическую

систему. К функциям внимания относятся: актуализация, удержание, трансформация,

построение и деструкция ФФС. Конкретизация функций внимания предполагает в

каждом отдельном случае проведение специального анализа. Например, в задачах на

бдительность, требующих длительного и непрерывного наблюдения, основные функции

внимания - удержание и актуализация ФФС, реализующей деятельность обнаружения. В

случае формирования навыка субъект внимания строит новую ФФС, трансформирует и

разрушает старые. При использовании умений и навыков основная функция внимания

заключается в актуализации их механизмов.

Акт внимания может рассматриваться и выступать на уровне операций, действий и

деятельности. На него распространяются вскрытые А. Н. Леонтьевым закономерности

движения и перестроек деятельности в ходе развития человека. Действительным

основанием классификации видов внимания является место акта внимания в структуре

деятельности. Так, вынужденное внимание, причину которого находят в определенных

особенностях стимуляции (интенсивность, новизна, движение и др.), можно отнести

к операциям, сформированным путем "прилаживания" в процессе филогенетического

развития. Эти операции отвечают определенному и узкому кругу стимульных условий.

Внимание выполняет здесь функцию деструкции ФФС той деятельности, которая

происходила в данной ситуации, и актуализации ФФС восприятия этой стимуляции.

Внимание эмоциональное обусловлено соответствием стимула с влечениями, желаниями

или неудовлетворенными потребностями субъекта. Оперативные акты внимания в этом

случае также детерминированы условиями, но, в отличие от вынужденного внимания,

внутренними, а не только внешними. Операции этого вида внимания формируются в

процессе онтогенетического развития как путем прилаживания, так и путем

сознательной выработки (операции первого и второго рода, по А. Н. Леонтьеву).

Здесь внимание выполняет те же функции, что и в предыдущем случае. К числу

операций второго рода относится "привычное" внимание, обусловленное прошлым

опытом субъекта. В этом случае внимание актуализирует механизмы, уже

сформированные и специализированные для приема и обработки определенной

стимуляции.

Итак, феномены непроизвольного внимания в целом соответствуют оперативному

уровню актов внимания. Основные функции внимания этого уровня заключаются в

актуализации специализированных, ранее закрепленных ФФС и в деструкции ФФС

текущей деятельности.

Акты произвольного внимания занимают в общей структуре деятельности уровень

действий. Цель внимания как действия заключается в том, чтобы "быть

внимательным". Целеобразование акта внимания может произойти по ходу

деятельности в качестве необходимого момента ее осуществления, а может быть и

навязанным по команде или просьбе участников социального взаимодействия.

Действие внимания реализуется с учетом внешних и внутренних условий, т. е. как

совокупность определенных операций. На уровне действий круг возможных объектов

внимания (т. е. ФФС) существенно расширяется. Человек все больше овладевает

самим собой. Расширяется и круг функций внимания. Первостепенными и обычными

становятся функции трансформации старых и построения новых ФФС. На этом же

уровне происходит осознание самого акта внимания в виде чувства усилия. Переход

от произвольного к послепроизволь-ному происходит в результате сдвига мотива на

цель. Здесь внимание выступает на деятельностном уровне, его предмет становится

мотивом, и, как следствие, акты внимания совпадают с "самодвижением" ФФС данной

деятельности, направляются и регулируются этой ФФС. Осознание мотива внимания

происходит в виде переживаний поглощенности деятельностью, интереса, смутного

ощущения лихорадочной работы мозга и даже творческого экстаза.

Явления внимания не следует рассматривать как некие эпифеномены деятельности или

работы физиологических механизмов. В зависимости от ситуации они выступают в

качестве определенных компонентов регуляции, контроля и реализации актов

внимания. Например, в той же задаче на бдительность поза и установка взора

испытуемого реализуют актуализацию и поддержание ФФС зрительного обнаружения.

Ясность и отчетливость образов предметов, находящихся в зоне возможного

появления цели, афферентируют акты внимания и контролируют их осуществление.

Переживание усилия или напряженности служит для регуляции направленности этих

актов на мобилизацию новых, более адекватных структур зрительного поиска и

обнаружения или перестройку первоначальных.

Основные свойства внимания (степень, объем, устойчивость) характеризуют, с

позиций данной гипотезы, структуру и динамику не самого акта внимания, а его

объекта, т. е. ФФС. Внимание можно считать исполнительным актом, подобно

моторному действию, направ-

ленному на внешний объект. Но в отличие от последнего внимание преобразует

объект внутренний, а не внешний. Можно предположить, что внимание действует на

структуры ФФС моторным образом. Известные моторные теории внимания решали вопрос

о его природе в плане прямого соотнесения сознания и физиологических механизмов.

Выход в план деятельности позволяет иначе увидеть роль мо-торики в процессах

внимания. Положения теории деятельности о развитии внутренней деятельности из

внешней и о моторных звеньях психофизиологических функций указывают на

существование моторного входа управления ФФС любых видов деятельности. Развитие

и уточнение представлений о механизме воздействия внимания на структуры ФФС

предполагают ассимиляцию и адаптацию основных идей уровневой концепции

построения движений Н. А. Бер-нштейна.

В заключение отметим, что при изложении основного содержания гипотез

деятельностной природы внимания мы намеренно не обсуждали их общие моменты и

принципиальные различия, поскольку на данном этапе исследования сопоставительный

анализ был бы преждевременным. Подчеркнем, что обе гипотезы построены на основе

психологической теории деятельности А. Н. Леонтьева, которая допускает как

инвариантную постановку проблемы внимания, так и ее решение в двух направлениях.

Обе гипотезы находят свой "дея-тельностный знаменатель" для разнообразных

явлений и функций внимания. Не исключено, что теоретико-экспериментальная

разработка обеих гипотез в итоге приведет к объяснению компромиссного типа, в

котором одну часть явлений внимания интерпретирует первая теория, а другую -

вторая. Конфуцию приписывают следующее высказывание:

"Трудно поймать кота в темной комнате, тем более, если его там нет". Первая

гипотеза отвечает интуиции отсутствия внимания, а вторая -его наличия. В этом

смысле они альтернативны друг другу, но разрабатывать и проверять их следует на

общей методологической основе, параллельно и диалогично.

К. Черри

ЗАГАДКА ЗАСТОЛЬНОЙ БЕСЕДЫ1

Приведенные выше примеры иллюстрируют лишь некоторые из проявлений нашей

поразительной способности воспринимать и распознавать знаки. Ничтожного указания

бывает достаточно, чтобы мы могли сделать какие-то обобщающие выводы; такое

указание вызывает в нас определенную реакцию, или, по крайней мере, мы можем так

описать наши действия. Чем больший опыт в соответствующей области накоплен

заранее, тем яснее выражена психологическая "установка" и тем в большей степени

предопределена реакция. Нервная система человека - это "машина" такого типа, что

она может успешно осуществлять свои функции при минимальном числе органов

управления; она обладает колоссальной надежностью. Отчасти именно по этой

причине она не похожа ни на одну из машин, сконструированных инженерами.

Функционирование такой "машины" становится возможным только благодаря наличию у

нее памяти астрономического объема, хранящей наши навыки реагирования. Жизнь

людей представляет собой процесс непрерывного накопления опыта, т. е. сбора и

упорядочения этого огромного запаса навыков, которые и дают нам возможность

реагировать даже на ничтожнейшие осколки сигналов.

Одна из важнейших способностей человека состоит в умении вслушиваться в речь

только одного говорящего в присутствии других2. Эта "загадка застольной беседы"3

является настолько общеизвестным явлением, что может считаться твердо

установленным фактом. Еще не построена машина, которая могла бы выполнять такую

операцию, т. е. по выбору выделять один-единственный разговор из нескольких

происходящих одновременно (подобно тому как электрические фильтры разделяют

различные телефонные сообщения). Причину этого понять нетрудно, и при наличии

накопителя с соответствующим, достаточно большим объемом памяти можно ожидать

хотя бы частичного успеха в решении этой проблемы. В свое время она вызвала

некоторый интерес у автора этой книги, который наряду с рядом других

экспериментов провел следующий4.

Черри К. Человек и информация. М., 1972.

Cherry, Colin. The Cocktail Party Problem, Discovery, March 1962, p. 32.

"The coctail party problem".

Cherry Е. С. On the Recognition of Speech with One, and with Two Ears,

J. Acoust. Soc. Am., 25, No. 5, Sept. 1953, p. 975.

Была сделана магнитная запись текста, считываемого вслух из книги (сообщение А),

на которую затем была наложена запись другого текста (сообщение В), читаемого

тем же диктором. В результате тексты оказались полностью перемешанными.

Полученная запись была предоставлена в распоряжение незнакомого с текстами

слушателя, и перед ним была поставлена задача отделить А от В. Слушатель имел

возможность многократно проигрывать эту запись, прослушивая ее через наушники.

Делать записи от руки ему не разрешалось; вместо этого он должен был диктовать

понятые им части фраз для записи на магнитофоне. Удивительно, насколько успешно

слушатель справился с этой работой, хотя ему пришлось преодолеть при этом

немалые трудности.

Поскольку оба сообщения читал один и тот же диктор, здесь нельзя было

воспользоваться различением по голосу, облегчающим разделение сообщений во время

реальных застольных бесед. Кроме того, записанные сообщения прослушивались через

наушники, чем исключалось действие бинаурального восприятия. Таким образом, были

приняты меры, чтобы управление процессом выбора происходило только за счет

остающихся различий в синтаксической структуре текстов двух сообщений и нашего

огромного запаса речевых навыков, т. е. знания слогов и их предпочтительных

Дата добавления: 2014-11-06