О повреждении нравов в России 4 страница

Сказалъ уже я выше, что Императрица Анна Ивановна любила приличное своему сану великолѣпіе и порядокъ, и тако дворъ, который еще никакаго учрежденія не имѣлъ, былъ учрежденъ, умножены стали придворные чины, сребро и злато на всѣхъ придворныхъ возблистало, и даже ливрея царская сребромъ была покровенна; уставлена была придворная конюшенная канцелярія и экипажи придворные все могущее блистаніе того времени возымѣли. Италіанская опера была выписана, и спектакли начались, такъ какъ оркестра и камерная музыка.

При дворѣ учинились порядочные и многолюдные собранія, балы,торжества и маскарады.

А все вышеписанное и показуетъ, какіе шаги, обстоятельствами правленія и примѣрами двора, злые нравы учинили. Жестокость правленія отняла всю смѣлость подданныхъ изъяснять свои мысли, и вельможи учинились не совѣтниками но дакалыциками Государевыми – и его любимцевъ, во всѣхъ такихъ дѣлахъ въ которыхъ имѣли причину опасаться противурѣчіемъ своимъ неудовольствіе приключить, любовъ къ отечеству убавилась и самство и желаніе награжденні возрасло. Великолѣпіе введенное у Двора понудило вельможъ, а подражая имъ и другихъ умножить свое великолѣпіе. Оно уже въ платьяхъ, столахъ и другихъ украшеніяхъ начинало изъ мѣры выходить; такъ что самою Императрицею Анною примѣчено было излишнее великолѣпіе, и изданнымъ указомъ запрещено было ношеніе золота и серебра на платьѣ, а токмо позволено было старое доносить, которыя платья были запечатаваны.

Но тщетное приказаніе когда самъ дворъ, а паче тогда по причинѣ сыновей Герцога Курляндскаго, людей молодыхъ, въ роскошъ сей впалъ. Не токмо сей роскошъ видѣнъ былъ на торжественныхъ одѣяніяхъ придворныхъ и другихъ чиновъ людей; но даже мундиры гвардіи офицеровъ оной ощущала; а паче мундиры конной гвардіи, которые тогда были синіе съ красными обшлагами, выкладены петлями и по швамъ широкимъ золотымъ галуномъ. Многіе изъ знатныхъ людей стали имѣть открытые столы, яко Фельдмаршалъ ГраФъ Минихъ, Вицъ – Канцлеръ Графъ Остерманъ, хотя впрочемъ весьма умѣренно жилъ; Гаврила Ивановичь Головкинъ, Генералъ-Адмиралъ ГраФъ Николай Федоровичь Головинъ и другіе. Число разныхъ винъ уже умножилось и прежде незнаемыя: шампанское, бургондское и капское стало привозиться и употребляться на столы.

Уже вмѣсто сдѣланныхъ изъ простаго дерева мебелей стали не иные употребляться, какъ англинскія, сдѣланныя изъ краснаго дерева мегагеня; домы увеличились, и вмѣсто малаго числа комнатъ уже по множеству стали имѣть, яко свидѣтельствуютъ сіе того времени построенныя зданія; стали домы сіи обивать штофными и другими обоями, почитая неблагопристойнымъ имѣтъ комнату безъ обои; зеркалъ, которыхъ сперва весьма мало было, уже во всѣ комнаты и большія стали употреблять. Екипажи тоже великолепіе возчувствовали, богатыя, позлащенныя кареты, съ точеными стеклами, обитыя бархотомъ, съ золотыми и серебрянными бахрамами; лучшія и дорогія лошади, богатыя тяжелыя и позлащенныя и посеребрянныя шоры, съ кутасами толковыми, и съ золотомъ или серебромъ, такоже богатыя ливреи стали употребляться. И паче таковой роскошъ былъ видѣнъ, ибо онъ по приказанію учиненъ, во время сватьбы Принцессы Анны Меклембургской, племянницы Императрициной за Принца Антона Ульриха Брауншвейскаго.

Всякій роскошъ приключаетъ удовольствіе и нѣкоторое спокойствіе, а потому и пріемлется всѣми съ охотою и помѣрѣ пріятности своей роспространяется. А отъ сего, отъ великихъ принимая малые, повсюду началъ онъ являться. Вельможи проживаясь привязывались болѣе ко двору, яко къ источнику милостей, а нижніе по вельможамъ, для тойже причины.

Исчезла твердость, справедливость, благородство, умеренность, родство, дружба, пріятство, привязанность къ Божію и къ гражданскому закону и любовь къ отечеству; а мѣста сіи начинали занимать: презрѣніе божественныхъ и человѣческихъ должностей, зависть, честолюбіе, сребролюбіе, пышность, уклонность, раболѣпность и лесть, чѣмъ каждый мнилъ свое состояніе дѣлать и удовольствовать свои хотѣнія. Однако между множества людей оставалось еще великое число, которые небывъ толь близко у двора, сохраняли древнюю строгость нравовъ; и правосудіе, естли не по склонности, но покрайней мѣрѣ по страху казней исполняемое еще въ довольномъ равновѣсіи вѣкъ свой сохраняло. При таковыхъ обстоятельствахъ (по краткомъ правленіи Принцессы Анны, вмѣсто сына Іоанна Брауншвейскаго, именованнаго наслѣдникомъ Имперіи, умирающею Императрицею Анною) Принцесса Елисавета, дщерь Петра Великаго и Императрицы Екатерины взошла на Россійскій престолъ.

Умалчивая, какимъ образомъ было учинено возведеніе ея на всероссійский престолъ гренадерскою ротою преображенскаго полку и многія другія обстоятельства, приступая къ показанію ея умоначертанія, яко служащему къ показанію причинъ развратности нравовъ. Сія Государыня изъ женскаго полу въ молодости своей была отмѣнной красоты, набожна, милосердна, сострадательна и щедра, отъ природы одарена довольнымъ разумомъ, но никакого просвѣщенія не имѣла, такъ что меня увѣрялъ Дмитрій Васильевичь Волковъ, бывшій конференцъ Секретарь, что она не знала, что Великобританія есть островъ; съ природы веселаго нрава и жадно ищущая веселій; чувствовала свою красоту и страстна украшать ее разными украшеніями; лѣнива и недокучлива къ всякому требующему нѣкоего прилежанія дѣлу, такъ что за лѣностью ея иетокмо внутреннія дѣла Государственныя многія иногда лѣты безъ подписала ея лежали; но даже и внѣшнія государственныя дѣла, яко трактаты по нѣскольку мѣсяцевъ, за лѣностью ея подписать имя у нея лежали; роскошна и любострастна, дающая многую повѣренность своимъ любимцамъ, но однако такова, что всегда надъ ними власть монаршу сохраняла.

Хотя она при шествіи своемъ принять всероссійскій престолъ, предъ образомъ Спаса Нерукотвореннаго обѣщалась, что естли взойдетъ на прародительскій престолъ, то во все царствованіе свое повелѣніемъ ея никто смертной казни преданъ небудетъ; однако принявъ престолъ, многихъ изъ вельможъ повелѣла судить: въ чемъ? Въ томъ, что они къ царствующимъ тогда государямъ были привязаны, и что не почитая ее наслѣдницею престола, но опасаясь имя ея родителя и рожденіе ея, давали сходственные съ пользою тѣхъ государей, предосудительные ей совѣты, и иные были осуждены на смерть, приведены къ ешафоту, и хотя освобожденіе отъ казни получили, но были въ ссылки разосланы. Таковъ былъ отличной своимъ разумомъ Генералъ – Адмиралъ ГраФѢ – Остерманъ, который управленіемъ своимъ министерскихъ дѣлъ многія пользы Россіи пріобрѣлъ; таковъ былъ Фельдмаршалъ Графъ Минихъ, многажды победитель надъ Турками и первый изъ европейскихъ вождей, который укротилъ гордость сего вражескаго христіанамъ народа. Сіи и нѣкоторые другіе были за усердіе ихъ къ Императрицѣ Аннѣ и Принцу Іоанну сосланы въ ссылку Но одни-ли они усердны къ нимъ были и вѣрно имъ служили? Вся Россія 14 лѣтъ въ томъ уже преступленіи была, а окружающіе дворъ, послѣдуя изволеніямъ Императрицы Анны и весьма малое уваженіе къ Принцессѣ Елисаветѣ имѣли; слѣдственно и всѣ справедливо должны были опасаться ея мщенія; хотя не казни, но ссылки. Сему единый примѣръ приложу. При восшествіи на престолъ былъ дежурнымъ Генералъ-Адъютантомъ Графъ Петръ Семеновичь Салтыковъ, человѣкъ злой и глупый, имѣлъ свѣденіе о намѣреніяхъ Принцессы Елисаветы, и когда вышеименованный дежурный Генералъ – Адъютантъ былъ арестованный приведенъ предъ вновъ возшедшую Императрицу и палъ предъ ней на колѣни, тогда родственникъ сего Василий Федоров. Салыковъ ему сказалъ, что вотъ теперь ты стоишь на колѣняхъ передъ нею, а вчера и глядѣть бы нехотѣлъ и готовъ бы всякое ей зло сдѣлать. Пораженъ такими словами немогъ ГраФъ Петръ Семеновичь ничего отвѣтствовать. Но милостивое снисхожденіе самой Государыни, запретившей врать Василий Федоровичу, его ободрило. Въ такомъ страхѣ находился весь дворъ, а гдѣ есть страхъ, тутъ иѣсть твердости.

Первый бывшій не весьма любимымъ при дворѣ Принцессы Анны, Князь Никита Юрьевичь Трубецкій вошелъ въ силу.

Человѣкъ умный, честолюбивый, пронырливый, злой и мстительной, бывъ пожалованъ въ Генералъ Прокуроры, льстя новой Императрицѣ и, можеть быть, имѣлъ свои собственные виды, представлялъ о возобновленіи всѣхъ законовъ Петра Великаго. Почитающая память родителя своего Императрица Елисавета на сіе согласилась и всѣ узаконенія Императрицы Анны, который были учинены въ противность указамъ Петра Великаго, о кромѣ о правѣ перворожденія въ наслѣдствѣ, были уничтожены, между коими многіе весьма полезные обрѣтались. Льстя Государю, надлежало льстить и его любимцу, а сей былъ тогда Алексѣй Григорьевичь Разумовской, послѣ бывшій Графомъ. Сей человѣкъ изъ Черкасъ изъ козаковъ былъ ко двору Принцессы Елисаветы привезенъ въ пѣвчіе, учинился ея любовнпкомъ, былъ внутренно человѣкъ добрый, но недальнаго разсудку, склоненъ, какъ и всѣ Черкасы къ пьянству, и такъ сей его страстью старались ему угождать: Степанъ Федоровичь Апраксинъ, человѣкъ такъ – же благодѣтельный и добраго разположенія сердца, но мало знающъ въ вещахъ, пронырлйвъ, роскошенъ, честолюбивъ а потому, хотя и небылъ пьяница, но неотрекался иногда въ излишность сію впадать; и привезенный изъ ссылки ГраФъ Алексѣй Петровичь Бестужевъ, бывшій при Императрицѣ Аннѣ Кабинетъ Министромъ и добрымъ пріятелемъ Бирону, за котораго онъ и въ ссылку былъ сосланъ, человѣкъ умный, чрезъ долгую привычку искусный, въ политическихъ дѣлахъ любитель государственной пользы; но пронырливъ золъ и мстителенъ, сластолюбивъ, роскошенъ и собственно имѣющій страсть къ пьянству Сіи двое, пивъ съ нимъ вмѣстѣ и угождая сей его страсти – сочинешіе партію при дворѣ, противную Кн. Ю. Трубецкому.

Были еще другіе, носящіе милость на себѣ монаршу; сіе суть родственники императрицыны, по ея матери Императрицѣ Екатёринѣ Алексѣевнѣ, и по бабкѣ ея Натальи Кириловнѣ, и оные, первые были Ефимовскіе, Скавронскіе и Гендриковы, о которыхъ о всѣхъ генерально можно сказать, что они были люди глупые и распутные; но умнѣе, или лучше сказать, поживѣе изъ нихъ изъ всѣхъ былъ, но и тотъ былъ недалекъ, Николай Наумовичь Чеглоковъ, за котораго ближняя свойственница Государынина, Марья Симоновна Гендрикова была выдана; и Михалайло Ларіоновичь Воронцовъ, женатый на Аннѣ Карловнѣ Скавронской, двоюродной сестрѣ Императрицы, послѣ пожалованный графомъ и бывшіе канцлеромъ, коего тихой обычай недозволялъ оказывать его разумъ; но по дѣламъ видно, что онъ его имѣлъ, а паче духъ твердости и честности во душѣ его обиталъ яко самыми опытами онъ имѣлъ случай показать. Вторые были Нарышкины, и хотя родъ сей и довольно многочисленъ, ао ближнимъ родствспникомъ своимъ щитала Императрица Александра Львовича Нарышкина, къ которому всегда отличное уважение показывала.

Потомъ были въ особливомъ уваженіи у двора тѣ, которые знали о намѣреніяхъ Императрицы взойти на престолъ, и сіе были, окромѣ Михаила Ларіоновича Воронцова, князь Гессенъ Готбургскій и его супруга Княгиня Катерина Ивановна, и Василій Федоровичь Солтыковъ съ его женою.

Признательность Императрицы простиралась и на тѣхъ, которые у двора ея съ вѣрностыо ей служили а сіе были два брата Александръ и Петръ Ивановичи Шуваловы, котораго втораго жена Мавра Егоровна и любимица Императрицина была, и о сей послѣдней четѣ буду имѣть случай впредь упомянуть; Скворцовъ, Лялинъ, Возжинскій и Чулковъ, изъ которыхъ нѣкоторые и изъ подлости были.

Всѣ сіи разныя награжденія получили, а недостаточные стали обогащены; и какъ не одно рождение, и по долголѣтнимъ службамъ полученные чины стали давать преимущество у двора, то и состоянія смѣшались, и что изъ подлости или изъ незнатныхъ дворянъ произшедшій; обогощенный по пышности дѣлалъ, того знатный, благородный или заслуженный но (не?) награжденный человѣкъ за стыдъ почиталъ не дѣлать. Когда смѣшались состоянія, когда чины начали изъ почтенія выходить, а достатки не стали ровняться; единые, отъ монаршей щедроты получая многое, могли много проживать, а другіе имѣя токмо рожденіе и службу и не большой достатокъ, съ ними восхотели равны быть, тогда естественно роскошъ и сластолюбіе сверху внизъ стало переходить и разорять нижнихъ; а какъ сластолюбие никогда предѣловъ излишностямъ своимъ не полагаетъ, и самые вельможи стали изыскивать умножить оное въ долгахъ своихъ.

Дворъ, подражая или, лучше сказать, угождая Императрицѣ, въ злототканныя одежды облекался, вельможи изыскивали въ одѣяніи – все что есть богатѣе, въ столѣ – все что есть дрогоцѣннѣе, въ питье – все что есть рѣже, въ услугѣ – возобновя древнюю многочисленность служителей, приложили къ оной пышность въ одѣяніи ихъ. Екипажи возблистали златомъ, дорогія лошади, не столь для нужды удобныя, какъ единственно для виду, учинились нужны для воженія позлащенныхъ каретъ. Домы стали украшаться позолотою, шолковыми обоями во всѣхъ комнатахъ дорогими мебелями, зеркалами, и другими. Все сіе составляло удовольствіе самымъ хозяевамъ, вкусъ умножался, подражаніе роскошнѣйшимъ народамъ возрастало и человѣкъ дѣлался почтителенъ по мѣрѣ великолѣпности его житья и уборовъ.

Очевидный будучи свидѣтель роду житья и сластолюбія тогдашняго времени, я нѣкоторые примѣры потщуся представить. ГраФъ Алексѣй Петровичь Бестужевъ имѣлъ толь великій погребъ, что онъ знатный капиталъ составилъ когда послѣ смерти его былъ проданъ Графомъ Орловымъ; палатки, которыя у него становливались на его загородномъ дворѣ на каменномъ острову, имѣли шелковыя веревки. Степанъ Федоровичь Апраксинъ всегда имѣлъ великій столъ, гардеробъ его изъ многихъ сотъ разныхъ богатыхъ кавтановъ состоялъ, въ походѣ когда онъ камандовалъ россійскою арміею противу Прусскаго короля, всѣ спокойствія, всѣ удовольствія, какія можно было имѣть въ цвѣтущемъ торговлею градѣ, съ самою роскошью, при звукѣ оружій и безпокойствѣ маршей, ему послѣдовали. Палатки его величиною городъ составляли, обозъ его болѣе нежели 500 лошадей отягчалъ, и для его собственнаго употребленія было съ нимъ 50 заводныхъ, богато убранныхъ лошадей. ГраФъ Петръ Борисовичь Шереметевъ, сперва Камеръ-Геръ, а потомъ Генералъ-Аншефѣ и Генералъ-Адъютантъ, богатѣйшій тогда въ Россіи человѣкъ, какъ по родителѣ своемъ Графѣ Борисъ Петровичѣ Шереметевѣ, такъ и по супругѣ своей ГраФинѣ Варварѣ Алексѣевнѣ, урожденной Княжнѣ Черкаской, дочери и наслѣдницѣ Кн. Ан. Мих. Черкаскаго, человека такоже весьма богатова, человѣкъ весьма посредственный разумомъ своимъ, лѣнивъ, незнающъ въ дѣлахъ, и однимъ словомъ таскающій, а не носящій свое имя и гордящійся единымъ своимъ богатствомъ, все въ угодность монархинѣ со всѣмъ возможнымъ великолѣпіемъ жилъ. Одежды его наносили ему тягость оть злата и сребра и блистаніемъ ослѣпляли очи, екипажи его, къ чему онъ и охоты не имѣлъ, окромѣ что лучшаго вкуса были наидрагоцѣннѣйшіе, столъ его великолѣпенъ, услуга многочисленна, и житье его однимъ словомъ было таково, что не однажды случалось, что нечаянно пріѣхавшую къ нему Императрицу съ немалымъ числомъ придворныхъ, онъ въ вечернемъ кушаньи, якобы изготовляясь могъ угощать; а сіе ему достоинствомъ служило и онъ во всякомъ случаѣ у двора, не взирая на разныя перемѣны, въ разсужденіи его и особы былъ особливо уважаемъ. Графъ Ив. Гр. Чернышевъ, сперва камеръ-юнкеръ, а потомъ камеръ-геръ, человѣкъ не толь разумный, коль быстрый, увертливый и праворный и, словомъ, вмѣщающій въ себѣ всѣ нужныя качества придворнаго, многіе примѣры во всякомъ родѣ сластолюбія подалъ. Къ нещастію Россіи, онъ не малое время путешествовалъ въ чужіе край; видѣлъ все что сластолюбіе, роскошъ, при другихъ европейскихъ дворахъ, наипріятнѣйшаго имѣють; онъ все сіе перенялъ, все сіе привезъ въ Россію, и всѣмъ симъ отечество свое снабдать тщился. Одѣянія его были особливаго богатства и вкуса, и ихъ толь много, что онъ единажды вдругъ 12 кавтановъ выписалъ. Столъ его со вкусомъ и изъ дорогихъ вещей содѣланный, обще вкусъ, обоняніе и видъ привлекалъ; екипажи его блистали златомъ и самая ливрея его пажей была шитая серебромъ; вина у него были на столѣ наилучшія и наидорожайшія; и подлинно онъ самъ нѣкоторое пріимущество получалъ, яко человѣкъ, имѣющій вкусъ, особливо всегда былъ уважаемъ у двора, женился на богатой невѣстѣ Ефимовской, подлѣ государыни, и любимый ею, потомъ учинился другомъ Фавориту Ив. Ив. Шувалову, чрезъ него прежде другихъ тогда весьма въ почтеньи находящуюся ленту польскую бѣлаго орла получилъ, а симъ же защищеніемъ чрезъ сенатъ за малую цѣну то есть, неболѣе 90,000 руб. получилъ мѣдные заводы, гдѣ слишкомъ на 100 м. готовой мѣди было, и которые чрезъ нѣсколько лѣтъ приведенные имъ въ разоренье, съ великимъ искомъ на нихъ за 700,000 продалъ обратно коронѣ.

Вкореняющаяся такая роскошъ проникла и въ такія состояніи людей, которыябы по чинамъ и обстоятельствамъ своимъ не имѣли нужду ея употреблять. Князь Борисъ Сергѣевичь Галицинъ, сперва отбѣгающій огь службы поручикъ или капитанъ, а потомъ отставной маіоръ, оную въ Москвѣ колико возможно оказывалъ; богатыя одѣянія его и жены его, ливрея, екипажи, столъ, вины, услуга и прочее, все было великолепно. Таковое роскошное житье привлекло ему нѣкоторый родъ почтенія, но изнуряло его состояніе, какъ и дѣйствительно онъ какъ отъ долговъ приватнымъ людямъ, такъ и отъ долговъ казнѣ разоренный умеръ, и жена его долгое время должна была страдать и претерпѣвать нужду въ платежѣ за безуміе своего мужа, для оплаты нажитыхъ долговъ.

Тако сластолюбіе повсюду вкоренялось, къ разоренію домовъ и къ поврежденію нравовъ. По гдѣ оно наиболѣе оказало вредныхъ своихъ дѣйствій? И гдѣ оно, соединяся съ пышностью и сластолюбіемъ, можно сказать, оказало свою побѣду надъ добрыми нравами? Сіе было въ особѣ Графа Петра – Ив. Шувалова. Имя сего мужа, памятное въ Россіи, не токмо всѣмъ вредомъ, который самъ онъ причинилъ, но и примерами, которые онъ оставилъ къ подражанію. Родъ Шуваловыхъ у насъ никогда въ великихъ чинахъ не бывалъ и отецъ его Шувалова Иванъ Максимычь, въ молодости своей, у брата роднаго моего дѣда Кн. Юрья Фед. Щербатова былъ знакомцемъ. Вошедъ въ службу долговременнымъ продолженіемъ оныя достигъ наконецъ до генералъ-маіорскаго чину, былъ губернаторомъ у города Архангельскаго, откудова отецъ мой его смѣнилъ, а оттуда былъ употребленъ въ губернаторы или въ Ригу или въ Ревель, гдѣ и умеръ. Онъ былъ человѣкъ умной и честной, имѣлъ двухъ сыновей – Александра и Петра Ивановичей, которымъ давъ приличное воспитаніе, опредѣлилъ ихъ на службу ко двору Цессаревны Елисаветы Петровны. Въ царствованіе Импер. Анны Ивановны старались наполнять дворъ сей цессаревны такими людьми, которые бы ни знатности рода, ни богатства неимѣли, и тако сія достигли изъ пажей, даже до камеръ-юнкеровъ.

Петръ Ив. Шуваловъ былъ человѣкъ умный, быстрый, честолюбивый, корыстолюбивый, роскошный, былъ жснатъ на Марфѣ Егоровнѣ Шепелевой, женщинѣ, исполненной многими пороками, а однако любимицѣ Императрицыной; онъ пользуясь напамятованіемъ преждней своей службы, когда бывъ при дворѣ ея яко цессаревны, раздѣлялъ ея утѣсиенія и милостью Императрицы къ женѣ его, съ самаго начала принят престола Имп. Елисаветы Петровны отличную сталъ имѣть силу; вскорѣ былъ пожалованъ въ камеръгеры и разумомъ своимъ, удобнымъ и къ дѣламъ и къ лести, силу свою умножилъ; пожалованъ былъ въ Генералъ Порутчики и присутствовать въ Сенатъ. Тутъ соединяя все что хитрость придворная наитончайшаго имѣетъ, т. е. не токмо лесть, угожденіе монарху, подслуживаніе любовнику Разумовскому, дареніе всѣмъ подлымъ и развратнымъ женщинамъ, который были при Императрацѣ (и которыя единыя были сидѣлыцицы у нея по ночамъ, иныя гладили ея ноги,) къ пышному немного знаменующему краснорѣчію, проникнулъ онъ что доходы Государственные неимѣютъ порядочнаго положенія, а Императрица была роскошна и сластолюбива; тогда какъ Сенать, неимѣя свѣденія о суммахъ, гдѣ какія находятся, всегда жаловался на недостатокъ денегъ, сей всегда говорилъ, что ихъ довольно и находилъ нужныя суммы для удовольствія роскоши Императрицы. Дабы на умножающееся сластолюбіе имѣть довольно денегъ, тогда какъ другіе, взирая на недостатокъ народный, недерзали ничего накладывать, сей, имѣя въ виду свою пышность и собственныя свои пользы, увеличилъ тщаніями своими доходы съ винныхъ откуповъ, а для удовольствія своего корыстолюбія, самъ участникомъ оныхъ учинился. Монополіи старался вводить, и самъ взялъ откупъ табаку, рыбныя ловли на Бѣломъ и Ледяномъ морѣ и лѣса Олонецкіе, за все получая себѣ прибыль. При милосерднѣйшей Государынѣ, учредилъ родъ инквизиціи, изыскующій корчемство, и обагрилъ россійскія области кровію пытанныхъ и сѣченныхъ кнутомъ и пустыни Сибирскія и рудники наполнилъ сосланными въ ссылку и на каторги; такъ что считаютъ до 15,000 человѣкъ, претерпѣвшихъ такое наказаніе. Взирая на торговлю, умножилъ пошлины на товары, безъ разбору, и тЬмъ пріумноженіемъ убытку по цѣнѣ оныхъ, при умноженіи сластолюбія, принужденно многихъ въ раззореніе повлекъ. Умножилъ цѣну на соль, а симъ самымъ приключилъ недостатокъ и болѣзни въ народѣ. Коснувшись до монеты возвышалъ и уменьшалъ ея цѣну, такъ что пятикопѣешники мѣдные привелъ ходить въ грошъ, а бѣдные подданные на капитали мѣдныхъ денегь хотя не вдругъ, по три пятыхъ капиталу своего потеряли; по его предложенію, дѣлана была монета медная по 8 руб. съ пуда, а потомъ передѣлавана по 16 р. съ пуда. Хотя ни одно изъ сихъ дѣйствій небыло учинено безъ тайныхъ прибытковъ себѣ, но еще дошедши до чину Генералъ – Фельдцейхмейстера, и бывъ подкрѣпляемъ родственникомъ своимъ Иваномъ. Ив. Шуваловымъ, котораго ввелъ въ любовники къ любострастной Императрицѣ, тогда какъ повсюдова въ Европѣ умножали артилерію и Россія, имѣя тысячи пушекъ, моглабы токмо ихъ переливъ, снабдить армію и флотъ, онъ множество старыхъ пушекъ въ мѣдную монету передѣлалъ, приписуя себѣ въ честь, что якобы неизвѣстное и погибшее сокровище въ сокровище обрѣтающееся обратилъ. – Немогши скрыть свои желанія корыстолюбія силою и властію своей а пользуясь узаконеніемъ Петра Великаго, чтобы заводы рудокопные отдавать въ приватныя руки, испросилъ себѣ знатные заводы и между протчими лучшій въ Государствѣ Гороблагодатскій, и сіе съ такою безсовѣстностію, что когда сей заводъ, могущій приносить прибыли многія сты тысячь руб. былъ оцѣненъ въ 90,000, то онъ неустыдился о дорогой оцѣнкѣ приносить жалобу Сенату, и получилъ его по новой перецѣнкѣ, гдѣ не справедливость и не польза Государская была соблюдаема, но страхъ его могущества, не съ большимъ за 40 т. руб.; заводъ, при которомъ было приписныхъ до 20 т. душъ, заводъ приносящій послѣ ему до 200 т. руб. и который послѣ взятъ былъ обратно короною за его долги, за 750 т. р. Откупы, монополіи, мздоимство, торговля, самимъ заведенная и грабительствы государственныхъ имѣній немогли однако его жадность и сластолюбіе удовольствовать; учредилъ банкъ, невидимому, могущій бы полезнымъ быть подданнымъ, и оный состоялъ въ мѣдной монетѣ, занимая изъ котораго должно было платить по 200 и черезъ нѣсколько лѣтъ внести капиталъ серебромъ. Но кто симъ банкомъ воспользовался? Онъ самъ взявъ миліонъ, Готъ, взявшій у него на откупъ Олонецкія лѣса и взятыя деньги отдавшій ему. Армяне взявшіе въ монополію Астраханской торгъ, и болыпую часть взятыхъ денегъ отдавшіе ему; Князь Борисъ Сергѣевичь Голицынъ, который толь мало взятьемъ симъ пользовался, что увѣряютъ, якобы въ единое время изъ 20 т., имъ взятыхъ, токмо 4 тысячи въ пользу себѣ употребилъ.

Властолюбіе его равно какъ и корыстолюбіе предѣловъ не имѣло. Недовольствуясь, что онъ былъ Генералъ-Фельдцехмейстеръ, Генералъ-Адъютантъ и Сенаторъ, восхотѣлъ опричную себѣ армію сдѣлать, представление его такъ, какъ и все чиненное имъ, было принято, и онъ сочинилъ армію, состоящую изъ 30,000 пѣхоты, разделенную въ шесть легіоновъ, или полковъ, каждой по 5 т. человѣкъ, которые ни отъ кого кромѣ его независѣли. Является, что въ Россіи рокъ таковыхъ безнужныхъ затѣй есть скоро родиться и еще скорѣе упадать. Армія сія, сочиненная изъ лучшихъ людей Государства, пошла въ походъ противъ Прусскихъ войскъ, много потерпѣла, ничего не сдѣлала, часть ея превращена была въ состояние подъ его начальствомъ Фузильерные полки, а потомъ и совсѣмъ исчезла.

Мало я незабылъ, исчисляя честолюбивыя затѣи сего чудовища, упомянуть о изобрѣтенныхъ имъ, или лучше сказать съ подражанія старинныхъ, и отброшенныхъ голбицъ, который Шуваловскими назывались и коихъ коническая камера чинила, что весьма далеко отдавали, а елипсической каплиберъ, что размѣтисто на близко картечами стрѣляли, и единороговъ, которые и нынѣ есть въ употребленіи, ради легости ихъ. Онъ выдумку свою всему предпочитая, гербы свои на сихъ новыхъ орудіяхъ изобразилъ, гналъ всѣхъ тѣхъ, которые дерзали, о неудобности ихъ, нынѣ доказанной, говорить, яко между прочимъ содержалъ подъ арестомъ Князь Павла Николаевича Щербатова, сказавшаго по пріѣздѣ своемъ изъ арміи, что ихъ дѣйствіе весьма близко, неможетъ быть инако дѣйствительно, какъ на совершенно гладкомъ мѣстѣ; что отдача назадъ голбицъ можетъ самимъ дѣйствующимъ имъ войскамъ вредъ нанести и разстроить ихъ порядокъ; что тягость ихъ неудобна ни къ воженію ни къ постановленію послѣ выстрѣла на прежнее мѣсто, и наконецъ, что достойно смѣху то, что ихъ толь секретными почитаютъ, и съ особливою присягою къ нимъ люди употреблены, которые даже отъ главныхъ начальниковъ, сокрываютъ сей мнимый секреть, съ обидою оныхъ, коимъ ввѣрено начальство арміи, а немогутъ они знать ни секрета ни дѣйствія употребляемыхъ въ ней орудій; а самое сіе разстроиваетъ всю дисциплину въ войскѣ, что введенные въ сіе, таинство, якобы отличные люди отъ другихъ, не по достоинству, но по опричности своей, излишные чины получаютъ, и болѣе другихъ ихъ всемощнымъ начальников уважаемы суть.

Между многихъ таковыхъ развратныхъ его предпріятій, начаты были однако два по его предположеніямъ, то есть – генеральное межеванье и сочиненіе новаго уложенія. Но за неоспоримую истину должно сіе принять, что развратное сердце влечеть за собою развратный разумъ, который во всѣхъ дѣлахъ того чувствителенъ бываетъ. Хотя неможно сказать, что намѣреніе генеральнаго межеванія неполезно было Государству и чтобы межевая инструкція несодержала въ себѣ много хорошихъ узаконеній; во многія въ ней находятся и такія которыя несходственно со справедливостью, но недальновидности его ли самаго, или его окружающихъ, были для собственныхъ ихъ пользъ учинены. А исполненіе еще хуже было. Порочнаго сердца человѣкъ выбиралъ порочныхъ людей, для исправленія разныхъ должностей; тѣ не на пользу общественную, но на свои прибытки взирая также порочныхъ людей ободряли, отчего множество тогдаже произошло злоупотребленій; и не пользою обществу сіе межеваніе учинилось, но учинилось вѣрнымъ способомъ къ нажитку опредѣленныхъ, къ грабежу народа. Сочиненіе уложенья нелучшій успѣхъ имѣло; ибо были къ сему толь полезному дѣлу Государства опредѣлены люди не тѣ, которые глубокою наукою состояніе Государства и древнихъ правъ, сообщенныхъ съ наукою логики и моральной философіи, а равно ихъ долговременными исполненіемъ безпорочно своихъ должностей, могли удостоиться имени законодателей и благотворителей своего отечества. Но Емме человѣкъ ученый, но грубъ и безчеловѣченъ съ природы; Дивовъ, глупый, намѣтливый на законы человѣкъ, но мало смыслящій ихъ разумъ, а къ томуже корыстолюбивый; Ешковъ, добрый, немзоимщикъ и знающій по крайнѣй мѣрѣ не россійскіе законы человѣкъ, но ленивый, праздный и не твердый судья; Козловъ, умный а знающій законы человѣкъ, но токмо предъ тѣмъ вышелъ изъ подъ слѣдствія мздоимствамъ и воровствамъ. Глѣбовъ, угодникъ Гр. Шувалову, умный по наружности человѣкъ, но соединяющій въ себѣ всѣ пороки, которые самъ онъ Петръ Ивановичь имѣлъ. Такіе люди, таково и сочиненіе. Наполнили они свое сочиненіе множество пространными статьями, по которымъ каждый хотѣлъ или свои дѣла рѣшить, или начавши новыя воспользоваться разореніямъ другихъ. Наполнили его неслыханными жестокостями пытокъ и наказаній, такъ что когда по сочиненіи оное было, безъ чтенія Сенатомъ и другихъ Государственныхъ чиновъ, поднесено къ подписанію Государыни, и уже готова была сія добросердечная Государыня нечитая подписать, перебирая листы, вдругъ попала на главу пытокъ, взглянула на нее, ужаснулась тиранству и неподписавъ, велѣла переделывать. Такъ чудеснымъ образомъ, избавилась Россія отъ сего безчеловѣчнаго законодательства.

Дата добавления: 2014-11-20