Студопедия

КАТЕГОРИИ:


Архитектура-(3434)Астрономия-(809)Биология-(7483)Биотехнологии-(1457)Военное дело-(14632)Высокие технологии-(1363)География-(913)Геология-(1438)Государство-(451)Демография-(1065)Дом-(47672)Журналистика и СМИ-(912)Изобретательство-(14524)Иностранные языки-(4268)Информатика-(17799)Искусство-(1338)История-(13644)Компьютеры-(11121)Косметика-(55)Кулинария-(373)Культура-(8427)Лингвистика-(374)Литература-(1642)Маркетинг-(23702)Математика-(16968)Машиностроение-(1700)Медицина-(12668)Менеджмент-(24684)Механика-(15423)Науковедение-(506)Образование-(11852)Охрана труда-(3308)Педагогика-(5571)Полиграфия-(1312)Политика-(7869)Право-(5454)Приборостроение-(1369)Программирование-(2801)Производство-(97182)Промышленность-(8706)Психология-(18388)Религия-(3217)Связь-(10668)Сельское хозяйство-(299)Социология-(6455)Спорт-(42831)Строительство-(4793)Торговля-(5050)Транспорт-(2929)Туризм-(1568)Физика-(3942)Философия-(17015)Финансы-(26596)Химия-(22929)Экология-(12095)Экономика-(9961)Электроника-(8441)Электротехника-(4623)Энергетика-(12629)Юриспруденция-(1492)Ядерная техника-(1748)

Крах 1979-го»: Иран и Волкер




 

Одна из наиболее существенных возможностей, о которых говорил Понто в своем последнем интервью, все-таки осуществилась. В июне 1978 года последовал ответ на растущие трения и прямые политические столкновения с вашингтонской администрацией Картера по поводу ядерной энергетики, международной валютной политики, свободного падения обменного курса доллара США и так далее почти по каждому важному для континентальной Европы вопросу внешней политики. Правительства стран-членов Европейского Сообщества по инициативе Франции и Германии предприняли шаги по реализации первого этапа создания будущей европейской валютной зоны. Это была первая попытка защитить континентальную Европу от потрясений долларового режима.

Канцлер Германии Гельмут Шмидт и президент Франции Жискар д'Эстен предложили приступить к первому этапу создания европейской валютной системы, на котором центральные банки девяти стран-членов Европейского Сообщества договорились стабилизировать свою валюту по отношению друг к другу. С увеличением концентрации торговых потоков внутри ЕЭС (как оно впоследствии стало называться) это обеспечивало минимальную основу для защиты внутриевропейской торговли и валютных отношений. С 1979 года ЕЭС начал функционировать, весьма эффективно стабилизируя европейские валюты. Но грядущие перспективы ЕЭС весьма обеспокоили определенные круги в Лондоне и Вашингтоне. Зазвучали зловещие обертона зарождения альтернативного мирового валютного порядка, который мог бы угрожать существующей гегемонии «нефтедолларовой валютной системы». Действительно, один из немецких официальных лиц во время частной беседы сослался на ЕЭС как на «затравку кристалла для замены Международного валютного фонда». Открыто заговорило об этом и французское правительство. ЕЭС учредило Европейский валютный фонд, первоначальный капитал которого состоял из взносов по 20% золота от каждой страны-участницы и общего долларового резерва на сумму примерно в 35 млрд. долларов США. Дополнительно к этому Швейцария фактически увязала свою валюту с новыми соотношениями ЕЭС.

Еще в начале 1977 года правительства Франции и Германии начали изучать возможность заключения соглашений с некоторыми производителями нефти ОПЕК, в соответствии с которыми Западная Европа поставляла бы высокотехнологичную продукцию этим странам в обмен на долгосрочные соглашения о поставке нефти по стабильным ценам. В свою очередь, согласно таким договоренностям, страны ОПЕК обязались бы переводить свои финансовые излишки в банки континентальной Европы (в ЕЭС), чтобы создать из них фонд, который мог бы быть использован для долгосрочных производственных кредитов в другие развивающиеся страны.

Лондон на каждом шагу сопротивлялся новой концепции ЕЭС, выдвинутой Францией и Германией. Неспособный остановить ее воплощение в жизнь, Лондон отказался присоединиться к новому стабилизационному соглашению. У лондонского истэблишмента были совсем другие идеи.

В сентябре 1978 года на встрече Жискара д'Эстена и канцлера Шмидта в Аахене обе страны договорились о планах объединенного научного и технического обучения, а также о совместном сотрудничестве в области ядерной энергетики. Кроме того партия д'Эстена «Союз за французскую демократию» предложила пятилетнюю программу развития для континентальной Европы и развивающихся стран стоимостью в 100 млрд. долларов США. Государственный визит президента Картера в июле 1978 года в Бонн и Западный Берлин лишь укрепил решимость Франции и Германии проводить независимую политику.

Прикрываясь ложным аргументом, что мирные технологии для атомных станций несут в себе угрозу распространения ядерного оружия (аргумент, который однозначно отстаивал усиление стратегических позиций завязанного на нефть англо-американского финансового истеблишмента), и опираясь на новый «Закон о ядерном нераспространении» своей администрации, Картер безуспешно пытался убедить правительство Шмидта прекратить экспорт практически всех ядерных технологий развивающимся странам.

Итак, несмотря на все усилия с начала 70-х годов в сознании политиков в Вашингтоне и Лондоне явно становится реальной «опасность» независимого индустриального и торгового роста, который ограничил бы безусловное господство долларовой империи. Требовались еще более радикальные меры, чтобы избавить страны от стремления следовать по пути научного и технического прогресса.

И потрясения пришли.

В ноябре 1978 года президент Картер назначил своего соратника по Билдербергской группе и Трехсторонней Комиссии Джорджа Болла главой специальной иранской целевой группы Белого Дома под эгидой Национального Совета Безопасности Бжезинского. Болл рекомендовал Вашингтону больше не поддерживать шаха Ирана и переключить свое внимание на фундаменталистскую исламскую оппозицию аятоллы Хомейни. Роберт Боуи из ЦРУ стал одним из «оперативников» в очередном перевороте теперь против человека, которого ЦРУ всего лишь 25 лет назад само привело к власти в сходных обстоятельствах.

Этот план базировался на подробном исследовании феномена исламского фундаментализма, представленном британским экспертом по исламу доктором Бернардом Льюисом, который в то время работал в Принстонском университете в Соединенных Штатах. План Льюиса был представлен в мае 1979 года на Билдербергской встрече в Австрии и предполагал привлечь стоящее за Хомейни радикальное движение «Братья-мусульмане» для содействия балканизации всего мусульманского Ближнего Востока, раскалывая его по линиям племенных и религиозных границ. Льюис утверждал, что Западу следует поддерживать стремление к независимости таких групп, как курды, армяне, ливанские марониты, эфиопские копты, азербайджанские турки и так далее. Хаос будет распространяться вдоль, как он выразился, «дуги нестабильности», которая может перекинуться и на мусульманские регионы Советского Союза.

Смещение шаха, как и ранее смещение Моссадыка в 1953 году, было проведено британской и американской разведками по схожей схеме: с громогласными заявлениями американца Бжезинского, который обещал общественности избавиться от «коррумпированного» шаха, и британцами, действующими в безопасной тени на заднем плане.

В течение всего 1978 года шли переговоры между шахским правительством и «Бритиш петролеум» о продлении соглашения о добыче нефти на следующие 25 лет. В октябре 1978 года переговоры прервались из-за британского «предложения», требующего исключительных прав на будущую добычу иранской нефти с одновременным отказом гарантировать ее закупки. В свете того, что впервые после 1953 года зависимость от британского экспортного контроля подошла к концу, Иран оказался на грани независимости в своей политике нефтяных продаж, а также имел заинтересованных потенциальных покупателей в Германии, Франции, Японии и других странах. В сентябре на главной полосе иранской «Кейхан интернэшнл» было напечатано: «Оглядываясь на 25 лет партнерства с консорциумом и 50 лет отношений с "Бритиш петролеум", которые этому предшествовали, можно сказать, что не один из них не был удовлетворительным для Ирана... В будущем "Национальная нефтяная компания Ирана" должна взять планирование всех операций в свои руки».

Лондон и шантажировал, и оказывал огромное экономическое давление на шахский режим, отказываясь покупать иранскую нефть и принимая только 3 млн. баррелей в день или около того из минимально оговоренных 5 млн. баррелей в день. Такое резкое сокращение государственных доходов Ирана позволило с помощью засланных из США и Британии подготовленных агитаторов раздуть религиозное недовольство против шаха. Кроме того, в этот критический момент иранскую нефтяную промышленность парализовали забастовки рабочих нефтеперерабатывающей отрасли.

Одновременно с ростом внутренних экономических проблем тайная полиция шаха «Савак», следуя советам американских «друзей», проводила в жизнь политику все более жестоких репрессий, таким образом, доводя до расчетного максимума всенародное возмущение шахским режимом. В то же время администрация Картера в Вашингтоне цинично протестовала против нарушения шахским режимом прав человека.

Используя свое сильное влияние на финансовое и банковское сообщество в Иране, «Бритиш петролеум» приступила к организации бегства капитала из страны. Британская радиовещательная корпорация предоставила свой эфир десяткам говорящих на персидском языке «корреспондентов», которые своими преувеличенными сообщениями об инцидентах протеста подливали масла в антишахскую истерию, вовлекая в свою орбиту даже самые маленькие деревушки. Британское государственное радио обеспечило аятолле Хомейни полную информационную поддержку в Иране, одновременно отказывая шахскому правительству в законном праве на ответ. Неоднократные личные обращения шаха к «Би-Би-Си» не дали никаких результатов. Англо-американским спецслужбам было приказано свергнуть шаха. В январе шах бежал, а в феврале 1979 года в Тегеран уже прибыл Хомейни, чтобы провозгласить создание своего репрессивного теократического государства на месте шахского.

Позже, незадолго до своей смерти, размышляя в изгнании о своем свержении, шах отмечает: «Я не знал этого тогда и, пожалуй, я не хочу знать, но мне стало ясно сейчас, что американцы хотели меня убрать. Очевидно это именно то, чего хотели поборники прав человека в государственном департаменте... Что я сделал, чтобы вызвать неожиданное решение администрации призвать бывшего заместителя госсекретаря Джорджа Болла в Белый Дом в качестве советника по Ирану?...Болл был среди тех американцев, которые хотели ликвидировать меня и, в конечном счете, мою страну» (10).

После падения шаха и прихода к власти фанатичных сторонников Хомейни в Иране наступил хаос. В мае 1979 года новый режим отложил планы развития ядерной энергетики страны и объявил о планах аннулирования всей программы строительства ядерных реакторов совместно с Францией и Германией.

Иранский нефтяной экспорт резко сократился до 3 млн. баррелей в день. Любопытно, что в критические дни января 1979 года производство Саудовской Аравии также было сокращено на 2 млн. баррелей в день. Чтобы усилить давление на мировые нефтяные рынки, «Бритиш Петролеум» объявил о «форс-мажоре» и отменил крупные контракты на поставки нефти. В результате уже в начале 1979 года возросли цены на спотовом рынке в Роттердаме, находившемся под сильным влиянием «Бритиш петролеум», «Ройял Датч Шелл» и других крупнейших нефтяных трейдеров.

«Второй нефтяной шок» 1970-х годов был в разгаре.

Есть основания полагать, что фактические архитекторы переворота Хомейни (и в Лондоне и в высших эшелонах либерального истеблишмента США) решили держать президента Картера большей частью неосведомленным об иранской политике и ее конечных целях. Последовавший энергетический кризис в США стал одним из основных факторов, которые привели Картера к поражению на выборах год спустя. Но реального сокращения мировых нефтяных поставок не было. Как показало несколькими месяцами позже расследование Главного бюджетно-контрольного управления Конгресса США, существующие производственные мощности Саудовской Аравии и Кувейта могли в любой момент покрыть временный дефицит 5-6 млн. баррелей в день.

Необычно низкие запасы нефти, поддерживаемые «Семью Сестрами» нефтяных транснациональных корпораций, способствовали возникновению разрушительного мирового шока нефтяных цен, когда цены на сырую нефть на спотовых рынках выросли с уровня около 14 долларов за баррель в 1978 году до астрономической цифры 40 долларов за баррель сырой нефти некоторых марок. Длинные очереди на бензоколонках в Америке способствовали общему ощущению паники, да и министр энергетики Картера, бывший директор ЦРУ Джеймс Р. Шлезингер не помог разрядить обстановку, когда в феврале 1979 года заявил Конгрессу и средствам массовой информации, что иранский нефтяной дефицит был «потенциально более серьезным», чем арабское нефтяное эмбарго 1973 года (11).

Внешняя политика Трехсторонней комиссии, проводимая через администрацию Картера, кроме того, обеспечивала сведение на нет любых усилий Германии и Франции развивать более тесные торговые связи, экономические и дипломатические отношения с советским соседом под эгидой разрядки и разнообразных энергетических соглашений между Советским Союзом и Западной Европой.

Советник Картера по безопасности Бжезинский и госсекретарь Вэнс воплощали в жизнь свою «кризисную дугу», распространяя нестабильности иранской революции по периметру всей территории Советского Союза. Инициативы США генерировали нестабильность от Пакистана до Ирана или даже еще худшие вещи.

Затем пришло время «Китайской карты» Бжезинского с дипломатическим признанием Соединенными Штатами коммунистического Китая в декабре 1978 года и одновременным отзывом американского признания националистического китайского режима на Тайване. Затем последовало предоставление коммунистическому Китаю права вето в Совете Безопасности ООН и открытие доступа к американским технологиям и военной помощи. На встрече в верхах в январе 1979 года канцлер Германии Шмидт заявил решительный протест президенту Картеру, что его новая политика «Китайской карты» оказалась чрезвычайно дестабилизирующей для хрупких германо-советских отношений, создавая у Москвы впечатление того, что НАТО агрессивно окружает СССР дугой хаоса и враждебных военных действий.

В октябре 1979 года был спущен с цепи разрушительный англо-американский финансовый шок, который стал кульминацией второго нефтяного кризиса в этом году. В августе по совету Дэвида Рокфеллера и других влиятельных представителей банков Уолл-Стрита президент Картер назначил главой Федеральной резервной системы Пола Волкера, человека, который еще в августе 1971 года был ведущим разработчиком отказа от золотого стандарта,, В момент своего назначения на пост главы самого мощного в мире центрального банка Пол А. Волкер, бывший сотрудник рокфеллеровского банка «Чейз Манхэттен» и, конечно, член Трехсторонней комиссии Дэвида Рокфеллера, являлся президентом Федерального Резервного Банка Нью-Йорка.

Несмотря на то, что нефть по цене 40 долларов за баррель вела к резкому повышению всех цен в долларовом выражении, масштабы нефтяного шока в сочетании с растущей международной тревогой по поводу некомпетентности администрации Картера привели к дальнейшему ослаблению доллара. Уже с начала 1978 года доллар упал более чем на 15% по отношению к немецкой марке и другим основным валютам. Цена золота быстро росла и достигла к сентябрю 1979 года рекордно высокого уровня почти 400 долларов за унцию. Арабские и другие инвесторы уже открыто предпочитали вкладывать средства в золото, а не доллары. Когда в сентябре 1978 года стало известно, что Валютное Агентство Саудовской Аравии приступило к погашению казначейских облигаций США на миллиарды долларов, курс доллара падал уже почти панически. Похоже, что президентство г-на Картера оказалось чересчур неудобным даже для этих стойких союзников США.

Чтобы решительно склонить чашу весов мирового развития на сторону своего относительного преимущества, политические стратеги в лондонском Сити и в Нью-Йорке решили на волне нефтяного кризиса провести мальтузианский монетарный шок. В октябре 1979 года Волкер обнародовал новую радикальную монетарную политику Федеральной Резервной Системы. Настаивая на том, что его радикальные монетаристские методы лечения направлены на «выдавливание инфляции из системы», он ввел в заблуждение и шокированный Конгресс, и доведенный до отчаяния Белый Дом. Эти меры были направлены только на то, чтобы снова сделать доллар США наиболее ходовой валютой в мире, окончательно остановить мировой промышленный рост и вновь вернуть долларовой империи политическую и финансовую власть. А Волкер хладнокровно и логически разъяснял в Конгрессе, что «ограничения на рост денежной массы и кредитов, поддерживаемые в течение значительного периода времени, должны быть неотъемлемой частью любой программы борьбы с укоренившейся инфляцией и инфляционными ожиданиями».

Дефект волкеровской монетарной шоковой терапии заключался в том, что она никогда не затрагивала основных причин роста инфляции – двух нефтяных шоков, имевших место с 1973 года, которые за шесть лет подняли мировые цены на основные энергоносители и транспорт на 1300%. И настояние Волкера на ограничении денежной массы США путем сокращения кредитования банков, потребителей и экономики было таким же расчетливым мошенничеством. Волкер в полной мере понимал, как понимал это и любой крупный банкир в Нью-Йорке и Лондоне, что контроль над внутренней американской денежной массой был всего лишь малой частью гораздо более серьезной проблемы. Волкер знал, что его действия не окажут заметного влияния на 500 млрд. долларов за пределами Соединенных Штатов, циркулирующих на так называемых евродолларовых рынках Лондона, на Каймановых островах и в прочих оффшорных убежищах горячих денег. На момент монетарной шоковой терапии Волкера в октябре 1979 года только «Морган Гаранти Траст» держал на евродолларовых оффшорных рынках активы, составлявшие 57% от всей внутренней денежной массы США. Американский гражданин должен был оплатить расходы по обслуживанию этой разрастающейся оффшорной денежной массе, хотя ее никогда не существовало.

Волкер преуспел в достижении обеих своих целей. Пока мир все еще находился в ошеломленном неверии, процентные ставки США на рынке евродолларов подскочили для начала с 10 до 16%, затем до 20%-ого уровня всего за несколько недель. Инфляция, действительно, была «вытеснена», поскольку мировая экономика погрузилась в глубочайшую после 30-х годов XX века депрессию. И доллар начал экстраординарный пятилетний подъем.

Нефтяной шок и шок Волкера также были связаны с принятым в ведущих кругах истэблишмента решением раз и навсегда «убить очарование ядерной розы», чтобы решительно покончить с тревожной тенденцией развития ядерных энергетических ресурсов во всем мире, что могло бы стать заменой использования англо-американской нефти.

Беспрецедентное дипломатическое и юридическое давление со стороны картеровского Белого Дома с 1977 года не привело к значительному подрыву привлекательности ядерной энергии. Но 28 марта 1979 года в одном из городов в центре штата Пенсильвания произошли странные события, который затем были озвучены в мировой печати художественным языком, на манер голливудского сценария или пересказа по радио «Войны миров» Герберта Уэллса.

Второй блок ядерного комплекса на Трехмильном острове около города Харрисбурга подвергся невероятной серии «происшествий». Позже расследование показало, что перед событием предохранительные клапаны были незаконно и вручную закрыты, перекрыв аварийное поступление охлаждающей воды к системе парового генератора реактора. В течение 15 секунд автоматические аварийные резервные системы привели процесс ядерного деления к остановке. Но затем оператор нарушил весь процесс и вмешался, чтобы вручную отключить поступление охлаждающей воды в активную зону ядерного реактора. Подробности того, что произошло после этого, затем были задокументированы и повсюду широко известны.

3 августа 1979 года в официальном докладе об аварии американская Комиссия по регулированию ядерной деятельности называет саботаж или преступную небрежность в качестве одной из шести возможных причин аварии на Трехмильном острове. Но даже тогда, когда было установлено, что пять других возможных причин не могли привести к аварии, правительство отказалось серьезно рассматривать возможность саботажа. Новости для мировых средств массовой информации в течение всего периода драмы в Харрисбурге находились под неусыпным контролем вновь созданного Белым Домом Федерального агентства по чрезвычайным ситуациям США (ФЕМА). Ни правительству, ни представителям ядерной энергетики не было разрешено выступать в печати без разрешения цензоров ФЕМА.

ФЕМА было создано президентским указом на основе текста Самуэля Хантингтона, советника от Трехсторонней комиссии при Белом Доме, и как ни странно, приступило к деятельности 27 марта, за пять дней до объявленной в указе даты создания и за день до инцидента на Трехмильном острове.

Под руководством советника по национальной безопасности Бжезинского ФЕМА контролировало все новости о Харрисбурге, штат Пенсильвания. Несмотря на отсутствие признаков радиационной опасности, ФЕМА предписало эвакуацию местного населения и отказывалось информировать средства массовой информации в течение нескольких долгих дней, допустив распространение панических вымышленных историй о «гигантском пузыре радиоактивного водорода в атмосфере» и прочих, еще худших, которые заполнили первые полосы всех газет. Любопытно также, что в тот же месяц во впечатляющем голливудском фильме «Китайский синдром» со звездой Келли Джейн Фонда в главной роли подавались фантастические спекуляции, точно параллельные событиям в Харрисбурге, что еще более накаляло общественную истерию по поводу опасности ядерной энергии.

К концу 1979 года гегемония англо-американского финансового истеблишмента в мировой экономике и промышленности вновь была подтверждена и подтверждена способом, никогда прежде не виданным. Контроль над мировыми потоками нефти вновь стал центральным оружием этой характерной ветви мальтузианской политики. В хаосе переворота Хомейни в Иране и долларовых потрясений Волкера эти влиятельные политики почувствовали себя почти олимпийскими богами. Но уже следующее краткое десятилетие своего пребывания в горних сферах они почувствовали под ногами содрогание вулкана.

 

Примечания к главе 10

(1) «Мировая сталь в цифрах». Брюссель: Международный Институт чугуна и стали, 1996. «Ежегодные доклады о мировых перевозках». Осло: «Феарнлис».

(2) Карли Г. Почему банки непопулярны. Лекция для Фонда Пер Якобсона-Стокгольм, 12 июня 1976 года.

(3) Банк международных расчетов. Годовой отчет. Июнь 1976. Базель.

(4) Воспроизведено полностью в «Интнернэшнл Карренси Ревью» (январь 1991. Т. 20. № 6). Письмо от Джека Ф. Беннета Генри Киссинджеру (февраль 1975). Тема: «Специальные соглашения о покупке ценных бумаг США правительством Саудовской Аравии». Карьера Джека Ф. Беннетта примечательна тем, что он был в 1971 году «одолжен» «Эксоном» никсоновскому Министерству финансов, где он помогал Полу Волкеру готовить монетарную сторону грядущей «нефтедолларовой» валютной системы и «отвязывание» доллара от золота. После нефтяного кризиса 1973-1975 годов и успешного создания процесса переработки нефтедолларов Беннет вернулся в «Эксон». Кроме того, в 1971 году лорд Виктор Ротшильд оставил на время пост главы стратегических исследований в «Ройял Датч Шелл», чтобы возглавить Центральную службу политических оценок премьер-министра Британии, и на этом посту имел чрезвычайное влияние на энергетическую политику Британии, поскольку «удачно» предсказал резкий рост цен на нефть незадолго до нефтяного кризиса 1973 года. Он был в то время в контакте с главой Совета по национальной безопасности США Генри Киссинджером.

(5) Карт Ф. и др. Альтернативы монетарному беспорядку. Совет международных отношений. Проект 1980-х. «МакГроу-Хилл», 1977. С. 55.

(6) Не только развивающиеся страны, но и индустриальные стремятся разрабатывать альтернативы долговой удавке нефтяных шоков семидесятых годов. В докладе, обнародованном в начале 1977 года Масаки Накадзима, глава Научно-исследовательского института Мицубиси в Японии предложил создать так называемый Глобальный инфраструктурный фонд. Он мотивировал это так: «В условиях продолжающегося всемирного спада в период после нефтяного кризиса каждая страна во всем мире ищет способы выхода из этой ситуации. Предлагаемый здесь в качестве глобальной инфраструктуры фонд – это концепция, которую Японии следует рассмотреть в качестве одного из своих международных обязательств... Предложение должно сгенерировать платежеспособный спрос в стране на сумму более 500 млрд. долларов США...при понимании того, что все ведущие промышленно развитые и нефтедобывающие страны сотрудничают в этой области... Она (концепция) нацелена на разработку новых источников энергии и увеличение производства продовольствия в мире... Осуществление различных «великих проектов», предлагаемых здесь, привело бы к развитию мирного спроса в обрабатывающей промышленности... технологических стимулов в развитых странах вместо производства оружия... Настало время для человечества утверждать смелые и долгосрочные перспективы». Список великих проектов Накадзимы включает в себя озеленение Сахары для ведения сельского хозяйства, Гималайский гидроэнергетический проект, создание центральноафриканских озер в странах Чад и Конго и развитие целого ряда гидроэлектростанций в Южной Америке. Предложения Накадзимы вновь были подняты в 1990 году в швейцарском Давосе на совещании Всемирного экономического форума при поддержке японской промышленной федерации «Кейданрен».

(7) См.: Глава 9, ссылка (8) – сообщение о признании Киссинджером его тесных отношений с Министерством иностранных дел Британии в ходе своего пребывания на посту госсекретаря.

(8) Бхутто Б. Дочь власти: автобиография. Мюнхен: «Дромер Кнаур», 1989.

(9) По поводу основы для создания Трехсторонней комиссии см.: Глава 9, ссылка (10). Это учреждение должно было стать расширением первоначального влияния Билдербергского клуба. Комиссия была откровенно основана как средство продвижения англо-американской политики в Западной Европе. Трехсторонняя комиссия была реакцией на изменяющуюся геополитическую реальность, в которой Япония становилась экономическим гигантом. Триада состояла из Северной Америки, Европы и Японии. В Европе она включала в себя весьма пеструю группу, в частности, немецкого графа Ламбсдорфа. Многие европейские члены Трехсторонней комиссии были давними друзьями Рокфеллера и старыми товарищами его европейских деловых сетей военного времени. Между Генри Киссинджером и кандидатом от Демократической партии и протеже Дэвида Рокфеллера Картером не существовало никаких фундаментальных политических разногласий, о чем свидетельствует назначение Рокфеллером в Консультативный совет своего банка «Чейз Манхэттен» самого Киссинджера (после того как последний покинул правительство), а также решение поставить Киссинджера исполнительным директором вновь образованной Трехсторонней группы вместо Бжезинского, который позже вел внешнюю политику США при Картере.

(10) В 1978 году иранский «Этелаат» написал статью, к которой назвал Хомейни британским агентом. В ответ клирики организовали бурные демонстрации, что привело к бегству шаха несколько месяцев спустя. (См.: Иран, «Грядущая революция». Исследования стран Библиотеки Конгресса США. Декабрь 1987.) Роль в свержении шаха вещания «Би-Би-Си» на персидском языке детально рассматривается в статье: Шахиди X. 60 лет Персидского отдела Би-Би-Си. 24 сентября 2001, «Иранцы». «Би-Би-Си» настолько отождествлялась с Хомейни, что он получил прозвище «аятолла Би-Би-Си».

(11) Генеральный инспектор США, «Прекращение поставок иранской нефти: снижение нефтяных поставок и неадекватная реакция американского правительства», Доклад Конгрессу Генерального расчетного управления, 1979.

 

Глава 11

НАСАЖДАЯ НОВЫЙ МИРОВОЙ ПОРЯДОК

 




Поделиться с друзьями:


Дата добавления: 2014-12-16; Просмотров: 445; Нарушение авторских прав?; Мы поможем в написании вашей работы!


Нам важно ваше мнение! Был ли полезен опубликованный материал? Да | Нет



studopedia.su - Студопедия (2013 - 2024) год. Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав! Последнее добавление




Генерация страницы за: 0.046 сек.