ПАРЕЙСОН (Pareyson) Луиджи (1918—1991) — итальянский философ

П

ПАРАДИГМА (греч. paradeigma — пример, обра­зец)

ПАРАДИГМА (греч. paradeigma — пример, обра­зец) — 1) понятие античной и средневековой филосо­фии, характеризующее сферу вечных идей как первооб­раз, образец, в соответствии с которым бог-демиург со­здает мир сущего; 2) в современной философии науки — система теоретических, методологических и аксиологи­ческих установок, принятых в качестве образца реше­ния научных задач и разделяемых всеми членами науч­ного сообщества. Термин "П." в философию науки впер­вые вводится позитивистом Г. Бергманом, однако под­линный приоритет в его использовании и распростране­нии принадлежит Куну. В своей книге "Структура науч­ных революций" (1962) Кун говорит о возможности вы­деления двух основных аспектов П.: эпистемического и социального. В эпистемическом плане П. представляет собой совокупность фундаментальных знаний, ценнос­тей, убеждений и технических приемов, выступающих в качестве образца научной деятельности, в социальном — характеризуется через разделяющее ее конкретное научное сообщество, целостность и границы которого она определяет. Существование П., по мнению Куна, связано с периодами нормальной науки, в рамках кото­рых они выполняют проективно-программирующую и селективно-запретительную функции. Смена П. осуще­ствляется посредством научных революций, что связано со своеобразным гештальт-переключением научного со­общества на новую систему мировидения и ценностей. Критика чрезмерного социологизма и психологизма в понимании П. побудила Куна конкретизировать свою позицию посредством введения понятия "дисциплинар­ной матрицы", синонимичного эпистемическому кон­тексту П. В структуру дисциплинарной матрицы входят: 1) символические обобщения, составляющие формаль­ный аппарат и язык, характерный для конкретной науч­ной дисциплины; 2) метафизические компоненты, опре­деляющие наиболее фундаментальные теоретические и методологические принципы миропонимания; 3) ценно­сти, задающие господствующие идеалы и нормы пост-

роения и обоснования научного знания. Понятие П. в поздних работах Куна связано в большей степени с ха­рактеристикой интегральных социально-психологичес­ких аспектов научного сообщества. Вместе с тем в рам­ках современной философии науки понятие П. оказа­лось более продуктивным при описании эталонных тео­ретико-методологических оснований научного поиска.

Е.В. Хомич

ПАРАЦЕЛЬС (лат. Paracelsus — "более великий, нежели Цельс") Ауреол Теофраст, настоящее имя — Фи­липп Ауреол Теофраст Бомбаст фон Хохенхейм (Hohenheim) (1493—1541) — швейцарский философ,

ПАРАЦЕЛЬС (лат. Paracelsus — "более великий, нежели Цельс") Ауреол Теофраст, настоящее имя — Фи­липп Ауреол Теофраст Бомбаст фон Хохенхейм (Hohenheim) (1493—1541) — швейцарский философ, естествоиспытатель, врач, именовавшийся еще при жиз­ни "Лютером в медицине". Одно из наиболее полных и систематизированных изложений т.наз. "оккультной пневматологии" (направления мистической философии, ориентированной на постижение природы духовных субстанций) было осуществлено именно П. Основные сочинения: "Оккультная философия", "Толкование 30 магических фигур" и др. Неоднократно подвергался преследованиям по мировоззренческим причинам. П. — автор понимания природы как живого целого, пронизан­ного "звездной душой" ("астральными телами", делаю­щими возможным мистическое оперирование объекта­ми природы посредством тайного инструментария по­священных). Природа, по П., состоит из земли, воды, воздуха и небесного огня как первоначал, которые, в свою очередь, конституируются из тонкого газообразно­го элемента и грубой телесной субстанции. Общим тер­мином "элементы" П. считал правомерным обозначать физические, низшие ипостаси четырех исходных начал, понятием же "стихийные сущности" (elemental essenses) П. именовал их незримые духовные составляющие. В той же степени, как видимая Природа населена бесчис­ленным количеством живых особей, в такой же мере ду­ховный ее аналог (образованный разреженными компо­нентами зримого мира) заполнен сонмами "эфирных"

"природных духов" ("стихий"), включающих в себя "гномов, ундин, сильфов и саламандр". Все они непо­стижимы и неизвестны людям вследствие примитивной организации органов чувств последних. Стихийные ду­хи, по П., — это не просто духи, потому что у них есть плоть, кровь и кости, они живут и производят потомст­во, они едят и говорят, спят и бодрствуют и т.п., и, сле­довательно, не могут быть названы просто духами. Они занимают промежуточное место между людьми и духа­ми, напоминая мужчин и женщин по организации и форме, а духов — быстротой движений. Сформулировал понимание медицины как универсальной науки, синте­зирующей достижения физики, химии, физиологии вку­пе с опорой на ценности и установки теологии и фило­софии. ("...Число болезней, которые происходят от неко­торой неизвестной причины, превышает премного те болезни, которые происходят от медицинских причин... Самые лучшие врачи это те, кто делает наименьшее зло... Есть такие врачи, в которых премногая ученость вытесняет всякий здравый смысл... Врач должен быть слугой Природы, а не ее врагом. Он должен вести и на­правлять ее в борьбе за жизнь и не выдвигать препятст­вия на пути к выздоровлению...") П. стремился лечить болезни всеми 7 путями, известными "герметической терапии" того времени: вызыванием духов; "вибрацией" — цветовой терапией, музыкой, пением и заклинания­ми; с помощью талисманов, амулетов и чар; травами; молитвой; диетой и правильным образом жизни; крово­пусканием и различными методиками очищения орга­низма. П. — автор динамически-функциональной трак­товки жизненных процессов. Знание человечества во всех его ипостасях, по мнению П., — результат процес­са самооткровения. Потенциал человека — обусловли­вается характером его взаимоотношений с природой — творением Божьего промысла: "...тот, кто хочет знать пути Природы, должен исходить их собственными нога­ми. То, что записано в книге Природы, записано буква­ми. Но листы этой книги — это разные земли. И если та­ковы Законы Природы, то и надо переворачивать эти ли­сты". Ученый имеет право на поиск истины во всех зем­лях и среди всех людей. Человек ("микрокосмос") — об­ладает божественной душой — источником познания, нравственности и блаженства. Противником души, по П., выступают вампиры — астральные тела, как прави­ло, мертвых людей. Стремясь продлить собственное су­ществование в физической плоскости, вампиры отнима­ют у живых людей жизненную энергию и используют ее в своих целях. По мнению П., "здоровый и чистый чело­век не может быть одержим ими... они могут действо­вать лишь на людей, имеющих в своем уме для них по­мещение. Здоровый ум является замком, который невоз­можно взять, если на то нет желания хозяина; но, если

им позволить ворваться, они возбуждают страсти муж­чин и женщин, возбуждают в них желания, сподвигают к дурным мыслям, разрушительно действуют на мозг; они обостряют животный разум и удушают моральное чувст­во. Дьявольские духи овладевают только теми людьми, в которых животная природа является доминирующей. Умы, просвещенные духом истины, не могут быть одер­жимы...". Лечение больного, таким образом, должно осу­ществляться, по П., в единстве трех уровней — телесно­го, душевного и духовного.

A.A. Грицанов

ПАРЕЙСОН (Pareyson) Луиджи (1918—1991) — итальянский философ. Академик, член Международно­го института философии. Основные сочинения: "Фило­софия существования и Карл Ясперс" (1940), "Очерки по экзистенциализму" (1943), "Экзистенция и лич­ность" (1950), "Эстетика. Теория формирования" (1954), "Система свободы" (1965), "Теория искусства" (1965), "Проблемы эстетики" (1965), "Беседы об эстетике" (1966), "Философия свободы" (1989) и др. Отталкиваясь от полемизирующей с Гегелем идеи Кьеркегора о том, что индивид ("Единичный"), оспаривающий и ниспро­вергающий систему; противостоящий всем формам ми­ропонимания — пантеизму и имманентизму, напри­мер, — провозглашающих поглощение индивидуально­го универсальным; выступающий как оплот трансценденции и исток христианства, — важнее рода и гегелев­ского "человечества", П. сформулировал принцип "он­тологического персонализма". В контексте этой идеи П. отвергал допущения, что философия всегда и главным образом является материально и идеологически ангажи­рованной и общественно-исторически обусловленной. Философия не должна трактоваться ни как идейно-пред-заданная концептуализация условий бытия людей, ни как набор догм, детерминирующий и ограничивающий свободное мышление индивидов. Проблема, по мнению П., состоит в уяснении того, как может сочетаться плю­рализм в понимании истины с отказом от ее релятивист­ских трактовок, как сочетаются сущностная множест­венность системы философских знаний с идеалом цело­стности истины, как может амортизировать остроту этих интеллектуальных противоречий философствова­ние в стиле диалога. П. не считал, что историческая и теоретическая дискредитация гипотез о тотальности и жесткой одномерной линейности общественной эволю­ции могут и должны трансформироваться в доминиро­вание ценностей софистики, скептицизма и релятивиз­ма. Философия у П. — одновременное "выражение ду­ха времени и личностного и спекулятивного начал в их максимальной ценности". Взаимную связь и обуслов­ленность философии своим временем П. усматривал в

выборе философом определенной позиции по отноше­нию к эпохе. Поскольку же выбор позиции и ответы на вопросы — промысел многих блестящих умов, то ни од­на философия не имеет права претендовать на облада­ние абсолютной истиной. При всей непримиримости интеллектуальных баталий, подлинная философия полифонична, свободна для выражения любых мнений, непредсказуема. Именно такая "конфилософия", соглас­но П., — в рамках которой никто не претендует на по­следнее слово, — является современной настоящей "любовью к мудрости". Единственная истина, по П., всегда выражается в личностно окрашенной ипостаси, она всегда — интерпретационно задана. С точки зрения П., "всякое человеческое отношение, идет ли речь о по­знании или действии, об искусстве или личных связях, об историческом познании или философской медита­ции, всегда имеет характер интерпретации. Этого не могло бы быть, если бы не сам характер отношения бы­тия с тем, что внутри него, — с человеком. Именно в нем обнаруживается родовая солидарность бытия с ис­тиной. В истине нет ничего, кроме интерпретации, а ин­терпретация всегда толкует об истине". В контексте дан­ной проблемы П. утверждал: недопустимо произносить имя Божие всуе в стилистике объективистски выстроен­ных философских систем. Идея Бога не может и не должна выступать как предмет каких-либо рациональ­ных доказательств и обоснований. Это — вопрос инди­видуального однозначного выбора, могущий быть ос­мысленным в границах подходов мифа и личностного религиозного опыта. Ни существование Бога, ни "смысложизненные" вопросы не входят в проблемное поле философии, они доступны, по мнению П., душевным прикосновениям человека лишь посредством чувствен­ных образов и словоформ, не имеющих ничего общего с рационально-доказательными традициями прошлого.

A.A. Грицанов

ПАРМЕНИД Элейский (вторая половина 6 — нача­ло 5 в. до н.э.)

ПАРМЕНИД Элейский (вторая половина 6 — нача­ло 5 в. до н.э.) — основоположник элейской школы, од­на из ключевых фигур в истории древнегреческой фило­софии и европейской философской традиции вообще. Первые греческие философы-ионийцы, размышляя о природе вещей, строили космологические модели, в ко­торых все наблюдаемые явления объяснялись как про­исходящие из некоторого вещественного первоначала. Сходные воззрения разрабатывает и П., трактуя космос как образованный действием двух стихий — эфирного Огня (Света), легчайшего и тонкого, и тяжелой и плот­ной Ночи. Однако этот привычный круг представлений квалифицируется П. как "путь мнения", которому он противопоставляет "путь истины", открывающий новые горизонты философского поиска. Философское мышле-

ние, ищущее необходимость в мире, само должно, по П., обладать внутренней необходимостью. Однако всякая мысль, имеющая дело с изменчивым видимым миром, сама изменчива и непостоянна и представляет собой лишь правдоподобное мнение ("мнение" не обязательно ложно, суть дела в том, что оно никогда не достигает не­пререкаемости истины). Обладать внутренней обяза­тельностью, согласно П., может лишь "чистая" мысль, коренящаяся в себе самой и свободная от всяких ссылок на видимое. Что же оказывается предметом философ­ского мышления, коль скоро "путь истины" выводит за пределы видимого мира с его движущимся многообра­зием? Это — бытие как таковое: вещи могут быть таки­ми или иными, но прежде всего они просто "есть"; бы­тие вещей образует умопостигаемую предпосылку лю­бой их конкретной определенности. П. впервые разра­ботал понятие бытия, играющее одну из главных ролей в категориальном аппарате западной философии на про­тяжении всей ее истории. Движение по "пути истины" представляет собой, по П., принятие ряда философских утверждений посредством их доказательства на основе принципа тождества бытия и мышления ("мыслить и быть одно и то же") — реально лишь то, что мыслимо, а то, что немыслимо, не существует. В частности, утверж­дает П., небытия не существует, ибо оно немыслимо и невыразимо. Бытие же есть и наделяется рядом характе­ристик, представляющих собой в основном следствия из отрицания небытия: бытие не возникает и не исчезает, оно непрерывно и однородно, оставаясь себетождественным, оно ни в чем не нуждается и представляет со­бой совершенную сферу. Введение П. оппозиции "пути мнения" и "пути истины" стало судьбой европейской философской мысли по крайнее мере на два с полови­ной тысячелетия. Во-первых, она легла в основу само­определения философии — приобрела силу предрассуд­ка в убеждении, что повседневный опыт ограничен кру­гом видимого (т.е. видимостью), и лишь порывая с ним, становясь "чистым" и самодостаточным, мышление способно постигать подлинную реальность. Во-вторых, эта оппозиция предопределила сложные и исторически изменчивые отношения между "физикой" (натуральной философией) и метафизикой в пределах философской концепции действительности.

В.Н. Фурс

Дата добавления: 2014-12-16