Херсон-2005 28 страница

--Странный он был человек,--думал о нем Всеволод Андреев, который после расставания с Плетневым отчего-то до сих пор еще думал о нем. Причем в голове Андреева явно что-то не укладывалось. Но он не мог понять "что"? И может от того,-- в душе его вскоре появился какой-то нехороший осадок. Причем, даже несмотря на то, что вроде как не было чего-то явного, для себя Андреев решил по возможности с Плетневым больше не встречаться.

И наверное Андреев бы удивился, но подобное каким-то удивительным образом сошлось с мыслями самого Плетнева в отношении и Андреева и других. Как и сошлось с мыслями "других", решивших подобное в отношении Плетнева. Причем настойчивее всех оказался Павел Ледорубов. Ну да может просто от того, что все другие (более ранние знакомые Плетнева) отпали раньше.

Глава 4

Евгений Плетнев медленно начал вспоминать свою жизнь. Как-то так выходило, что с недавних пор именно в этом Плетнев пытался найти тот спасительный лаз, благодаря которому можно было выбраться на поверхность жизни. Ведь Евгению Георгиевичу уже так хотелось жить полноценной жизнью. Причем он понимал, что фактор полноценности может быть весьма различен. И что при одних раскладах можно было назвать полноценностью,-- при других нисколько не тянуло бы на подобную категоричность бытия. И как понимал Плетнев, важно было для него найти как раз ту грань, за которой и происходило разделение на те или иные факторы жизни.

Евгений вспомнил детство. При этом он уже понял, что на самом деле здорово запутался как сам, так и попытался запутать возможных желающих понять его жизнь путем анализа-сопоставления имеющихся данных. Потому что, видимо как раз эти данные носили столь противоречивый характер, что было поистине достаточно трудно действительно что-либо определить, чтобы не ошибиться. А ошибаться было чему. Одни только непонятные смены фамилии и имени... Смена гражданства... Вопрос о наличии или об отсутствии в его жизни тех или иных якобы произошедших с ним событий... В общем, там было чему задуматься. Правда, сам Плетнев, казалось, не думал об этом. Но тот, кто так считал - ошибался. Потому как Евгений Георгиевич на самом деле думал обо всем, что с ним происходило. И не только думал, то есть не думал обо всем этом как-то абстрактно, а мучительно искал выход как из создавшегося положения, так и в его сознании явно прощупывалось желание не допускать впредь чего-то подобного. Он просто устал от ошибок. И вполне понимал, что его стремление постижения жизни как раз исходит из подобного желания, желания не допущения впредь чего-то подобного; как и желания постижения жизненных законов. Потому как Евгений давно уже понял, что жизнь уподоблена различным законам. И следование им, вернее - проживание жизни с учетом знания этих законов, все это как бы помогает не допустить тех ошибок, о которых Евгению Плетневу уже пришлось раскаиваться.

Но он отдавал отчет, что не все так просто. Все эти жизненные законы если и существовали, то были достаточно сложны для выявления. Потому как необходимо было для этого проанализировать множество ситуаций (происходящих в жизни). Да и к тому же, прежде всего, помнить как эти ситуации, так и способы выхода из них. Те выходы, которыми воспользовался Плетнев.

Причем тут важно было определить правильность этих выходов, потому как, если разрешение тех или иных жизненных ситуаций оказывалось правильным, то подобное следовало как минимум запомнить, чтобы на будущее воспользоваться таким способом разрешения конфликта. А если способ оказывался ошибочным, то в этом случае следовало мысленно представить произошедшую ситуацию, и найти новый, иной способ избавления от критической ситуации. Причем уже градации правильности или ошибочности его, следовало проводить значительно позже. Когда на руку будет играть фактор времени. Ведь зачастую как раз через время можно оценить ту или иную ситуацию, потому как спадают со временем эмоции, а значит более вероятно, что ситуация в таком случае оценивается с позиции здравого смысла. Да и те или иные эмоции, как известно (по крайней мере, Плетнев об этом знал), зачастую застилают дымкой излишней предвзятости любые сознания. А значит те или иные выводы могут стать ошибочными. Что совсем не нужно было Плетневу, который на самом деле искал истину, потому как через эту истину надеялся добраться до улучшения жизни. Улучшения - в том числе как раз и путем недопущения ошибок. Причем Евгений Георгиевич относился негативно к фактору ошибочности еще и потому, что явно подозревал, что через его жизнь проходят не только ошибки прошлого, но и в его настоящем продолжаются совершаться ошибки, которые пока ему не удается исправить. Но он этого очень хотел.

..............................................................................................

Евгений Плетнев все больше замечал, что его жизнь стала походить на цепь каких-то нелепых, как будто и не нужных ему, откровений.

И при этом, он словно бы всячески противился тому, что, казалось, было необходимо ему в первую очередь. Но что?.. Что было, что могло быть, пройти в первую очередь?-задумывался Евгений, и все чаще находил как будто и не нужными подобные размышления, угадывая в них совсем, пожалуй, другой смысл.

Дата добавления: 2014-11-07