Символ – ключ к природе человека

Кассирер Э. Опыт о человеке. Введение в философию культуры.

Текст по: Кассирер Э. // http://anthropology.ru/ru/texts/cassirer/essay.html

Человек сумел открыть новый способ адаптации к окружающей среде. У него между системой рецепторов и эффекторов есть еще третье звено, которое можно назвать символической системой. Это новое приобретение целиком преобразовало всю человеческую жизнь. По сравнению с другими животными человек живет не просто в более широкой реальности – он живет как бы в новом измерении реальности. Существует несомненное различие между органическими реакциями и человеческими ответами. В первом случае на внешний стимул дается пря­мой и непосредственный ответ; во втором ответ задержи­вается, прерывается и запаздывает из-за медленного и сложного процесса мышления. На первый взгляд такую за­держку вряд ли можно считать приобретением. Многие фи­лософы предостерегали человека от этого мнимого прогрес­са. «Размышляющий человек, – говорил Руссо, – про­сто испорченное животное»: выход за рамки органической жизни влечет за собой ухудшение, а не улучшение челове­ческой природы.

Однако средств против такого поворота в естественном ходе вещей нет. Человек не может избавиться от своего при­обретения, он может лишь принять условия своей собствен­ной жизни. Человек живет отныне не только в физическом, но и в символическом универсуме. Язык, миф, искусство, религия – части этого универсума, те разные нити, из ко­торых сплетается символическая сеть, запутанная ткань че­ловеческого опыта. Весь человеческий прогресс в мышлении и опыте утончает и одновременно укрепляет эту сеть. Че­ловек уже не противостоит реальности непосредственно, он не сталкивается с ней, так сказать, лицом к лицу. Физичес­кая реальность как бы отдаляется по мере того, как растет символическая деятельность человека. Вместо того чтобы обратиться к самим вещам, человек постоянно обращен на самого себя. Он настолько погружен в лингвистические формы, художественные образы, мифические символы или религиозные ритуалы, что не может ничего видеть и знать без вмешательства этого искусственного посредника. Так обстоит дело не только в теоретической, но и в практичес­кой сфере. Даже здесь человек не может жить в мире стро­гих фактов или сообразно со своими непосредственными желаниями и потребностями. Он живет, скорее, среди во­ображаемых эмоций, в надеждах и страхах, среди иллюзий и их утрат, среди собственных фантазий и грез. «То, что мешает человеку и тревожит его, – говорил Эпиктет, – это не вещи, а его мнения и фантазии о вещах».

С этой, достигнутой нами теперь, точки зрения мы можем уточнить и расширить классическое определение че­ловека. Вопреки всем усилиям современного иррационализма определение человека как рационального животного ни­чуть не утратило своей силы. Рациональность – черта, дей­ствительно внутренне присущая всем видам человеческой деятельности. Даже мифология – не просто необработан­ная масса суеверий или нагромождение заблуждений; ее нельзя назвать просто хаотичной, ибо она обладает систе­матизированной или концептуальной формой. С другой сто­роны, однако, структуру мифа невозможно охарактеризо­вать как рациональную. Часто язык отождествляют с разу­мом или подлинным источником разума. Но такое опреде­ление, как легко заметить, не покрывает все поле. Это pars pro toto; оно предлагает нам часть вместо целого. Ведь на­ряду с концептуальным языком существует эмоциональный язык, наряду с логическим или научным языком существует язык поэтического воображения. Первоначально язык выра­жал не мысли или идеи, но чувства и аффекты. И даже ре­лигия «в пределах чистого разума», как ее понимал и раз­рабатывал Кант, – это тоже всего лишь абстракция. Она дает только идеальную форму, лишь тень того, что пред­ставляет собой действительная конкретная религиозная жизнь. Великие мыслители, которые определяли человека как animal rationale (разумное животное), не были эмпириками, они и не пыта­лись дать эмпирическую картину человеческой природы. Таким определением они скорее выражали основной мо­ральный императив. Разум – очень неадекватный термин для всеохватывающего обозначения форм человеческой культурной жизни во всем ее богатстве и разнообразии. Но все эти формы суть символические формы. Вместо того чтобы определять человека как animal rationale, мы должны, следовательно, определить его как animal symbolicum (символическое животное). Именно так мы сможем обозначить его специфическое от­личие, а тем самым и понять новый путь, открытый человеку, – путь цивилизации.

Дата добавления: 2014-12-17