Сущность геополитики Китая

На протяжении столетий геополитика Китая носила двойственный характер. Это обусловлено тем, что, с одной стороны, «Срединное царство» принадлежало к Rimland, береговой зоне Тихого океана, а с другой — Китай никогда не был талассократическим государством, так как всегда ориентировался на кон­тинентальные архетипы. Само историческое название Китая — «Срединная империя» — говорит о его теллурокритических, уст­ремлениях.

С начала XIX в. Поднебесная постепенно превращается в полуколонию Запада (в большей части Великобритании). По­этому с начала XIX в. вплоть до 3 октября 1949 г. (победа народа под руководством коммунистов над Гоминданом) геополитика Китая была в своей основе атлантистская. Китай выступал в ка­честве евразийской береговой базы Запада. После победы над Гоминданом и провозглашения Китайской народной Республи­ки (3 октября 1949 г.) в течение 10 лет Китай шел в русле про­советской, по сути евразийской политики. Затем КНР исповедо­вала идеологию «автаркии» — опоры на собственные силы. По­сле смерти Мао Цзе-дуна, в середине 70-х годов КНР вновь ста­ла входить в русло атлантистской геополитики. Это было обу­словлено прагматической философией Дэн Сяо-пина (отца ки­тайских реформ) и его сторонников. Больше дивидендов полу­чал Китай от контактов с Западом, нежели с СССР, а теперь — с Россией. Во-первых, на Западе — деньги, кредиты, техноло­гии, необходимые для индустриального развития КНР. Во-вторых, пекинское руководство смотрело в XXI в.: население Китая к середине будущего тысячелетия перевалит за 1,5 млрд. человек. Значит, для Поднебесной нужны новые территории. А они есть только на Севере и Дальнем Востоке. Следовательно, дружба с СССР, а сейчас с Россией связывает свободу геополи­тических действий Китая в Монголии, Забайкалье, в Казахстане и на Дальнем Востоке. Отсюда можно сделать вполне обоснован­ный вывод, что южный сосед опасен для России: во-первых, как геополитическая база атлантизма, во-вторых, как «глобальный человейник» — огромный инкубатор по производству людских ресурсов, страна самой высокой в мире демографической плот­ности.

Еще в начале 60-х годов, когда обострились советско-китайские отношения, бывший Председатель ЦК КПК Мао Цзе-дун заявил, что четыре тысячи лет тому назад, когда в Ки­тае уже была письменность, варвары, населяющие территорию нынешней России, еще ходили в звериных шкурах. В этом заяв­лении, как в зеркале, отражается великоханский шовинизм китайцев, обусловленный замкнутой расово-культурной специфи­кой. Это высокомерие китайцы демонстрируют везде, во всех уголках земного шара, где бы они ни поселились. И те страш­ные погромы китайских кварталов, что произошли весной 1998 г. в Индонезии, — месть не только за нещадную эксплуата­цию индонезийцев со стороны хуацяо (этнических китайцев), но и за их снобистское поведение.

Эти и другие факты позволяют с определенной долей осторожности сделать вывод, что Китай является потенциальным геополитическим противником России на Юге и Дальнем Вос­токе. Наши ученые, специалисты по Китаю, геополитики пред­лагают разные варианты решения этой проблемы. Например, А. Дугин считает, что

геополитическая задача России в отношении самого восточного сек­тора своего «внутреннего» южного пояса заключается в том, чтобы максимально расширить зону своего влияния к югу, создав как можно более широкую пограничную зону¹².

Применительно к Китаю, по его мнению, речь идет о силовом позиционном геополитическом давлении, о провокации территори­альной дезинтеграции, дроблении, политико-административном переделе государства.

А. Дугин полагает, что необходимо установить более тесные отношения с Синьцзянем (Северо-Западный Китай) — древней­шей страной, имеющей долгую историю политической автоно­мии. Эти земли населены уйгурами — тюркским этносом, испове­дующим ислам. Китайцы контролируют эту провинцию, часто применяя военную силу, подавляют все попытки населения ре­гиона отстоять религиозную и этническую автономию. Он пишет:

Южнее Синьцзяня простирается Кунь Лунь и Тибет... отдельная страна с особым населением, специфической религией, древнейшими политическими и этническими традициями. Власть Пекина здесь... ос­нована на прямом насилии, как и в Синьцзяне¹³.

«Россия, — считает А. Дугин, — геополитически прямо заин­тересована в активной поддержке сепаратизма... и начале антикитайской национально-освободительной борьбы во всей этой области». В будущем эти территории должны вписаться в евра­зийскую континентальную федерацию, так как их с атлантизмом не связывает ни география, ни история. Кроме того,

без Синьцзяна и Тибета потенциальный геополитический прорыв Ки­тая в Казахстан и Западную Сибирь становится невозможным¹.

Дата добавления: 2014-12-08