Индивид как объект исследования

Индивидуальное, относительное и коллективное Я

Несмотря на то что первые работы по культуре и социальной психологии сопо­ставляли мировоззрения, в центре которых находятся личность и общество (ин­дивидуалистическое, эгоцентрическое, личное, независимое/коллективистское, социоцентрическое, межличностное, взаимозависимое), предварительный фактор­ный анализ, проведенный Кашимой (Y. Kashima, 1987) и Ойзерманом (Oyserman. 1993), а также работа Трафимова, Триандиса и Гото (Trafimow, Triandis & Goto, 1991) и подтверждающий факторный анализ Сингелиса (Singelis,1994) говорят о том, что индивидуалистически-центрированная и социоцентрированная Я-кон-цепции не зависят друг от друга.

Позднее Кашима с коллегами (Y. Kashima et al., 1995) предложили дальней­шую дифференциацию социоцентрического Я, выделив в нем относительный и коллективный аспекты, что привело к выделению индивидуальной, относитель­ной и коллективной Я-концепций. Существующие теории культуры и эго часто не различают два типа социальности: ту, что связана в первую очередь с взаимо­отношениями эго и окружающих, и другую, которая определяет взаимоотноше­ния Я с членами мы-группы. В то время как отношения Я с другими индивидами могут рассматриваться как фундамент социальности, взаимоотношения Я с чле­нами мы-группы определяет иной социальный аспект эго, требующий отдельно­го изучения. Исследования показывают, что взаимосвязь показателей трех аспек­тов Я относительно слаба. Еще более важно, что индивидуалистическая п кол­лективистская Я-коицепции определяют различие между восточно-азиатскими (Япония, Корея) и англоязычными культурами (Австралия, Америка), с занима­ющими промежуточное положение Гавайями, а относительная Я-концепция позволяет провести грань между мужчинами и женщинами, безотносительно к их культурной принадлежности. Данные о том, что коллективная и относитель­ная Я-концепции по-разному соотносятся с культурой и половой принадлежно­стью, свидетельствуют о принципиальном различии этих концепций. Бруер и Гарднер (Brewer & Gardner, 1996) также высказывают предположение о концеп­туальных различиях между индивидуальным, относительным и коллективным аспектами Я.

Б соответствии с выделением трех аспектов Я, кросс-культурные исследования социальной когнитивной деятельности оцениваются в зависимости от того, что является объектом изучения — личность, взаимоотношения или группа.

Специалисты по социальной когнитивной деятельности, как правило, проводили четкий водораздел между познанием себя (например, Н. Markus, 1977) и других. В основе данного концептуального разграничения лежала убежденность в том, что Я представляет собой особый психологический феномен, отличный от всех про­чих психологических феноменов. Она ощущалась, например, в высказывании Де­карта об особом статусе самопознания: «Cogito ergo sum». Это предположение было подкреплено в дальнейшем эмпирическими данными, которые говорили о разли­чиях в самовосприятии и восприятии окружающих. Так, классическое исследова­ние предрасположенности наблюдателя/субъекта деятельности в отношении ат­рибуции говорит о том, что по крайней мере жители Северной Америки объясня­ют поведение других людей диспозициональными характеристиками чаще, чем свое собственное поведение (например, Nisbett, Caputo, Legant & Maracek, 1973). Однако обзор Уотсона (Watson, 1982) свидетельствует, что североамериканцы склонны интерпретировать как свое поведение, так и действия окружающих ско­рее с точки зрения характеристик личности, нежели с учетом обстоятельств. Ины­ми словами, литература о предрасположенности наблюдателя/субъекта поведения говорит о подобии между самовосприятием и восприятием окружающих.

В рассмотрении культурных различий в самовосприятии и восприятии окру­жающих часто цитируемое высказывание Герц (Geertz, 1984) является удобной отправной точкой:

Западная концепция личности как ограниченной, уникальной и в большей или мень­шей степени интегрированной мотивационной и когнитивной сущности, динамиче­ского центра сознания, эмоций, суждений и деятельности, представляющего собой единое целое, которое функционирует наряду с другими подобными целостными сущностями в определенных социальных и природных условиях, — какой бы совер­шенной она ни была в наших глазах, в контексте иных культур представляется до­статочно странным подходом (р. 126).

В антропологическом подходе Герца можно вычленить две составляющие. Во-первых, личность представляет собой субъект психологических процессов, который «в большей или меньшей степени является интегрированной мотивацион­ной и когнитивной сущностью, динамическим центром сознания, эмоций, суж­дений и деятельности». Во-вторых, личность — это некто, существующий в опре­деленном социальном и природном контексте, то есть «функционирует наряду с другими подобными целостными сущностями в определенных социальных и природных условиях».

Последняя мысль нуждается в пояснении. Герц не говорит, что западная кон­цепция игнорирует социальный и природный контекст, но утверждает, что наибо­лее выдающейся частью феноменологического поля является отдельная личность, а социальный и природный контекст, в который она помещена, образуют фон. Часто считается, что западная концепция личности абстрактна или диспозицио-нальна (например, Джон — дружелюбный человек), а незападные концепции но­сят конкретный характер и содержат описания видов деятельности (например, Джон играет с детьми, даже если он не слишком близко знаком с ними). Более того,

диспозициональное описание человека предполагает характеристику вне связи с контекстом. Таким образом, проведенные ранее кросс-культурные исследования самовосприятия и восприятия окружающих показали, что западная концепция эго и подход к восприятию личности сосредоточены прежде всего на субъекте деятель­ности и его личностных характеристиках, отводя второстепенное значение кон­тексту. Все это отличает западный подход от восточноазиатского.

Однако в свете последних теоретических разработок, касающихся социальной когнитивной деятельности, кросс-культурные исследования требуют более тонкой интерпретации данных. Как отмечалось выше, исследования социальной когнитив­ной деятельности говорят о том, что в концептуальном плане следует различать атрибуцию, связанную с субъектом деятельности, и диспозициональную атрибу­цию, а также, что когнитивный процесс атрибуции диспозициональной характери­стики (например, черты характера) отличается от когнитивного процесса контек-стуализации диспозициональной атрибуции. Иными словами, атрибуция, связанная с субъектом деятельности, диспозициональная атрибуция и контексту ал из ация в Северной Америке, а возможно, и в европейских культурах, представляют собой отдельные психологические процессы. При этом нет причин предполагать a priori, что названные психологические процессы будут преобладать во всех культурах.

Дата добавления: 2014-10-31