Через тернии… в тернии 2 страница

Правда, это было бесполезно. Что такое настоящий HR, Миронова не знала.

– Ира, зайди к Мироновой! – крикнула Куликовой Маша, одна из сотрудниц отдела.

…В просторном кабинете начальницы Ирина чувствовала себя несколько неуверенно. Аскетичная обстановка, голые стены, идеальный порядок на почти пустом столе – только компьютер, телефон, набор ручек, несколько листов бумаги и небольшая фотография какой‑то похожей на Миронову женщины. Будь здесь хозяйкой сама Ирина, она бы все сделала по‑другому, но…

Ирина уважала начальницу за ее заслуги в компании, за твердость характера, за доброту. И в то же время, как часто свойственно юности, Ирина считала, что Мироновой уже пора уступить дорогу молодым и прогрессивным. «Что она вообще понимает в современных трендах и технологиях?!» – частенько жаловалась Ирина за ужином своему мужу.

Однако муж Ирины, Евгений Куликов, очень хорошо понимал Миронову. Он и сам обладал похожим темпераментом и отношением к жизни – главными для него были спокойствие, стабильность и – особенно – порядок. Работая менеджером в крупном банке, Евгений более или менее обеспечил себе размеренную и предсказуемую жизнь. Единственным ее непредсказуемым элементом была, собственно, Ирина. Она задерживалась на работе допоздна, все время норовила устроить ему и сыну Никите какие‑то сюрпризы, постоянно меняла собственную внешность, так что Евгений никогда не мог спрогнозировать, чего ожидать от нее в следующий раз.

Они поженились шесть лет назад, когда Ирина была еще студенткой четвертого курса психфака. Евгений, старше ее на пять лет, в тот момент уже начинал карьеру менеджера в банке и казался Ирине взрослым, надежным, умным. Он столько всего знал! Он учил ее таким полезным вещам, как планирование и тайм‑менеджмент. Благодаря Евгению в ее жизни появились программы и сайты, без которых она себя уже не мыслила, – скайп, Outlook, Facebook… Но сейчас, спустя шесть лет, Ирина чувствовала, что дома ей чего‑то не хватает. Не хватает драйва, адреналина, без которого она не могла представить свою жизнь.

Со свойственной ей изобретательностью Ирина пыталась расшевелить Евгения, раззадорить его, привлечь внимание. Однажды, вернувшись с работы, он обнаружил в квартире огромный букет цветов, к которому была прикреплена таинственная карточка из дорогого картона «От Д.». А через некоторое время он нашел «случайно» забытый Ириной на столе Moleskin, на открытой странице которого был нацарапан номер телефона некоего Даниила.

Излишне говорить, что на Евгения подобные трюки не действовали. Ирину он воспринимал как естественную часть своей жизни, по‑своему любил ее, однако ни при каких обстоятельствах не готов был менять установленный им же порядок вещей.

В последние два года Евгений все больше ощущал, что Ирина уже перестала быть той молоденькой наивной девчонкой, которую он встретил шесть лет назад. Все чаще и чаще она давала ему советы, сама принимала важные для семьи решения, критиковала его и даже слегка подсмеивалась над некоторыми особенностями его характера: излишней серьезностью, стремлением «разложить все по полочкам», как она сама называла страсть Евгения к порядку. Все это крайне раздражало его болезненное самолюбие. Импульсивная, порывистая, так отличающаяся от него Ирина не замечала этого. Пока не замечала. Задетое самолюбие Евгения, однако, готово было взорваться в любой момент и разрушить их тихий мирок. Осталось только поднести спичку…

…Взгляд Мироновой скользнул по сидящей напротив Ирине. Жгучие темные волосы (на данный момент), умные синие глаза, удачно сидящий костюм – стильные обтягивающие джинсы, белая блуза, ярко‑синий модный пиджак, красивые туфли на бесконечной шпильке. Вот только крошечную сережку‑гвоздик в носу Ирины Миронова никак не могла одобрить.

– Ирина Сергеевна, у меня к вам предложение. – Естественно, своих подчиненных Миронова называла только на «вы».

…Через полчаса Ирина, окрыленная и радостная, уже строчила в скайпе мужу:

– Зай, я буду работать над новым проектом!

– Что за проект?

– По модернизации сайта. На мне все – и дизайн, и контент, и модерация!

– Это, конечно, здорово, но когда ты теперь домой собираешься возвращаться? Тебя и так до восьми, а то и до девяти не бывает.

– Что ты волнуешься, я справлюсь.

– Очень надеюсь. Во сколько будешь сегодня? Не забудь, тебе еще Никиту с английского забирать.

– Да помню я.

– В шесть пятнадцать.

– Я знаю. Ты мне, может, еще время ужина в Outlook вышлешь? ☺

– Только давай обойдемся без сарказма, ладно?

– Никакого сарказма. Правда жизни. ☺

А в семь тридцать Евгений получил эсэмэс: «Слушай, не успеваю, забери сегодня Никиту, плиз».

Хмыкнув и сдвинув брови, что означало «я так и знал», Евгений покинул здание банка, сел в свою «мазду» и поехал за сыном.

Ирина вернулась домой в девять пятнадцать. Она вбежала в квартиру, прижимая к груди огромного плюшевого мишку, купленного по дороге в торговом центре у метро. От души расцеловала бросившегося ей навстречу пятилетнего Никиту и тут же отправила его спать со своим новым плюшевым другом.

А затем, с аппетитом поедая на кухне салат с курицей и сельдереем, она продолжила разговор, начатый днем в скайпе. Евгений сидел напротив и пил чай, аккуратно держа в тонких пальцах белую фарфоровую чашку.

– Ира, не стоит тебе в это ввязываться…

– Но почему?

– Как почему? Первый день работаешь над этим проектом – и сразу задержалась. Мне пришлось Никиту забирать.

– А что, собственно, в этом такого? Ты уходишь с работы вовремя. Каждый день. Почему бы тебе не забрать Никиту?

– Потому. У нас с тобой четкое распределение обязанностей по дому. Каждый выполняет свой функционал. В твой входит обязанность забирать Никиту с английского. Вот и все.

Ирина рассмеялась.

– Зай, ну как же я тебя люблю! А может, нам стоит, это… пересмотреть функционал?

Лицо Евгения оставалось непроницаемым, однако внутри у него все пылало.

– С какой стати? Это лучше ты подумай над своей зоной развития и начни работать эффективно.

– Прости, ты о чем?

– О том, что люди, которые задерживаются на работе, делают это потому, что работают неэффективно.

Ирина снова засмеялась, уже с некоторой злостью.

– То есть ты хочешь сказать, что я, блин, вкалываю с утра до ночи, беру на себя новые сложные проекты… И при этом я неэффективна?!

Евгений, поджав губы, забормотал что‑то себе под нос.

Злость в глазах Ирины погасла. Завтра трудный день, ни к чему растрачивать силы на бесполезные споры.

– Ладно, пошли спать. Эффективнее сейчас ничего не придумаешь.

Через две недели Громов, Куликова и Миронова собрались в переговорной, чтобы обсудить развитие ситуации.

За это время Громов уже успел заметить на сайте существенные изменения к лучшему. Во всяком случае, сайт явно модерировался, появилось больше позитивных отзывов (написанных, как подозревал Громов, самой Ириной). К тому же сегодня на встрече Ирина показала ему несколько очень даже неплохих вариантов.

Ирина Громову нравилась. Тот самый энтузиазм и блеск в глазах, которые ему всегда импонировали в людях и некогда были свойственны ему самому… «Не приведи бог, конечно, если бы она была моей женой, но сотрудник она идеальный!» – усмехнулся про себя Громов, наблюдая, как Ирина с воодушевлением рассказывает об устроенном ею недавно конкурсе дизайнеров. «И, кстати, я договорилась с ним за существенно меньшую сумму, чем он обычно берет! – с гордостью продолжала Ирина, – расписала ему, какой это интересный проект, челлендж и все такое… На долгосрочные отношения намекнула, он и купился…»

«Грубовата, но вектор мыслей правильный», – заключил для себя Громов.

Миронова в ходе монолога Ирины только кивала, скрывая собственную некомпетентность в вопросах технологий и дизайна. «Вот ведь наивная, я и так знаю», – думал Громов.

По окончании выступления Ирины Громов произнес:

– Ну что, все отлично, я очень рад, что у вас с Валентиной Александровной получилась такая сильная команда.

Миронова улыбнулась Ирине.

– Однако вот что я скажу вам, дамы, сайт сам по себе – дело, конечно, хорошее. Более того, необходимое, но глубинной проблемы он не решает. Глубинная проблема – в сотрудниках. С этим, в первую очередь, нужно что‑то делать. Есть ли у вас какие‑то мысли на этот счет? Давайте обсуждать, время не ждет.

Взгляды Громова и Куликовой устремились на Миронову.

В конце концов, она директор по персоналу. Ей и решения предлагать.

– Ну, я что думаю… Нам нужны подходящие люди. Можно пойти в вузы, сообщить, что набираем сотрудников. В вузах контингент получше будет…

Миронова затихла. Со всякого рода креативом – менеджерским или любым другим – у нее всегда было плохо. Рутина, порядок, соблюдение установленных правил – в этом она была действительно сильна.

Громов взглянул на Ирину.

– А у вас какие мысли?

Ирина заговорила быстро, с энтузиазмом и воодушевлением.

– На мой взгляд, институты – это как‑то мелко… Если даже идти туда, то связываться со студенческими профсоюзами, то есть уже бить наверняка. Но, конечно, намного больший охват целевой аудитории мы получим, если будем продвигаться в социальных сетях, на Facebook в первую очередь. Тут, кстати, можно компанию пиарить по самым разным направлениям. Главное, делать это грамотно. И потом еще… мы говорим, что нужно новых сотрудников привлекать. Но у нас и среди старых есть неплохие. Вот самых неплохих и надо удержать, повысить их лояльность. Какие‑то интересные подарки на дни рождения придумывать, сюрпризы всякие. Например, видеоклип записать или спецвыпуск журнала сделать об имениннике.

Глаза Ирины горели, щеки разрумянились. «Красива, даже очень», – подумал Громов. Однако чувственные размышления о внешности Ирины тут же заглушил голос разума, который молотом застучал в голове: «Перед тобой твой новый директор по внутренним коммуникациям!»

Было уже почти одиннадцать, офис «Электромира» опустел. Почти опустел. Генеральный директор Алексей Громов все еще сидел в своем кабинете, задумчиво глядя в окно на огни проносившихся мимо машин.

Он хорошо помнил тот день, когда впервые встретился с Мироновой. Громов в тот момент искал человека на должность директора по персоналу. Миронова сразу понравилась ему – своей непохожестью на всех этих теток – кадровичек с накрашенными ногтями и желтыми волосами, иссушенными химией. Миронова была другая. Простой, прямой взгляд еще молодых серых глаз. Губы, не привыкшие улыбаться. Громову, самому склонному к аскетичному образу жизни, это понравилось. Своей аккуратностью Миронова напомнила ему самого себя. Она сразу сказала Громову, накануне всю ночь напролет отмечавшему день рождения Володьки, что не собирается работать на пьющего начальника. «Я не пью. Только по особым случаям. Очень редко», – отрезал Громов. «По особым можно, наверное», – неожиданная, теплая и лучезарная улыбка осветила лицо Мироновой.

С тех пор «Электромир» и Миронова стали неразлучны. Громов полностью доверял ей, бесконечно уважал за цельность натуры. Пока «Электромир» оставался небольшой компанией, Миронова сама проводила все интервью с соискателями, благодаря таланту психолога безошибочно угадывая в них «своих», подходящих для «Электромира». Это делало ее незаменимой. Однако в последние годы, когда компания начала по‑настоящему разрастаться, методы Мироновой уже не действовали. Нужно было придумывать что‑то другое.

Громов тяжело вздохнул.

Пятнадцать лет назад Миронова была молодой. Современной. А сейчас… Сейчас «Электромир» нуждался в новых людях. Динамичных, креативных, готовых предлагать нестандартные решения. Таких, как Ирина. Что ж, ему придется это сделать.

Громов выключил ноутбук и вышел из кабинета. Завтра он поговорит с Мироновой.

Ирина влетела в офис, на ходу снимая кожаную куртку. На часах – 10:15. Утро, как обычно, было сумасшедшим. Блиц – завтрак, проводы Никиты в сад, бесконечная пробка на Садовом, эсэмэски от дизайнеров, звонок от Мироновой, что встреча переносится на два…

«Тебя Громов ждет» – сообщение в скайпе от Людочки.

«Вот блин…» – рассердилась на себя Ирина. – И надо же было опоздать именно сегодня».

Ирина знала, что Громов, как и Миронова, с опозданием сотрудников шутить не любит.

Заскочив в туалетную комнату, чтобы поправить у зеркала прическу и убедиться в идеальности макияжа, Ирина уже через три минуты была у кабинета Громова.

Он сидел за столом, серьезный, без улыбки.

«Ругать, что ли, собрался?.. Хотя за что это вдруг…»

Громов поздоровался, предложил Ирине сесть.

– В общем, Ирина, ходить вокруг да около не буду, – начал он, – а сразу перейду к сути.

Она невольно напряглась. Что все это означает…

Громов между тем продолжал:

– У меня к вам предложение. Вы готовы возглавить отдел по внутренним коммуникациям?

Ирина испытала шок. Вот это да… Все что угодно, но этого она точно не ожидала. Хотя… Если по‑честному, она считала, что давно заслуживает повышения. Громов смотрел на Ирину, ожидая ответа.

Он видел, как с ее губ уже готово было сорваться уверенное «да»…

Вдруг перед мысленным взором Ирины всплыло лицо мужа. «Ты не сможешь, ты не будешь успевать! – строго уверял ее Евгений. – Подумай о Никите. Он и так почти тебя не видит. Вспомни свой функционал…»

Громов заметил, как искорки энтузиазма постепенно гаснут в глазах Ирины.

– Алексей Иванович… Спасибо за предложение… Это очень многое для меня означает, правда… Но я… я не знаю…

Громов успокаивающе кивнул.

– Я понимаю, Ирина, решение непростое. И не ожидаю от вас ответа прямо здесь и сейчас. Посоветуйтесь с семьей, обдумайте все, взвесьте. Но имейте в виду, что человек мне нужен срочно, поэтому на принятие решения я могу дать вам только один вечер. Завтра с утра жду вашего ответа.

– Нет, это абсолютно исключено! Абсолютно! – Евгений резко поставил на обеденный стол стакан с апельсиновым соком. На белоснежную скатерть обрушился оранжевый ливень.

При других обстоятельствах он немедленно бросился бы ликвидировать последствия своих действий, но не сегодня… Сегодня Ирина преподнесла такой сюрприз, перед которым все обычные заботы Евгения мгновенно померкли.

– Да ладно тебе, вечно делаешь из мухи слона… – Ирина встала. – Лучше порадовался бы за меня, поздравил хотя бы. Это же реально круто, что Громов мне такое предложение сделал. Соглашаться или нет – другой вопрос, но сам факт… Я считаю, это надо отметить!

Ирина достала из бара бутылку отличного бордо 2007 года, сохраненную четой Куликовых для особого случая. Легко выкрутила штопором пробку, достала два бокала. Рубиновая жидкость соблазнительно потекла по стеклу…

– Вообще‑то мы это вино на мой день рождения хотели открыть, если ты помнишь, – в голосе Евгения зазвучали непонимание и обида. – Или по поводу приезда родителей… С чего это вдруг сейчас? Бутылка, между прочим, больше ста евро стоила!

Ирина сделала большой глоток. Реакция мужа задела ее.

– Вообще‑то твой день рождения каждый год бывает…

О приезде твоей матери я вообще молчу. А вот такое назначение… Такое – один раз в карьере. Может, это мою жизнь навсегда изменит!

Евгений посмотрел на Ирину в недоумении.

– Ты что… Как это «изменит»? Ты же не согласишься на эту работу!

В голосе Ирины почувствовались раздражение и обида.

– Жень, ну почему ты так против, а?

– Я вовсе не против. – Евгений говорил быстро, словно повторяя заученный текст. – Я тебе уже объяснял. Много раз. Ты не сможешь все успевать. Один этот дурацкий сайт тебя уже из колеи выбил. Сколько раз мне приходилось забирать Никиту за последние недели вместо тебя, а? Сколько раз он в сад опоздал? А тут – целым направлением руководить… Руководитель должен быть профессионалом, прежде всего в вопросах тайм‑менеджмента. Планирование – это ключ грамотного руководства! Вот… Ну, не будешь же ты спорить, что с планированием у тебя так себе…

Я не хочу, чтобы наша жизнь превратилась в хаос, только и всего…

Поджав губы, Евгений умолк. Он поднял бокал с вином и уже поднес его к губам, но потом снова поставил на стол с видом человека, выполнившего свой долг и не поддавшегося искушению.

Ирина смотрела на мужа – отстраненно, словно изучая его – как психотерапевт пациента, как биолог – вирус под микроскопом.

Наверное, впервые за все годы их совместной жизни она вдруг поняла, что Евгений просто‑напросто завидует ей. Он, при всей своей любви к порядку, при всем своем желании контролировать любую ситуацию, никогда не сможет занять руководящую должность, подняться выше менеджера среднего звена. Харизмы не хватает. Ирина же, возможно, не всегда умеющая правильно организовать свое время, иногда импульсивная, действующая скорее инстинктивно, чем рационально, была при этом настоящим лидером, центростремительной силой команды. И в их семейной жизни тоже было так. Их отношения работали, пока Ирина смотрела на Евгения снизу вверх, пока ее жизненный, профессиональный и карьерный опыт не сравнялись с опытом мужа. Но сейчас, когда Ирина, что называется, «догнала» его, Евгений – и она это хорошо понимала – должен был стать второй скрипкой… Должен был уступить ей, нравится ему это или нет. Так что дело вовсе не том, что у нее плохо с тайм‑менеджментом. Это простая зависть. И бессильное осознание того, что контроль над ситуацией теперь в ее, Ирининых, руках.

«С другой стороны, – продолжала думать Ирина, лежа в кровати рядом со спящим Евгением, – действительно, с планированием у меня не всегда все в порядке. Так что независимо от его слов я должна сама для себя решить – потяну или нет».

Евгений, чуть крякнув во сне, повернулся на правый бок, лицом к жене. Ирине стало некомфортно, появилось ощущение, будто муж даже во сне наблюдает за ней и читает ее мысли. Она отвернулась к окну. В свете фонарей крупные капли дождя барабанили по стеклу.

Ирина вглядывалась в них, уже хорошо понимая, что примет предложение Громова. Не может не принять. Иначе она не простит себе этого. Более того, она изменит самой себе, если откажется от новой должности. Так что потянуть придется, как бы трудно ни было. Решение принято. Осознав это, Ирина почувствовала необыкновенную легкость, закрыла глаза и мгновенно уснула, спокойная и счастливая…

Сумасшедший дождь заливал московские улицы.

Директорская планерка подходила к концу. Громову осталось сделать последнее объявление.

– Коллеги, я принял важное для компании кадровое решение. Валентина Александровна уже знает…

Громов пытался смягчить положение Мироновой, которой предстояло сейчас пережить определенное унижение перед всем топ‑менеджментом компании. А потому намеренно дал всем понять, что, по крайней мере, сюрприза для нее не будет.

– Я решил назначить на должность директора по внутренним коммуникациям Ирину Сергеевну Куликову!

Громов распахнул дверь в коридор. Вошла Ирина, которая сегодня утром робким кивком головы подтвердила Громову, что согласна…

– Прошу любить и жаловать! – торжественно произнес он.

Повисла долгая пауза. Ирина стояла, потупившись, изредка все же поднимая голову и выхватывая взгляды присутствующих: равнодушный – коммерческого директора Анатолия Басина, дружелюбный – Валентины Александровны, оценивающий, изучающий – Максима Белова, ободряющий – самого Громова.

Громов предложил Ирине сесть.

– Итак, структура управления персоналом у нас теперь будет такая. Директор по коммуникациям – Ирина Сергеевна. Директор по персоналу – Валентина Александровна. Не сомневаюсь, дамы, что под вашим руководством мы преодолеем тот кризис, который имеем сейчас.

Миронова тепло улыбнулась Ирине. Та ответила неуверенной улыбкой. Она пока не могла представить себе, что это будет за сотрудничество. Смогут ли они вообще работать вместе? Они такие разные – во всем: в возрасте, в темпераменте, в жизненных целях…

– Ирина, останьтесь, пожалуйста, – уверенный голос Громова отвлек Куликову от мыслей.

Планерка закончилась, руководители уже выходили из переговорной.

– Я долго размышлял над нашей проблемой, – Громов сразу перешел к сути, – и понял: чтобы выйти из кризиса с персоналом, нужно подходить к вопросу глобально. Не просто предлагать и принимать единичные – пусть и хорошие – решения, а воздействовать на ситуацию комплексно.

Ирина кивнула. Безусловно, Громов говорит дело.

– А это значит, – продолжал он, – что нам с вами и с Валентиной Александровной предстоит начать в нашей компании то, чего мы еще никогда не делали. Строить корпоративную культуру. Ее у нас пока нет. А от атмосферы в компании зависит так много. Она влияет на удовлетворенность сотрудников, а значит, и на их лояльность к бренду. Лояльность к бренду транслируется на клиентов, то есть напрямую повышает прибыль компании. Почему у нас возникли проблемы с продажами? Потому что наши сотрудники нелояльны к бренду, не продвигают его среди настоящих и потенциальных клиентов. Понимаете?

Ирина снова кивнула, чуть менее уверенно. О корпоративной культуре она, психолог и просто образованный современный человек, конечно, слышала, но профессионально никогда с этим не сталкивалась. Но Ирина была не из тех, кто легко готов признаться в том, что чего‑то не умеет или не знает. Уж точно не перед Громовым.

– Ну, в общем, сейчас я ничего конкретного пока не готов обсуждать, – резюмировал Громов, – хотел только показать вам, в чем заключается ваша глобальная задача как директора по коммуникациям. А уж как мы будем строить корпоративную культуру – решать именно вам. Поэтому подготовьте‑ка к следующей планерке общий план. Это ваша основная задача на ближайшее время.

Ирина вышла из переговорной, плотно сжимая губы. В глазах читалась решимость.

Придя домой, Ирина первым делом села за компьютер. Набрав в поисковике «лояльность сотрудников», она погрузилась в чтение. Одна статья, в которой приводились факты о бизнесе в США, показалась ей особенно интересной.

Что ж, похоже, лояльность сотрудников, их вовлеченность в бизнес действительно положительно влияет на уровень прибыли компании.

Закрыв ноутбук, Ирина встала.

Повысить лояльность, увеличить продажи, выйти из кризиса… Она вдруг осознала, как много зависит теперь от нее, ее решений, планов, действий.

Она глубоко вздохнула, посмотрела в окно, устремив взгляд вниз – на мокрый, разноцветный ковер опавших листьев.

Она приняла вызов.

Выводы Ирины

1. Корпоративная культура влияет на прибыль компании: от атмосферы в компании зависит удовлетворенность сотрудников. Удовлетворенность сотрудников повышает качество их взаимодействия с клиентом, формируя его эмоциональный опыт от бренда. Отношение к компании ее сотрудников – это основной канал, через который бренд транслируется на рынок. Лояльность к бренду повышает продажи, а следовательно – и прибыльность компании.

2. Нередко низкий уровень продаж – следствие низкого уровня лояльности сотрудников к бренду, который они представляют.

3. У современного потребителя выработан иммунитет на классические способы маркетинговых коммуникаций. Один из лучших способов общения бренда с потребителем – через его лояльных представителей. Заражать любовью! Любовью сотрудников к бренду.

4. В борьбе за высокие продажи главная задача руководства – сделать сотрудников компании адвокатами бренда.

Глава 2

– Вы уходите?

Благодарно улыбнувшись, Ирина ловко положила сумку на только что освободившийся уютный столик у окна.

Сегодняшнее воскресное утро она решила провести в «Старбаксе» со своим айпадом и чашкой ароматного латте. Мать Ирины согласилась забрать Никиту на все выходные, Евгений отдыхал дома после вчерашней встречи с однокурсниками, затянувшейся до двух ночи. Ирина ощущала удивительную легкость и желание поскорее начать работать. Прошла целая неделя, но в круговороте повседневных дел она так и не успела посвятить достаточно времени заданию Громова.

Ирина отпила небольшой глоток и привычно застучала пальцами по экрану айпада. Можно было не сомневаться, в веб‑пространстве найдется информация на тему корпоративной культуры… Ирина пролистывала ссылки – с чего начать?

Интуиция подсказала ей, что начать поиск нужно там, где последние два года она находила ответы на почти все волнующие ее вопросы – будь то подходящий отель для отдыха в Испании или новые направления в искусстве.

Ирина уверенно открыла Facebook.

Еще с детства, со школьной скамьи, ее угнетали теории, общие вопросы и законы. Она любила детали, частности, прикладные дисциплины. И психологию в университете воспринимала не как фундаментальную науку, а прежде всего как конкретный инструментарий для личностного и социального роста. Как правильно выбрать профессию, найти подход к противоположному полу, воспитать ребенка… Вот и сейчас, ведомая скорее инстинктом, чем рассудком, Ирина решила идти от конкретики.

Интересно, а что вообще есть на Facebook у конкурентов?

Перед ней запестрели яркие странички. «“Видеолэнд” объявляет конкурс!»…

«Собери наибольшее количество “лайков” и получи суперприз от DigiWorld!»…

Ирина оживилась: «Нам тоже нужна такая страничка!» Интуитивно она почувствовала, что Facebook и вообще социальные медиа – это именно та площадка, где можно развивать корпоративные коммуникации и технологии внешнего маркетинга.

Побродив по страничкам конкурентов, но так и не найдя ничего полезного на тему корпоративной культуры, Ирина допила свой латте.

Она была человеком действия. И какие шаги сделать дальше, она знала. Как минимум: провести конкурс на лучшую рекламу бытовой техники, открыть форум впечатлений покупателей о новинках, организовать публикации эмоциональных и веселых фотоснимков сотрудников «Электромира»…

Завтра же она встретится с дизайнерами и в течение недели создаст свою корпоративную страничку на Facebook!

– Петь, мусор захвати!

Так в очередной раз утром проводила Полина Николаевна Якушина своего сына на работу.

Петя Якушин, девятнадцатилетний бирюлевский юноша, рос как трава, а друзей заводил там, где ему приходилось чаще всего бывать, – в подворотнях своего района. Полина Николаевна, забеременев в шестнадцать лет от одного из таких же юношей, была глубоко разочарована жизнью, ничего не ждала, ни о чем не мечтала. О будущем сына, которого она не особо любила, задумывалась редко.

Неприятностей из‑за сына у нее было много. Когда ему исполнилось двенадцать, матери пришлось заплатить штраф за то, что Петя разукрасил серую дверь подъезда рисунками кислотно‑фиолетового цвета. «Да просто скучная она, серая, – объяснял он матери свой поступок. – А я хочу, чтоб было веселее». В пятнадцать лет Пете вдруг пришло в голову затюнинговать BMW соседа: выйдя однажды утром из дома, Алексей Петрович Степашин, хозяин местного автосервиса, основательный и солидный мужчина, обнаружил свой автомобиль разрисованным сценками из комиксов с использованием ненормативной лексики на английском языке. Последствия Петиного креатива Полина Николаевна ликвидировала долго. Возместить ущерб деньгами у нее, естественно, не было возможности, поэтому пришлось на целый год стать бесплатной домработницей в квартире Степашиных.

Кроме склонности к сумасшедшим идеям, до сих пор приносившим только разрушительные последствия, никаких способностей у Пети не проявлялось. По‑настоящему он любил и умел только одно – рисовать, постоянно придумывая при этом всякие новые слова и оригинальные выражения на русском и английском языках. Обрывки фраз на английском он частенько слышал в голливудских фильмах – и тут же запоминал.

Дядя Витя, брат матери, подметил в Пете эти необычные способности, когда тот начал подрабатывать у него в гараже. Он даже устроил племянника к своему приятелю в небольшое рекламное агентство, где Петя придумывал слоганы, разрабатывал рекламные материалы для небольших компаний, в том числе и для дядиного гаража. Именно он создал вывески, которыми дядя украсил въезд в свой гараж. А когда дела пошли в гору, Петя разработал всю наружную рекламу для дядиного бизнеса. Правда, скоро грянул кризис, и с гаражом дяде Вите пришлось расстаться. То же самое произошло и с рекламным агентством его приятеля. На этом карьера Пети как креативщика, к его большому сожалению, завершилась.

Полину Николаевну тоже вскоре уволили с завода, на котором она проработала много лет. Производство переносили в Подмосковье, неквалифицированных работников сократили. Вот тут стало по‑настоящему трудно. Денег не было. Вообще. Было ясно, что Пете придется искать работу. Но что может найти парень без квалификации?

Как‑то вечером Петя шел домой в раздумьях о том, что делать дальше, и увидел светящийся рекламный щит. «“Электромир”. Скоро открытие», – гласила яркая надпись. Подойдя поближе, он заметил за стеклом объявление: «Требуются продавцы‑консультанты». Петя всегда был уверен: уж в чем в чем, а в технике он разбирается. Не задумываясь, записал телефон, указанный в объявлении, и решил, что работа у него в кармане.

Дата добавления: 2014-11-20