Четыре верования

Филлис, пациентка с обширным раком поджелудочной железы, уже не реагировавшим на лечение, отправилась домой умирать. Через несколько месяцев она вернулась ко мне в кабинет. Ее исследовал один из моих партнеров. Затем он открыл дверь и позвал меня. «Послушай, Берни, это должно тебя заинтересовать».

Я вошел, и он сказал: «Ее рак исчез».

«Филлис, – сказал я, – скажите им, что случилось».

Она сказала: «Вы же знаете, что случилось».

«Я знаю то, что я знаю, – ответил я, – но я хочу, чтобы знали другие».

На это Филлис ответила: «Я решила прожить сто лет и предоставила мои заботы Богу».

На этом я мог бы и закончить мою книгу, поскольку такой душевный мир может исцелить что угодно. Я верю, что суть дела – это вера, но это простое решение большинству людей дается слишком трудно.

Чтобы проверить это, я обратился к Богу (хирурги имеют такую привилегию) и спросил, не могу ли я вывесить в моей комнате ожидания табличку «Предоставьте свои заботы Богу, а я вам не нужен». Бог сказал: «Я покажу тебе, в чем дело. Я встречусь с тобой в больнице в субботу в 10 часов утра» (Бог любит разыгрывать из себя врача). В субботу он сказал: «Возьми меня к твоему самому больному пациенту». Я рассказал ему о женщине с раком, муж которой сбежал к другой женщине. Он сказал: «Это хороший случай», – и мы направились к ее комнате. Я сказал ей: «Мадам, сейчас к вам придет Бог и скажет, как вам выздороветь». Я всегда представляю его пациентам, чтобы они не были слишком потрясены. Она ответила: «Чудесно». Бог вошел в комнату и сказал: «Все, что требуется – это любить, принимать, прощать и хотеть быть счастливой», и она посмотрела Ему в глаза и сказала: «А вы еще не видели моего мужа?» Большинство из нас хочет, чтобы Бог изменил внешнюю сторону нашей жизни, так, чтобы нам не пришлось внутренне меняться. Мы хотим, чтобы с нас сняли ответственность за наше счастье. Часто нам легче раздражаться и страдать в роли жертвы, чем любить, прощать и обрести внутренний мир. Как писал У.Г. Оден:

Мы готовы скорее к несчастью, чем к изменению;

Мы готовы скорее умереть в страхе,

Чем взвалить на себя тяжесть мгновения

И дать умереть нашим иллюзиям.

Но если вы предпочитаете любить, то в нашем теле высвобождается энергия исцеления. Энергия сама по себе, любящая, умная и доступная всем.

И вот передо мной встала дилемма: «Если божественная любовь может исцелять людей, то зачем мне оставаться хирургом?» Я обратился к Богу и сказал: «Боже, ты знаешь, что одна из моих пациенток выздоровела, предоставив тебе свои заботы. Почему же я должен оставаться хирургом? Не лучше ли просто учить людей любви?» И Бог сказал мне своим прекрасным, нежным мелодичным голосом: «Берни, воздай хирургу хирургово, а Божье Богу» (Бог часто говорит иносказаниями, оставляя вас в замешательстве). С тех пор я понял, что мы оба, Бог и я, играем свою роль в лечении больных.

Я хотел бы пояснить, что имею в виду, на примере старой истории. Один человек, больной раком, услышал от своего врача, что он через час умрет. Он подбежал к окну, посмотрел на небо и воскликнул: «Боже, спаси меня». Из синевы неба раздался чудесный мелодичный голос, говорящий: «Не беспокойся, сын мой. Я тебя спасу». Этот человек вернулся в кровать ободренный.

Его врач позвал меня, я пришел и сказал больному: «Если я сделаю вам операцию, то спасу вас за один час». «Нет, благодарю вас, – сказал этот человек, меня спасет Бог». Затем пришли онколог, специалист по облучению и специалист по питанию и сказали ему: «Мы можем вас спасти», но ответил им всем: «Вы мне не нужны. Меня спасет Бог».

Через час этот человек умер. Оказавшись на небе, он подошел к Богу и спросил: «Что это значит? Ты сказал, что спасешь меня, и вот я умер».

Бог ответил: «Ты осел. Я ведь послал тебе хирурга, онколога и специалистов по лучевой терапии и питанию». Когда пациент выбирает себе лечение, механику предоставляется сыграть свою роль. Я могу оказаться даром и орудием Божьим, точно так же, как библейские способы исцеления.

Как мы обнаружили в ИРП, для выздоровления от серьезной болезни важнее всего четыре веры: вера в себя, вера в своего врача, вера в лечение и духовная вера. Первые три из них мы уже обсуждали, но последняя, хотя и редко вполне достижимая для большинства из нас, составляет во многом ключ к остальным.

«Духовная вера» – многозначное выражение. Ее не надо себе представлять как принадлежность некоторой организованной религии, и все мы знаем, что некоторые из самых благочестивых на вид людей наименее духовны. Это те люди, которые причиняют другим людям «духовные язвы», как выразился один из членов моего семинара. С точки зрения целителя, я считаю, что в духовность входит вера в некоторый смысл и порядок вселенной. Я рассматриваю силу, стоящую за творением как любящую разумную энергию. Некоторые называют ее Богом, другие видят в ней просто источник исцеления. От этого исходит способность обрести мир, разрешить видимые противоречия между нашими чувствами и действительностью, между внутренним и внешним. Духовность означает принятие всего, что есть (что не надо смешивать с примирением или одобрением зла). Иисус велел нам любить наших врагов, но не уподобляться им; и он не велел нам не иметь врагов. В конце Второй мировой войны в покинутом, разрушенном бомбами доме в Германии союзные солдаты нашли свидетельства этой веры, выцарапанные на стене подвала одной из жертв Холокоста:

Я верю в солнце – даже когда оно не светит;

Я верю в любовь – даже когда она не проявляется;

Я верю в Бога – даже если он не говорит.

Духовность означает способность находить душевный мир и счастье в несовершенном мире и ощущать свою собственную личность несовершенной, но приемлемой. Из этого мирного состояния ума исходят творческая способность и способность к бескорыстной любви, идущие рука об руку друг с другом. Признание, вера, прощение, мир и любовь – это свойства, определяющие для меня духовность. Эти характеристики всегда появляются у тех, кто неожиданно выздоравливает от серьезной болезни.

Большинство врачей не «прибегает к Богу», пока пациент не близок к смерти. Тогда они могут предписать надежду и молитву. Я думаю, что гораздо лучше связаться с духовными верованиями пациента раньше, когда эта работа легче. Каждый, кто верит, что наш мир в основном прекрасное место, – даже если он произошел не от Бога, а от природы – имеет причину в нем оставаться. Человек, верующий в благожелательную высшую силу, имеет сильные основания надеяться – а надежда имеет физиологическое значение.

Конечно, «медицинский смысл» религии меняется от человека к человеку. Те, кто исповедует веру просто потому, что это делали их родители, или потому, что она повышает их социальное положение, вряд ли в действительности веруют, что эта религия может их исцелить. Иногда религия становится даже отрицательным фактором. Люди думают: «Если Бог постлал мне эту болезнь, то кто я такой, чтобы выздороветь?» Верования, твердо опирающиеся на вину, первородный грех и предопределение, мало помогают в исцелении. Иными словами, трудно найти мир в жизни, если вы верите, что смерть бессмысленна, а земное существование тщетно. Поэтому я предпочитаю говорить о духовности, а не о религии, чтобы избежать ограничений доктрины. Важно никому не навязывать стереотипного образа Бога. Вместо этого мы стремимся в ИРП найти положительную сторону в верованиях каждого пациента.

Я хотел бы подчеркнуть здесь разницу между желанием, которое пассивно, и надеждой, которая активна. Надежда означает, что вы считаете возможным желательный для вас исход, а затем работаете ради него. Желание же означает, что вы попросту сидите и ждете, чтобы чудо сошло к вам с неба. Юнг говорит: «Таким образом каждая проблема несет с собой возможность расширить наше сознание, но также необходимость распрощаться с инфантильной подсознательностью и с верой в природу» – и он сравнивает этот процесс с уходом из рая. Я внушаю пациентам, что надо верить в Бога, но не надеяться, что он сделает за нас всю работу.

Я представляю себе Бога как некую потенциально целительную силу – разумную, любящую энергию или свет – в каждой человеческой жизни. Даже ученые говорят нам теперь, что энергия обладает разумом. Физик Карл Прибрам сказал: «Вселенная должна быть дружественной. Она дала нам физику, так что мы можем понять все, что знали уже наши предшественники». Я советую пациентам представлять себе болезнь не как волю Божью, но как наше отклонение от воли Божьей. Для меня источником трудностей является бездуховность. Я знаю, что многие пациенты, когда у них развивается или возвращается болезнь, злятся на Бога. Важно, чтобы человек способен был спорить с Богом, как это было в иудейской традиции. Длительная, беспомощная ярость на вселенную – это не путь к здоровью. Бог не сидит за своим столом, говоря: «Дай-ка я посмотрю, кому я сегодня могу причинить неприятность». Напротив, Бог – это источник надежды. Энергия надежды и веры всегда достижима. Все мы должны однажды умереть, но духовный путь всегда открыт для каждого и может сделать нашу жизнь прекрасной, если мы его изберем. Немецкий драматург Христиан Фридрих Геббель однажды сказал: «Жизнь – это не благо, а только возможность для блага».

Дата добавления: 2014-12-08