Критика теорий, делающих самость ненужной

Функцией самости является процесс образования фигуры / фона в контактах на границе в поле организм / среда. Эта концепция настолько применима и в повседневном, и в клиническом опыте, а также настолько полезна для терапии, что мы задались вопросом, почему она была просмотрена или проигнорирована существующими теориями. В этой главе мы обсудим недостатки данных теорий сознания (обычно выдвигаемых как Теории Эго). Позже (в Главе 13. Творческое приспособление: II. Финальный контакт и пост-контакт) мы увидим, что функция самости наиболее адекватно трактовалась самим Фрейдом, несмотря на то, что, из-за ошибочной теории вытеснения, он приписывал ее творческую работу в основном бессознательному.

Трудности ортодоксальных теорий начинаются, когда они устанавливают различие между здоровым и больным сознанием; здоровое сознание рассматривается как ненужное - динамически ненужное в теории и, следовательно, практически излишнее в терапии - оно ничего не делает. Только больное сознание действует и привлекает внимание, так как его надо убрать с пути.

Рассмотрим следующий пассаж из книги «Эго и защитные механизмы» Анны Фрейд:

«Когда отношения между двумя соседствующими силами - эго и ид - мирные, первое исполняет, ко всеобщему восхищению, свою роль наблюдателя за последним. Различные инстинктивные импульсы постоянно пробивают себе путь из ид в эго, где они получают доступ к моторной системе, посредством которой добиваются удовлетворения. В благоприятном случае эго не препятствует захватчику, но передает свои собственные энергии в его распоряжение, и ограничивается пониманием... Эго, если оно уступает импульсу, совершенно не присутствует в картине.»

Этот отрывок, в первую очередь, разумеется, содержит важную истину: импульс добивается доминирования путем саморегуляции организма, без произвольного усилия; это отождествление с тем, что дано. (В наших терминах, эго есть прогрессирующая стадия функции самости). Но до чего же своеобразно используются слова при назывании импульса, «пробивающего себе путь», «захватчиком», а эго - «не препятствующим», как будто в благоприятных обстоятельствах не существует единого основного процесса самости. Везде в приведенном отрывке телега ставится впереди лошади: вместо того, чтобы начинать с пре-дифференцированного контакта восприятия-движения-ощущения, развивающегося по мере того, как препятствия и проблемы становятся более определенными, говорится об эго, которому необходимо «передавать свои энергии в рапоряжение» импульса, и так далее; но фактически невозможно показать «импульс», который не был бы также восприятием и мускульным движением.

Затруднительно представить себе отношение организма и среды, которое подразумевается выражением «эго ограничивается пониманием», чтобы осознавать, и «по-другому не присутствует в картине». Осознание - вовсе не излишество; это ориентация, различение, оценка и приближение, выбор техники; оно присутствует повсюду, в функциональном взаимодействии с манипуляцией и возрастающим возбуждением близкого контакта. Восприятия - это не просто восприятия; они становятся ярче и отчетливей, они привлекают. В продолжение всего процесса присутствует открытие и изобретение, а не простое наблюдение; хотя потребность организма консервативна, ее удовлетворение может быть получено только благодаря новизне среды: ид-функция все более и более становится эго-функцией, вплоть до точки финального контакта и облегчения, что прямо противоположно заявлениям г-жи Фрейд. Именно в благоприятных обстоятельствах, когда ид и эго находятся в гармонии, творческая работа осознавания наиболее очевидна, а не «вне картины». Предположим, что это не так: зачем тогда осознавание нужно вообще? Почему бы тогда удовлетворению не наступать и напряжению не высвобождаться, когда животное существует в непрерывном сне без сновидений? Но именно из-за контактирования с новым настоящее требует единого функционирования всех сил.

Позвольте привести другую выдержку, чтобы показать, насколько эта теоретическая ошибка (ненужность системы осознавания) губительна для терапии. Контекст книги Анны Фрейд - книги, кстати, являющейся ценным вкладом в науку - следующий: сознание наиболее доступно для лечения; а невроз формируют фиксированные «эго-защиты». С этим тезисом мы, конечно, согласны (хотя мы предпочитаем говорить скорее об эго-агрессии, чем об эго-защитах). И проблема, как она ее видит, состоит в том, чтобы застать эго за работой. Этого, как она утверждает, не может случиться в здоровой ситуации, так как там эго не нужно. Это также невозможно, если эго успешно «защищено», поскольку тогда его механизм спрятан, а импульс подавлен. Но, к примеру,

«Реактивное образование - невротический эго-механизм - может быть наилучшим образом изучен, когда такие образования находятся в процессе дезинтеграции... На некоторое время инстинктивный импульс и реактивное образование становятся видимыми бок-о-бок внутри эго. Благодаря другой функции эго - его тенденции к синтезу - это положение, особенно благоприятное для аналитического рассмотрения, продолжается лишь несколько мгновений.»

Заметим здесь, что «тенденция к синтезу» названа «другой» функцией имеющегося эго, упоминаемой в скобках в конце главы; но это та самая тенденция, которую Кант, к примеру, считал сущностью эмпирического эго-синтетическим единством апперцепции, и это именно то, что мы считаем главной работой самости - формированием гештальта. В этом отрывке синтетическая тенденция видится прискорбным препятствием к рассмотрению - и чего же? Эго! Ясно, что под эго г-жа Фрейд здесь подразумевает не всю систему осознавания, а невротическую неосознанную произвольность; однако, вовсе не сознание, обеспечивающее добровольное сотрудничество пациента, наиболее доступно для лечения. Альтернативным подходом является тот, который мы все это время предлагаем: следует анализировать именно структуру синтеза. Для пациента это значит концентрироваться на том, насколько и каким образом его фигуры не завершены, искажены, неуклюжи, слабы и смутны, и позволять им развиваться к большей завершенности не путем расстройства синтетической тенденции, но путем ее большей мобилизации. В течение этого процесса возрастает тревога и возникают конфликты, но в то же время пациент сохраняет прогрессивную установку на то, чтобы справляться с тревогой, и тогда она снова становится живым возбуждением. Таким образом, теория самости развивается непосредственно вместе с терапией самости. Но в ортодоксальной концепции принята противоположная установка: не концентрацией на интегративной силе пациента, а посредством убирания ее с пути настолько, насколько возможно, аналитик узнает что-то о том, на что пациент был бы похож, если бы он был полностью дезориентирован и парализован. И что теперь? Будет ли аналитик дальше складывать пациента из разрозненных частей? Это должно быть сделано с помощью интегративной силы пациента. Но аналитик не только совершенно не призывает ее на помощь и уже ослабил ее, насколько мог, но он даже ничего не знает о ней.

Теория, которая делает систему осознавания практически излишней, и даже неким препятствием, создает неверную картину здоровой ситуации и не помогает в невротической.

Дата добавления: 2014-10-31