Соотношение необходимости и свободы.

ИДЕАЛ ОСУЩЕСТВЛЯЕТСЯ НЕ ИНДИВИДОМ, А СОВОКУПНЫМИ УСИЛИЯМИ РОДА!

Следовательно, здесь мы приходим к историчности со­всем особого типа, а именно к тому, что может предста­виться историей лишь таким существам, которые хоть и преследуют идеал, но последний здесь никогда не может быть осуществлен индивидом, но обязательно требует для своего выполнения совокупных усилий всего рода (1, стр. 337).

Ведь свобода, не гарантируемая всеобщим ходом ве­щей, ведет лишь существование из милости, в большин­стве наших нынешних государственных образований она представляется неким паразитически прозябающим ра­стением [...]. В целях сохранения свободы необходимы га­рантии в виде существования строя, по четкости своей и незыблемости равносильного с природой.

[...] Необходимость в противоположении своем сво­боде оказывается не чем иным,- как бессознательным. Что во мне бессознательно, то непроизвольно; что же сопро­вождается сознанием, возникает во мне, потому что я так того хочу.

[...] Через самое свободу и по мере того как я полагаю себя действующим свободно, совершенно бессознательно, т. е. без всякого моего к тому содействия, должно возни­кать нечто мной не предусмотренное; [...] сознательной, т. е. той свободно определяющей деятельности, которую мы выше дедуцировали, должна противостоять бессозна­тельная, благодаря которой, несмотря на отсутствие ка­ких-либо ограничений во внешнем выражении свободы, все же что-то возникает совершенно непроизвольно и даже, быть может, наперекор воле действующего в каче­стве такого, что он сам по своему желанию никогда не мог бы осуществить. [...]

Подобное вторжение скрытой необходимости в челове­ческую свободу предполагается не только искусством трагического, все существование которого целиком опи­рается на эту предпосылку, но то же самое выступает во всяком человеческом действии, во всем, за что только мы не беремся; не опираясь на это в качестве предпосылки, мы не могли бы желать ничего, что того заслуживает (1, стр. 343-345).

[КОНЕЧНАЯ ЦЕЛЬ ВСЕХ МОИХ ДЕЙСТВИЙ ОСУЩЕСТВЛЯЕТСЯ РОДОМ В ЦЕЛОМ]

[...] Все мои действия конечной своей целью ставят нечто такое, что осуществляется силами не одного только индивидуума, но всем биологическим родом в целом; по крайней мере все мои действия должны быть направлены на такого рода цель (1, стр. 347).

[ОБЪЕКТИВНОЕ В ИСТОРИИ — ЕДИНОЕ ДЛЯ ВСЕГО РОДА]

[...] История, рассматриваемая объективно, оказы­вается не чем иным, как рядом событий, который лишь субъективно принимает видимость последовательно про­исходящих свободных действий. Объективная сторона истории, таким образом, объективно сводится к созерца-

нию, но это созерцание уже не индивидуума, ибо не по­следний выступает в истории, а весь род; следовательно, созерцающее или объективное в истории должно быть чем-то единым для всего рода (1, стр. 349).

История в качестве целого представляется беспрерыв­ным и постепенно осуществляющимся откровением абсо­люта [...].

[ТРИ ПЕРИОДА МИРОВОЙ ИСТОРИИ]

Первый период тот, когда самое великое и самое до­стославное с холодной безжалостностью при отсутствии каких-либо проблесков сознания сметается той силой, которая получает преобладание единственно в форме судьбы, т. е. чего-то совершенно слепого. К этому периоду мировой истории, который мы можем наименовать траги­ческим, относится исчезновение всего того блеска и всех тех чудес, которые были свойственны древнему миру, на этот же период приходится падение тех великих держав, о которых сейчас осталось лишь слабое воспоминание.

Во втором периоде истории то, что на протяжении пер­вого представлялось судьбой или совершенно слепой си­лой, раскрывается в качестве природы, и смутная законо­мерность, царившая в первом случае, переходит по край­ней мере в явственно выраженный закон природы, кото­рый вынуждает подчинение свободы и необузданного произвола природной планомерности и таким путем по­степенно вносит в историю по меньшей мере механиче­скую закономерность. Этот период, как кажется, начи­нается с расширения границ великой Римской респуб­лики. Если до тех пор самый разнузданный произвол вы­ражался в общей страсти к завоеваниям и к подавлению свободы других, то теперь впервые установилось общее единение между народами, предметом обоюдного общения стало теперь все то в нравах и законах, искусствах и на­уках, что до сих пор блюлось лишь каждым народом в от­дельности, и так совершенно бессознательно и подчас даже вопреки открыто выраженным намерениям с обяза­тельной силой было приступлено к осуществлению плано­мерности в природе, что в окончательном своем развитии должно было повести к союзу всех народов и мировому государству. Все события, приходящиеся на этот период, таким образом нужно рассматривать в качестве следствий происходящего в природе, равно как и само падение Рим-274

ской империи помимо своей трагичности и морального значения было неизбежным в силу законов природы, яв­ляясь, собственно говоря, возданием должного природе.

Третий же период истории наступит тогда, когда вы­ступавшее на протяжении первых двух в качестве судьбы, а потом природы преобразуется в провидение и станет ясным, что даже представлявшееся просто делом судьбы или природы уже само по себе послужит началом для провиде­ния, хотя бы еще и несовершенно дающегося в откровении.

Мы не можем сказать, когда наступит этот период. Но когда он настанет, тогда придет бог.

Дата добавления: 2014-11-09