Ортология речемыслительных способностей 1 страница

ОРТОЛОГИЯ

(видовой уровень абстракции)

(разновидностный уровень)

Когда восстановлена таксономическая вертикаль, можно (путем опроса или из личного опыта) установить, какой уровень абстракции приемлем для аудитории: как правило, аудитория, приступающая к изучению новой дисциплины, интересуется прикладными аспектами риторики, причем связывает проблемы воздействия с искусством экспрессивной речи (красноречием).

Затем маркированный уровень аудитории переносится в ситуацию данной аудитории. Вследствие этого переноса предмет речи будет интерпретироваться через интерес аудитории. (Как следствие этого, содержание рассматриваемой дисциплины способно интерпретироваться как мастерство красноречия, а изображаться посредством интимизирующих конструкций типа Если кто-то из вас желает научиться логично строить свои речи, если кто-то из вас хочет доступно и интересно излагать свои мысли…, то он будет приятно удивлен, узнав, что дисциплина, которую мы будем изучать, поможет приблизить эту мечту: риторика – это дисциплина, обучающая мастерству красноречия).

Таким образом, с разновидностного уровня происходит горизонтальный перенос – перенос в ситуацию данной аудитории, и именно с этих позиций осуществляется дальнейшая интерпретация предмета речи – интерпретация, подготавливающая почву для последующего обобщения и расширения представлений об актуальной тематике:

высший уровень

родовой уровень

видовой уровень

разновидностный уровень уровень данной аудитории

Необходимыми условиями для осуществления процедуры градуирования предмета речи являются такие характеристики ритора, как хорошее знание предмета речи, интересов аудитории, законов таксономии и специальных правил инвенции.

Знание законов таксономии позволяет найти место предмета речи в составе других категорий, выявить уровни абстракции, на которых он функционирует. Владение предметом речи создает условия для правильного градуирования. Учет интересов аудитории дает возможность установить общественно привлекательный уровень абстракции, успешно провести процедуру интимизации.

Продуцент, применяющий технику градуирования-топикализации на этапе разработки предмета речи, должен придерживаться таких инвенциональных правил:

1) чем шире берется предмет речи, тем у́же его содержание и тем труднее сделать его предметом общественного интереса;

2) не следует предлагать слушателям, с одной стороны, чрезмерно узких понятий, а с другой – понятий слишком широких;

3) любые операции, которые производятся в расчете на слушателя, должны происходить в пределах его лексикона, поскольку с незнакомыми понятиями работать сложнее, чем со знакомыми.

Таким образом, стратегическая составляющая риторической формы речевого акта представляет собой некое единство, при котором конативная активность продуцента приводит к созданию перцептивно «выпуклого» сигнала (сигнала, который открывает собеседнику доступ к позиции адресанта), и этот сигнал иерархически организован, т.е. содержит в себе указание на предмет речи, композицию, вербально-паралингвистические показатели, значимые для слушающего / читающего.

Термины параграфа:

Витиеватые речи (термин риторики М. В. Ломоносова) – предложения, в которых подлежащее и сказуемое сопрягаются некоторым странным, необыкновенным образом.

Вымысел (термин риторики М. В. Ломоносова) – идея, противная натуре или обыкновениям человеческим, заключающая в себе идею обыкновенную и натуральную и оную собою великолепнее, сильнее или приятнее представляющая.

Идеоречевой цикл – образ единства и отдельности этапов формирования и формулирования мысли.

Изобретение (термин риторики М. В. Ломоносова) – собрание разных понятий, необходимых для данной речи.

Иллокуция (в риторической интерпретации) – составляющая риторической формы, с точки зрения которой любое порождаемое высказывание содержит в себе образ адресата как предмет мыслей, желаний, чувств, надежд, целей и т.д. продуцента.

Конативная стратегия – операция, задающая алгоритм, по которому продуцент организует и контролирует высказывание, учитывающее «фактор адресата»; перлокутивная ипостась риторической формы.

Конвенциональное установление – коммуникативный стандарт, предписывающий определенные формы поведения для ориентирующего состояния адресата.

Красноречие (термин риторики М. В. Ломоносова) – искусство о всякой данной материи хорошо говорить и тем преклонять других к своему об оной мнению.

Латеральное мышление – метафорическое мышление.

Локуция (в риторической интерпретации) – составляющая риторической формы, с точки зрения которой мы должны рассмотреть высказывание как наделенное языковыми средствами, отсылающими к подразумеваемому адресату.

Образ адресата (в контексте данного параграфа) – синоним понятия риторической формы.

Общее риторическое место (термин риторики М. В. Ломоносова) – типичный способ «размножения» идей; см. также топос.

Ориентировочная активность – такая направленность на компоненты прагматического контекста, которая необходима для организации общения.

Перлокуция (в риторической интерпретации) – составляющая риторической формы, с точки зрения которой высвечивается стратегический аспект организации риторически значимого высказывания.

Понятие (термин риторики М. В. Ломоносова) – представление вещей или действий в уме нашем.

Прагматическое предусловие – предположение, описывающее состояние адресата, значимое для организации речевого сообщения; разновидность прагматической презумпции.

Презумпция – предположения, на основании которых адресант определяет область приемлемых для данного адресата в данной ситуации высказываний и способов их организации; см. также прагматическое предусловие.

Принцип выразительности – такая разновидность конативной стратегии продуцента, которая при учете изначальной близости опыта адресата и адресанта, направлена на усиление ситуативной, социокультурной маркированности речи.

Принцип понятности – такая разновидность конативной стратегии продуцента, которая при учете исходного познавательного диссонанса между адресатом и адресантом, направлена на усиление доступности речи.

Произношение (термин риторики М. В. Ломоносова) – озвучение созданного текста.

Процедура вопросно-ответной (прагматической) трансформации текста – процедура, позволяющая реконструировать интерактивный уровень общения, присутствующий в сознании автора текста.

Процедура градуирования-интимизации – техника представления предмета речи, суть которой сводится к следующему:нужный говорящему предмет речи градуируется (разбивается на ранги) «по вертикали» таким образом, чтобы оказаться в поле зрения слушающего, после чего искомая ступень градации (доступная пониманию слушателей) переносится по горизонтали в конкретную речевую ситуацию с учетом присутствующих, т.е. интимизируется.

Расположение (термин риторики М. В. Ломоносова) – соединение в определенном порядке изобретенных идей.

Речевой жанр – устойчивая, целостная, социально значимая форма организации речемыслительной деятельности.

Риторизованное речепорождение – такой процесс «перетекания» мысли в слово, который учитывает «фактор адресата» и направлен на становление риторической формы.

Риторика (в понимании М. В. Ломоносова) – учение о красноречии вообще, состоящее из трех частей – изобретения, украшения и расположения.

Риторическая материя (термин риторики М. В. Ломоносова) – все, о чем говорить можно, то есть все известные вещи в мире.

Риторическая страсть (термин риторики М. В. Ломоносова) – сильное чувственное желание, изображенное самой речью.

Риторическая форма – способ реализации (вербализации) установки на адресата.

Риторическое распространение (термин риторики М. В. Ломоносова) – присоединение идей к кратким предложениям, которые могут их изъяснить и в уме живее представить.

Свернутый диалог – разновидность монологической речи, предполагающая наличие в сознании продуцента уровня диалогического общения; при этом речь строится в форме ответных реплик на предполагаемые вопросы (замечания) «виртуального» адресата.

Стратегия – в узком смысле: способ организации речемыслительной деятельности и контроля за ней.

Топос – типичный ракурс речемыслительного представления предмета, «родовой» способ вербальной апперцепции; ср. с понятием «общее риторическое место» М. В. Ломоносова.

Украшение (термин риторики М. В. Ломоносова) – уместное и сознательное выражение идей.

Хрия (термин риторики М. В. Ломоносова) – доказательная речь.

Вопросы для самопроверки:

1. Как определяется процесс риторизованного речепорождения? Что объединяет его с процессом речевосприятия?

2. Дайте характеристику речепорождению как процессу формирования и формулирования мысли.

3. Что представляет собой топический способ формирования мысли?

4. Какие работы М. В. Ломоносов посвящает проблеме построения речи? В чем их своеобразие?

5. Расскажите о «риторическом изобретении» как этапе построения речи.

6. Охарактеризуйте «риторическое украшение» как этап построения речи.

7. Что вы знаете о «риторическом расположении» как этапе построения речи?

8. В чем состоит своеобразие «риторического произнесения»?

9. Почему принцип организации речи, предложенный М. В. Ломоносовым не теряет своей актуальности до сих пор?

10. Опишите речевое воздействие как процесс речепорождения.

11. По каким аспектам можно охарактеризовать составляющие риторической формы?

12. Дайте определение понятию риторической формы.

13. Расскажите о принципах понятности и выразительности. На организацию какого аспекта риторической формы они направлены?

Литература:

1. Аннушкин 1998 – Аннушкин В. И. История русской риторики. Хрестоматия: Учебное пособие для студентов гуманитарных факультетов вузов. – М., 1998.

2. Апресян 1988 – Апресян Ю. Д. Прагматическая информация для толкового словаря // Логический анализ языка. Прагматика и проблемы интенциональности. – М., 1988.

3. Аристотель 1978 – Аристотель. Сочинения в четырех томах. – Т.2. – М., 1978.

4. Аристотель 2000 – Аристотель. Риторика. Поэтика. – М., 2000.

5. Арутюнова 1981 – Арутюнова Н. Д. Фактор адресата // Известия АН СССР. СЛЯ. – № 4. – 1981.

6. Бахтин 1979 – Бахтин М. М. Проблема речевых жанров // Бахтин М. М. Эстетика словесного творчества. – М., 1979.

7. Безменова 1991 – Безменова Н. А. Очерки по теории и истории риторики. – М., 1991.

8. Боно 1997 – Боно де Э. Латеральное мышление. – СПб, 1997.

9. Волков 1996 – Волков А. А. Основы русской риторики. – М., 1996.

10. Вежбицкая 1978 – Вежбицкая А. Метатекст в тексте // Новое в зарубежной лингвистике. – Вып. 8. – М., 1978.

11. Вежбицкая 1997 – Вежбицкая А. Речевые жанры // Жанры речи. – Вып.1. – Саратов, 1997.

12 Винокур 1993 – Винокур Т. Г. Говорящий и слушающий. Варианты речевого поведения. – М., 1993.

13. Волошинов 1998 – Волошинов В. Н. Марксизм философия языка. Основные проблемы социологического метода в науке о языке. – М., 1998.

14. Выготский 1934 – Выготский Л. С. Мышление и речь. – М., 1934.

15. Гаспаров 1997 – Гаспаров М. Л. Античная риторика как система // Гаспаров М. Л. Избранные труды: В 2 т. – Т. 1. – О поэтах. – М., 1997.

16. Гиндин 1995 – Гиндин С. И. Что знала риторика об устройстве текста? Часть 1 // Риторика: Специализированный проблемный журнал. – № 2. – М., 1995.

17. Гиндин 1996 – Гиндин С. И. Что знала риторика об устройстве текста? Часть 2 // Риторика: Специализированный проблемный журнал. – № 3. – М., 1996.

18. Дейк 1989а – Дейк Т. А. ван. Контекст и познание. Фреймы знаний и понимание речевых актов // Дейк Т. А. ван. Язык. Познание. Коммуникация. – М., 1989а.

19. Дейк 1989б – Дейк Т. А. ван. Когнитивные и речевые стратегии выражения этнических предубеждений // Дейк Т. А. ван. Язык. Познание. Коммуникация. – М., 1989б.

20. Демьянков 1982 – Демьянков В. З. Конвенции, правила и стратегии общения (интерпретирующий подход к аргументации) // Известия АН СССР. Серия литературы и языка. – Т. 41. – № 4. – 1982.

21. Зимняя 1985 – Зимняя И. А. Функциональная психологическая схема формирования и формулирования мысли посредством языка // Исследование речевого мышления в психолингвистике. – М., 1985.

22. Катышев, Малахова 2002 – Катышев П. А., Малахова Н. Е. Моделирование речевого воздействия (на материале радиорекламных текстов) // Наука и образование: Материалы первой всероссийской конференции (10-12 апреля 2002). – Белово, 2002.

23. Клюев 1999 – Клюев Е. В. Риторика: Инвенция. Диспозиция. Элокуция. – М., 1999.

24. Кобозева 1986 – Кобозева И. М. «Теория речевых актов» как один из вариантов теории речевой деятельности // Новое в зарубежной лингвистике. Теория речевых актов. – Вып. XVII. – М., 1986.

25. Конецкая 1997 – Конецкая В. П. Социология коммуникации. – М., 1997.

26. Красных 1998 – Красных В. В. Виртуальная реальность или реальная виртуальность? (Человек. Сознание. Коммуникация). – М., 1998.

27. Культура русской речи 1998 – Культура русской речи. – М., 1998.

28. Левин 1990 – Левин С. Прагматическое отклонение высказывания // Теория метафоры. – М., 1990.

29. Лекант 1986 – Лекант П. А. Синтаксис простого предложения в современном русском языке. – М., 1986.

30. Леонтьев 1999 – Леонтьев А. А. Психология общения. – М., 1999.

31. Ломоносов 1952 – Ломоносов М. В. Полное собрание сочинений: В 7 т. – Т. 7. – М., 1952.

32. Михальская 1996 – Михальская А. К. Основы риторики: Мысль и слово: Учебное пособие для учащихся 10-11 классов общеобразовательных учреждений. – М., 1996.

33. Новое в зарубежной лингвистике 1986 – Новое в зарубежной лингвистике. Теория речевых актов. – Вып. XVII. – М., 1986.

34. Рождественский 1997 – Рождественский Ю. В. Теория риторики. – М., 1997.

35. Рубенштейн 1989 – Рубинштейн С. Л. Основы общей психологии: В 2 т. – Т.1. – М., 1989.

36. Стернин 1993 – Стернин И. А. Практическая риторика. – Воронеж, 1993.

37. Тарасов 1986 – Тарасов Е. Ф. Психологические и психолингвистические аспекты речевого взаимодействия // Речевое воздействие: психологические и психолингвистические проблемы. – М., 1986.

38. Тарасов 1979 – Тарасов Е. Ф. К построению теории речевой коммуникации // Сорокин Ю. А., Тарасов Е. Ф., Шахнарович А. М. Теоретические и прикладные проблемы речевого общения. – М., 1979.

39. Теория функциональной грамматики 1992 – Теория функциональной грамматики. Субъективность. Объективность. Коммуникативная перспектива высказывания. Определенность / неопределенность. – СПб., 1992.

40. Труфанова 1997 – Труфанова И. В. Образ слушающего в языке // Филологические науки. – № 2. – 1997.

41. Узнадзе 1997 – Узнадзе Д. Н. Теория установки. – М. – Воронеж, 1997.

42. Федосюк 1997 – Федосюк М. Ю. Исследование средств речевого воздействия и теория жанров речи // Жанры речи. – Вып.1. – Саратов, 1997.

43. Фестингер 1999 – Фестингер Л. Теория когнитивного диссонанса. – СПб., 1999.

44. Шпет 1996 – Шпет Г. Г. Внутренняя форма слова // Шпет Г. Г. Психология социального бытия. – М. – Воронеж, 1996.

45. Якобсон 1975 – Якобсон Р. О. Лингвистика и поэтика // Структурализм: «за» и «против». – М., 1975.

§ 2.3. Риторизованное взаимодействие. Прагмалингвистика, изучая зависимость «языкового чувства» от условий контекста, сопровождающих коммуникативное событие, – целей, времени и места, уровня лингвистических и энциклопедических знаний, социального статуса, психологических особенностей личности, правил и конвенций и т.д. – выработала ряд подходов к описанию речевого общения. На сегодняшний день наибольшую актуальность получили такие направления лингвистической прагматики, которые пытаются представить речевой универсум с точки зрения его социокультурного, ценностного и профессионального расслоения. Социокультурный подход устанавливает зависимость речевого воплощения от типов социального и этнического взаимодействия. Ценностная интерпретация речевого универсума предполагает рассмотрение особенностей коммуникативного поведения в связи с конвенциями и правилами, которые учитываются партнерами при осуществлении общения. Наконец, профессионально ориентированный подход стремится представить дискурс как производное от специализированных знаний и умений личности.

В современной риторике (под влиянием идей прагмалингвистики) особенно активно разрабатывается ценностный подход к описанию речевого воздействия, поскольку он позволяет представить первоэлементы любой коммуникации (взаимодействие, речепорождение, речевосприятие) как функционирующие в «позитивных условиях схожего пучка связей» [Фуко 1996: 46]. Несомненный интерес в связи с задачей ценностного моделирования риторизованного общения представляет идея М. Макгайра о коммуникативной атрибуции (ситуативном становлении дискурсивных правил), в соответствии с которой коммуникативное событие представляется как стратегический процесс актуализации предпочтительного способа речевого поведения, его перестройки или, напротив, стагнации, приводящей к коммуникативным неудачам [Войскунский 1983]. Так, межличностное общение двух незнакомых людей при учете атрибуции выглядит следующим образом:

1) Два незнакомых человека, встречаясь и начиная разговор, опираются на систему правил взаимодействия, основанную на представлениях друг о друге;

2) Достаточно обмена пятью репликами, чтобы оценить адекватность выбранной системы правил, при этом в случае атрибутивной неадекватности разрабатывается новая система правил;

3) Механизм атрибуции определяет вербальное поведение собеседников; каждое речевое высказывание характеризуется набором правил и в соответствии с ним интерпретируется;

4) Одновременно с собственным высказыванием генерируются ожидаемые типы приемлемых ответов партнера. Если ответ не выходит за рамки ожидаемого, то нет оснований для изменений в системе дискурсивных правил. Если же ответ выходит за рамки ожидаемого, то он (а) либо искажается, подгоняется под один из приемлемых ответов, (б) либо решение о пересмотре правил откладывается, (в) либо изменяется первоначальная система правил, приписанных партнеру.

Теория коммуникативной атрибуции имеет эвристическую ценность для риторики не только потому, что предписывает дискурсивной личности набор умений, связанных с глубиной ориентировки собеседников друг в друге и в прагматическом контексте, с отсутствием ригидности (негибкости) при осуществлении общения, но еще и потому, что атрибутивная модель коммуникации создает необходимые предпосылки для многомерного представления дискурса. Многомерность атрибуции квалифицируется при введении групп ценностей, каждая из которых призвана регламентировать свой участок сложно структурированного целого. В связи с этим выделяются ценности, управляющие ходом беседы и контролирующие ее (или ценности «диалога», речевого взаимодействия), образцы, актуальные для переработки речевой информации (или социально значимые способы «понимания», речевосприятия), стратегические решения, связанные с порождением речевых высказываний (или ценности «монолога», речепорождения). Глобальность атрибутивной модели предполагает включение в конативную коммуникацию всех ее участников. Динамизм атрибутивной модели исходит из того, что каждая группа правил способна менять свое качество в зависимости от ситуации и типа воздействия, может вступать между собой в противоречие, а также изменять степень своей приемлемости; нарушение же правил может быть непроизвольным или осуществляется для создания косвенных смыслов либо для достижения побочных целей.

Привнесение в риторическую парадигму такого качества нелинейной атрибуции, как ее глобальность, всесторонность в охвате участников коммуникативного процесса выдвигает в качестве одной из первоочередных задач моделирование эффективного взаимодействия, т.е. учет, упорядочение и описание тех правил и конвенциональных принципов, которые обеспечивают воздействующий эффект при реализации диалогического начала, способного открыть доступ к возникновению союза, согласия между людьми. Кроме того, структурирование ценностей «диалога» должно с необходимостью опираться на такие параметры, как (1) тип речевого воздействия, (2) конвенционально регулируемые компоненты прагматического контекста, (3) «естественная логика», присутствующая в актуализации и смене типов речевого воздействия, а также в иерархии коммуникативных переменных.

(1) Типы речевого воздействия – это те силы, которые реализуются в диалогической среде и приводят партнеров по общению к некоторому результату. При этом каждый из типов речевого воздействия, будучи выделенным по признаку «что в сознании (поведении) партнера по общению изменяется?» (о принципах «перлокутивной» типологии речевого воздействия см. [Леонтьев 1999: 273-277]), выполняет самостоятельную функцию в структуре человеческой интеракции. Фатика как тип воздействия нацелена на то, чтобы вызывать и поддерживать установку на коммуникативный контакт, дискурсивным способом создавать «узы общности»; информирование – на то, чтобы изменять «предметную картину мира» общающихся, наполнять их новыми знаниями; убеждение и суггестия намечают трансформацию модальности сознания коммуникантов, т.е. призваны формировать у партнеров по общению некоторое (рациональное – в тенденции для убеждения, эмоциональное – в тенденции для суггестии) отношение к уже известному факту (к знанию). Иными словами, выделение данных типов воздействия указывает на то, что «в ходе совместной деятельности важно не только обменяться информацией, но и организовать «обмен действиями», спланировать общую деятельность (выделено мной. – П.К.)» [Андреева 1998: 101]. Сама же операция воздействия, реализуясь в интерактивной среде, представляет собой процесс, при котором на основе одобренных сообществом «двусторонних» требований к коммуникации, а также путем привлечения знаний о правилах оптимального перевода коммуникативных намерений в языковые формы продуцент кодирует желаемые изменения и переносит их в сознание реципиента в виде языкового сообщения, а реципиент, конвенционально воспринимая это сообщение, декодирует его и «извлекает» из него скрытую за внешним планом информацию, обусловливающую реальное или потенциальное изменение его деятельности, и, исходя из социальности контекста, принимает решение об ответном поступке.

(2) Поскольку диалогическое начало регламентирует поведение не просто отдельной личности, а индивида как представителя определенной общности, то имеет смысл обратить внимание на те нормы, которые объединяют партнеров по коммуникации, погружают их в матрицу совместного существования. Для описания ценностной организации риторизованного взаимодействия особое значение приобретают те компоненты коммуникативной ситуации, которые присущи самой природе речевого воздействия, его характеру и типам. К таким прагмакомпонентам следует отнести прежде всего апперцепционную базу коммуникантов (их личностный опыт), направленность сообщения, адресанта, адресата, предмет речи, код. Приложимость того или иного прагмакомпонента к характеру воздействия формирует принцип (стратегию) конативной интеракции, задающий особый статус ситуативных элементов в момент их влияния на судьбу взаимодействия, устанавливает особенности включения прагмакомпонентов в тип риторизованного взаимодействия. Иными словами, данные принципы устанавливают определенные предпочтения в отборе правил и средств реализации воздейстаия. Ориентация же на интерактивный режим воздействующего общения требует описания специфичных – конвенциональных (!) – принципов, учитываемых (порой неосознанно, порой ритуально) обоими индивидами в ходе становления дискурса и составляющих необходимый фон, на котором у коммуникативных партнеров способно проявиться личностное начало. Сравнение конвенциональных принципов риторизованного взаимодействия с риторическими стратегиями речевосприятия и речепорождения позволяет выявить магистральные линии, по которым намечаются расхождения в трактовке каждого из указанных ценностных ориентиров конативной активности. Если конвенциональный принцип воздействующей интеракции (риторическая стратегия, выделенная в плане взаимодействия) задает условия и / или направляет усилия, связанные с согласованностью и / или согласованием деятельности коммуникантов, то риторические стратегии, контролирующие разнонаправленные речемыслительные процессы, отражают личностные усилия каждого из участников коммуникативного события, их креативность; при этом конативная стратегия, взятая в плане речепорождения, требует того, чтобы развить коммуникативный замысел до уровня воздействующего высказывания, а риторическая установка, реализующаяся в плане понимания, провоцирует на то, чтобы дойти до интенций адресанта и впоследствии адекватно на них отреагировать.

Так, значимость автора (адресанта) как прагмакомпонента риторизованной интеракции видится в соблюдении участниками общения принципа адекватности, задающего соответствие речевого поведения говорящего типу речевого воздействия. Указанное соответствие реализуется в рамках фатики через максимы искренности и фатической целесообразности, в рамках информирования через максимы Г. П. Грайса, в пределах убеждения через максимы Г. Ляйтнера, в области суггестии через максимы самоподачи. Кроме того, автор, осуществляя в ходе взаимодействия установку на адресата, обязан придерживаться (и это принимает во внимание адресат) принципа ориентации на партнера по общению, который реализуется в области фатики через максимы вежливости, в сфере информирования и убеждения через правила обстоятельности, в среде суггестии через максимы харизмы. Иными словами, роль адресанта в ситуации риторизованного взаимодействия становится очевидной, предвидится, не подвергается пересмотру и не вызывает трудностей в понимании тогда и только тогда, когда его действия согласуются с коммуникативной целью и учитывают фактор собеседника.

Данная иллюстрация позволяет представить принципы моделирования взаимодействия как некие ценностные установки, которые, группируя вокруг себя определенное множество правил, указывают на неслучайный, прогнозируемый характер их возникновения. Правило – это некоторый стандартный (но всегда ситуативно обусловленный) способ для реализации ценностной установки, выбор манеры поведения, то, что исходит из системы ценностей, навязанной типом воздействия, переменными общения и коммуникативной ситуацией. С этой точки зрения максима самоподачи, уточняя для суггестии установку говорящего на соответствие речевой манеры цели риторизованного взаимодействия, являет собой предписание типа «Не загоняй себя в угол, не принижай свой статус», «Пытаясь изменить мнение адресата, апеллируй к благородности своих мотивов». Принцип ориентации на адресата атрибутизируется за счет максим харизмы «Не загоняй собеседника в угол», «Следи за эмоциональным состоянием собеседника», «Уважай социальную самооценку своего партнера, неприкосновенность его имиджа», «Желая переубедить собеседника, начни не с разделяющих вас моментов, а с того, в чем ты согласен с оппонентом», «Прояви сопереживание».

Дата добавления: 2014-10-31