Комсомольская экономика»: суть процесса

За фасадом партийных призывов об экономическом ус­корении и научно-техническом творчестве молодежи сто­яли совсем иные реалии. Не «повышение качества научно-технических и конструкторских разработок» интересовали комсомольцев-бизнесменов, а возможность заниматься беспрецедентно прибыльным бизнесом: обналичиванием денег. Дело в том, что в Советском Союзе возможности получения каждым гражданином доходов были ограниче­ны 1,5 ставки. Это означало, что человек мог работать на основном месте и кроме того иметь 0,5 зарплаты, работая дополнительно. Никаких иных источников доходов у лю­дей не было.

Предприятия получали на свои банковские счета пере­числения из государственных банков, но не могли превра­тить их в наличные. Предприятие, например, не имело воз­можности сделать ремонт в своем офисе, наняв бригаду рабочих. Рабочим надо было платить наличными, а пред­приятия этого сделать не могли. Это была абсурдная ситуа­ция: предприятия имели средства на своих счетах, но не могли их потратить, а люди хотели заработать больше ми­зерной государственной зарплаты, но не могли. Так вот ЦНТТМ было дано эксклюзивное право быть посредника­ми между предприятиями, которые не могли «освоить сред­ства», лежащие мертвым грузом на их банковских счетах, и «творческими коллективами», которые хотели выполнить определенную работу для предприятия и получить за это деньги. При наличии тотального дефицита товаров в конце 80-х гг. в СССР строгое ограничение размеров оплаты тру­да было достаточно эффективным фактором сдерживания инфляции. К тому же контроль «обналичивания» был со­ставной частью контроля над личностью в тоталитарном государстве.

AHA ТОМИЯ РОССИЙСКОЙ ЭЛИТЫ

Разрешив ЦНТТМ заниматься заключением договоров с последующей выплатой наличных денег исполнителям, руководство страны пыталось ослабить тиски между посто­янной нехваткой товаров и невозможностью заработать, в которых находилось все население страны. Тогда казалось, что люди будут довольны, получив возможность подрабо­тать «на договорах», и таким образом будет выпущен пар народного недовольства. С другой стороны, поручая зани­маться «обналичкой» комсомольцам, партия была увере­на, что процесс останется под ее контролем. Однако эта логика оказалась ошибочной. Высвобождение безналичных денег предприятий стало началом инфляционного процес­са, который невозможно было обуздать еще почти 10 лет.

Контроль над стремительно богатеющими комсомоль­цами также был иллюзией. Молодые предприниматели «от номенклатуры» цинично произносили привычные речи о научно-техническом прогрессе, а на деле использовали все предоставленные законом возможности для «делания де­нег». Быстро поняв, что ЦНТТМ — это Клондайк, они стали привлекать к «договорной деятельности» всех своих родственников и знакомых для организации фиктивных «временных творческих коллективов», попутно договари­ваясь с руководством предприятий об «их интересе»*. Сис­тема ЦНТТМ положила начало обогащению двух групп бу­дущих бизнесменов — руководителей государственных пред­приятий и руководителей самих ЦНТТМ. Руководители ЦНТТМ стали первичной ячейкой будущего класса упол­номоченных, который все последующие годы бурно разви­вался, имея беспрецедентные привилегии в ведении биз­неса. По данным исследования «Циркона», средний воз­раст этой группы был равен 31 году. До момента назначе­ния руководителем ЦНТТМ на освобожденной комсомоль­ской работе работали 45% опрошенных, в советских орга­нах 10%, в НИИ и КБ, главным образом на должностях секретарей комитетов ВЛКСМ, — еще 45% ²⁴.

Глава 5. Российская бизнес-элита

Коммерческая сторона дела была такой: предприятие перечисляло ЦНТТМ определенную сумму по безналич­ному расчету, ЦНТТМ оставлял себе за посреднические услуги от 18% в 1987 г. до 33% в 1990 г., из которых в среднем 5% отчислялись координационному совету ЦНТТМ при горкоме партии²⁵.

Горком КПСС Координационный Совет

Государственное предприятие

«Творческий коллектив»

Рисунок 2. Схема распределения денежных средств при заключении договора между государственным предприятием и «творческим коллективом» посредством ЦНТТМ

Об успешности такого рода бизнеса свидетельствуют цифры роста объемов заключенных ЦНТТМами догово­ров. Так, по данным И.Задорина, за срок чуть более двух лет 27 ЦНТТМ г. Москвы заключили договоры общей сто­имостью 240 млн. руб. Объем выполненных работ рос в пе­риод 1988—1990 гг. по экспоненте, составляя до 60% еже­месячно²⁶. Безусловно, самым известным из руководите­лей остается Михаил Ходорковский, возглавлявший ЦНТТМ «Менатеп» при Фрунзенском РК КПСС (его со­ратниками в тот период были и Леонид Невзлин, и Вла­дислав Сурков, ныне заместитель руководителя админист­рации президента РФ). Среди других руководителей моло­дежных центров — крупный банкир Владимир Преобра­женский, предприниматели от шоу-бизнеса Борис Зоси-мов и Сергей Лисовский²⁷.

Само занятие коммерцией в этот период было привиле­гией и разрешено было лишь немногим. Если в советское

АНАТОМИЯ РОССИЙСКОЙ ЭЛИТЫ

время привилегии элиты носили «денежно-вещевой» ха­рактер и выражались в предоставлении части государствен­ного имущества в личное пользование, в не афишируемых денежных выплатах, в особой сфере услуг; то в период пе­рестройки привилегии становятся «деятельностными»: но­менклатуре разрешается делать то, что другим запрещает­ся, и извлекать из этого прибыль. Главной привилегией конца 80-х гг. становится разрешение на обогащение. Ком­сомольцы получили эксклюзивное право не только на об­наличивание денег, но и на создание совместных предпри­ятий. Напомним, что возможности вступать в контакты с зарубежными партнерами у всех других членов общества были крайне ограничены. Причем зачастую иностранным партнером оказывалась фирма, созданная теми же комсо­мольцами, переправившими деньги в офшорные зоны.

Номенклатура всегда отличалась особым интересом к сфере международных отношений. И тому было много при­чин, не связанных с проблемами высокой политики. Несо­ответствие официального и реального курса рубля к долла­ру давало значительные прибыли при любых внешнеторго­вых операциях, приносило сверхдоходы тем, кто имел воз­можность часто выезжать за границу. Любые контакты с Западом были не только престижны, но и прибыльны.

С первых же шагов рыночных реформ в СССР сфера международных экономических отношений находилась под пристальным вниманием верхов. Для управления этим про­цессом создается Ассоциация совместных предприятий, ко­торую возглавляет Лев Вайнберг, член консультативного совета при президенте СССР. Первые СП, зарегистриро­ванные Министерством юстиции СССР, имели непосред­ственную связь с КПСС. Например, 12 млн. руб. партийных денег через «уполномоченные» организации (главный вы­числительный центр ВДНХ СССР, всесоюзное объедине­ние «Внештехника» Госкомитета по науке и технике, ПО «Камаз») были внесены в уставной фонд первого совет­ско-американского совместного предприятия «Диалог». Че­рез шесть месяцев после регистрации СП «Диалог» стано­вится учредителем другого СП — «Перестройка», прези­дентом которого становится А.Строев, родственник Е.Стро­ева, тогдашнего секретаря ЦК КПСС. Зарубежными парт­

Глава 5. Российская бизнес-элита

нерами этих «номенклатурных СП» были советские зару­бежные организации. Другими уполномоченными органи­зациями при создании совместных коммерческих предпри­ятий с участием денег КПСС, ВЛКСМ, ВЦСПС были: в сфере сельского хозяйства — Госагропром СССР и его фи­лиалы; в сфере культуры — Большой театр; в сфере компь­ютерной техники — ВДНХ СССР и др.²⁸

Другой новой привилегией номенклатурного рынка кон­ца 80-х — начала 90-х гг. было получение льготных креди­тов от государства. Для того чтобы в тот период получить кредиты под мизерные проценты (а иногда и без всяких процентов), необходимо было принадлежать к номенкла­туре или быть ее уполномоченным. Особой привилегией было получение валютного кредита. Дело в том, что в СССР в тот период существовало три официальных курса рубля к доллару: «государственный», «коммерческий» и «туристи­ческий». В то время как коммерческий был равен 10 руб. за доллар, государственный курс оставался на отметке 65 ко­пеек за доллар США. Именно это обстоятельство и было причиной необычайной выгодности валютного кредита. Известен случай, когда ЦНТТМ «Менатеп», взяв у госу­дарства валютный кредит в 1 млн. долларов, продал валюту по коммерческому курсу и возвратил государству кредит в рублях по государственному курсу. В результате этой опера­ции чистая прибыль составила более 9 млн. рублей!

В первые годы экономической реформы операции с не­движимостью также были привилегией номенклатуры, поскольку больше никто доступа к этому рынку не имел. Население страны проживало в малогабаритных государ­ственных квартирах, государственные предприятия и орга­низации не имели своей недвижимости, а лишь пользова­лись тем, что им выделяло государство. В годы перестройки лучшая государственная собственность находилась в руках КПСС и продавалась или сдавалась в аренду лишь тем фир­мам, которые были созданы при участии номенклатуры. Номенклатура уже в конце 80-х годов начала приватиза­цию недвижимости в свою пользу и по символическим ценам. Например, СП «Группа Мост» (впоследствии одна из крупнейших финансово-промышленных групп, возгла­вил которую В.Гусинский) купила несколько зданий в

AHA ТОМИЯ РОССИЙСКОЙ ЭЛИТЫ

центре Москвы за несколько десятков тысяч рублей, что было ниже рыночной стоимости на два порядка. Посколь­ку законодательной базы для подобных сделок еще не су­ществовало, предприниматели лоббировали свои интере­сы в правительстве, и по каждой такой сделке принима­лось специальное постановление.

Управление делами ЦК КПСС являлось собственником множества зданий по всей стране, где располагались партий­ные комитеты, редакции газет и журналов, дома полити­ческого просвещения, пансионаты, дома отдыха, гости­ницы, жилые дома для номенклатуры и проч. Именно эти партийные сооружения были «золотым фондом» советской недвижимости — это были лучшие здания, расположен­ные в самых удобных и престижных местах. В этих зданиях поддерживался порядок, своевременно проводился ремонт. В конце 80-х гг. номенклатура начинает получать прибыль от аренды этих помещений. Офисы в лучших зданиях цент­ра Москвы арендовали по символическим ценам фирмы, имеющие номенклатурные истоки. Старая площадь Моск­вы и прилегающие к ней улицы до сих пор заполнены офи­сами фирм, руководители которых — бывшие партийные или комсомольские функционеры. Один из «отцов» комсо­мольской экономики К.3атулин, занявшись бизнесом, по­лучил офисы в комплексе зданий ЦК КПСС.

Безудержное обогащение бизнесменов от номенклату­ры было приостановлено в 1990 г., когда налоговые льго­ты для «комсомольской экономики» были отменены. Но роль этого короткого периода в формировании бизнес-эли­ты России трудно переоценить. Во-первых, благодаря дея­тельности по превращению безналичных рублей предпри­ятий в наличные деньги граждан был образован так назы­ваемый рублевый навес — огромная необеспеченная това­рами масса наличных денег, которая способствовала рас­крутке гиперинфляционной спирали. Структуры «комсо­мольской экономики» можно по праву назвать «локомоти­вом инфляции». Во-вторых, был проведен успешный экс­перимент по внедрению в жизнь «управляемого рынка», этакого нэпа XX века. «Капитализм для элиты, социализм для народа» — так можно было бы сформулировать прин­цип создаваемой экономики. В-третьих, было положено

Глава 5. Российская бизнес-элита

начало формированию класса уполномоченных, который вскоре разовьется в бизнес-элиту. Именно эта небольшая группа, вышедшая из недр советской номенклатуры, на самых ранних стадиях развития рынка монополизирует та­кие прибыльные сферы предпринимательства, как шоу-бизнес, международная торговля и туризм, строительство, финансовые операции.

Дата добавления: 2014-11-20