Традиция эмпиризма

Философская психология в XVII-XVIII веках Исследования разума

Новый, картезианский взгляд на разум и его место в природе поднял сразу несколько связанных друг с другом вопросов. Многие из них были философскими. Если я заперт в субъективном мире сознания, как я могу узнать что-либо о мире, ничему не доверяя? Этот вопрос породил своего рода паранойю у философов последующих поколений. Декарт начал свои поиски фундамента, на котором собирался возвести здание науки, с того, что усомнился в истинности всех своих убеждений. В конце концов, он пришел к явно неуязвимой формулировке «Я мыслю, следовательно, я существую». Но метод Декарта подвергал все сомнению, в том числе существование Бога и окружающего мира. С философскими вопросами были тесно связаны и психологические: как и почему сознание работает именно так, как работает? Почему мы получаем опыт об окружающем мире в такой форме, в какой получаем, а не в иной? Поскольку ответы на философские вопросы зависят от ответов на психологические, исследование разума, т. е. занятия психологией, стало главным предназначением философии.

Новые картезианские вопросы породили несколько философско-психологиче-ских традиций: эмпиризм, реализм, идеализм и историко-культурную традицию.

Английский путь: Джон Локк. Традиция эмпиризма сыграла важнейшую роль в истории психологии англоязычных стран. Эмпиризм восходит к Джону Локку, который допускал, что сознание представляет собой хорошее, пусть даже и несовершенное, отражение мира. Во многих отношениях Локк напоминал Декарта. Он обучался медицине, занимался наукой (дружил с Исааком Ньютоном) и ставил своей целью создание новой философии, согласующейся с достижениями новой науки. Однако Локк меньше интересовался метафизическими вопросами, чем Декарт, возможно, потому, что его ум имел более практическое направление, поскольку он был просветителем и политиком и писал для широкой общественности, а не для узкого круга философов.

Локк четко суммировал основное положение эмпиризма: «следует выносить суждения не о вещах, исходя из мнения людей, а о мнении людей, исходя из реального положения вещей», стараясь выяснить это самое «реальное положение вещей». Картина познания по Локку весьма напоминает таковую у Декарта. Мы знакомимся не с объектами, а с идеями, их представляющими. Локк отличался от Декарта тем, что отрицал врожденность идей. Декарт говорил, что некоторые идеи (например, идею Бога) нельзя получить опытным путем, они являются врожденными и ждут момента активации путем получения соответствующего опыта. Локк утверждал, что у новорожденного разум пуст и не содержит идей, представляя собой tabula rasa — чистую доску, на которой и будет записан последующий опыт. Однако взгляды Локка не слишком отличались от позиции Декарта, поскольку он считал, что разум наполнен различными психическими возможностями, или способностями, которые имеют тенденцию автоматически генерировать определенные идеи (например, идею Бога) из сырого материала опыта. Локк выделял два источника опыта: ощущение и размышление. Ощущение показывает внешний мир, размышление —

56 Часть!. Введение

работу нашего разума. Впоследствии сторонники эмпиризма развили путь идей, поставив глубокие и нерешенные вопросы о знаниях человека.

Существует ли мир? Джордж Беркли. Англиканский епископ и философ ирландского происхождения Джордж Беркли (1685-1753) исследовал подтекст пути идей. Работы Беркли представляют собой выдающийся пример того, как новые картезианские концепции сознания повлекли за собой психологические исследования убеждений, ранее принимавшихся как должное без доказательств. Исходя из здравого смысла, следует признать, что мир существует вне нашего сознания. Но посредством анализа визуального восприятия Беркли бросил вызов этому предположению. Мир сознания имеет три измерения: высоту, ширину и глубину. Однако, как подчеркивает Беркли, визуальное восприятие начинается с плоского двумерного изображения на сетчатке, которое имеет только высоту и ширину. Таким образом, по мере того как кто-либо удаляется от нас, мы чувствуем, что он или она находятся от нас на большем расстоянии, тогда как на сетчатке (сцене картезианского театра) существует всего лишь изображение, которое делается все меньше и меньше.

Беркли утверждал, что третье измерение (глубина) — вторичное сенсорное свойство. Мы делаем выводы о расстоянии до объектов, исходя из информации на визуальном экране (например, на базе линейной перспективы) и из телесных обратных связей, сигнализирующих о деятельности наших глаз. Художники используют источники первого рода на своих холстах для того, чтобы создать иллюзию глубины. Далее, Беркли выступил в качестве психолога и предложил теорию визуального восприятия. Тем не менее он продолжал работать над поразительной философской парадигмой, получившей название имматериализм. Согласно этой концепции, глубина является иллюзией не только на полотнах художников; она иллюзорна и на сетчатке глаза. Визуальный опыт, таким образом, имеет два измерения, а третье измерение — психологическая конструкция, построенная из кусочков и фрагментов опыта и объединенная нами в знакомый трехмерный мир сознания. Вера во внешний мир покоится на вере в трехмерное пространство, и Беркли пришел к захватывающему дух заключению, согласно которому мира физических объектов не существует вовсе, а есть лишь мир идей.

Может быть, выводы Беркли и потрясают, но они основаны на трезвых рассуждениях. Наша уверенность в том, что объекты существуют независимо от нашего опыта, — это всего лишь акт веры. Он постоянно получает подтверждения, но, как говорил Беркли, у нас нет убедительных доказательств того, что мир существует вне картезианского театра. Здесь мы наблюдаем параноидальную тенденцию современной мысли, тенденцию скептического отношения к любым убеждениям, вне зависимости от того, насколько истинными они могут выглядеть. На примере работ Беркли мы видим, в какой степени эта тенденция зависит от психологических представлений о разуме.

Можем ли мы что-либо знать? Дэвид Юм. Скептицизм получил дальнейшее развитие в трудах Дэвида Юма (1711-1776). Его скептическая философия также начиналась с психологии: «Все науки родственны человеческой природе, и единственный фундамент, на котором они могут покоиться, — это наука о природе человека». Юм развил скептические представления о пути идей, неуклонно применяя эмпиризм ко всем положениям здравого смысла. Мир, известный нам, — это

Глава 2. Заложение основ 57

мир идей, а идеи связаны воедино психической силой ассоциаций. В этом мире идей мы можем представлять себе вещи, не существующие на самом деле и представляющие собой всего лишь комбинации более простых идей, которые самостоятельно составляет разум. Таким образом, химерический единорог представляет собой лишь идею, будучи комбинацией двух других идей, которые относятся к объектам: идеи лошади и идеи рога. Подобным образом и Бог является химерической идеей, состоящей из идей всеведения, всемогущества и родительской любви. «Я», по мнению Юма, также разлагается на составные части. Он исследовал личность и не смог найти в сознании ничего, что не было бы ощущением, полученным из окружающего мира, от тела. Будучи хорошим эмпириком, Юм пришел к заключению, что, поскольку личность недоступна наблюдению, она представляет собой своего рода психологическую химеру, хотя ему и было неясно, как именно она сконструирована. Юм вычеркнул душу из картезианского театра, оставив лишь его сцену в качестве психологической реальности.

Казалось, что психология Юма сделала научное знание недостоверным. Наша идея причинности — краеугольный камень науки — химера. Мы не видим причин, нам доступна лишь череда последствий, которую мы дополняем субъективным чувством, чувством необходимости связи между эффектом и его причиной. В общих чертах невозможно доказать любые универсальные утверждения типа «Все лебеди белые», поскольку их можно подтвердить только дальнейшим опытом. Однажды мы можем обнаружить, что несколько лебедей — черные (кстати, они живут в Новой Зеландии). Казалось, Юм доказал, что мы ничего не можем знать наверняка о том, что находится за пределами наших непосредственных ощущений. Наука, религия и мораль были подвергнуты сомнению, поскольку они содержат тезисы или зависят от утверждений, лежащих за пределами опыта. Юма не беспокоил этот вывод; он предвосхитил позднейший послереволюционный прагматизм Ч. С. Пирса и Уильяма Джеймса. Юм говорил, что убеждения, сформированные человеческим разумом, недоказуемы с помощью рациональных аргументов, но они разумны и полезны, так как помогают нам в повседневной жизни. Однако другие мыслители считали, что философия пошла по ложному пути.

Дата добавления: 2014-11-29