Эволюция западноевропейской науки – от мудрости к технократии

Дополнение 1 к лекции 1.

Современный термин "наука" обозначает в общепринятом понимании, особенно типичном для ученых-естественников, способ познания мира, характерный для европейской цивилизации и возникший на основе религиозного мировоззрения, которое принято называть "авраамическим". Это мировоззрение основано на Библии и представлено тремя религиями со сходными по содержанию священными текстами – иудаизмом, христианством и исламом.

В основе "классической" европейской науки лежит разделение на субъект и объект познания. Это разделение возникло в результате знакомства христиан с учением Аристотеля (Аристотель Стагирит, 384/383 – 322/321 до н.э.) в XIII веке. Христиане знакомились с Аристотелем в переводах с арабского вместе с комментариями, данными Ибн Рушдом (Аверроэсом, 1126-1198) для согласования "языческого" учения с исламом [[49]]. Преподаватель философии из Парижского университета Сигер Брабантский (ок.1240-1277/1284) развил положения Аверроэса: есть истина религиозная, которая по определению не может быть понятна человеку и не является предметом изучения, и истина философская, зависимая не от божественных, но от природных законов, которую должны изучать философы. В результате бурных дискуссий Сигера Брабантского с доминиканскими монахами Альбертом Великим (Альберт фон Больштедт Магнус, 1193-1280) и его учеником Фомой Аквинским (1225/1227 – 1274) возникла теория "двух истин" – теория независимости истины философской и религиозной, знания и веры.

Теория "двух истин" позволяет и в наше время согласовывать науку с христианством. В 1981 г в Ватикане была организована очередная конференция по космологии, и глава католической церкви папа Иоанн Павел II объявил, что область науки – все, что было после Большого взрыва, но ученым не следует вторгаться в сам Божественный акт Сотворения.

Религиозно-философские мировоззрения Востока (индуизм, буддизм, учение о Дао, учение Конфуция) являются достаточно цельными, и проблема антагонизма рационального философского знания и веры в них никогда остро не вставала. Главную роль как в древних, так и в современных "науках Востока" играют дисциплины, связанные с человеком (медицина, в том числе "внутренняя алхимия", медитативные практики) [[50]].

В начале XIII века был открыт Оксфордский университет, в котором зародились основы экспериментального естествознания. Основателями этого научного метода стали Роберт Гроссетест (1168-1253) и Роджер Бэкон (1210/1214 – 1294). Своими предшественниками Р.Бэкон называл Аристотеля и арабских ученых –Ибн Сину (Авиценна, 980-1037) и Аверроэса. Роджер Бэкон считал, что наука обязательно должна быть экспериментальной, проверяющей опытом все выводы и заключения.

Опытно-математическое естествознание началось с работ Галилео Галилея (1564-1642). В своих трудах по механике и астрономии он соединил наблюдение, эксперимент и умозрительный анализ полученных данных, позволяющий создавать подлинно научную теорию. В XVII в возникло философское обоснование новой науки. Имелось два основных варианта такого обоснования: рационализм Декарта (Рене Декарт, 1596-1650) и эмпиризм Ф.Бэкона (Фрэнсис Бэкон, 1561-1626).

Рационалисты считают, что человеческий разум является высшей инстанцией познания, опытные данные – лишь материал для обоснования и применения общих принципов. Исследователь – совершенно независимый наблюдатель и экспериментатор, и его наблюдения не влияют на природные явления и результаты экспериментов. Именно с такой позиции возможно завоевание природы человеком. Декарт научил людей мыслить так, что они смогли осуществить технический прогресс. Благодаря Декарту началось согласование научной терминологии – "Определите значение слов и вы избавите человечество от половины его заблуждений". В то же время Декарт сомневался в истинности своего бытия вне выражаемых словами понятий, считая несомненным лишь факт существования сомнения: "Cogito ergo sum" ("Я мыслю, следовательно, я существую").

Эмпирики полагают, что настоящее знание содержится в чувственном опыте, мышление нужно лишь для систематизации опытных данных. Журнал "Знание-сила" выходит с эпиграфом: "Knowledge itself is power" (F.Bacon)". Из опыта должны выводиться не только естественнонаучные теории, но также мораль и нравственность.

Механистические воззрения Декарта развил Исаак Ньютон (1643-1727) в 1687г. (книга "Математические начала натуральной философии"). По мнению Ньютона, вся Вселенная была создана и первоначально запущена в движение Богом, причем именно Бог создал тела, силы притяжения и задал законы движения. В результате возникло мнение, что для системы, все движения в которой на настоящий момент изучены, можно уверенно предсказывать будущее (механистический детерминизм). Подобная уверенность была основана и на строгом разграничении мира и человека (Декарт).

Бурный прогресс науки в XVII веке, иногда называемый "первой научной революцией", сместил общую направленность науки как способа познания мира. "Наука для понимания" (мудрость) была заменена "манипулятивной наукой". Цель первой – просвещение и освобождение человека ("И позна'ете истину, и истина сделает вас свободными" Евангелие от Иоанна.8, 32), цель второй – власть над природой и другими людьми. В XVI веке, во время религиозной Реформации цель науки окончательно сместилась от мудрости к власти [[51]].

Учение Мартина Лютера (1483-1546) отделило внутреннюю веру от внешних занятий. Спасение после смерти, согласно Лютеру, обеспечивается личной верой и не требует католических "добрых дел". Протестанты разделили Бога и совесть, Творца и творение, в результате наука освободилась от религиозных ограничений.

Лозунгом новой науки стала фраза Ф.Бэкона: "Knowledge itself is power", которая правильно переводится как "Знание – это власть". Наука-мудрость стала быстро превращаться в манипулятивную науку, обеспечивающую человеку власть над природой и другими людьми.

В результате кризиса механистической физики в последней четверти XIX века, вызванного появлением электродинамики (Д.К.Максвелл, 1873), науку стали рассматривать узко-утилитарно – как средство удовлетворения практических и интеллектуальных потребностей. Этот подход развил немецкий физик и философ Э.Мах (1838-1916). Согласно Маху, цель науки не истина (в силу ограниченности ее средств для отражения “богатой жизни вселенной”), а экономия мышления – своеобразная форма эффективности. “Самое экономное и простое выражение фактов через понятия, вот в чем оно (естествознание) признает свою цель.” [[52]]

Общественное признание силы науки произошло в XX веке. К сожалению, это связано с научным усовершенствованием орудий убийства. "Успешное" применение боевых отравляющих веществ в первую мировую войну способствовало бурному развитию химических исследований. Но наиболее сильный всплеск манипулятивной науки произошел в процессе работы над ядерным и термоядерным оружием. Это был и качественный, и количественный скачок. Научная деятельность стала самым эффективным путем получения материальных благ и общественного признания, – государства всячески одобряли работу "на войну".

Даже бесконечно далекая от "войны" педагогика получила свои дивиденды. Началась погоня за юными талантами – будущими высококвалифицированными кадрами военно-промышленного комплекса. В 1963 г. в СССР были открыты специализированные школы-интернаты при Киевском, Ленинградском, Московском и Новосибирском университетах. С 1965 г. стали работать летние профильные лагеря для старшеклассников, интересующихся естественными науками. Таким образом, советская педагогика "всеобщего равенства" обратила внимание на одаренных детей. И с 1963 г. до сих пор самые активные вузовские вербовщики в Колмогоровском интернате – Специализированном учебно-научном центре (СУНЦ) МГУ – представители академии ФСБ.

Если раньше быть ученым значило – быть "чудаком" с минимальным жалованьем, то с 50-х годов XX века наука-естествознание стала особо привлекательной для тех, кто стремился к славе и комфорту. Выдающийся математик, создатель кибернетики Норберт Винер писал: "Почти во все предыдущие эпохи в науку шли только те, кого не пугала суровость труда и скудость результатов... Честолюбивые люди, относящиеся к обществу недостаточно лояльно, или, выражаясь более изящно, не склонные терзаться из-за того, что тратятся чужие деньги, когда-то боялись научной карьеры как чумы. А со времен войны такого рода авантюристы, становившиеся раньше биржевыми маклерами или светочами страхового бизнеса, буквально наводнили науку." [[53]]

Даже в самых строгих из наук – математике, физике, химии – благодаря широкому применению компьютеров становится все больше работ "очень похожих на настоящие" – с многочисленными формулами, графиками и т.п. Это приводит к росту бесполезных публикаций и постепенно обессмысливает саму "научную" деятельность [[54]].

Научное сообщество традиционно отличалось сильно выраженной корпоративной моралью еще со времени основания первых университетов. С середины XX века, когда интеллектуально развитые честолюбцы окончательно вытеснили из науки мудрецов-аскетов, корпоративная мораль ученых, по мнению профессора социологии из Калифорнийского университета Томаса Шеффа, стала сближаться с неписаными законами преступных группировок. Он анализирует ситуацию в своем эссе “Академические банды” [[55]] и предлагает там же один из путей ослабления нездоровой тенденции:

“Существует ли какой-нибудь выход из трясины академического бандитизма? Эта проблема трудно разрешима по той причине, что верность банде и клану напрямую связана с идентичностью членов этих групп. Одним из возможных решений этой проблемы может быть более широкопрофильная подготовка ученых параллельно с проведением реформ в системе образования. Расширение дисциплинарного поля, на котором происходит обучение аспирантов, включение в программу междисциплинарных учебных программ может способствовать улучшению как эмоционального, так и интеллектуального климата в академической среде.”

Интересно, что практически такие же идеи о более широкопрофильной подготовке специалистов в университетах для предотвращения узости мышления высказывал почти за век до Шеффа Д.И.Менделеев [[56]].

Перестройка в СССР и последовавшая разрядка сильно ударили по всей мировой манипулятивной науке, существовавшей прежде всего за счет военных заказов. Например, в США к 2002 году государственные ассигнования на науку сокращаются на 30% [[57]]. И западные ученые быстро освоили приемы рыночной экономики. Один из ярких примеров "удачной организации" научных исследований: В 1984 г. в Антарктиде был найден метеорит ALN84001, в котором в 1996 г. обнаружили следы... марсианских бактерий! И через несколько месяцев удалось убедить Конгресс профинансировать две американские экспедиции к Марсу. Старт новой марсианской экспедиции "Одиссея-2001" 7 апреля 2001 года – тоже следствие этого очень своевременного открытия... [[58]]

Однако самый блестящий пример организации научной работы в новых условиях – программа "Геном человека". Авторы идеи этого проекта – группа физиков, работавших в Министерстве энергетики США и оставшихся без госзаказов. Им удалось убедить конгрессменов выделить 3 миллиарда долларов на проект. Очень важным фактором было то, что руководитель – нобелевский лауреат Дж.Уотсон – предусмотрительно предоставил 3% (90 млн. долларов) критикам проекта – на анализ юридических, философских и этических аспектов программы [[59]].

Ученые теперь изобретают новые "проекты", результат которых известен им заранее, иначе не удастся отчитаться о запрошенных деньгах (грантах).

Положение в российской науке можно не обсуждать. Для тех же, кто не боится заглянуть в перспективы, будет полезна книга С.П.Капицы, С.П.Курдюмова и Г.Г.Малинецкого “Синергетика и прогнозы будущего” [[60]].

Кстати, нынешнее российское руководство предлагает ученым именно “рыночный” путь. В.В.Путин на встрече с учеными (февраль 2000) посоветовал им "самими быть менеджерами своих идей". Представляете себе ООО "Эйнштейн и К"?. Некоторые надеются удержаться – прежде всего за счет бурной деятельности, "очень похожей" на научную. К сожалению, для большинства ученых остается непонятым тот факт, что вернуться к "научному раю" времен холодной войны уже не удастся. Само будущее науки сейчас в значительной степени определяется не ее внутренними трудностями, противоречиями и т.п., а тем тривиальным, на первый взгляд, обстоятельством, что науку делают люди, отягощенные всеми предрассудками и моральными болезнями своей эпохи и своего общества. [[61]]

Итак, к началу XXI века наука выглядит следующим образом:

Дата добавления: 2014-12-16