Политические и правовые учения немецкого и итальянского Просвещения

Социально-политические условия в Германии и Италии су­щественно отличались от обстановки в Нидерландах, Англии и Франции прежде всего наличием крепостнически-абсолютист­ских порядков, слабо консолидированной, робкой оппозиции. В раздробленной на сотни самостоятельных княжеств, терзаемой Духовными и светскими феодалами в Германии на исходе XVII в. зарождается немецкое Просвещение. Его мыслители многое сдела­ли для систематизации и популяризации доктрины естественного права, разработанной в Нидерландах и Англии, преодоления нега­тивного влияния теологии на юриспруденцию, противопоставле­ния ему разумного начала. В государственно-правовой науке идеи Просвещения получили наибольшее развитие в учениях С.Пуфен-Дорфа, Х.Томазия и Х.Вольфа.

Самуэль Пуфендорф (1632—1694 гг.) — известный юрист и историк, труды которого издавались во многих европейских стра­нах. ' Из них выделяются «Право естественное и право народов», «О должностях человека и гражданина», посвященные вопросам государства и права. Что наиболее существенно и характерно в его учении?

Прежде всего, Пуфендорф одним из первых немецких просве­тителей стремился отделить юридическую науку от религиозной схоластики. Право, утверждал мыслитель, должно согласовываться с законами разума и действующего законодательства, а государство не может возникнуть без свободного согласия людей.

Синтезируя взгляды Г.Гроция, Б.Спинозы, Т.Гоббса, Пуфендорф трактует естественное право как совокупность нравственных норм, правил, объединяющих индивидов в их стремлении к жизни с ближними, себе подобными, т.е. в обществе. В естественном обще­житии нет «войны всех против всех» (как считал Гоббс), есть мир, естественная свобода и равенство людей. Однако их необеспечен­ность правом, страх перед злом, эгоизм, а главное — стремление к свободе, к самосохранению, понуждают создать государство.

Хотя инициатор создания государства Бог, по Пуфендорфу, од­нако, оно не может возникнуть без свободного согласия людей, их решения объединиться. Это решение есть действительная опора, правовая основа государства. Объединение людей закрепляется до­говором (pactum), выбор формы правления и обязанности правите­ля и подданных (первого — заботиться о благе народа, последних — подчиняться власти) — постановлением (decretum). С образовани­ем государства люди утрачивают естественные права (кроме свобо­ды убеждений и вероисповеданий как области их частной жизни), не допускается и сопротивление власти подданными. Лучшей фор­мой правления Пуфендорф считал абсолютную монархию, хотя до­пускал наличие при монархе представительного сословного органа. Государство должно твердо поддерживать безопасность людей, по­рядок и спокойствие, не позволять церкви вмешиваться в мирские дела. Элементы рационального подхода к праву и государству у Пуфендорфа сочетались с оправданием крепостничества, как добро­вольного договора между господином и зависимым крестьянином, всесилия монарха.

Последователь Пуфендорфа профессор Христиан Томазий (1655—1728 гг.) в своих научных работах и лекциях стремился к освобождению юриспруденции из тенет богословия. ²

¹ Пуфендорф Самуэль преподавал в ряде ун-тов Западной Европы. В Гейдельбер-
ге занимал первую в Европе кафедру естественного права. Автор многих работ по
юриспруденции и истории.

² Томазий Христиан (Кристиан) — юрист и философ-просветитель. Преподавал в
ун-тах Лейпцига, Галле. В 1686 г. основал первый научный журнал на немецком
языке. Его основной труд — «Основы естественного права» (1705 г.).

Вслед за Пуфендорфом, Томазий утверждал: человек — существо общежительное, стремящееся к мирному общению и личному благу. Основа естественного права — мораль, предписывающая делать то, что соответствует разумной природе людей. Мораль соотносится с правом как внутренний и внешний мир человека. Противоречия между ними предотвращаются двумя средствами: советом и приказаниями. Пер­вое убеждает, второе принуждает. Принуждение — признак права. Принудительная власть осуществляется государством.

Государство, по Томазию, создается людьми, а не Богом. Это — «естественное общество, которое заключает в себе верховную власть ради довольства всех и гражданского благополучия. Границы воз­действия государственной власти рассматриваются в 3-х измерени­ях — моральном, политическом и правовом. В сфере морали дей­ствует только совет: делай то, что ты желаешь, чтобы другие делали для тебя. В политике — совет и приказание: делай другим то, что ты желаешь, чтобы они делали для тебя. В праве действует только приказ: не делай другим то, чего ты не желаешь себе.

Таким образом, право в государстве приобретает императивный (повелительный) и запретительный характер, здесь действует при­каз государства. Однако мораль ограничивает сферу действия пра­ва — государство не должно посягать на духовную свободу лично­сти, свободу убеждений. Мыслитель осуждал практику полицейско­го государства.

Как и Пуфендорф, Томазий считал лучшей формой государства монархию. Основа власти монарха — согласие народа. Допускал его право на сопротивление в случае нарушения монархом условий общественного договора, допущения им очевидных несправедли­востей.

В отдаленной перспективе Томазий предвидел истинную челове­ческую общность, идеальный строй, порогом к которому будет отме­на частной собственности и нравственное совершенство людей.

Более консервативное истолкование естественно-правовых идей, аналогию полицейского государства допускал энциклопедист не­мецкого Просвещения, профессор естественного и международного права университета в Галле Христиан Вольф (1679—1754 гг.). ¹

Нравственный закон, по Вольфу, делать добро и избегать зла. Он соответствует стремлению людей к совершенствованию души, тела, общества. Человек обязан следовать нравственному закону. Право проистекает из нравственных обязанностей. «Нет права, — писал мыслитель, — без нравственности обязательства, которое ему пред­шествует, в котором оно коренится и проистекает. Есть врожден­ные человеческие права, потому что есть врожденные человеческие

¹ Вольф Христиан — профессор права, философии в Галле, Марбурге. Отстаивал теорию естественного права. Ему принадлежат ряд трудов по международному, пуб­личному праву.

обязанности». Поскольку от природы люди равны, они имеют рав­ные права. Ни один человек не имеет власти над другими, поэтому все люди свободны. Стремление людей к совершенствованию по­рождает право на жизнь, труд, образование и научные исследования, без чего нет совершенствования.

Позитивные законы, согласно Вольфу, — выражение естественно­го закона и содержащиеся в них права индивида есть мера свободы, нужная для исполнения обязанностей. Такая интерпретация смысла законодательства оправдывала дозирование государями своим под­данным свободы, необходимой для исполнения их долга перед госу­дарством. Право у Вольфа — свобода действий для исполнения обя­занностей. Его рамки определяются властью государства.

Происхождение и сущность государства Вольф трактовал в духе своих предшественников как результат соглашения между се­мьями. Верховная власть — сложения воли его контрагентов. Же­стокая правовая регламентация и контроль над общественной и личной жизнью, экономикой и воспитанием, семьей и религией под опекой мудрого нравственного монарха, считал немецкий просве­титель, обеспечивает свободу индивидуальных дарований и счастли­вую жизнь подданным. Монарх должен использовать свою власть для общего блага, быть добродетельным, знать науку управления государством, не творить произвол. Претендовавший на роль пере­дового монарха в Европе прусский король Фридрих II писал Воль­фу, что задача королей — осуществлять идеи философов. Вольф подчеркивал пользу сословного представительства в монархиях, право народа на сопротивление власти при ее покушении на есте­ственные законы.

Таким образом, если в Англии и Франции естественно-правовая доктрина стала идейным оружием, смыслом лозунгов в борьбе про­тив феодального абсолютизма, то в Германии она превратилась в средство рационализации существующего режима, пропаганды культа государства и правопорядка.

Итальянские просветители Дж.Вико и Ч.Беккариа свою крити­ку феодально-крепостнических порядков, влияния клерикализма на науки сочетали с оригинальной трактовкой учения о праве.

Джамбаттиста Вико (1668—1744 гг.) в своем главном труде «Основания новой науки об общей природе наций» (1725 г.) пер­вым среди мыслителей Нового времени развил философию истории, раскрыл объективный характер исторических закономерностей¹.

¹ Вико Джамбаттиста — один из основоположников философии истории. Родил­ся в Неаполе в семье библиотекаря. Прослушал курс лекций в Неаполитанском ун-те. Много занимался самообразованием, изучал труды Платона, Аристотеля, Плутарха, Тацита, Августина. В 1697 г. становится профессором риторики в том же универси­тете. Обладал обширными познаниями в области римского и канонического права, написал «О единственном начале и единственной цели всеобщего права» (1720 г.) и ряд других произведений.

Теорию круговорота исторических типов государства, разработан­ную Полибием, он экстраполировал на историю наций. Вико устано­вил ее цикличность, закономерности восходящей смены государ­ственно-правовых институтов. По его мнению, трем эпохам исто­рии (божественной, героической, человеческой), аналогичным возрасту человека (детству, юности, зрелости), соответствуют безго- сударственность, подчинение жрецам; аристократическое государ­ство; демократическая республика или представительная монар­хия. Согласно Вико, исторично не только государство, но и право. Он выдвинул плодотворную идею изменения правовых норм в ходе исторического развития общества и государства, тем самым на сто­летие опередил теоретиков исторической школы права.

Среди итальянских просветителей XVIII в., осуждавших произ­вол и беззаконие феодалов и положивших начало «просветительно-гуманистическому» направлению уголовного права и процесса, был юрист и публицист Чезаре Беккариа (1738—1794 гг.).¹ Его глав­ный труд «О преступлениях и наказаниях» (1764 г.) содержит кри­тику феодального правосудия, уголовного судопроизводства и новые принципы уголовного права и процесса, основанные на идеях гума­низма и законности.

Законы, по Беккариа, «не что иное, как договоры свободных лю­дей», объединившихся в общество, чтобы пользоваться свободой со­обща, спокойно и безопасно. «Совокупность всех частей свободы, пожертвованных на общее благо, — говорится в его произведении, — составила верховную власть народа, а суверен стал законным ее хранителем и распорядителем». Он должен был обеспечить людям общее благо, безопасность и справедливость. Основанные на ней за­коны государства должны иметь в виду «наивысшее счастье для максимально большего числа людей». Это — цель государствен­ных законов. Итальянский просветитель возмущен тем, что законы на деле служат инструментом желаний феодальной верхушки: они несправедливы, закрепляют сословные привилегии, неравенство пе­ред законом, право сильного. Существующие законы, писал он, «слу­жат только для прикрытия насилия», помогают приносить народ «в жертву ненасытному деспотизму». Другой причиной несправед­ливых законов Беккариа называет частную собственность, дающей

¹ Беккариа Чезаре — итальянский гуманист, юрист и публицист. Родился в Ми­лане. Обучался на юридическом факультете в университете з Павии, по окончании которого в 1758 г. получил степень доктора права и вернулся в Милан. Здесь он вступил в клуб молодых просветителей, издававших журнал «Кафе» (1764—1766 гг.), был одним из его редакторов. В это время и был создан главный труд Бекккариа «О преступлениях и наказаниях», получивший всеобщее признание. На мнение его автора, как законодательный источник, ссылались для смягчения приговоров в уголов­ных судах Австрии, Франции, Германии. В 1768 г. он назначается профессором «Двор­цовой школы» в Милане, в 1789 г. — начальником департамента по вопросам юсти­ции, полиции и административного управления. В 1791 г. — член комиссии по совер­шенствованию уголовного законодательства и деятельности полиции.

одним власть и благополучие, другим — нищету и бесправие. Пра­во собственности — «не необходимое право». Он сторонник уравни­вания материального положения людей, связывает свои надежды с просвещенным монархом, заботящемся о своих подданных, об уст­ранении нищеты и неравенства, покровительствующий наукам и искусству, просвещению и нравственности народа. Он издает спра­ведливые и мудрые законы, перед которыми все будут равны, кото­рые будут строго соблюдаться и обеспечат права человека.

Законность, по Беккариа, обеспечивается, во-первых, свободой граждан. Свободу он трактует как право делать все, что не противо­речит законам. Это право он называет «священным политическим догматом». Во-вторых, соблюдение законов самими властями, без чего, по его убеждению, нет «законного общества». Всякое проявле­ние власти человека над человеком, не вытекающее из абсолютной необходимости, является тираническим.

Право издания законов, а равно и право наказания, полагает Беккариа, принадлежит лишь суверену как представителю обще­ства, объединенного общественным договором. Право карать за пре­ступления основывается на необходимости защищать от посяга­тельств отдельных лиц общее благо. Мыслитель формулирует важ­ные выводы: 1) Только законы могут устанавливать наказания за преступления и право их издания принадлежит только законодате­лю. 2) В интересах всех («и знатного, и самого убогого») соблюдать законы. Суверен может издавать лишь общие законы, но не может судить за их нарушения. Это — задача суда, выясняющего факты. 3) Наказание же, определяемое судом, не может выходить за преде­лы, установленные законом, иначе оно нарушает справедливость и условия общественного договора. 4) Власть толковать уголовные законы не может принадлежать судьям. Последние получают зако­ны от суверена как хранителя общей воли и должны в точности применять закон. Беккариа против различения духа и буквы зако­на, поскольку оно ставило бы обвиняемого в полную зависимость от «страстей и слабостей судьи». Толкование закона —- дело законо­дателя.

Злом считал Беккариа и темноту законов. Оно достигает край­них пределов, если законы, по его мнению, написаны «на чуждом народу языке», что делает зависимой свободу граждан. Чем больше лиц принимают законы (т.е. законодателей), считает итальянский просветитель, тем меньше преступлений.

Ч.Беккариа выделяет преступления против общества, личной безопасности граждан как наиболее тяжкие, считает истинным мерилом преступлений вред, наносимый ими обществу. Причину преступности видел в социальных условиях, нищете людей и столк­новении их интересов, порождаемых страстями.

Цель наказания, согласно Беккариа, только в том, чтобы воспре­пятствовать виновному вновь нанести вред обществу и удержать других от совершения того же. Оно должно быть соразмерно пре-

туплению, производить наиболее сильное и длительное впечатле­ние на душу, а не на тело преступника. Поэтому итальянский про­светитель протестовал против распространенных в феодальной Ев­ропе пыток, мучительных наказаний, призывал к ограничению смертной казни. Он отстаивал равенство всех перед законом, воз­можность наказания только за деяния, определенные законом как преступные.

Смертная казнь, считает Беккариа, не является правом, ибо не вытекает из условий общественного договора. Казнь — это «война нации с гражданином», она не является полезной, необходимой для общества. Он допускал применение смертной казни только в двух чрезвычайных случаях: 1) когда даже лишенный свободы гражда­нин своим могуществом и связями угрожает безопасности нации и установленному образу правления; 2) если его смерть будет един­ственным средством удержать других от совершения преступления. Мыслитель предлагал заменить смертную казнь пожизненным раб­ством. По его мнению, задача законов — смягчить нравы людей, а не подавать примеры жестокости. Аргументация Беккариа в пользу отмены смертной казни, гуманизации законодательства — практи­чески первое в истории убедительное выступление такого рода.

Лучше предупреждать преступления, чем наказывать, убежден Беккариа. В этом он видел главную цель всякого хорошего зако­нодательства, являющегося искусством «вести людей к возможно большему счастью». Запрещать множество безразличных действий не значит предупреждать преступления. Он призывает к ясности законов, к тому, чтобы вся сила нации в них была сосредоточена на ее защите, ее движении от рабства к свободе. Предупреждению пре­ступлений служат также, считает Боккариа, просвещение, знания, уважение законов со стороны и властей, и подданных, награждение и поощрение добродетели, совершенствование воспитания граждан. Идеи итальянского просветителя были восприняты классиче­ским направлением уголовно-правовой науки и уголовным зако­нодательством различных стран, стали выражением назревших по­требностей общественного развития.

Заметные отличия социально-политических условий в Германии и Италии предопределили и отличия в учениях о естественном праве, общественном договоре, верховной власти в государстве и др. Суще­ственными достижениями немецких и итальянских просветителей стало развитие ими естественно-правовой теории, республиканско-демократических идей, классической теории уголовного права.

Век Просвещения стал временем наивысшего развития гумани­стических и рационалистических начал в учениях о праве и госу­дарстве, в критике феодализма, феодального неравенства и деспотиз­ма, веры в торжество разума, свободы и равенства, во всевластие на­рода и всесилие разумного закона. Доктринам естественного права, прав человека и гражданина, общественного договора, разделения Властей, теории демократии и др. были приданы классические фор-

мы. Весомым является вклад европейских просветителей в разра­ботку принципов либерализма, защиту таких универсальных ценно­стей, как свобода, честь и достоинство человека, оберегаемых закона­ми, в теорию правового государства. Новая философия права, поли­тики, морали утверждала гуманистические, общечеловеческие ценности в политико-правовой мысли.

Гуманистические политико-правовые идеи Просвещения идеоло­гически подготовили Французскую революцию, ставшую точкой от­счета новой эпохи. Деятели революции первыми попытались реали­зовать великие идеи, развить их, учитывая новые и неожиданные повороты политических событий. Их опыт показал: 1) дистанция между теорией и практикой может быть весьма значительной, а ре­зультаты непредсказуемы; 2) игнорирование одних идей и гипербо-лизация других ведут к негативным результатам; 3) нигилизм в правопонимании и, особенно в правоприменении, нарушении прав человека и гражданина, неминуемо ведет к трагическим последстви­ям, в т.ч. и для самих идеологов революции. Уроки Французской революции станут предметом дальнейших теоретических поисков.

Дата добавления: 2014-11-20