Конституция и государство

Первые конституционные акты или конституции в современном смысле этого слова (Великобритания, США, Франция) не случайно появились в XVII—XVIII веках, хотя государство возникло намного раньше. Именно тогда человечество осознало высшую ценность личной свободы и в связи с этим необходимость обуздать государство, заставив его подчиняться каким-то заданным правилам. Представления о конституции были разработаны раньше (в частности, Аристотелем), но они вращались в основном вокруг вопросов о рациональном устройстве государственной власти в соответствии с понятиями демократии и справедливости. Но даже в этом ограниченном понимании основные законы не привились в древних государствах. Во времена Римской империи этим термином назывались императорские указы, а в Средневековье — акты о феодальных вольностях.

Демократические революции XVII—VIII веков были вызваны потребностью не просто переустройства власти, а, главным образом, нахождения оптимального соотношения между властью и свободой. Поэтому как английская конституционная система, так и писаные конституции США и Франции в первую очередь решали именно эту задачу. В США это было сделано с определенной «осечкой», ибо создатели Конституции, принятой в 1787 г., попытались обойтись без раздела о правах и свободах граждан, посчитав достаточными английский принцип «что не запрещено, то дозволено», а также законодательство штатов. Но народ быстро заставил законодателей поправить положение, вследствие чего спустя два года был принят Билль о правах (первые 10 поправок к Конституции).

Таким образом, конституция является элементом определенной философии государства, и эта философия основывается на понимании опасности ничем не ограниченной власти государства для свободы и благополучия человека. Эта опасность ясно проявлялась в абсолютизме феодальных монархий, и демократические антифеодальные революции выдвинули требования о принятии конституций как раз для того, чтобы сокрушить этот абсолютизм.

С тех пор прошло много лет, и может показаться, что угроза для свободы со стороны государства исчезла. Но это не так, хотя за последние два столетия демократия существенно окрепла. Не говоря уже о том, что в XX веке многие народы, добившиеся демократии, попали под гнет тоталитаризма, являющегося своеобразным аналогом неограниченного абсолютизма, тенденция злоупотребления властью объективно присуща любому государству, даже самому демократическому. Поэтому любое цивилизованное общество нуждается в конституции и создании режима ее неуклонного соблюдения. Противоречие «государство — конституция» неизбежно, но не опасно, если общество находит в себе силы для его преодоления на разумных началах, без насилия.

Демократическое государство — всегда конституционное государство, но не всякое государство, имеющее конституцию, может быть названо конституционным и демократическим.

К числу важнейших функций конституции относится закрепление преемственности в развитии государственности (в англосаксонских странах это понятие более точно определяется через термин «континуитет», то есть непрерывность, преемственность государственной власти), тем самым конституция подчеркивает незыблемость государственности, несмотря ни на какие революции, государственные перевороты или перестройки. В нынешней российской Конституции эта функция выражена в двух аспектах — в преамбуле говорится о сохранении исторически сложившегося государственного единства и о возрождении суверенной государственности России. Первый аспект, страдающий некоторой неясностью, следует, по-видимому, понимать как неделимость территориального пространства, на котором исторически сложилось Российское государство. Второй — как признание фактической утраты Российским государством своей суверенности в годы вхождения в состав СССР и стремление восстановить ее. Преамбула не имеет нормативного значения, а значит, каких-либо прямых правовых последствий ее формулировки не порождают, хотя морально-политическое значение ее деклараций весьма велико.

В конституциях почти всегда подчеркивается, что они принимаются народом или от имени народа. В Конституции США, например, использована формула «мы, народ Соединенных Штатов Америки...», ФРГ — «немецкий народ... принял в силу своей учредительной власти настоящий Основной закон», Франции — «французский народ одобрил... Конституционный закон». Российская Конституция заимствует этот подход — ее преамбула, содержащая ряд принципиально важных положений, построена как длинная, но единая грамматическая фраза: «Мы, многонациональный народ Российской Федерации... принимаем Конституцию Российской Федерации». Тем самым подчеркивается главный источник учредительной конституционной власти — народ, а Конституция как бы юридически связывает народ и государство, выражает правомерность власти над людьми.

Конституции также обычно закрепляют народный суверенитет, тем самым признавая, что никто, в том числе и государственная власть, не вправе отнять у народа верховное право самому решать свою судьбу. Тут естественное право получает позитивное закрепление. Впервые принципы национального суверенитета были определены французской Декларацией прав человека и гражданина 1789 г., а затем они были заимствованы многими другими государствами. Конституция Италии, например, в первой же статье утверждает, что «суверенитет принадлежит народу, который осуществляет его в формах и в границах, установленных Конституцией».

В Конституции РФ этот вопрос решен однозначно: «Носителем суверенитета и единственным источником власти в Российской Федерации является ее многонациональный народ» (ч. 1 ст. 3). Из подобного рода формулировок ясно вытекает право народа на свержение тиранической власти, если она нарушает его естественные права и основывается на насилии. В этом подлинный, хотя и скрытый, смысл принципа народного суверенитета.

В XX веке конституции стали играть еще одну важную роль — противодействие возросшему радикализму, планам революционного переустройства общества. Коммунистическое учение откровенно поставило вопрос о захвате власти с целью обобществления средств производства, ликвидации свободы предпринимательства и других прав и свобод человека, если они мешают авторитарному пониманию равного распределения благ, социальной справедливости, классовой демократии. Но ясно, что такое «переустройство» невозможно без насилия и ликвидации правового государства, что и подтвердил коммунистический эксперимент в России и ряде других стран.

Над демократическим обществом постоянно висит опасность правого радикализма, то есть фашизма. Идеи национальной исключительности и популистского равенства оборачиваются, как это было в Германии, Италии и ряде других стран, установлением жесткой диктатуры и массовым уничтожением людей. Правый радикализм, одеваясь в тогу патриотизма, объективно враждебен инакомыслию, он чреват в случае прихода его сторонников к власти замораживанием в конечном счете производительных сил, войной, полным отказом от общечеловеческих понятий о духовности и демократии. Эта опасность, хотя и в разной степени, существует в современной России, ФРГ, Франции, Австрии, Голландии и других государствах.

Демократическая конституционная законность призвана сдерживать притязания левого и правого радикализма, обеспечивая обществу уверенность в прочности гарантий свободы и равенства. Конституция не может запретить образ мышления и законную деятельность левых и правых радикалов — это было бы само по себе отказом от демократии, но она может и должна создать такой правовой климат, который послужит барьером для антидемократических переворотов.

Есть еще одна важная функция конституции — препятствовать территориальному распаду государства, обеспечивать его единство и неделимость. В наше время в ряде стран отмечается подъем национализма и сепаратизма. Распался ряд бывших социалистических государств (СССР, Югославия, Чехословакия), нарастает борьба широких слоев народа за выделение в самостоятельные государства (Квебек в Канаде, Абхазия в Грузии, Нагорный Карабах в Азербайджане, Кашмир в Индии, Тибет в Китае и др.). Сепаратистские тенденции существуют и в современной России. В связи с этим возрастает значение конституции как инструмента для достижения единства народов, исторически соединенных в том или ином государстве. Эта роль конституции была осознана развитыми странами давно, и она помогла сохранить единство таких государств с многонациональным составом населения и сильными сепаратистскими движениями, как Великобритания, Бельгия, Испания.

Дата добавления: 2014-10-22