Объем производства, ценыи другие аспекты их хозяйственной де­ятельности

Социалистическое планирование состояло в следующем. На осно­ве партийных установок и анализа экономического состояния централь­ные государственные органы (или, по их поручению, органы нижестоя­щего уровня, например, республиканские и областные) принимали эко­номические решения, носившие обязательный характер для исполни­теля, и контролировали выполнение решений. Главным плановым доку­ментом был пятилетний план, содержащий перечень заданий по произ­водству и продаже продукции в отраслевом и региональном разрезах. Составляя этот документ, государство исходило не столько из объектив­ных экономических потребностей и критериев, сколько из политических и социально-экономических задач, поставленных высшим руководством. Опираясь на пятилетний план, органы экономического управления раз­рабатывали задания для всех иерархических уровней вплоть до отдель­ного предприятия.

Это определяло принципиальную особенность экономической дея­тельности в рамках советской системы: лица, принимавшие решения, были обязаны руководствоваться государственными плановыми задани­ями, а не экономическими соображениями максимизации прибыли. Цены на сырье и готовую продукцию, оплата труда работников, условия сбыта и все прочие экономические критерии, как правило, не оказыва­ли влияния на решения директоров предприятий и других хозяйствен­ных руководителей. Их главная задача состояла в выполнении плана.

Например, цены не выполняли ни информационных, ни балансиру­ющих функций, присущих им в рыночном хозяйстве, а служили главным образом для измерения и учета произведенной продукции, потому что многие плановые задания давались в стоимостном выражении. На по­требительском рынке цены тоже строго задавались государством, и про­изводители или продавцы не имели права их изменить даже при резком несоответствии спроса и предложения. Розничные цены были постоян­ными и применялись обычно на всей территории страны. Поэтому они часто указывались непосредственно на изделии - печатались, выбива­лись на металле и т. п.

В советской системе не было места и конкуренции. Она объявля­лась одним из главных пороков капитализма, ведущим к растрате мате­риальных ресурсов, и целенаправленно искоренялась - например, пу­тем борьбы с «дублированием» производственных мощностей, т. е. вы­пуском одинаковой продукции на разных предприятиях. Кроме того, по­ощрялась концентрация производства - создание крупных предприятий - для экономии удельных расходов. Все это обернулось необыкновенно высокой степенью монополизации советской экономики и диктатом про­изводителя над потребителем, полностью лишенным права выбора.

Социалистическое планирование отвечало идее советских послере­волюционных марксистов об организации экономики как единой фабри­ки. Если все шахты, заводы и магазины принадлежат государству, то зачем нужны деньги и цены в расчетах между ними? Разве хозяин капи­талистического предприятия допускает отношения купли-продажи меж­ду цехами своего завода? Советское руководство не смогло реализовать идею экономики как единой фабрики просто в силу технических слож­ностей управления огромным хозяйством, но она полностью соответ­ствует духу марксистской теории, а в годы наиболее жестокой полити­ческой и экономической диктатуры народное хозяйство СССР заметно приближалось к этому идеалу.

Три черты характеризовали планирование как метод управления со­циалистическим хозяйством. Во-первых, это централизованность, т. е. распределение заданий центральным государственным органом - Гос­планом - или другими уполномоченными органами, во-вторых, - дирек-тивность, или обязательность для исполнения, и в-третьих, - адрес­ность, то есть доведение задания до конкретного предприятия-исполни­теля. Кроме того, советские теоретики приписывали социалистическому планированию «научность» как фундаментальную особенность, проти­вопоставляющую социалистическую экономику анархии капиталисти­ческого рынка, хотя на самом деле план был инструментом реализации политических и экономических установок государственной власти и как правило не учитывал объективных экономических пропорций и тен­денций.

Попытки придать планированию «научный» характер постоянно на­талкивались и на неразрешимые методологические проблемы составле­ния плана и контроля за его исполнением. Как следует давать плано­вые задания - в натуральной форме или в стоимостном выражении? Нужно ли расписывать задания детально или можно допустить укруп­ненные показатели, дающие предприятиям некоторую свободу для манев­ра? Нужны ли специальные задания по внедрению достижений научно-тех­нического прогресса? Эти и аналогичные вопросы составляли основной предмет социалистической политэкономии, причем вплоть до конца со­ветской экономики они так и не нашли однозначного решения, а мето­дология планирования часто менялась.

Тотальная государственная собственность и принудительное плани­рование в сочетании с уравнительной идеологией порождали внеэконо­мический характер распределения материальных благ. Материальное богатство и социальный статус человека зависели от его положения в государственной иерархии и принадлежности к той или иной професси­ональной группе. Это воспроизводило принципы феодального устрой­ства общества и было огромным шагом назад в магистральном движе­нии человеческой цивилизации к свободе и автономности индивида.

Глава 29

Командно-административная система

Таким образом, ко м андно-ад ми н ис тра ти вн у ю систему можно оп­редел ит ь как о с о бу ю фор му орган и зац и и эконо ми че с кой дея т ель­но сти, опирающ у ю с я на а бс олю т ное го с под ст во го су дар ст ва в эко­ном и ке, пр и н у д ит ельное план и рован и е и у равн ит ельное внеэконо­ ми че с кое ра с пределен и е м а т ер и альных б лаг.

Конечно, реальная практика функционирования советской системы была сложнее и разнообразнее. Например, после смерти Сталина ста­ли допускаться некоторые формы негосударственной хозяйственной деятельности в виде «индивидуальной трудовой деятельности» или ра­боты на собственном земельном участке, но это официально рассмат­ривалось как временные уступки и действительно нарушало чистоту «социалистической идеи». В 1960-1980-е гг. до начала перестройки предпринимались попытки расширить хозяйственную самостоятель­ность предприятий и усилить так называемое «экономическое стимули­рование» рабочих. В этот же период экономические подходы стали про­никать в хозяйственную практику и в неофициальной форме.

Кроме того, социалистическую экономику нельзя сводить к советс­кой системе. Народное хозяйство социалистических стран Восточной и Центральной Европы отличалось от советского, в частности, меньшей долей предприятий-гигантов, более высоким развитием потребительско­го сектора и наличием частного предпринимательства в мелком произ­водстве, сфере услуг и сельском хозяйстве. Например, в Польше сель­ское хозяйство вообще не подвергалось принудительной коллективиза­ции и оставалось частным. Но дальше всех отошла от советской моде­ли Югославия, где была предпринята попытка построить «самоуправ­ленческий социализм». В югославской системе предприятия находи­лись, по крайней мере формально, в собственности не государства, а трудовых коллективов. Это определило большую гибкость, самостоя­тельность предприятий и даже наличие элементов конкуренции, но и югославская социалистическая модель в конечном счете оказалась не­жизнеспособной.

Сове тс кая эконо ми ка до начала пере ст ройк и. За исторически ко­роткий период существования СССР были испробованы различные формы организации государственной экономики и даже предпринима­лись попытки совместить социализм с рынком. Экономические неудачи вынудили советское руководство в середине 1980-х гг. начать довольно радикальный отход от ортодоксального марксизма в рамках политики перестройки. Поэтому путь, который прошла советская экономика до на­чала перестройки, - поучительный для экономической теории опыт, де­монстрирующий исторически ограниченные возможности командно-ад­министративного управления народным хозяйством.

В экономической истории СССР до 1985 г. можно выделить четыре этапа.

На первом этапе (1918-1921 гг.) была предпринята попытка непос­редственно воплотить в жизнь марксистскую доктрину. Экономическая политика, позднее получившая название «военного коммунизма», была направлена на немедленную и принудительную ликвидацию частной собственности и «товарно-денежных отношений» (так в марксистской теории обычно называли рыночные отношения, инструменты и механиз­мы - деньги, цены, кредит и т. д.). На их место приходили отношения натурального обмена между предприятиями и бесплатное предоставле­ние многих товаров и услуг населению (продуктовые пайки, бесплатный проезд в городском транспорте и т. д.). Большинство банков и других финансовых учреждений были закрыты. Сельскохозяйственная продук­ция насильственно изымалась у крестьян, получавших в обмен низко­качественные промышленные товары из города. Частная торговля, осо­бенно «спекуляция» (перепродажа товаров с целью получения дохода) каралась очень жестоко.

Любопытно, что организационная база «военного коммунизма» была заложена еще в годы Первой мировой войны, когда царское правитель­ство наладило государственную некоммерческую систему производства и поставок продукции для армии, а позднее Временное правительство учредило центральные государственные органы управления народным хозяйством.

«Военный коммунизм» в сочетании с Гражданской войной обернул­ся экономической катастрофой, которая поставила под угрозу Советс­кую власть. В этих условиях по инициативе Ленина в 1921 г. была про­возглашена «новая экономическая политика» (НЭП), что стало началом второго этапа в развитии советской экономики.

Вводя НЭП, советское руководство не отказывалось от ортодоксаль-но-марксистских представлений, но откладывало реализацию социали­стических принципов до того времени, когда будет достигнута опреде­ленная стабилизация экономики. Поэтому были разрешены торговля, мелкое и среднее частное производство, наем работников, рыночное ценообразование, биржи, банки, иностранные концессии и другие меха­низмы и институты рынка. При этом государство сохраняло за собой «командные высоты», то есть полный контроль над тяжелой промыш­ленностью. НЭП действительно способствовал оживлению экономики, развитию промышленности (преимущественно легкой), росту сельского хозяйства и некоторому подъему жизненного уровня народа. Замеча­тельной заслугой хозяйственных руководителей тех лет была стабили­зация финансов на основе денежной реформы и введения в обращение твердой валюты - червонца, который котировался на зарубежных рын­ках наряду с валютами ведущих западных стран.

Однако НЭП продолжался недолго - до конца 1920-х гг. Он был свернут потому, что объективно подрывал монополию партии на власть,

Глава 29

Командно-административная система

а также потому, что руководство страны взяло курс на форсированную индустриализацию и милитаризацию. Начался третий этап - период сталинской диктатуры, продолжавшийся с конца 1920-х гг. до 1953 г. Сталинская система в наиболее полном виде воплотила сущностные черты социализма как особой экономической модели - тотальное гос­подство государства и планирование всей хозяйственной деятельно­сти. В этот период экономическая деятельность велась исключительно на основе плановых заданий, которые исходили из политически обус­ловленных партийных требований и установок. Главной задачей было создание сильной армии. Поэтому в сталинский период основой советс­кой экономики стала мощная военная промышленность. Сельское хо­зяйство подверглось принудительной коллективизации, т. е. фактически огосударствлению и превращению в часть командно-административной

ЭКОНОМИКИ.

Рыночные отношения, естественно, не находили места в сталинской системе. В частности, деньги не выполняли тех функций, которые им присущи в рыночной экономике. Исключение составляли только оплата труда и сфера потребления - покупка населением товаров и услуг, но и здесь способность денег выступать в качестве средства обращения была ограниченной из-за отсутствия многих товаров в открытой торгов­ле и распространения всевозможных форм внерыночного распределе­ния товаров и услуг. В остальных же сферах экономики деньги и свя­занные с ними финансово-ценовые инструменты (цены, кредит и т. д.) играли исключительно контрольно-учетную роль. Они служили для из­мерения продукции при выдаче плановых заданий и отчетности по пла­ну, для измерения совокупного общественного продукта и других народ­нохозяйственных показателей, а также для дополнительного контроля за движением материальных ресурсов.

Как мы говорили, деньги и цены при социализме не оказывали вли­яния на экономические решения. Например, предприятие потребляло сырье, поставляемое определенным поставщиком, не потому, что оно было дешевле другого сырья, а потому, что так предписывалось госу­дарственным планом. Вообще для предприятия было важно не наличие денег на банковском счете, а своевременные поставки оборудования и поступление на склад сырья или полуфабрикатов для дальнейшей пе­реработки. Из-за хронической нехватки оборудования, сырья, материа­лов и комплектующих именно материально-техническое снабжение в натуральной форме всегда было главной проблемой для руководителей советских предприятий. В условиях сталинской диктатуры эта проблема находила частичное решение за счет очень жесткого контроля за соблю­дением плановой дисциплины, а также благодаря сравнительно узкой номенклатуре выпускаемой продукции. Но в дальнейшем, по мере ос­лабления административного контроля за экономикой и стремительного

усложнения производства, невозможность решить проблему связей между предприятиями командно-административными методами обусло­вила хроническую несбалансированность советской экономики.

В течение всего сталинского периода (естественно, за исключением военных лет) советская экономика поддерживала очень высокие темпы роста. В экономике произошли огромные структурные сдвиги - практи­чески с нуля были созданы многие современные отрасли производства. В эти годы норма накопления, т. е. та доля национального дохода, кото­рая идет не на потребление, а на инвестиции, официально составляла 25-27% (а на самом деле еще больше) и была самой высокой в мире. Быстрое развитие экономики обеспечивалось также наличием прак­тически неисчерпаемых запасов природных ресурсов, использованием рабского труда миллионов заключенных ГУЛАГа и жестокой эксплуата­цией городского и особенно сельского населения. Современные иссле­дователи отмечают, что основным законом сталинской экономики была максимизация темпов роста за счет максимизации потребления всех видов ресурсов. В природе сталинской модели - чрезвычайно высокая ресурсоемкость. Поэтому она может «работать», как правило, только в больших и богатых сырьем странах, например, в СССР и Китае, а в дру­гих государствах обычно силой поддерживается извне.

Сталинизм вызвал такое перенапряжение сил всего общества, что сразу после смерти диктатора новое руководство было вынуждено «ос­лабить гайки». В 1953 г. советская экономика вступила в четвертый этап - этап зрелого социализма и относительной стабильности - кото­рый продолжался до середины 1980-х гг.

Для этого периода характерен отход советского руководства от наи­более одиозных проявлений сталинизма - массовых репрессий, жесто­кой эксплуатации населения, закрытости от внешнего мира и т. п. К кон­цу 1970-х - началу 1980-х гг. даже стал ослабевать стержень социалис­тической экономики - командно-административный контроль над произ­водством и распределением. Но в течение всего периода советская эко­номика сохранила сущностные черты, заложенные при Сталине.

С середины 1950-х до середины 1960-х гг., в период правления Н. С. Хрущева, быстро росли новые отрасли промышленности, связан­ные с научно-техническим прогрессом, а также отрасли потребительс­кого сектора. Но уже в это время народное хозяйство СССР столкнулось с исчерпанием ресурсной базы и потребностью в переходе к интенсив­ному типу развития. Поэтому на рубеже 1950-х и 1960-х гг. в научной пе­чати началась дискуссия «о совершенствовании методов социалисти­ческого планирования», в центре которой стоял вопрос о том, как соче­тать соблюдение общегосударственных интересов с инициативой и от­носительной самостоятельностью предприятий. Некоторые ученые, на­пример, В.Новожилов, обращались к опыту НЭПа и заслужили призна-

Глава 29

Командно-административная система

ние в советской и зарубежной научной среде своим анализом работы го­сударственных предприятий в рыночных условиях.

После смены советского руководства в 1964 г. эти дискуссии явились идейной основой для экономической реформы, начатой в 1965 г. по ини­циативе нового главы правительства А. Н. Косыгина. Реформа была призвана придать импульс социалистической экономике путем расши­рения хозяйственной самостоятельности предприятий и введения от­дельных элементов рыночного механизма.

В основу работы предприятий был положен «хозрасчет». Хозра с че т - это с и с те м а управлен и я, преду см а т ривав ш ая с а м оок у пае м о ст ь и с амоф и нан с ирован и е с оц и ал и с ти че с к и х предпр и я ти й. Иными сло­вами, предприятие должно было самостоятельно окупать свои затраты и зарабатывать средства на плановые капиталовложения путем произ­водства и реализации продукции в соответствии с укрупненными зада­ниями государственного плана. Укрупненность плановых заданий состо­яла в том, что, за исключением важнейших видов продукции, задания выдавались в стоимостном выражении. Это давало предприятию воз­можность несколько варьировать выпуск продукции в пределах одной ассортиментной группы, например, делать выбор между производством спортивных и прогулочных велосипедов в зависимости от того, как легче выполнить план выпуска велосипедов по стоимости. Одним из важнейших плановых показателей стала прибыль от реализации продукции. Большую роль сыграла предоставленная предприятиям возможность оставлять часть прибыли для премирования работников, а также самостоятельно реализовать сверхплановую продукцию по повышенным ценам.

Такие изменения методологии планирования впервые позволили предприятию не только принимать самостоятельные решения (правда, в очень узких рамках) о номенклатуре выпускаемой продукции, но так­же искать выгодных для себя поставщиков и потребителей.

Это повысило роль цен в экономике, потому что государство полу­чило возможность стимулировать предприятия к выпуску высококаче­ственной и технически прогрессивной продукции с помощью надбавок к ценам. Однако на практике механизм цен работал неэффективно. Пред­приятия обеспечивали выполнение плана в стоимостном выражении и получение сверхплановой прибыли путем искусственного завышения цен - например, за счет преднамеренного повышения материалоемкос­ти своей продукции. (Вот почему многие советские изделия 1960-1970-х гг. отличаются чрезмерным весом и габаритами. Пользуясь монополь­ным положением, предприятия легко навязывали такую продукцию по­требителям).

Все же «косыгинская» реформа ускорила рост производства, спо­собствовала повышению качества и расширению ассортимента продук­ции. Вторую половину 1960-х гг. многие специалисты считают «золотым

веком» советской экономики. Однако к концу 1960-х гг. реформа была свернута. Причина состояла не только в сопротивлении партийно-бю­рократического аппарата, опасавшегося перехода контроля над эконо­микой в руки «менеджеров», но и антагонизма между планом и рынком, который обычно не допускает длительного сосуществования этих прин­ципиально различных форм экономической координации.

Сворачивание «косыгинской» реформы прервало тенденции к росту советской экономики на основе интенсивного типа развития, то есть по­вышения эффективности использования ресурсов. Но в середине 1970-х гг. благодаря неожиданному скачку мировых цен на нефть и резко­му увеличению экспорта жидкого топлива из СССР рост советской эконо­мики возобновился. Как и до «косыгинской» реформы, экономика опять стала развиваться по экстенсивному типу - просто за счет увеличения объема используемых ресурсов, главным образом природных. Стреми­тельное увеличение доходов от экспорта энергоносителей позволило ком­пенсировать массовыми импортными закупками падающую эффективность экономики, низкое качество продукции и сокращение сельскохозяйственно­го производства. Приток нефтедолларов, таким образом, дал возможность советскому руководству отложить нежелательные для него реформы. Одновременно с этим эрозия плановой дисциплины и административ­ного контроля при растущей несбалансированности экономики привела к возникновению бюрокра т иче с кого рынка -т орга м ежд у кр у пны м и управленче с к ими структурами за ра с пределен и е ре су р с ов и не­гла с ных т овароо бм енных с делок м ежд у предпр и я ти я ми.

К середине 1980-х гг. советская экономика столкнулась с полным ис­черпанием возможностей наращивания производства за счет дополни­тельного вовлечения природных и трудовых ресурсов, а также с паде­нием доходов от экспорта энергоносителей. Особенно тревожным для советского руководства стало растущее отставание от Запада в научно-технической и военной областях. СССР потерял положение второй эко­номической державы мира, уступив это место Японии. В этих условиях необходимость глубоких реформ в СССР стала для всех очевидной.

Поче му пере ст ройка по т ерпела не у дач у? Приход М. С. Горбачева к власти в 1985 г. открыл путь для назревших перемен. Однако новый экономический курс сформировался не сразу, потому что руководство не имело четкой концепции реформ. В 1985-1986 гг. предпринимались уси­лия по наведению порядка, контролю за качеством, ускоренному разви­тию машиностроения, которые имели характер краткосрочных кампаний.

В 1986-1987 гг. Горбачев выступил с инициативой глубоких реформ в рамках политики перестройки советской системы. Предприятия полу­чили значительно больше прав в определении объема, ассортимента продукции и цен на нее. Для поощрения замены руководящих кадров была разрешена выборность руководителей. В духе «самоуправленчес-

Глава 29

Командно-административная система

ние в советской и зарубежной научной среде своим анализом работы го­сударственных предприятий в рыночных условиях.

После смены советского руководства в 1964 г. эти дискуссии явились идейной основой для экономической реформы, начатой в 1965 г. по ини­циативе нового главы правительства А. Н. Косыгина. Реформа была призвана придать импульс социалистической экономике путем расши­рения хозяйственной самостоятельности предприятий и введения от­дельных элементов рыночного механизма.

В основу работы предприятий был положен «хозрасчет». Хозра с че т - э т о система управлен и я, пред усм а т р и вав ш ая с а м оок у пае м о ст ь и с амоф и нан с ирован и е с оц и алист и че с к и х предпр и я ти й. Иными сло­вами, предприятие должно было самостоятельно окупать свои затраты и зарабатывать средства на плановые капиталовложения путем произ­водства и реализации продукции в соответствии с укрупненными зада­ниями государственного плана. Укрупненность плановых заданий состо­яла в том, что, за исключением важнейших видов продукции, задания выдавались в стоимостном выражении. Это давало предприятию воз­можность несколько варьировать выпуск продукции в пределах одной ассортиментной группы, например, делать выбор между производством спортивных и прогулочных велосипедов в зависимости от того, как легче выполнить план выпуска велосипедов по стоимости. Одним из важнейших плановых показателей стала прибыль от реализации продукции. Большую роль сыграла предоставленная предприятиям возможность оставлять часть прибыли для премирования работников, а также самостоятельно реализовать сверхплановую продукцию по повышенным ценам.

Такие изменения методологии планирования впервые позволили предприятию не только принимать самостоятельные решения (правда, в очень узких рамках) о номенклатуре выпускаемой продукции, но так­же искать выгодных для себя поставщиков и потребителей.

Это повысило роль цен в экономике, потому что государство полу­чило возможность стимулировать предприятия к выпуску высококаче­ственной и технически прогрессивной продукции с помощью надбавок к ценам. Однако на практике механизм цен работал неэффективно. Пред­приятия обеспечивали выполнение плана в стоимостном выражении и получение сверхплановой прибыли путем искусственного завышения цен - например, за счет преднамеренного повышения материалоемкос­ти своей продукции. (Вот почему многие советские изделия 1960-1970-х гг. отличаются чрезмерным весом и габаритами. Пользуясь монополь­ным положением, предприятия легко навязывали такую продукцию по­требителям).

Все же «косыгинская» реформа ускорила рост производства, спо­собствовала повышению качества и расширению ассортимента продук­ции. Вторую половину 1960-х гг. многие специалисты считают «золотым

веком» советской экономики. Однако к концу 1960-х гг. реформа была свернута. Причина состояла не только в сопротивлении партийно-бю­рократического аппарата, опасавшегося перехода контроля над эконо­микой в руки «менеджеров», но и антагонизма между планом и рынком, который обычно не допускает длительного сосуществования этих прин­ципиально различных форм экономической координации.

Сворачивание «косыгинской» реформы прервало тенденции к росту советской экономики на основе интенсивного типа развития, то есть по­вышения эффективности использования ресурсов. Но в середине 1970-х гг. благодаря неожиданному скачку мировых цен на нефть и резко­му увеличению экспорта жидкого топлива из СССР рост советской эконо­мики возобновился. Как и до «косыгинской» реформы, экономика опять стала развиваться по экстенсивному типу - просто за счет увеличения объема используемых ресурсов, главным образом природных. Стреми­тельное увеличение доходов от экспорта энергоносителей позволило ком­пенсировать массовыми импортными закупками падающую эффективность экономики, низкое качество продукции и сокращение сельскохозяйственно­го производства. Приток нефтедолларов, таким образом, дал возможность советскому руководству отложить нежелательные для него реформы. Одновременно с этим эрозия плановой дисциплины и административ­ного контроля при растущей несбалансированности экономики привела к возникновению бюрокра ти че с кого рынка -т орга м ежд у кр у пны ми у правленче с к ими структурами за ра с пределен и е ре су р с ов и не­гла с ных т овароо бм енных с делок м ежд у предпр и я т ия ми.

К середине 1980-х гг. советская экономика столкнулась с полным ис­черпанием возможностей наращивания производства за счет дополни­тельного вовлечения природных и трудовых ресурсов, а также с паде­нием доходов от экспорта энергоносителей. Особенно тревожным для советского руководства стало растущее отставание от Запада в научно-технической и военной областях. СССР потерял положение второй эко­номической державы мира, уступив это место Японии. В этих условиях необходимость глубоких реформ в СССР стала для всех очевидной.

Поче му пере ст ройка по т ерпела не у дач у? Приход М. С. Горбачева к власти в 1985 г. открыл путь для назревших перемен. Однако новый экономический курс сформировался не сразу, потому что руководство не имело четкой концепции реформ. В 1985-1986 гг. предпринимались уси­лия по наведению порядка, контролю за качеством, ускоренному разви­тию машиностроения, которые имели характер краткосрочных кампаний.

В 1986-1987 гг. Горбачев выступил с инициативой глубоких реформ в рамках политики перестройки советской системы. Предприятия полу­чили значительно больше прав в определении объема, ассортимента продукции и цен на нее. Для поощрения замены руководящих кадров была разрешена выборность руководителей. В духе «самоуправленчес-

Глава 29

Командно-административная система

кого социализма» предпринимались даже попытки предоставить трудо­вому коллективу возможность влиять на решения администрации через выборные Советы трудовых коллективов, но они не получили развития, так как были фактически придатками администрации и не могли изме­нить положение дел на предприятиях. Впервые официально заговори­ли о пагубности сверхмонополизации советской экономики. С целью передачи высоких технологий из военно-промышленного комплекса в гражданское производство была разработана программа конверсии.

Разрушив один из важнейших догматов советской экономической идеологии - государственную монополию внешней торговли, - прави­тельство разрешило многим предприятиям самостоятельно выходить на внешний рынок. Примечательно, что из-за нереалистичности официаль­ного валютного курса пришлось ввести специальные коэффициенты к обменному курсу, обеспечивавшие коммерческую рентабельность внеш­неторговых операций. Искаженность стоимостных показателей в совет­ской экономике была настолько велика, что потребовалось установить 3 тыс. коэффициентов. На практике это означало, что почти для каждо­го товара, обращавшегося во внешней торговле СССР, применялся ин­дивидуальный валютный курс.

Впервые с 1920-х гг. граждане получили право легально заниматься индивидуальной предпринимательской деятельностью и организацией кооперативов.

Однако, эти и другие преобразования не привели к улучшению фун­кционирования экономики. Напротив, началась дестабилизация народ­ного хозяйства. Сказались накопленные за несколько десятилетий дис­пропорции, начавшийся распад единого экономического пространства и постепенная утрата руководством страны политического автори­тета и административных рычагов управления.

Ослабление государственного контроля над экономикой, не компенси­рованное дисциплиной рынка, вело к росту цен, стремительному нараста­нию межотраслевых дисбалансов (несоответствий объема производства между смежными отраслями), «вымыванию» дешевого ассортимента из торговли и разрыву между товарной массой и массой денег в обращении. Последнее было связано с тем, что предприятия и население сумели увеличить денежные доходы благодаря ослаблению контроля государства за хозяйственной деятельностью, между тем как рост объема производ­ства стал замедляться.

В 1990 г. был впервые официально зарегистрирован абсолютный спад производства. Прирост ВВП, еще в 1989 г. составлявший 3%, сме­нился сокращением ВВП на 2,3%. В 1991 г. СССР вплотную приблизил­ся к экономической катастрофе: ВВП упал на 17%.

Экономический и политический кризис привел к быстрой инфляции

и полному развалу государственных финансов. Прежде «скрытая», по­давленная инфляция, которая проявлялась в нехватке товаров при ста­бильном уровне, административно устанавливаемых цен, превратилась в открытую инфляцию в условиях начавшейся либерализации цен. В 1990 г., когда государство еще пыталось регулировать значительную часть цен, темпы инфляции составили 6%, а в 1991 г. - уже 152%. Со­кращение производства и резкое ослабление финансовой дисциплины вызвало огромный дефицит бюджета в размере 8% ВВП в 1990 г. Но уже на следующий год дефицит стал катастрофическим, достигнув 26% ВВП. При этом государство практически не имело возможностей для покрытия дефицита, кроме эмиссии денег. Поэтому возникло чрезвычай­но опасное явление денежного наве с а - перена с ы щ ен и я эконо м ик и деньга ми о т но с ительно но ми нального ВВП, которое провоцировало быстрый рост цен в условиях их спонтанной либерализации.

В декабре 1991 г. СССР, а вместе с ним и советская экономическая система, прекратили существование. Перестройка закончилась неуда­чей не только из-за застарелых проблем советской экономики, которые вырвались наружу после ослабления административного контроля, и отсутствия последовательно реализуемой концепции реформирования. Развал с овет с кого народного хозяй ст ва на р уб еже 1980-х и 1990-х гг. проде м он ст р и ровал решаю щу ю роль и н ст и ту ц и онального фак т ора - иными словами, состояния государства, общественных институтов, за­конодательства и правопорядка, - в процессе экономических перемен. В последние годы существования СССР государственная власть утра­тила способность собирать налоги, контролировать денежную массу и обеспечивать соблюдение хозяйственного законодательства. Реформы потеряли управляемость. Это обернулось тем, что после ослабления ко­мандно-административной системы наступил экономический хаос. Между тем, в самых либеральных рыночных экономиках государство строго конт­ролирует соблюдение и изменение «правил игры» - принципов и усло­вий экономической деятельности, - а в процессе глубокого реформиро­вания экономической модели это требование к государству становится особенно актуальным.

§ 3. Причины упадка и краха

социалистической экономики

Отвергая принципы рынка и демократической организа­ции общества, социализм выдвигал вместо них внешне привлекатель­ные идеи, которые позволили знаменитому философу и экономисту Ф. Хайеку охарактеризовать социалистическое общество как общество,

Глава 29

Командно-административная система

являющееся результатом «замысла». Иными словами, важнейшую чер­ту социализма Хайек видел в том, что мы назвали выше сознательным регулированием жизни общества и каждого человека со стороны госу­дарства.

В разрезе экономической практики это не что иное, как планирова­ние народного хозяйства. Идея планирования в первом приближении может действительно выглядеть весьма убедительной. Нельзя отрицать реальных достижений плановой советской экономики, особенно в 1930-1970-е гг. - создание мощной промышленности и сильной армии, позволившей победить в войне, огромные социальные сдвиги, развитие науки, первенство в космосе, обретение статуса сверхдержавы и т. д.

Но своими успехами социализм обязан огромной концентрации уси­лий и ресурсов на развитии тяжелой и военной промышленности, государственному принуждению и эксплуатации, потому что на всем про­тяжении советской истории народное хозяйство отличалось крайней неэф­фективностью, несбалансированностью, низким уровнем жизни, а в пос­ледние десятилетия - и отторжением научно-технического прогресса.

Например, в послевоенный период потребление сырья и энергии на единицу конечного продукта в СССР превосходило аналогичный пока­затель по США в полтора - два раза. Средний срок строительства про­мышленного предприятия составлял около 15 лет по сравнению с ме­нее чем двумя годами в США. В 1960-1980-е гг. как минимум 15% рабо­чей силы в промышленности было избыточным - администрация пред­приятий держала их «на всякий случай» или не имела возможности уво­лить. Избыточной была и примерно одна треть выпускаемой промыш­ленной продукции - это значит, что она не нашла бы потребителя в нор­мальных рыночных условиях из-за низкого качества, стремления пред­приятий иметь резервы на случай перебоя в поставках или просто из-за несовпадения спроса и предложения.

Всё же наиболее характерной чертой советской системы было не из­быточное производство, которое лишь отражало нерациональность и несбалансированность экономики, а хрон и че с к и й деф и ц и т - по ст оян­ная нехва т ка с ырья, м а т ер и алов, о б ор у дован и я и го т овой продук­ц ии про и звод ст венно- т ехн и че с кого и по т ре бит ель с кого назначения. Хронический дефицит был вызван не столько ошибками в планирова­нии (что, безусловно, имело место), сколько неравновесной природой советской экономической системы. В отличие от рыночного хозяйства, которому, как известно, внутренне присуще стремление к равновесию, государственному социализму внутренне присуще устойчивое превыше­ние спроса над предложением. Это явление глубоко изучено венгерс­ким ученым Яношем Корнай.

Корнай объяснил, что социалистические предприятия не несли фи-

нансовой ответственности за свою хозяйственную деятельность, в том числе - за соотношение затрат и результатов. Ведь социалистическое предприятие не знало конкуренции и банкротств. Поэтому руководители предприятий стремились получить от государства как можно больше ресур­сов, чтобы облегчить себе выполнение плана. Инвестиционный спрос под­держивался на высоком уровне и ввиду стремления предприятий иметь запасы, крайне необходимые в условиях неустойчивого материально-тех­нического снабжения. Государство было не в состоянии контролировать обоснованность запросов предприятий и удовлетворяло заявки, чтобы не допустить срыва в выполнении плановых заданий. Это явление получи­ло название мягких б юдже т ных огран и чен и й - воз м ожно сти для предприя т ий тратить б ольше, че м оно зара б а т ывало, за с че т б юд­же т ного ф и нан с ирован и я. Кроме того, гарантированное получение доходов предприятиями и населением, не зависящее от результатов де­ятельности, вело к устойчивому превышению денежной массы над то­варной. При фиксированных ценах, не балансирующих спрос и предло­жение, это предопределяло постоянную нехватку продукции.

Порочность советской системы особенно ярко проявилась в 1970-1980-е гг., когда СССР не смог в массовом порядке освоить достижения научно-технической революции (НТР) и тем самым проиграл истори­ческое соревнование с капитализмом. Только в оборонных отраслях, которые пользовались абсолютным приоритетом в снабжении ресурса­ми, оборудованием и кадрами, Советскому Союзу удавалось сохранять научно-технический паритет. В остальных же отраслях предприятия не только не были заинтересованы в использовании новой техники, но и активно сопротивлялись этому, потому что любая реорганизация произ­водства мешала выполнять план. Не случайно в СССР получил распро­странение термин «внедрение», имевший смысловой оттенок насиль­ственного навязывания промышленности достижений НТР. Советская экономическая система отторгала научно-технический прогресс. Дру­гая причина отставания в НТР состояла в крайней неповоротливости советских предприятий, которые не имели права и возможности без дли­тельных бюрократических согласований менять технологию или ассор­тимент.

Опасаясь утраты контроля над народным хозяйством, советское ру­ководство упорно отгораживало страну от мирового хозяйства. СССР был лишен такого важного фактора современной хозяйственной жизни, как интернационализация экономики, свободное перемещение капита­лов, рабочей силы и научно-технических знаний между странами, ис­пользование преимуществ международного разделения труда.

Все это оборачивалось растущим отставанием от США и других стран с рыночной экономикой, замедлением научно-технического про­гресса и крайне низким уровнем жизни населения. Согласно оценкам, в

Глава 29

1980 г. ВНП СССР на душу населения составлял только 37% от показа­теля США. По мнению ряда исследователей, в начале 1980-х гг. прекра­тился и реальный рост советской экономики - в дальнейшем статисти­ка регистрировала увеличение совокупного производства только за счет скрытого роста цен.

Итак, какое же наследие оставила командно-административная сис­тема современной переходной экономике России? В самом общем пла­не можно указать на следующие особенности советской экономики, ко­торые делают ее реформирование особенно трудным:

- отсутствие институтов частной собственности и предпринима­тельства;

- абсолютное доминирование государства в хозяйственной жизни;

- очень высокая монополизация всей хозяйственной деятельности и полное отсутствие конкуренции;

- отсутствие коммерческих банков, финансовых и валютных рынков;

- изолированность от мировых экономических и научно-технических процессов;

- огромные межотраслевые диспропорции (крайняя неравномер­ность развития отдельных секторов и/или отраслей народного хозяй­ства);

- доминирование в структуре производства очень крупных, негибких и технически устаревших предприятий.

Одного перечисления недостатков советской экономики недостаточ­но для ответа на кардинальный вопрос: возможно ли было исправить положение путем совершенствования планирования? Можно ли было найти такой набор плановых показателей и наладить учет и контроль таким образом, чтобы добиться от предприятий высокого качества и технического уровня продукции, быстрого реагирования на меняющие­ся нужды народного хозяйства и населения? Иными словами - может ли в принципе успешно развиваться государственный социализм?

Чтобы понять, почему ответ на эти вопросы может быть только от­рицательным, необходимо вспомнить принципы координации в экономи­ческих системах (см. гл. 4).

Система представляет собой комплекс взаимосвязанных элементов - обособленных экономических агентов, принимающих решения (фирм, предприятий, индивидов и самого государства). Координация между эко­номическими агентами осуществляется по вертикали (иерархично) и/или по горизонтали. Вертикальная координация предусматривает передачу распоряжений сверху вниз и отчета о выполнении распоряжений - сни­зу вверх. При горизонтальной координации агенты вступают во взаимо­действие, преследуя свои цели, которые не совпадают с целями других агентов. Поведение агентов становится результатом компромисса меж­ду несовпадающими или антагонистическими целями.

Командно-административная система

Горизонтальная координация - господствующий тип координации в рыночной экономике. Экономические агенты легко вступают друг с дру­гом в экономическое взаимодействие, достигая согласованности дей­ствий, которая устраивает обе стороны. Тогда развитие всей экономи­ческой системы можно, с известной долей условности и упрощения, представить как некую результирующую линию взаимодействий всех агентов. Понятно, что такая система будет отличаться высокой степе­нью координации между элементами - а значит, будет близка к оптиму­му в распределении ресурсов, сбалансированна и эффективна.

Социализм попытался полностью заменить этот тип координации вертикальной координацией. Советская экономика опиралась почти исключительно на государственное принуждение и иерархическое («сверху вниз») управление. Между предприятиями как главной формой экономических агентов при социализме почти не было горизонтальных связей - чаще всего такие связи преследовались государством.

Как известно, передача распоряжений и иных информационных сиг­налов по иерархической вертикали в обоих направлениях всегда сопро­вождается «трением» - трансакционными издержками. Это издержки не собственно по передаче информации, которые при современной технике невелики, а по сбору информации, анализу, оценке ее достоверности, при­нятию решений, передаче решений «вниз» через несколько промежуточ­ных звеньев и (вероятно, самое трудное) контролю за исполнением реше­ний. Есть и другие формы трансационных издержек в иерархической эко­номической системе.

Прямые и обратные информационные сигналы могут искажаться или вообще не доходить до адресата. При этом даже при наличии са­мых современных средств связи и переработки данных остается про­блема объективности исходной информации, поступающей «снизу», так как руководители стремились искажать ее в своих интересах (например, занижать производственные возможности или завышать нормы расхода сырья). Плановики пытались бороться с этим - в частности, путем уста­новления нормативов расхода материальных ресурсов и труда на еди­ницу продукции - но были не в состоянии проконтролировать соблюде­ние нормативов. Ведь для современного производства характерны чрез­вычайно сложные связи. Например, чтобы принять решение о дополни­тельном производстве одежды, работник плановых органов должен был учесть не только планы по выпуску тканей, красок и пуговиц, но - в иде­альном случае - даже по выпуску стали для корпусов ткацких станков, меди для электромоторов ткацких станков и по выпуску многих других видов продукции.

С развитием электронно-вычислительной техники в середине 70-х гг. была предпринята попытка решить проблему переработки огромного

Глава 29

Проблемы перехода к рыночной экономике

массива информации с помощью внедрения ЭВМ в планирование на различных уровнях. Но даже ЭВМ не могли справиться с этой задачей, не говоря о том, что им в принципе не под силу решить проблему дос­товерности исходной информации.

Наконец, даже объективная информация, поступающая в плановые органы для принятия решений, в современную эпоху устаревает необы­чайно быстро. Стремительно меняются спрос и другие условия произ­водства. Возникают новые технологии, которые не могут быть заранее спрогнозированы и включены в план.

В свете этих соображений становится понятным, что государствен­ный социализм мог более или менее успешно функционировать толь­ко в исторически короткий период господства в экономике тяжелой промышленности, сочетавшегося с возможностью использовать практически неисчерпаемые ресурсы для производства ограниченно­го ассортимента продукции и опираться на жесткое принуждение и контроль. Но для нынешней эпохи экономичных и наукоемких произ­водств экономика советского типа непригодна. Трансакционные издерж­ки управления такой экономикой настолько велики, что даже самая изощренная и технически оснащенная система планирования оказалась не в состоянии преодолеть низкую эффективность советского народно­го хозяйства и его неспособность к внутренним изменениям в постоян­но меняющемся современном мире.

Основные понятия:

Командно-административная система command economy

(командная экономика)

Государственный план state plan

Дефицит shortage

Хозрасчет (не имеет аналога

на английском языке)
Бюрократический рынок bureaucratic market

Денежный навес monetary overhang

Глава 30. ПРОБЛЕМЫ ПЕРЕХОДА

Дата добавления: 2014-10-23