Парадигматико-категориальное представление позитивов: прин­ципы последовательно-системного описания. 3 страница

Причастность / поставленность определяет лицо в отношении его проявления, значения его деятельности к системе – ее становлению, устройству, организации, стабильности, безопасности, существованию, развитию и т.п. Под системой следует понимать государственное устройство, строй, страну. То есть структуру с ее институтами, целями, установлениями, задачами, функциями, правилами, по отношению к которым общество (социум, объединение, множество предыдущего основания) выступает как материализующая, реализующая, осуществляющая все это и все это на себе испытывающая и в себе несущая, субстанциальная часть. С точки зрения рассматриваемого парадигматического строения причастность / поставленность как основание предполагает следующую, третью, по отношению к двум предыдущим, ступень. Лицо, человек, выступая, характеризуясь, определяясь по представляемым основаниям как проектив, как проекция признаков, отраженных в нем свойств отношения к общему целому, на первой ступени (наделенность / отмеченность) проявляет себя как отдельность, на второй (принадлежность / нужность) – как позиция в социуме, на третьей, рассматриваемой, – как реализующий через себя и в себе структуру целого и реализуемый в ней и по отношению к ней субстантив. Как позиция, положение, место в осуществляющей, реализующей себя системе целого через посредство деятельности обозначаемого соответствующими словами лица. Системодеятельностные позиция, место, значение, роль, из которых и на основе которых следуют позитивные смысл и оценка для называемого человека.

Так же, как и предыдущие (и последующее) основания, причастность / поставленность дифференцируют признаки кумулятивности и аддитивности – того, что выступает как имманентное либо как приписываемое извне. Отличие в этой паре могут иллюстрировать авроровец, стахановец, целинник, бамовец, с одной стороны, и агроуполномоченный, двадцатипятитысячник, инструктор, группкомсорг, с другой. Первый ряд предполагает внутреннее, по зову сердца, по призванию, призыву, отклику, а также отношению, положению, месту, случайности, т.е. своего рода стихийности и(ли) инициативности причастного к системе проявления со стороны лица, действительно такого либо за такое выдаваемого. Второй – назначение, направление, откомандирование, уполномочивание, придание, поставленность по отношению к системе. Авроровец, член экипажа крейсера «Аврора», своим легендарным выстрелом открывшего новую страницу человеческой истории, воспринимается как тот, кто имеет отношение, причастен к этому событию, обладающему значением первоначала, исходной точки для дальнейшего установления и развития системы. Стахановец – как тот, кто имеет отношение, причастен к наращиванию, росту укрепляющей, поддерживающей, опорной, жизнеобеспечивающей составляющей как ведущего основания системы. Целинник, соответственно, как причастный к ее (жизнеобеспечивающей составляющей) пространственному распространению, расширению. Бамовец – как тот, кто причастен к освоению поддерживающих, способствующих ее реализацию и оптимальное функционирование пространств. Соответственно, агроуполномоченный – поставленный от комитета партии куратор сельского хозяйства – имеет отношение к жизнеобеспечивающей составляющей. Но не как производитель, а как организующее и контролирующее, мобилизующее других начало, проводящее необходимую политику на вверенном участке сельскохозяйственного производства. Двадцатипятитысячник, инструктор, группкомсорг, аналогичным образом, являясь представителями мобилизующей и направляющей, руководящей составляющей целого системы, поставленными, призванными и уполномоченными, способствуют реализации ее настраивающих, организующих, а не производящих функций.

Между поставленностью как признаком рассматриваемого основания и нужностью основания предыдущего можно увидеть некоторое сходство. Отличие этих двух признаков, следующее из их отношения к социуму или к системе, может быть относительным. Строится оно на сопоставлении внутренне свойственных, сущностных, необходимых, с точки зрения общества, мест, позиций, ролей для лица в данном коллективе с позициями, местами, ролями (а с этим отчасти и самими коллективами), следующими не из внутренней, коллектива и социума, необходимости, а из воображения о реализации приписываемых, видимых в системе и продуцируемой ей действительности функций и задач. Поставленность, тем самым, представляет собой последующее и внешнее, надстроенное (встроенное) по отношению к предыдущему (нужности) основание, идущее не от знания о функциональной природе общества и коллектива, а от представления о развиваемой системе с идеей заложенного в ней строительства общественного будущего. Это последующее и внешнее, встроенное, может восприниматься как мобилизующее и организующее по отношению к внутреннему и функциональному. Реализуются эти признаки в противопоставлении того, кто нужен – народному хозяйству, дальнейшему его развитию, делу, стоящим перед обществом экономическим, производственным, социальным задачам, кто выполняет полагающуюся для этого работу, являясь работником, тружеником на вверенном ему участке, тому, кто назначается, направляется, ставится, наделяясь полномочиями, обязанностями с какой-то внешней целью – контроля, мобилизации, организации, проведения политики, для решения вопросов бóльших, охватывающих, способствующих реализации задач иного рода. Первый, таким образом, может быть воспринят как осуществляющий задачи внутреннего поля действия, второй – как проводник, способствующий реализации (применительно к условиям действительности) идейно-политических задач.

Четвертая пара признаков – действующий / организуемый – представляет собой следующий по отношению к предыдущим уровень. Система определяется через лицо в отношении к своему функционированию, т.е. в движении, динамике. Действующий, как имманентное, кумулятив, предполагает действование и способность к проявлению в действии – со стороны лица, в нужном, желаемом, способствующем, усиливающем направлении, для системы и ее задач, с должным участием и силой, самозабвенно, преданно и не щадя себя. Организуемый, как аддитив, т.е. внешнее, приписываемое, придаваемое, предполагает втягивание, включение, – не действование, а задействование в какое-то занятие, движение, объединение, с пропагандистской, воспитательной, общественно-политической либо другой какой-то целью, того же организующего, включающего, задействующего порядка. Противоположение данной пары признаков, тем самым, отражает в качестве общего идею должного, желаемого для человека, как действующего (задействуемого) члена формируемого общества и создаваемого этим обществом будущего, – в ее достигнутости, реализованности, с одной стороны, и закладываемом, приближаемом достижении, с другой. Такой человек, как есть (образец, пример для подражания, желаемый в системе), и такой, какой, чтобы был, чтобы мог им стать (образцом, примером, желаемым будущим в системе). Иллюстрацией первого признака могут быть лексемы боец (участник каких-либо действий) – как тот, кто бьется, активно добивается необходимых целей, своими действиями участвует в деле преобразования, достижения, осуществления идей, заложенных в системе; борец (за мир, за дело рабочего класса, пламенный, неутомимый); защитник (рубежей, отечества), страж, стражи (границы, неба, верный). Иллюстрацией второго – юнармеец, пионер, комсомолец, коммунист, колхозник. Юнармеец – член военизированного отряда, участник военно-спортивной игры, проводимой в школах и между школами, – как тот, кто, входя, включаясь в мероприятие, принимает участие в действиях, имеющих целью не формирование, не создание, не организацию существующих и новых частей, элементов и отношений в системе, а подготовку себя как участника и отряда, членом которого он является, воспитание, выработку каких-то умений, навыков и способностей, рассчитываемых на их использование в будущем, важных и нужных системе. Данное представление и составляет смысл определяемого признака. Задействование, организуемость имеет целью организацию, закладывание оснований на будущее, ближайшее или далекое. Тех оснований, реализация которых предполагается к осуществлению в людях, человеческом материале, с его помощью и при его посредстве. Подобным образом могут быть описаны и представлены пионер, как член детской коммунистической организации, комсомолец (член коммунистического союза молодежи), коммунист (член коммунистической партии), колхозник (член колхоза) и др. – в отношении участия, задействования их, организации в какого-то рода объединения, имеющих целью предполагаемое либо планируемое использование их ради целей, необходимых системе.

Литература:

Андреев Н.Д. Раннеиндоевропейский праязык. –Л., 1986.

Апресян Ю.Д. Семантическая модель анализа // Апресян Ю.Д. Идеи и методы структурной лингвистики. – М., 1966.

Апресян Ю.Д. О языке для описания значений слов // Известия АН СССР ОЛЯ, 1969, № 5.

Апресян Ю.Д. Дейксис в лексике и грамматике и наивная модель мира // Семиотика и информатика. Вып. 35. – М., 1997.

Арнольд И.В. Стилистика декодирования. Курс лекций. – Л., 1974.

Арутюнова Н.Д., Падучева Е.В. Истоки, проблемы и категории прагматики // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 16. – М., 1985.

Бельчиков Ю.А. К изучению речевых новаций в русском литературном языке конца ХХ – начала ХХI столетия// Славистика. Синхрония и диахрония. Сборник научных статей к 70-летию И.С. Улуханова. Под общей ред. В.Б. Крысько. – М., 2006.

Блакар Р. Язык как инструмент социальной власти // Язык и моделирова­ние социального взаимодействия. Пер. с англ. – М., 1987.

Борисова Е.Г., Имплицитная информация в лексике // Имплицитность в языке и речи. Отв. ред. Е.Г. Борисова, Ю.С. Мартемьянов. М., – 1999.

Вайс Д. Сталинистский и национал-социалистический дискурсы пропаганды: сравнение в первом приближении // Политическая лингвистика – 2007. – № 3 (23).

Валгина Н.С. Активные процессы в современном русском языке. – М., 2003.

Вежбицка А. Антитоталитарный язык в Польше. Механизмы языковой самообороны // Вопросы языкознания, 1993, № 4.

Вольф Е.М. Функциональная семантика оценки. –М., 2002.

Горбаневский М.В. Имя, наполненное временем // Русистика. 1992. № 1.

Дридзе Т.М. Текстовая деятельность в структуре массовой коммуникации. – М., 1982.

Дуличенко А.Д. Русский язык конца ХХ столетия. – München, 1994.

Ермакова О.П. Семантические процессы в лексике // Русский язык конца ХХ столетия (1985-1995). Отв. ред. Е.А. Земская. – М., 2000.

Жолковский А.К., Леонтьева Н.Н., Мартемьянов Ю.С. О принципиальном использовании смысла при машинном переводе // Машинный перевод, Труды Ин-та ТМ и ВТ АН СССР. Вып. 2. – М., 1961.

Жолковский А.К., Мельчук И.А. К построению действующей модели языка «Смысл ↔Текст» // Машинный перевод и прикладная лингвистика. Вып. 11. – М., 1969.

Земская Е.А. Введение. Исходные положения исследования // Русский язык конца ХХ столетия (1985-1995). – М., 2000.

Земская Н.А. Новояз, new speak, nowomowa... Что дальше? // Русский язык конца ХХ столетия(1985-1995). – М., 2000.

Зильберт Б.А. Языковая личность и «новояз» эпохи тоталитаризма // Языковая личность и семантика. – Волгоград, 1994.

Какорина Е.В. Трансформации лексической семантики и сочетаемости (на материале языка газет) // Русский язык конца ХХ столетия (1985-1995). Отв. ред. Е.А. Земская. – М., 2000.

Карасик В.И. Язык социального статуса. – М., 1992.

Караулов Ю.Н. О состоянии русского языка современности// Русский язык и современность. Проблемы и перспективы развития русистики. – М., 1991.

Клемперер В. LTI. Язык Третьего рейха. Записные книжки филолога. – М., 1998.

Костомаров В. Г. Русский язык на газетной полосе. – М., 1971.

Костомаров В.Г. Языковой вкус эпохи. Из наблюдений над речевой практикой масс-медиа. – М., 1994.

Крысин Л.П. Социолингвистические аспекты изучения современного русского языка. – М., 1989.

Купина Н.А. Тоталитарный язык: словарь и речевые реакции. – Екатеринбург – Пермь, 1995.

Купина Н.А. Языковое строительство: от системы идеологем к системе культурем // Русский язык сегодня. Отв. ред. Л.П. Крысин. – М., 2000.

Лассан Э. Дискурс власти и инакомыслия в СССР: когнитивно-риторический анализ. – Вильнюс, 1995.

Леонтьев А.А. Язык пропаганды: социально-психологический аспект // Язык как средство идеологического воздействия. Отв. ред. Ф.М. Березин. – М., 1987.

Маковский М.М. Удивительный мир слов и значений. Иллюзии и парадоксы в лексике и семантике. – М., 2005.

Мартемьянов Ю.С. К построению языка лингвистических описаний // Симпозиум по структурному изучению знаковых систем, АН СССР. – М., 1964.

Мартынов В.В. Универсальный семантический код. – Минск, 1977.

Мирошниченко А. Толкование речи. Основы лингво-идеологического анализа. – Ростов-на-Дону, 1995.

Муханов И.Л. О текстообразующей функции имплицитных смыслов высказывания (диалог) // Имплицитность в языке и речи. Отв. ред. Е.Г. Борисова и Ю.С. Мартемьянов. – М., 1999.

Найдич Л.Э. След на песке. Очерки о русском языковом узусе. – СПб., 1995.

Нечаева В. Изменения в лексическом составе современного русского языка и нарушение узуса // Русский язык в переломное время: 1985-1995. – München, 1996.

Пароятникова А.Д. «Конденсированные символы» в буржуазной пропаганде // Язык и стиль буржуазной пропаганды. – М., 1988.

Поливанов Е.Д.Статьи по общему языкознанию. – М., 1968.

Протченко И.Ф. Лексика и словообразование русского языка советский эпохи. – М., 1975.

Речевое воздействие в системе массовой коммуникации. – М., 1990.

Русская грамматика. Т. I-II. Гл. ред. Н.Ю. Шведова. – М., 1980.

Русский язык в его функционировании: коммуникативно-прагматический аспект. Отв. ред. Е.А. Земская, Д.Н. Шмелев. – М., 1993.

Русский язык и современность. Проблемы и перспективы развития русистики. Ч. I. – М., 1991.

Русский язык конца ХХ столетия (1985-1995). Отв. ред. Е.А. Земская. – М., 1996, 2000.

Русский язык сегодня. Отв. ред. Л.П. Крысин. – М., 2000.

Скляревская Г.Н. Русский язык конца ХХ века: версия лексикографического описания // Словарь. Грамматика. Текст. – М., 1996.

Скляревская Г.Н. Слово в меняющемся мире. Введение // Толковый словарь русского языка ХХ в. Языковые изменения. – СПб., 1998.

Солганик Г.Я. Системный анализ газетной лексики и источники ее формирования. – М., 1976.

Стриженко А.А. Роль языка в системе средств пропаганды. – Томск, 1980.

Топорова Т.В. Семантическая структура древнегерманской модели мира. – М., 1994.

Ферм Л. Особенности развития русской лексики в новейший период (на материале газет). – Uppsala, 1994.

Чернявская В.Е. Дискурс власти и власть дискурса. Проблемы речевого воздействия. – М., 2006.

Шарифуллин Б.Я. О лексике и фразеологии политизированного языка // Лексика и фразеология: Новый взгляд. – М., 1990.

Швейцер А.Д. Контрастивная стилистика.– М., 1993.

Язык и массовая коммуникация. Социолингвистические исследования. Отв. ред. Э.Г. Туманян. – М., 1984.

Язык и стиль буржуазной пропаганды. Отв. ред. Я.Н. Засурский и А.Д. Пароятникова. – М., 1988.

Язык как средство идеологического воздействия. Отв. Ред. Ф.М. Березин. – М., 1987.

Bralczyk J. O języku polskiej propagandy politycznej lat siedemdziesiątych. – Warszawa, 2001.

Drinan R.F. The Rhetoric of Peace // College Composition and Communication. 23. 1972.

Fillmore Ch. Types of lexical information // Studies in sintax and semantics. Ed. by F. Kiefer. – Dordrecht, 1969.

Głowiński M. Nowomowa po polsku. – Warszawa, 1990.

Goffmann E. Forms of Talk. – Oxford, 1981.

Good C.H. Die deutche Sprache und die kommunistische Ideologie. – Bern, Frankfurt а. М., 1975.

Pstyga A. Z badań nad strukturą rosykskich negatywów rzeczownikowych // Wokół struktury słowa. Pod red. A. Pstygi. Wyd. Un-tu Gdańskiego. – Gdańsk, 2003.

Schlesinger A. Politics and the American Language // Communication through Behavior. – St. Paul, 1977.

Schmidel L., Schubert M. Semantische Struktur und Variabilität von Schlusselworten aus Politic und Wirtschaft. – Leipzig, 1979.

Schmidt W. Der Verhältnis von Sprache und Politik als Gegenstand Ideologie. – Halle (Saale), 1972.

Seriot P. Analyse du discours politique soviétique //Culture et Sociétés de l’Est. 2. – Paris, 1986.

Weiss D. Was ist neu am «newspeak»? Reflexionen zur Sprache der Politik in der Sowjetunion // Slavistische Linguistik 1985. – München, 1986.

Zaslavsky V., Fabris M. Лексика неравенства – к проблеме развития русского языка в советский период // Revues des etudes slaves 1982, v. 54, № 13.

Цитируемые словари:

Большой толковый словарь русского языка / Гл. ред. С.А. Кузнецов. (БТС, БТСРЯ) – СПб., 2000.

Вейсман А.Д. Греческо-русский словарь. Репринт 5-го изд. 1899 г. – М., 1991.

Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. В четырех томах. (Даль) – М., 2000 (по 2-му изд. 1880-1882 гг.).

Елистратов В.С. Словарь русского арго (материалы 1980-1990-х гг.). (Елистр.) – М., 2000.

Ефремова Т.Ф. Новый словарь русского языка. Толково-словообразова­тельный. Т. 1-2. (Ефр.) – М., 2000.

Ефремова Т.Ф. Толковый словарь словообразовательных единиц русского языка. – М., 1996.

Зализняк А.А. Грамматический словарь русского языка. Словоизменение. – М., 1977.

Квеселевич Д.И. Толковый словарь ненормативной лексики русского языка. (Квес.) – М., 2003.

Латинско-русский словарь. Сост. И.Х. Дворецкий и Д.Н. Корольков. Под общ. ред. С.И. Соболевского. – М., 1949.

Мокиенко В.М., Никитина Т.Г. Толковый словарь языка Совдепии. (ТСЯС) – СПб., 1998.

Мокиенко В.М., Никитина Т.Г. Большой словарь русского жаргона. (БСЖ) – СПб., 2000.

Преображенский А.Г. Этимологический словарь русского языка. Т. I-II. 2-е изд. (Преобр.) – М., 1959.

Росси Ж. Справочник по ГУЛАГу: В 2 ч. Изд. 2-е, доп. (Росси) – М., 1991.

Русский семантический словарь. Толковый словарь, систематизированный по классам слов и значений / Под общей ред. Н.Ю. Шведовой. Т. I (III). (РСС) – М., 1998 (2003).

Словарь иностранных слов. Гл. ред. Ф.Н. Петров. 9-е изд. (СИС) – М., 1982.

Словарь русского языка в 4-х томах. Гл. ред. А.П. Евгеньева, 2-е изд. (МАС) – М., 1981-1984.

Словарь тюремно-лагерно-блатного жаргона (речевой и графический портрет советской тюрьмы). Авторы-составители Д.С. Балдаев, В.К. Белко, И.М. Исупов. (СТЛБЖ) – М., 1992.

Срезневский И.И. Материалы словаря древнерусского языка. Т. I-III. (Срезн.) – М., 1958.

Толковый словарь русского языка конца ХХ в. Языковые изменения. Гл. ред. Г.Н. Скляревская. (ТСРЯХХв.) – СПб., 1998.

Толковый словарь русского языка. Под ред. Д.Н. Ушакова (т. I-IV). (ТСУ) – М., 1935-1940.

Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. Т. 1-4. Пер. с нем. и доп. О.Н. Трубачева. Под ред. и с предисл. Б.А. Ларина. 2-е изд. (Фасм.) – М., 1986-1987.

Химик В.В. Большой словарь русской разговорной экспрессивной речи. (Хим.) – СПб., 2004.

Черных П.Я. Историко-этимологический словарь современного русского языка. Т. I-II. 3-е изд. (Черных) – М., 1999.

Глава 5. ФОРМЫ СУЩЕСТВОВАНИЯ

Дата добавления: 2014-11-29