Возможность возникновения изменений в результате совокупного действия внешних и внутренних факторов

Случаи полезного взаимодействия процессов

Констатируя наличие противоречий в процессах исторического развития языка, нельзя, однако, забывать о том, что могут быть случаи, когда направленность одного процесса помогает осуще­ствиться другому процессу. Так, например, в народной латыни VII в. н. э. в 1-м склонении в именительном падеже множествен­ного числа наравне с формой на -ае стали употребляться формы на -as по аналогии с формой винительного падежа:

Ед. ч.	им. п. вин. п.	terra > terra terram > terra
Мн. ч.	им. п. вин. п.	terrae > terras terras > terras29

Процесс выравнивания по аналогии в данном случае облегчался тем, что форма винительного падежа множественного числа имела более чёткое морфологическое строение по сравнению с формой именительного падежа того же числа. Благоприятствующим фак­тором могло оказаться также возможное переразложение основ. Исчезновению дательного падежа в истории греческого языка в немалой мере способствовало устранение различия между дол­гими и краткими согласными и отпадение конечного п, в резуль­тате чего формы обоих падежей стали омонимичными.

В истории различных языков можно найти немало случаев, когда различные языковые изменения происходят в результате совокупного действия внешних и внутренних факторов. Так, на­пример, в новогреческом языке исчез инфинитив, существовавший некогда в древнегреческом. То, что раньше выражалось инфини­тивом, стало выражаться описательно путем употребления союза nў (из др.-греч. †na 'чтобы'), сочетаемого с формами конъюнкти­ва, фактически совпавшими с обычными формами настоящего вре­мени изъявительного наклонения, ср. др.-греч. ™?љlwgrЈfein 'я хочу писать', совр. греч. Κlw n¦ gr£fw. Процесс исчезновения инфинитива происходил и в других балканских языках (в болгар­ском, албанском и румынском). Несомненно, новогреческий язык испытывал какой-то внешний импульс. Однако и в самом ново­греческом языке происходили внутренние процессы, создавшие благоприятные условия для исчезновения инфинитива. Конечное п отпадало, а дифтонг ei стягивался в i. По этой причине древне­греческий инфинитив на -ein, например, ferein 'носить', должен<264> был бы принять форму feri, которая полностью совпала бы с формой 3-го л. ед. ч. наст. врем. 'он несёт'.

Как известно, ударение в древних германских языках падало на первый слог. Изменение характера ударения вызывало ослаб­ление конечных слогов. Ослабленная флексия постепенно исчезала, что привело к развитию аналитических конструкций. Было, одна­ко, подмечено, что английский язык ранее других языков теряет остатки синтетических форм и наравне с датским даёт наиболее чистый образец аналитического типа. Исландский язык по срав­нению с другими германскими языками развил аналитические элементы в гораздо меньшей степени, так что об исландском языке трудно говорить как о языке аналитического типа. фактически в отношении языкового строя современный исландский язык мало чем отличается от языка Эдды. Можно предполагать, что эти особенности в развитии двух германских языков возникли не без участия внешних факторов. Исландский язык, развивающийся совершенно изолированно благодаря географическому положению самой Исландии, сохраняет в основном состояние древнейших германских письменных памятников. Развитие аналитических конструкций не достигает в нем той степени, которая наблюдает­ся в английском; синтетические формы сохраняются в прежнем виде.

По иному обстояло дело в истории английского языка. Впер­вые, еще, в IX веке, английский язык, в особенности его северные диалекты, непосредственно сталкивается с языком завоевателей датчан. В эпоху завоевания Англии норманнами английский язык имел тесные контакты с французским языком. Очевидно, эти кон­такты и ускорили развитие аналитического строя в английском языке [15, 29—30].

Любопытно отметить, что болгарский язык, являющийся един­ственным языком аналитического строя в семье славянских язы­ков, также имел различные контакты с другими языками.

Уральский аблатив, характеризовавшийся суффиксом -ta, превратился в финском языке в особый падеж партитив, обозна­чающий часть какого-нибудь предмета, например, ostan kilon voita 'куплю кило масла'. Спорадические случаи превращения аблатива в партитив отмечены также в мордовском языке, ср. эрзя-морд. чай-де симемс 'попить чаю' и т. д. Возникновение партитива в финском и отчасти в мордовском языках имело благо­приятную почву, поскольку партитивное значение могло легко возникнуть на базе аблативного значения. Ярким примером воз­можности такого развития может служить родительный партитивный в русском и других славянских языках, ср. русск. кило хлеба. Родительный падеж в славянских языках исторически восходит к аблативу.

Было обнаружено, что значение финского партитива в извест­ной степени напоминает значение родительного падежа в бал<265>тийских языках. Не исключена возможность того, что во время контактов предков современных финнов с балтийскими народами в ту эпоху, когда они находились на южном берегу Финского за­лива, влияние балтийских языков послужило стимулом для воз­никновения в прибалтийско-финских языках партитива.

Таким образом, явление, которое первоначально было внут­ренним, испытало воздействие иноязычного влияния и приняло специфическую форму выражения.

Дата добавления: 2014-11-28