Пути борьбы эмиграции

Заявление генерала Врангеля П. Н.

Я отдаю армию, флот и население под покровительство Франции, признавшее мировое значение нашей борьбы. Хотя со времени эвакуации Крыма я фактически и перестал быть правителем Юга России, но идея русской законной власти существует, и я по-прежнему олицетворяю ее... При мне остается упрощенный правительственный аппарат. Все наши заграничные дипломатические установления продолжают функционировать. Моя армия состоит из 70 000 дисциплинированных бойцов. Она готова к выполнению своей мировой задачи по борьбе с большевизмом. Флот на рейде в полной боевой готовности выйти по назначению. Я твердо верю, что союзники, принимая во внимание красную опасность, поймут важность сохранения армии и не станут превращать ее в простую массу беженцев.

Раковский Г. Конец белых. Прага, 1921. С. 214.

Если бы даже и удалось каким-либо чудом гальванизировать труп белоинтервентского движения — к чему привело бы оно? По всем данным, доходящим из России, таким оно встретило бы решительный физический отпор. И проснувшееся патриотическое чувство, и естественный инстинкт самосохранения элементов, связанных или связавших себя с революцией, и справедливая боязнь социальной реставрации — все это объединилось бы в борьбе с новой авантюрой... Говорить серьезно о "борьбе" в прямом смысле слова теперь уже не приходится.

Второй вид борьбы — та "народная борьба", о которой философствует академичный П. Н. Милюков и мечтают романтические эсеры. Борьба с большевистской диктатурой "для народа и через народ". Но и здесь обозначилось ее реальное бессилие. Все эти Махно и Антоновы ни в коей мере не могут служить ориентиром объединения и прочного, положительного успеха. Они безыдейны и поэтому в конечном счете бессильны. Никакой ставки ставить на них нельзя: они всех обманут и предадут. Население, наученное горьким опытом, не верит уже никаким повстанцам и определенно ориентируется на сильнейшего, т. е. на Советскую власть. Оно не хочет ни зеленой анархии, ни карательных экспедиций. Поэтому подготовка на русской территории всеобщего организованного вооруженного восстания, о чем мечтал П. Н. Милюков и эсеры, ничем не отличались бы от савинковского бандитизма.

Третий путь борьбы — борьба путем всестороннего бойкота и жестокой словесной критики советской власти. Именно эту форму в последнее время выдвигали Милюков и его единомышленники, разочаровавшиеся в пути каких бы то ни было вооруженных выступлений. Эти настроения усиливались в эмигрантской среде, что видно было по страницам "Руси", охладевшей к Врангелю и отвергавшей "зеленые безобразия". Слышал заявление: "Бороться с оружием с большевиками бесполезно, но и мириться с ними нельзя". Отсюда политические выводы: не нужно... интервенции, довольно генеральских авантюр. Не следует провоцировать, выслеживать или субсидировать и зеленую партизанщину... Но, однако, из этого не следует, что нами Советская власть признается. С ней борьба продолжается, но борьба идейная. "Оружие критики" приходит на смену "критике оружия". Никакой работы с большевиками, везде и всюду пропаганда против них. Посильное противодействие признанию их иностранными державами, систематическое настраивание против них иностранного общественного мнения. Ни один эмигрант не должен возвращаться на Родину, покуда у власти большевики. Дружное моральное воздействие на "потустороннюю" интеллигенцию в смысле твердо отрицательного отношения к Советскому правительству... "Держитесь, мол, до конца и духовно не сдавайтесь...

Устрялов Н. Под знаком революции//

Новости жизни. 1921.27окт. С. 56—59.

Дата добавления: 2014-11-25