Вместо введения. Рассуждения о кризисе философии и способе его преодоления. 1 страница

«…на свете нет такой нелепости, которую бы

иные философы не защищали как истину».

Дж.Свифт, «Путешествия Лемюэлля Гулливера»

В настоящее время для объяснения каких-либо феноменов или явлений уже недостаточно простого их описания и указания причин их вызывающих. Современное знание требует от исследователя, берущегося за подобное объяснение, определить этим феноменам и явлениям место в общей картине мира, куда они должны гармонично вписываться. Поэтому исследование ясновидения, целительства, телепатии и прочих экзотических «штучек» на соответствующем этапе неизбежно выходит на общефилософские вопросы о устройстве мира в целом, степень знания которого тоже может быть, строго говоря, весьма различной.

«…закон состоит в том, что каждая из наших главных идей, каждая из отраслей нашего знания проходит последовательно три различных теоретических состояния: состояние теологическое или фиктивное; состояние метафизическое или абстрактное; состояние научное или положительное» (О.Конт, «Курс положительной философии»).

«В теологическом состоянии человеческий дух, направляя свои исследования главным образом на внутреннюю природу вещей, первые и конечные причины поражающих его явлений, стремясь… к абсолютному познанию, воображает, что явления производятся прямым и постоянным воздействием более или менее многочисленных сверхестественных факторов, произвольное вмешательство которых объясняет все кажущиеся аномалии мира” (там же).

«В метафизическом состоянии, которое на самом деле представляет собой только общее видоизменение теологического, сверхестественные факторы заменены абстрактными силами, настоящими сущностями (олицетворенными абстракциями), неразрывно связанными с различными вещами, и могущими сами собой производить все наблюдаемые явления, объяснение которых состоит в таком случае только в подыскании соответствующей сущности» (там же).

«Наконец, в положительном состоянии человеческий дух… стремится, правильно комбинируя рассуждение и наблюдение, к познанию действительных законов явлений, т.е. их неизменных соотношений последовательности и подобия. Объяснение явлений… есть отныне только установление связей между различными отдельными явлениями и несколькими общими фактами, число которых уменьшается все более и более по мере прогресса науки» (там же).

Поскольку же современное состояние знания окружающего нас мира давно достигло третьей, научной стадии «зрелости», постольку любое сколь-нибудь серьезное исследование новых феноменов и явлений должно соответствовать по уровню общему знанию, т.е. должно вестись на научной основе.

Так уж сложилось в человеческой истории, что практически все более или менее стройные описания мира вокруг и внутри нас сводятся всего лишь к двум большим философским течениям: материализму и идеализму. Единодушно разделив весь мир на две части (часть духовную и часть материальную), философы втянулись в затяжной спор между собой о том, какая часть мира является «главной», и кто же из них прав.

Материалисты считают основой всего материю, существующую объективно, независимо от нашего сознания, которое ими сводится к свойству или атрибуту высокоорганизованной материи. Дух же (одним из проявлений которого и является сознание) как сущность, как реальность ими отвергается вовсе. Идеалисты наоборот, - ставят в основу всего духовную субстанцию, сводя весь материальный мир к той или иной форме «воплощения» духа. И практически любой исследователь, выйдя за рамки узкой области и затрагивая общие вопросы, оказывается неизбежно в том или ином философском лагере, принимая первичность материи или духа.

Но настолько ли совершенны эти направления философской мысли? Достаточно ли полно способны они описать и объяснить все те факты и явления, с которыми мы сталкиваемся в реальной действительности? И можем ли мы в их рамках объяснить, в частности, упомянутые выше экзотические феномены?..

Материализм весьма неплохо зарекомендовал себя в изучении окружающего нас материального мира. Действительно, подавляющее большинство естественных наук вроде бы подтверждает базисное положение материализма о том, что в основе окружающей нас объективной реальности лежит материальная субстанция, свойства и законы поведения которой человек в состоянии познать и на самом деле познает все глубже и глубже. Поэтому длительное время практически даже смешивали материалистический подход с научным. Однако первый же чуть более пристальный взгляд выявляет целый ряд «шероховатостей» и даже «неровностей» на «столбовой дороге» материализма к полному триумфу.

Во-первых, все так называемые «аномальные (или экстрасенсорные) явления», среди которых в том числе и телепатия, ясновидение, гипноз, воздействие сознания на материальные объекты вне прямой предметной деятельности человека и т.п., остаются до сих пор без сколь-нибудь твердого и надежного объяснения в рамках материалистического подхода, несмотря на громаднейшее количество достаточно достоверного экспериментального материала. И действительно, как можно объяснить непосредственное воздействие сознания на материю, если считать ее полностью независимой от сознания!?.

Во-вторых, из законов материализма совершенно не выводится четко выраженная направленность эволюции мира как в целом, так и в его материальной части. Направленность эволюции в сторону усложнения живых форм даже противоречит, на первый взгляд, известным материалистическим законам, которые не способны объяснить и некоторые важнейшие переходы в эволюции, такие как зарождение жизни и появление человека разумного.

В-третьих, материализм оказывается неспособным объяснить и сам феномен человека как таковой.

«Орган познания - головной мозг с нервной системой и функция познания настолько несоизмеримы и несоответственны между собой, что говорить о познании мозгом и нервами мира и его законов, значит впадать не только в мистическую, но прямо мифологическую бессмыслицу или же утверждать громовое чудо, которого вообще не допускают представители новейшей науки. Одно из двух: или человек действительно есть такое ничтожество, ком грязи, каким его изображает материалистическая философия, но тогда непонятны эти притязания на разум, науку; или же человек есть богоподобное существо, сын вечности, носитель божественного духа, и возможность всякого, и в том числе и научного, познания объясняется именно этой природой человека» (С.Булгаков, «Интеллигенция и религия»).

И, как следствие, необъяснимы оказываются важнейшие элементы в поведении человека, а именно: в той их части, которая непосредственно связана с психической деятельностью человека. «Пощупать» явления, относящиеся к деятельности сознания, материализм, оказывается, совсем не способен, поскольку они имеют место в духовной сфере человека, реальность которой материализм, строго говоря, просто отвергает.

«Значительная часть человеческой деятельности протекает только на психическом уровне, не проявляясь в реальных поступках, сюда относится осмысление, планирование, прогнозирование, фантазирование, переоценка и т.п.» (В.Роттенберг, «Мозг, обучение, здоровье»).

В-четвертых, на уровне общественных отношений материализм позволяет выявить лишь самые общие тенденции и не может объяснить столь часто встречающиеся в истории «случайности» и отступления в сторону от общих тенденций.

Все это можно было бы считать «досадным недоразумением», но, во-первых, следует сказать, что это далеко не все явления, в объяснении которых материализм практически зашел в тупик; а во-вторых, даже перечисленные выше «мелочи» представляют собой целые области реальной действительности, выпадающие из общей материалистической картины мира. Собрав же эти «мелочи» воедино, можно констатировать, что материализм оказался абсолютно бессилен в той сфере, к которой относятся все явления духовного мира.

Одной из причин подобного бессилия материалистического метода явилось смешение понятий «реальность» и «объективность», которые признаются в этом методе (по самому определению материи) практически тождественными, что выводит все явления духовного мира, как заведомо зависящие от субъекта (т.е. человека, его сознания), за рамки реальности, поскольку в определение объективности входит независимость от субъекта. Занимаясь лишь объективной реальностью, материализм вывел за рамки исследования реальность субъективную, а заодно - и весь духовный мир в целом. Ясно, что при таком подходе и при подобном смешении терминов явления духовного мира принципиально и не могут быть объяснены, так как автоматически вносятся в разряд ирреальных, т.е. несуществующих.

В этих условиях философы-материалисты почему-то решили принять позу страуса, засунувшего голову в песок и не замечающего ничего вокруг себя, а духовный мир остался объектом исследования лишь для тех, кто встал на позиции идеализма.

Из всех сторонников идеализма меньше всего успеха в изучении духовного мира добились приверженцы идеализма субъективного. Согласно данному философскому воззрению, все окружающее нас - в той или иной мере лишь плод нашего воображения и не существует в действительности. И если материализм исключает из серьезного исследования субъективную реальность, то субъективный идеализм пренебрегает вообще всякой реальностью.

Таким образом, вполне естественным результатом явилось то, что наибольшее количество знаний о духовном мире к настоящему времени накоплено сторонниками направления под названием объективного идеализма. Однако мир духовный, как оказалось, изучать неизмеримо сложнее, чем мир материальный. Поэтому объективный идеализм не смог сколь-нибудь значительно сдвинуться с первой, теологической ступени познания.

В ряде теорий этого философского направления признается объективность и первичность Духа, персонифицированного в единой личности, в едином Боге, находящемся в трансцендентном положении ко всему материальному миру. (Здесь приходится использовать термин «трансцендентность», который требует пояснения для ряда читателей. Трансцендентное состояние Бога означает невыводимость его свойств из свойств известных нам предметов и явлений, его нахождение вне рамок нашего мира.)

Из трансцендентности Бога-Духа автоматически сразу же следует его принципиальная непознаваемость, невозможность постижения его сущности и стихийный, непредсказуемый характер воздействия Бога-Духа на окружающий мир. Однако данные следствия абсолютно не подтверждаются реальной жизнью.

Во-первых, в деятельности конкретных индивидуумов, а также их различных групп и общества в целом (т.е. в том, что относится к сфере духовного), - там, где ранее философы усматривали полную стихию и непредсказуемость, - ныне явно прослеживаются четкие закономерности, не требующие для своего объяснения наличия некоего сверхъестественного, трансцендентного существа. По сути, вся деятельность таких наук как, например, социология и психология направлена на выявление и использование этих закономерностей.

А во-вторых, признание непознаваемости мира (или хотя бы лишь одной его части - Духа-Бога) есть опять-таки та же самая страусовая позиция - уход от постоянного внимания к новому и еще непознанному.

«Незнание есть незнание; никакого права верить во что бы то ни было из него не вытекает» (З.Фрейд, «Будущее одной иллюзии»).

Определенным шагом вперед явилось метафизическое направление, ставящее в основу всего единый Дух-Абсолют, который является неким безличностным космическим разумом. Это направление философии признает наличие закономерностей во всех сферах действительности, но ставит над всеми ими вышеупомянутый Дух-Абсолют, законы поведения которого способен понять только он сам (т.е. свойства Духа-Абсолюта опять-таки признаются непознаваемыми).

Таким образом, идеализм и метафизика в конечном счете предлагают объяснение всех окружающих явлений, исходя из некоего сверхестественного непознаваемого начала, что, конечно же, не совместимо с научным подходом. Развитие научного знания может происходить лишь в постоянном внимании ко всему новому, а не в отвержении его под предлогом «непознаваемости».

К счастью наука истинная (под которой автор подразумевает науку, не сковывающую себя какими-либо идеологическими или философскими догмами и опирающуюся лишь на факты) не стояла на месте. В то время как философы двух непримиримых направлений ломали копья в непрекращающейся борьбе друг с другом за звание «настоящих мудрецов», эта самая истинная наука: во-первых, со всей неопровержимостью доказала реальность (именно реальность!, хотя и не объективность) явлений духовного мира; во-вторых, обнаружила наличие явных закономерностей в этом духовном мире, что кардинальным образом подорвало его репутацию, как мира иррационального и непредсказуемого; в-третьих, нащупала подходы и разработала методы изучения некоторых областей духовного мира, позволяющие получать объективное знание даже о сугубо субъективных явлениях; и, наконец, в-четвертых, получила неоспоримые доказательства взаимного влияния материального и духовного мира друг на друга.

Конкретизируя вышесказанное, можно привести следующие установленные наукой факты:

во-первых, теоретической физикой доказана возможность возникновения Вселенной «из ничего» (т.е. возникновение всего материального мира из того, что материей и назвать нельзя);

во-вторых, уже никто из профессиональных физиков не считает зазорным использовать такой термин как «квазичастицы», которые с точки зрения «чистого» материализма представляют из себя не более, чем абстракцию, хотя реально проявляют себя в экспериментах;

в-третьих, так называемые аномальные явления уже давно являются предметом достаточно глубокого научного исследования, - исследования не только визуального, но и с использованием всевозможной аппаратуры, объективно регистрирующей реальность этих явлений;

в-четвертых, в разряд объективно зарегистрированных аномальных явлений входят не только те, которые относятся к взаимодействию субъектов друг с другом (целительство, телепатия), но и явления активного волевого и сознательного воздействия человека на предметы живого и неживого мира (например, телекинез), что уже не позволяет свести данное воздействие лишь к «галлюцинациям»;

в-пятых, на поиск закономерностей в области явлений духовного мира ориентированы в настоящее время такие науки, как психология и социология, активно (и эффективно!) использующие выявляемые закономерности в сферах своего применения и даже за их рамками;

в-шестых, в-седьмых и т.д. будет встречаться в достаточном количестве далее по тексту, и нет необходимости излишний раз здесь забегать вперед.

Таким образом, достижения современной науки окончательно завели в тупик споры материализма с идеализмом и показали их обоюдную несостоятельность в объяснении накопленных знаний.

Это неизбежно вылилось в глубочайший кризис философского познания, усилившийся безуспешными попытками как-то модифицировать старые теории. Причина же постоянных неудач попыток такого модифицирования кроется в том, что основные положения старых теорий, закрепляющие приоритет либо духа, либо материи, неизбежно выводят ту или иную группу явлений за пределы осмысливаемых знаний.

Например, теория Вернадского о превращении человеческого фактора в геологическую силу лишь констатировала факт влияния духа на материальный мир и необходимость изучения самого духа (и то, весьма в урезанном и завуалированном виде), но не смогла дать того базиса, на котором можно было бы вести это изучение, поскольку опять-таки сводила духовные феномены к следствиям материальных. А теория ноосферы Шардена, опираясь на идеалистические установки, хотя и связала воедино многие явления духовного мира, в своих «материальных» следствиях дала выводы, противоречащие современным космогоническим теориям и фактам.

Пожалуй, именно эти две теории, столь разные по основополагающим принципам и столь схожие между собой по исследуемым сферам и выявленным закономерностям, наиболее отчетливо показывают безнадежность попыток вырваться из порочного круга, в который попала современная философия со своим стремлением сохранить догмат о первичности какой-либо одной субстанции (духа или материи).

Но где же в таком случае выход?.. Для того, чтобы найти его, нужно вспомнить одно из основных правил научного подхода в исследовании: если факты и экспериментальные данные настойчиво противоречат теории, то следует отбросить не факты, а саму теорию или, по крайней мере, весьма серьезно пересмотреть ее основы.

Таким образом, мы логичным образом подходим к выводу, что разделение на материализм и идеализм является абсолютно искусственным изначально. Нельзя отдельно рассматривать мир материальный и мир духовный; они объективно существуют вместе, взаимосвязаны и, следовательно, имеют единую основу. Дух и материя - всего лишь две стороны одной медали. Нет первичности одной субстанции по отношению к другой, есть их равноправное положение.

Заметим, что предположение единства материи и духа не является чисто философским приемом, оторванным от действительности, - по сути, это логическое продолжение тенденций современной науки. Так, например, главнейшей задачей современной теоретической физики является разработка единой теории поля, базирующейся на единстве природы всего материального мира, на единстве, в котором никто, пожалуй, сейчас уже не сомневается.

Строго говоря, базисное положение о единстве духа и материи требует не только логического или философского обоснования, но и четкого научного доказательства. Однако утверждение о единой природе духа и материи влечет за собой целый ряд неизбежных выводов и следствий, которые можно использовать как для объяснения тех или иных явлений, так и для проверки правомерности самого базисного положения. Такая «обратная» проверка в случае ее успешного результата вполне может служить косвенным доказательством единства духовного и материального мира.

В частности, в такой науке как физика существует три уровня знаний: первый уровень - сведения о различных явлениях, второй уровень - законы, объединяющие эти явления, третий уровень - симметрии, устанавливающие связи между законами. Именно факт симметрии материальных законов непосредственно отражает сущность единства всего материального мира и его первоосновы. Поэтому следствием единства духа и материи должно быть не только подчинение духовного мира неким законам (как имеет место подчинение известным законам мира материального), но и определенное сходство (симметрия) этих законов с законами материального мира. Наличие таких симметрий будет подтверждением справедливости предположения о единстве природы двух миров, а отсутствие симметрий - может говорить о его сомнительности.

Понятно, что единство природы духовного и материального мира должно приводить не только к симметрии наиболее общих законов этих двух миров, но и к единству некоторой категории более частных законов, действующих как в том, так и в другом мире. Поэтому попытка построения какой-либо принципиально новой концепции, отвергающей все теории, разработанные для того или иного мира и в действительности достоверно описывающие взаимозависимости явлений, вряд ли будет иметь успех. Прогресс возможен лишь при соответствующем объединении таких теорий с сохранением того багажа знаний, который уже накопило человечество. Поэтому излагаемая в настоящем трактате концепция представляет собой, по сути, объединение современных научных теорий в единый комплекс, позволяющее на основе минимума дополнительных постулатов объяснить и то, что не укладывается в данные теории.

Этот синтезирующий подход уже апробировал себя на практике в менее широких областях знания и показал свою действенность. Например, в истории физики явно наблюдается существенный прогресс при обобщении уже существующих теорий: Максвелл объединил электрические и магнитные явления; Вайнберг, Салам, Глэшоу создали теорию электрослабых взаимодействий; сейчас ведутся попытки объединения ее с теорией сильных взаимодействий; а в перспективе - величайшее объединение с гравитацией. Да и в современной науке важнейшие открытия совершаются именно на стыке дисциплин, не отвергая их достижения, а объединяя…

Продуктивность синтезирующего подхода определяется в нашем случае и тем, что различные религии, несмотря на явную ненаучность некоторых используемых ими методов, накопили богатейший материал по исследованию явлений духовного мира. И вовсе не случайно, что новейшим научным исследованиям находится определенное соответствие религиозного знания.

«…интерес, который проявляют к восточным учениям, в частности, физики, объясняется не тем, что отдают дань тысячелетней мудрости Востока,.. но потому главным образом, что происходит некое фазовое совпадение. Иначе говоря, такие важнейшие открытия в новой физике, как волновая и квантовая теория, открытие слабых и несиловых взаимодействий, переосмысление природы физического вакуума как потенциального бытия, в котором заключены все структуры и формы,.. или проблемы, которыми занимается синергетика, исходящая из структурного единства мира, - эти новые направления и научные открытия находят подтверждение и аналогии в древних учениях Индии и Китая» (Т.Григорьева, «Линия и точка»).

Поэтому, вступая в новую для научного исследования область, необходимо учитывать выводы всевозможных религий, теологических и метафизических изысканий, а также простых верований: закономерности, выявленные пусть даже при самых ошибочных предпосылках, но имеющие место в действительности, должны найти отражение в новой концепции и иметь объяснение с ее помощью.

Подчеркнем, что объединение материи и духа на равноправной основе вовсе не является попыткой объединения науки и религии, даже если при этом и используются те или иные религиозные знания. Речь идет не о сочетании научного знания с религиозной верой, а о применении научных методов к изучению не только материального, но и духовного мира; о поиске единых естественных законов двух миров. Поэтому читатель не найдет попыток поиска неких «доказательств» наличия Бога или других сверхъестественных сил. Но не найдет он и «доказательств» отсутствия этих сверхъестественных сил.

«Быть атеистом - в сущности, значит поддерживать Бога. Есть Бог или его нет - в плоскости доказательств это примерно одно и то же» (Урсула Ле Гуин, «Левая рука тьмы»).

Вопрос о существовании сверхъестественного не относится к сфере научного исследования, а лежит в плоскости веры. Поэтому если кто-то будет склонен рассматривать выводы данного трактата в качестве «доказательств» существования Бога или иных сверхъестественных сил, то пусть это остается его личным делом. Автор же, отбросив попытки поиска «за» и «против» в самом начале осмысления материала и положившись только на логику, оставил данный вопрос «на волю судьбы».

Если бы выявились неоспоримые свидетельства в пользу существования чего-либо сверхъестественного, автор вынужден был бы признать свое мировоззренческое поражение (и тогда, скорее всего, не было бы и данного трактата). Но случилось иначе: практически все рассматриваемые явления (в том числе и явления мира духовного) нашли вполне естественное объяснение. Так что вопрос о существовании Бога так и остался в той же самой плоскости веры, которая (как мы уже сказали) является сугубо личным делом читателя…

Но вернемся к теме… Мы уже упоминали, что исследование духовного мира оказывается несколько более сложным, чем исследование мира материального. Это предопределяется самой спецификой духовно-нематериальных объектов и явлений, отличием сущности и свойств духовной субстанции от субстанции материальной.

Прежде всего: основной отличительной особенностью методов, применяемых при исследовании явлений духовного мира, является зачастую весьма значительное влияние субъективного фактора как непосредственно на процесс исследования, так и на сами исследуемые духовно-нематериальные объекты и процессы.

Скажем, исследование взаимосвязей элементов духовного мира конкретного индивидуума (чем занимаются психологи) можно осуществлять лишь с его помощью, при его активном участии в процессе познания. И даже если это участие индивидуумом не осознается и идет лишь на бессознательном уровне, оно неизбежно вносит изменения в исследуемую взаимосвязь.

Влияние субъективного фактора в этой области настолько велико, что становится справедливой точка зрения Гегеля, согласно которой исследуемый предмет изменяется в процессе его познания, и которая, будучи под вопросом для материального мира, является несомненной для мира духовного.

«…если познавание есть орудие для овладения абсолютной сущностью, то сразу же бросается в глаза, что применение орудия к какой-нибудь вещи не оставляет ее в том виде, в каком она есть для себя, а, напротив, формирует и изменяет ее» (Г.Гегель, «Феноменология духа»).

Здесь у неискушенного читателя может сложиться мнение, что практически неначавшееся исследование нет смысла проводить, так как, исходя из вышеизложенного, познать духовный мир, на первый взгляд, нельзя. Но это будет неправильным выводом. И современная наука уже умеет успешно обходить трудности, аналогичные указанным выше.

Во-первых, научное исследование уже не пытается искать одну-единственную, жестко ограниченную и строго определенную истину. От поисков абсолютной истины, пройдя этап поисков истины относительной, наука перешла в настоящее время к выявлению содержания так называемой «размытой» истины; истины, которая в силу самой своей природы не имеет четких границ и подвержена сильному влиянию извне.

«…развитие научной мысли и научной философии шло от абсолютной истины к относительной истине и к размытой истине» (Дж.ван Гиг, «Прикладная общая теория систем»).

Наличие в природе «размытой истины», «размытой сущности» весьма грубо может быть наглядно проиллюстрирована, скажем, таким объектом как облако или туман. Разве возможно с абсолютной точностью определить границы облака (или тумана)? Как разграничить молекулы воды, которые в облаке находятся в конденсированном состоянии, а в воздухе - в газообразном состоянии? Это просто невозможно… А где, например, проходит граница атмосферы Земли или граница Солнечной системы?.. Указанные сущности являются не просто относительными (т.е. зависят от той точки зрения, с какой они исследуются), но и не имеющими четких границ по своей собственной природе. Однако, несмотря на всю «размытость», эти сущности все-таки вполне поддаются исследованию. Конечно же, встречаемые нами в реальности «размытые сущности» могут быть и весьма далеки от приведенной иллюстрации, но и они довольно успешно познаются.

Да, можно быть ограниченным физически (здесь не имеется в виду умственная ограниченность): и сейчас уже существуют области, в которые человек как физический телесный объект никогда не сможет проникнуть, в прямом смысле пощупать руками предметы в этих областях. Но человек как существо мыслящее, как существо, имеющее возможность выхода в духовный мир через вторую составляющую своей сущности, способен их познать и понять, т.е. проникнуть своим сознанием даже в те области, в которые ему закрыт физический доступ. И это не является некоей верой во всемогущество человека. Речь идет лишь о принципиальной невозможности ограничить человеческое познание. И если на каком-то этапе человек (не конкретный индивид, а как представитель человеческого сообщества в целом) не способен проникнуть в какую-то область, то это вовсе не значит, что он не проникнет в эту область никогда, и никогда не сможет на нее активно влиять…

О возможности исследования «размытых» сущностей духовно-нематериального мира говорят и конкретные научные теории, успешно применяемые в отдельных областях нашей реальной действительности. Скажем, весьма эффективными и перспективными представляются такие методы описания и изучения явлений как теория систем, теория информации, теория размытых множеств, теория субъективных вероятностей, теория катастроф и теория «жизненного пространства» Левина.

Теория систем способна выявлять закономерности в поведении практически любых объектов вне зависимости от их природы, в том числе и объектов духовно-нематериального мира (в чем мы непосредственно сможем убедиться далее).

«Теория информации … оказалась метаязыком, подходящим для описания таких в корне различных явлений, как структура языков, музыка, экономические отношения, умственная деятельность… Такая общность модели имеет место потому, что на абстрактном математическом языке она выражает происходящие вероятностные процессы» (Дж. Ван Гиг, «Прикладная общая теория систем»).

«Теория Заде [ теория размытых множеств ] и связанные с нею математические построения составляют метаязык для исследования нечетко определенных ситуаций. т.е. «метаязык неясности». В отличие от теории размытых множеств математическая статистика и теория вероятностей являются «метаязыком неопределенности» (там же).

Дата добавления: 2014-12-16