Философские основы

МЫШЛЕНИЕ И НАВЫК В БИХЕВИОРИЗМЕ И НЕОБИХЕВИОРИЗМЕ

Бихевиоризм возник в Америке в начале XX в. Выступив против субстанционального понимания психики, это направление вообще отбросило понятие психики и сознания, а вместе с ними и интроспективный метод. Предметом психологического исследования вместо психики, понимаемой как особый замкнутый мир переживаний, было объявлено поведение, или реальная практическая деятельность. Тем самым бихевиористы устранили и понятие внутреннего опыта. Его место занял индивидуально приобретен­ный опыт поведения. Ощущение, восприятие, мышление и дру­гие понятия психических процессов или функций были растворены в этом недифференцированном понятии поведенческого опыта, в котором на первый план выдвигалась функция приспо­собления к окружающей среде.

Философская основа возникновения бихевиоризма — позити­визм в соединении с прагматизмом. Развитие бихевиоризма в значительной степени определялось эволюцией позитивизма. Классический бихевиоризм Уотсона своей философской основой имел позитивизм контовского типа. Необихевиоризм Толмена, Халла, Спенса и других психологов строился на позициях операционализма и логического позитивизма.

Как известно, Конт, обосновывая необходимость позитивного метода в науке, выступил против как теологических объяснений, апеллирующих к сверхъестественным силам, так и метафизиче­ских теорий, объясняющих наблюдаемые факты действием осо­бых субстанций, или сущностей.

Из этих правильных критических замечаний Конт, однако, сделал неверный вывод. Вместо того чтобы попытаться научно определить понятие сущности вещей, он предложил его отбросить и оставить лишь понятие явлений. Вытекающий отсюда по­зитивный метод отказывается «от познания внутренних причин явлений и стремится, правильно комбинируя рассуждение и на­блюдение, к познанию действительных законов явлений, т. е. их неизменных отношений последовательности и подобия»¹.

Распространение этого положения на область психологии привело Конта к резкой критике интроспективного метода и основанной на ней идеалистической психологии.

Основным методом психологии, как и всех других наук, должно быть, по выражению Конта, «наблюдение вне себя». Метод же внутреннего наблюдения порождает псевдонауку, вы­рывающую психические явления из тех причинно-следственных отношений, в которые они естественно включены.

Против этой психологии с ее интроспективным методом с по­зиций контовского позитивизма и выступил Уотсон. В статье «Психология с точки зрения бихевиориста»² он объявил, чтопредметом научной психологии могут быть лишь прямо наблю­даемые явления — различные реакции человека и животных. Причиной их являются не особые психические силы, а воздей­ствия окружающей среды. Соответственно психологическое ис­следование Уотсон свел к установлению корреляции между дву­мя видами наблюдаемых явлений — стимулами и реакциями. Связь, или ассоциация стимула и реакции, стала основной еди­ницей анализа поведения.

Такое позитивистское понимание предмета психологии было подкреплено распространившейся в начале XX в. философией прагматизма.

Как известно, прагматизм на первый план выдвигает понятие деятельности, или практики. Основным в деятельности он счи­тает функцию приспособления к окружающим условиям, дости­жение успеха. С точки зрения прагматизма, эту функцию выпол­няют и мысли человека, представляющие собой лишь инструмен­ты приспособления к среде. Один из создателей прагматизма, В. Джеме, писал, что все наши теории являются умственными способами приспособления к действительности³. Растворяя, та­ким образом, мышление в биологической функции приспособления человека к среде, прагматисты выбрасывают понятие позна­ния из своего философского обихода.

Характерное для прагматизма отрицание познавательной функции мышления, растворение мышления в биологической функции приспособления, антиинтеллектуализм, в полной мере выражающие идеологию практицизма, стали отличительными чертами поведенческой психологии.

________________________

¹ О. Конт. Курс положительной философии, т. 1 СПб., 1900, стр. 4.

² J.В. Watson. Psychology as the behaviorist views it. — «Psychological Review», 1913, v. XX, N 1.

³ См. В. Джемс. Прагматизм. СПб., 1910, стр. 120.

Естественнонаучной предпосылкой бихевиоризма были исследования поведения животных, проводившиеся Лебом, Бером, Икскюлем и другими представителями сравнительной психоло­гии. Уотсон продолжил экспериментальные исследования Торндайка, совместно с Р. Иерксом изучал условные секреторные ре­акции у собак.

Первоначально экспериментальному исследованию подверг­лись простейшие формы поведения. Полученные факты далеко не всегда укладывались в рамки формулы «стимул — реакция». Бихевиористы тех дней могли бы оказать словами Ф. Гейдера, произнесенными им в 1955 г. на первом американском симпозиу­ме по познанию: «Я симпатизирую тем, кто ограничивает иссле­дования лишь прямо наблюдаемым. Единственно, что меня бес­покоит, так это то, что данное правило „не работает”»⁴.

Исследование более сложных форм поведения привело В. Хантера к заключению о непригодности этой формулы для их объяснения. Он предложил ввести в старую бихевиористическую формулу «стимул — реакция» новые понятия символиче­ских процессов, опосредствующих наблюдаемое извне поведение животных⁵.

К 30-м годам бихевиоризм Уотсона, не выдержав экспериментальной проверки и оказавшись бессильным в изучении сложных форм поведения животных, не говоря уже о человеке, сменился рядом необихевиористических теорий. Новый период развития бихевиоризма охарактеризовался значительным расширением его естественнонаучной базы и некоторым изменением его философских основ.

Для создания новой психологии поведения было использова­но учение И.П. Павлова, которое в те годы привлекло внимание американских психологов⁶.

В результате влияния павловского учения на бихевиоризм возник ряд так называемых теорий обусловливания, или образо­вания условных реакций. К ним относятся теории К. Халла, Б. Скиннера, Э. Газри, О. Маурера и др.

Уотсоновская схема «стимул — реакция» была подвергнута резкой критике. «Может быть, — писал К. Халл, — никакие теоре­тики не были более наивными в своих попытках построить систе­мы, чем те, которые в принципах стимула—реакции искали главное объяснение форм поведения, обычно называемых ум­ственными»⁷. Большинство новых теорий дополнило двучленную формулу «стимул — реакция» средним членом. Стимул в этих теориях стал называться независимой переменной, реакция — зависимой переменной, а средний член — промежуточной пере­менной.

________________________

⁴ F Не1der. Trends in cognitive theory. — In: «Contemporary approaches to cognition» Harvard University Press, 1957, p. 203.

⁵ W.S. Hunter. The symbolic process. — «Psychological Review», 1925, v.32,p 153.

⁶ Труды И.П. Павлова в 1927 г. были переведены на английский язык.

⁷ С.L. Hull. Simple trial-and-error learning, a study in psychological theory. — «Psychological Review», 1930, v. 37, N 3, p. 242.

Введение в бихевиористическую теорию под давлением фак­тов понятия промежуточных переменных противоречило позитивистоко-эмпиричеокой основе психологии поведения: ведь проме­жуточные переменные не могли наблюдаться непосредственно. Выйти из этого затруднения бихевиористам помогли философ­ские направления логического позитивизма и операционализма, ставшие методологической основой современной психологии по­ведения.

Логические позитивисты положения всякой науки объявляют чисто логическими конструкциями. Значимы для них лишь те положения науки, которые могут быть разложены на простые предложения, содержащие понятия простейших физических ка­честв и действий. Спенс, один из крупных представителей совре­менного бихевиоризма, называя такую позицию логическим би­хевиоризмом, пишет, что логический бихевиоризм является ме­тодологической основой теорий большинства современных психо­логов поведения⁸.

Операционализм же содержание научных понятий сводит к системе экспериментальных операций, которые выполняются ученым и могут быть повторены любым наблюдателем. «Поня­тие является синонимом соответствующей системы операций» — гласит ведущее положение основоположника операционализма Бриджмена. Такое отождествление понятий с системой операций означает устранение из содержания понятий объективной дей­ствительности, превращение их в отражение деятельности экс­периментатора.

Касаясь с этих позиций понятия промежуточных переменных в теориях обусловливания, Спенс пишет: «Единственные значе­ния, которые в настоящее время имеют эти теоретические про­межуточные построения, даны уравнениями, связывающими их с известными экспериментальными переменными измерениями окружающих условий, с одной стороны, и измерениями поведе­ния — с другой. Такие уравнения образуют определение этих терминов»⁹.

________________________

⁸ См. К.W. Sреnсе. The empirical basis and theoretical structure of psychology — «The Philosophy of Science», 1957, v 24, N 2.

⁹ К.W. Sреnсе. The postulates and methods of «behaviorism». — «The Psychological Review», 1948, v. 55, N 2, p. 74 — 75.

Введение промежуточных переменных на основе операциона­лизма и логического позитивизма стало одной из двух существенных черт, отличающих необихевиористические теории от бихевиоризма Уотсона.

Второй характерной чертой, отличающей необихевиористические теории, явилось, как уже говорилось, использование ими открытых И.П. Павловым закономерностей образования поло­жительных и тормозных условных рефлексов, проходящих в ходе своего образования стадии генерализации и дифференцировки.

Переход бихевиористических теорий на новые естественнона­учные и философские позиции очень ярко проявился в отношении проблемы мышления.

Дата добавления: 2014-11-25