И.Г. ФИХТЕ (1762 - 1814) 4 страница

Прежде всего предварительное понятие философии Фихте: необходимо выделение субстанционального целого - без этого невозможно сознательное отношение к чему либо без впадения в апологию к чему либо. То есть предварительное понятие нужно что бы не скатываться к вульгарной форме критики. - При отсутствии предварительного понятия, охватывающего всеобщую природу и содержание данной философии не раскрывается ограниченность и истинный момент. Неведение этого приводит к внешнему манипулированию в роде современной критики, что историческим формам философии не хватает понимания общественного бытия как основания, непонимания компартии как ведущей силы и т.д. Такая критика занимается уничтожением всего истинного, поэтому что бы выяснить истинное в данной философии и необходимо сначала предварительное понятие.
Прежде всего Фихте застал исторически греческую философию, средневековую, нового времени и философию Канта. И Фихте выступает с простой мыслью, изучив философию Канта и его предшественников, что никто из современников Канта не понял его философии, Фихте взял на себя эту задачу. Фихте говорит, что даже так называемые кантианцы не поняли величайшего открытия, а стараются сочетать букву Канта с предшествующей философией и Фихте берет на себя разъяснить это величайшее открытие Канта. Впрочем все современные толкователи Фихте склоняются к тому, что трактовка Фихте не имеет отношения по существу к философии Канта.
У Канта речь идет об одном: с каким содержанием, тем более истинным, с каким внешним объективным миром данным человеку и существующем независимо от него, мы можем иметь дело если не учитываем формы человеческого мышления. Но кто и как знает определенность природы до и вне человека до того как приступить к познанию. Кант и спрашивает: откуда мы знаем что такое природа предшествующая человеку. Или по иному: можно ли без определенного метода овладеть истинным содержанием предмета - Кант основные работы завершает рассуждением о методе.
Проблема всеобщности и необходимости это проблема не факта, а метода дающего всеобщность и необходимость. Канта интересует как определенность должна быть сопряжена с методом что бы получить истину - то есть для истинного содержания требуется истинная форма мышления, а истинная форма в отношении к истинному содержанию своим результатом должна иметь истинный метод.
Так называемый трансцендентальный метод Канта является противоположностью эмпирическому методу не знающему всеобщности и необходимости, а утверждающего законы в пределах наблюдаемых явлений. Трансцендентальное, помимо противоположности эмпирическому, апостериорно еще своим исходным пунктом имеет трансцендентальное единство самосознания. И если всеобщее нельзя найти в сфере материала, предметов, явлений - то оно в мышлении. В скрытом виде в этом положении Канта уже содержится мысль, что мышление должно оказаться всякой истиной бытия. Но поскольку этого высшего единства мышления Кант не дает - оно остается субъективным принципом.
Фихте то же не удовлетворяет ограниченность опыта - он не знает своего основания и связи своих моментов. А без внутренней связи своих моментов нет науки. Источник и основание связи есть принцип эмпирической науки. В науке есть всеобщее положение в пределах данной науки и особенные положения внутренне связанные и поэтому необходимые через всеобщее положение. Но опытных наук много и число их растет, а значит сколько наук столько и принципов, которые сама эмпирическая наука не познает, но если она не знает себя то это наука дикаря.
По Фихте философия и должна заниматься основанием опыта, то есть познанием всеобщего - это огромный шаг по сравнению с Кантом у которого философия не познание истины, а критика субъективных способностей, не доктрина истины, а критика субъективных условий отношения к истине. Для Фихте же предпосылкой выступает не абстрагирование от опыта, а выяснение его всеобщего основания: если есть наукоучение - то есть и система опытной науки. - Не зная всеобщую необходимость опытные науки пребывают в слепой необходимости. Поскольку в опыте два момента, то вероятно один из них является основанием: или предмет или сознание.
Возьмем за основание по порядку: вас нет - он есть, мы есть - он есть, не познаем его - он есть, познаем - он есть. Значит предмет основание и определяет сознание. - Посылка "чистого материализма": каково бытие - таково и сознание: первично бытие. И это первичное бытие (природа, субстанция) оказывается "вещь в себе". Но природа не может быть первичной для себя - предмет не существует для себя как предмет. И когда говорят что он первичный - это и есть определение сознания, но создается видимость что сознания нет. А значит материалист не может здесь первичности сознания.
Получаем, что "вещь в себе" не только прямая противоположность сознания в форме предмета (природы, материи), но это еще и предмет абстрагированный от сознания и посредством сознания - не сам же предмет отвлекает себя от мышления. Значит вещь а себе это чистая абстракция сознания. Этот приговор Фихте материализму подтверждается и сегодня: его существование паразитирующее, аморальное, согласно "моральному кодексу коммунизма". Значит остается рассмотреть - не может ли интеллект быть основанием опыта.

Мы получили что философия начинается и удерживается если ее основанием выступает безусловное всеобщее. Отсюда и получили что догматизм, под которым Фихте понимает все исторические формы материализма: выдвигая основанием предмет, вещь. Если она ограниченная то это не философия, а значит должна быть безусловным абсолютным, то есть такой вещью, предметом, которая абсолютно предшествует мышлению. А если уже есть предмет и сознание, то это конечное отношение, а не основание. Но абсолютно безусловным основанием материализма с необходимостью становится вещь в себе, и при этом он не говорит о Гольбахе, Гельвеции и т.д., а классической формой догматизма называет учение Спинозы, где абсолютная субстанция должна предшествовать всякому сознанию. А материализм на английской и французской почве оказывается межумком где говорится о философии, а подсовывается всегда конечное или отношение ощущения, сознания и предмета.
В нашей же псевдофилософии не поднимаются и до такой формы догматизма как у Спинозы: в лице вождя выступает высокопоставленный Скалозуб, а остальные кричат - да здравствует. То есть азиатская форма холопства, рабства, деспотизма, здесь выступает в рафинированной форме догматизма.
Фихте говорит, что Спиноза выдает субстанцию за абсолютную, предшествующую модусам и атрибутам, но она не может существовать кроме как в определениях мышления. И на этом моменте строятся все уловки материализма: он хочет дать что то основополагающее как всеобщее - материю, природу - и потом спрашивает, как же тогда мыслил в эпоху ихтиозавров и никто иной как марксист-ленинец и не догадывается что это его же продукт. А потому исторические формы материализма являются всего лишь разновидностью обыденного сознания. А почитаете Гайденко или других вы увидите что философия Фихте не понята и спасая свое банкротство вводится параллелизм с Къеркегором который якобы по сути то же.
В современной философии о чем угодно идет речь, но только не о мышлении. Хотя после Фихте стыдно выступать с такого рода поползновениями, но это возможно в следствии философской необразованности.
Итак, всеобщее основание должно быть в определениях мышления и неотделимо от него. В истмате требуется что бы ограниченный предмет перешел в свое понятие. И основоположники сломали себе голову когда решили выяснить отношение общественного бытия и общественного сознания. Если общественное бытие основание, то общественное сознание как от века данное, только модифицируется в соответствии с общественным бытием. Но тогда это к философии отношения не имеет: мало что изменяется благодаря чему то. А если это философское отношение, то необходимо что бы общественное бытие в своей определенности перевело себя в общественное сознание. Но может ли ограниченное общественное бытие перевести себя в соответствие с общественным сознанием? Это та де затея что бы сюртук в "Капитале" сам отправился на рынок и обменял себя на сапожную ваксу, но Маркс был настолько трезв, что говорил: сам сюртук на рынок не ходит.
Встает вопрос, почему Маркс и Энгельс провозглашали что общественное бытие определяет общественное сознание и нет у них ни одной работы где бы общественное бытие перевело себя в общественное сознание. Так в "Немецкой идеологии" говорится о том как плохо поступали идеологи занимаясь духовным миром, идеями - они не думали из какого общественного бытия это порождается, а дают определенность этого бытия в "Немецкой идеологии". Или у Ленина: что бы быть последовательными марксистами мы должны идеологические течения должны свести к укладу экономической жизни. И это на одной странице, как в Коране, много мыслей здравых об отношении общественного бытия и сознания.
Итак ясно, конечное не может переводить себя в другое конечное как противоположность и это знал уже Аристотель. Значит поскольку предмет не может быть основанием мышления и опыта, остается одно: мышление, сознание, должно быть основанием себя и их отношения. И не какое ни будь сознание, а интеллект как мышление в его собственной природе не имеющий пока еще развитой определенности. И если, по Фихте, на пути догматизма мы получили вещь в себе, то здесь мы имеем интеллект в себе.
"В себе" здесь является противоположностью всякой иной определенности, отношения к другому - это определение всеобщности мышления Фихте и называет кратко "Я". Это Я всеобщее, так как все что мы знаем посредством мышления - всегда существует для мышления. Если нечто не существует для мышления - тогда мы не знаем этого. В классически чистом виде это происходит при полном поглощении мышления в определенности предмета. Но поскольку предмет неисчерпаем, то требуется вечность души, Бог. И поскольку в предмете определенность, то и мышления не надо, а потому и вопрос об истинности предмета не возникает - он такой есть: получаем абсолютную реакционность. И все это плоды бессознательного мышления, а потому и основа иррационализма Гартмана и философии бессознательного. То есть можно сказать, что исторические формы материализма находящая свое завершение в учении бессознательного и Гартман должен быть поставлен в один ряд завершителей исторического материализма в рефлексии - это имманентно завершенный материализм. По Фихте же любая определенность предмета выступает для нас тогда и в той мере, когда она выступает для мышления находящееся в отношении к себе самому. То есть без отношения без отношения к себе самому невозможно отношение к иному - именно самосознание является основание сознания.
Так разумный историк с необходимостью придет к выводу, что при ближайшем рассмотрении феодализм является основанием рабовладельческой формации, так как когда речь идет об основании, то это не временная последовательность, а то что является основанием самой временной последовательности. - Основание феодалистической формации более развитое, истинное, а потому это основание является и истиной рабовладельческой формации, а иначе получится что менее развитое есть основание более развитого: это та же бессмыслица что развитие идет от простого к сложному.
Здесь мы имеем дело с двумя формами крайностей - эволюции и эманации. - Если некоторое содержание не существует для нашей мысли, значит мысль не относится к себе самой в этом содержании. И сколько бы не говорили что сознаем и знаем - это формы идеологии. Под идеологией понимается адекватное выражение любого явления не знающего закона этого явления. Но если идеология не знает сущности этого явления - она заблуждение.
Идеология не сводится к формам общественного сознания, как у основоположников, идеологично любое учение, наука, которая не знает своей сущности - поэтому вся опытная наука идеологическая. А философия и является абсолютным врагом идеологии, так как познает всеобщее единство мира и высшие законы его развития. Потому если идеологично общественное сознание - идеологично и общественное бытие.
Именно Фихте является одним из первых врагов идеологии. Он не представитель буржуазной идеологии, как поговаривают, а враг идеологии как таковой и мы убедимся в этом, рассмотрев, что представляет собой теоретический и практический интеллект. И эта истина со всем диалектическим охватом определенности предмета куда привела - мы видим сегодня, и не наша вина что у основоположников время ли не хватило или думать по философски не хотели и делая первый шаг они остановились на идеологическом. - И разве не идеология утверждать, что природа первична и делать при этом вид, что сознания при этом еще нет.
"Я" Фихте объявляет противоположностью догматизма. Философия Спинозы не удовлетворяет Фихте тем, что абсолютная субстанция любую определенность имеет вне себя: ни модусы, ни атрибуты не составляют у Спинозы определенности субстанции. Модусы - ясно, а атрибуты это противоположные стороны одного - субстанции, Бога - как две его формы. Ну а что такое субстанция сама по себе - неизвестно. Как неизвестно и что такое атом Левкипа, Демокрита, Эпикура, Гассенди и т.д. - Он имеет порядок, форму, положение и к тому же неисчерпаем, ну а что он есть как таковой - неясно. И нельзя сказать один атом и есть ли он, как нельзя выяснить чем отличается бытие Парменида от субстанции Спинозы.
Но для греков это было в высшей мере последовательно что они знали необходимость и фатализм. Но и субстанция не имеет в себе определенности и тем не менее в "Этике" Спиноза говорит о свободе, то есть вещь в себе как основание свободы... Поэтому Фихте и приходит к выводу, что учение Спинозы есть учение абсолютного фатализма. А потому только Я как единство с собой есть единственная абсолютная основа и потому все существует для Я и в Я. Моя система, говорит Фихте, есть первая система свободы.
Итак, абсолютное Я, ведущее свое происхождение из трансцендентального единства самосознания Канта, уже не есть пустая субъективная форма. Для Фихте Я как всеобщая форма мышления не может черпать содержание извне как у Канта. То есть Фихте ловит Канта на главном: если трансцендентальное единство самосознания априорно - всеобщее и необходимое, то и содержание должно быть всеобщее присущее этой всеобщей форме, а не извне.В опыте же есть две половинки: предмет и мышление как особенное. Поэтому, по Фихте, философия должна начинаться принципом единства предмета и сознания, бытия и мышления и этим принципом он называет абсолютное Я.
Кант на философию Фихте ответил, что он к ней не имеет отношения и что из этой чистой логики ничего нельзя вывести. На что Фихте так же "лестно" ответил Канту, что его голова в три четверти, так как четверть пришлось додумать Фихте. Фихте по сути дела разрабатывает понятие всеобщей абсолютной формы мышления.
Значит философия имеет дело в всеобщим основанием, которое есть высшее единство противоположностей сознания и предмета, природы и духа. И выражением этого должен быть единый принцип философии. Значит абсолютное Я и есть философское выражение высшего единства в себе. Нельзя сказать что абсолютное Я это самосознание, так как возникал бы вопрос об отношении сознания и самосознания - то есть конечного отношения. Фихте называет это основание абсолютно безусловным и абсолютно достоверным.
Основание не может быть доказанным, так как доказательство есть связь, обусловленность, опосредствование - этот вывод Якоби Фихте знал: опытная наука и есть такой процесс. Поэтому Фихте очень осторожно говорит, что абсолютное Я может быть фактом мышления. Значит Я должно быть непосредственным, всеобщим, безусловным и непосредственно достоверностью для нашего мышления. То есть это не самосознание или сознание, а абсолютное единство мышления во всей его определенности с самим собой.

Мы остановились на том что абсолютное Я есть постигнутая мыслью действительность, единство мышления и бытия в форме абсолютного Я. И Фихте старается развить определенность этого принципа философии получить не только бытие, но и все определения мышления которые будут одновременно и особенными определениями бытия. Откуда - это уже ясно: если Я есть та сущность, которая есть снятая сущность внешнего мира, то развитие определенности Я есть одновременно развитие определенности всего сущего и вне Я. То есть Фихте осознал что любое содержание, если оно познается философски, неотделимо от мышления.
Как же мы получаем, по Фихте, само это Я? Фихте говорит что в мышлении может находиться любой предмет с любым содержанием. Для эмпиризма это А есть А, но для философской точки зрения важно каким образом оно есть и почему оно есть - то есть вопрос связан с необходимостью любого содержания. И следует сказать при ближайшем рассмотрении, что А есть в том случае если есть Я. То есть уберите высшее единство мышления с собой и содержания нет. И это то что мы видели - абсолютное самосознание есть основание сознания. Значит отношение здесь таково, что не Я есть потому что есть А, а наоборот, всякое содержание есть постольку для мышления, поскольку мышление тождественно себе самому. Итак, если А есть, то как оно относится к себе, так как что бы относиться к другому - оно должно относиться к себе. И по Фихте А есть А только тогда, когда Я есть Я. То есть всякое содержание для мышления тождественно себе только тогда, когда мышление тождественно себе.
И в самом деле: отклонение мышления от нормы и есть его поглощенность пестрым содержанием и утрата тождества с собой - мышление не будучи тождественным себе, не в состоянии установить элементарную связь между определенностями содержания. Логическая непоследовательность обыденного сознания и состоит в том, что мышление не достигло развитого тождества с собой. А поскольку опыт есть такое отношение сознания и предмета когда предмет дан, а мышление для себя не важно - это и есть теория отражения как патология мышления. То есть опытная наука всегда есть некого рода алогизм, сумашедствие и тому подобное, так как особенная связь содержания может и нащупывается, а во всеобщую связь не дает выйти то, что содержание не относится всеобщим способом к всеобщности мышления. А потому здесь связь содержания всегда рефлективная, а это уводит в дурную бесконечность. Поэтому Фихте и делает обратный ход: без тождества мышления с собой никакое содержание не существует и истинное содержание выступает только благодаря истинному тождеству мышления.
Итак высший принцип философии Фихте - Я полагает Я, всеобщее полагает себя как всеобщее. Мышление есть то что прежде всего выступает как отрицание и потому противоположным и иным мышлению. Но почему оно способно обнаруживать момент тождества - вопрос простой, но ядовитый. Так центральное положение материалистического понимания истории состоит в том, что человек изменяет внешний мир и этим изменяет себя. Но почему он способен изменять внешний мир? И вопрос в том истинен ли интерес человека: откуда они и почему могут реализоваться?
Второе положение материалистического понимания истории в том, что ход истории представляет собой сумму параллелограммов сил индивидуальных целей и интересов. В опыте вообще господствует теория эмпирического абстрагирования: из единичного путем абстрагирования получаем нечто общее - это и есть закон. Этот всеобщий закон здесь означает то, что общественное бытие определяет общественное сознание. А теперь попробуйте соединить - то что основоположники не сделали - как всеобщий закон становится специфическим законом для каждой общественной формации и наоборот...
У Канта мы видели что трансцендентатьное единство самосознания, Я, есть абсолютно пустая субъективная форма получающая содержание извне. А у Фихте абсолютное Я полагающее себя как Я=Я имеет форму и содержание. Содержанием является то что Я=Я - все существует в Я и для Я и о содержании все Я речи быть не может. В положении Я=Я Фихте видит и форму как отношение субъекта и предиката.
Теперь ближе. Каково отношение формы и содержание в этом моменте принципа? - Я хотя и полагает себя как что то иное, но в предикате то же что и в субъекте. То есть в сфере чистого самосознания мыслимое и мыслящее одно и то же. Значит Я будучи различенным от себя всеобщим образом и едино с собой всеобщим образом, и будучи единым с собой одновременно и различено от себя всеобщим способом. Значит в первом моменте высшего принципа философии форма и содержание образуют еще неразличенное единство - здесь всеобщее содержание есть всеобщая форма и наоборот. Это пункт на который Кант не осмелился и что так непонятно в качестве принципа философии как непосредственное единство мышления и бытия получил Декарт.
Декартовский принцип философии и есть первый момент философии Фихте. Декарт отправляясь от этого момента около него находит еще другие мысли, а Фихте хочет получить все дальнейшее. Это прежде всего все дальнейшие принципа философии без которого не может быть раскрыта всего человеческого знания - это то что позднее выступит у Гегеля как логическая основа всех наук. Фихте еще хочет получить и особенные производные определения которые составляют принцип каждой отдельной эмпирической науки - то что у Гегеля выступает как реальная философия, то есть как философия природы и философия духа.
Речь здесь не о том что бы получить эмпирически определенное содержание, а какие определения содержания мышления лежат основанием и принципом каждой эмпирической науки Гегель называет дипломатически прикладной логикой.
Но на первом моменте принципа Фихте построить философию нельзя и здесь Фихте расходится не только с Кантом и с Декартом, ибо здесь фиксируя только тождество формы и содержания во всеобщем определении. То есть это всеобщее единство мышления и бытия и ничего более - без особенной формы и содержания и различения.
Потому вторым моментом у Фихте выступает положение что Я полагая Я именно полагает себя как не Я: то есть желая только самополагание, самоопределение, самосохраниение абсолютное Я приходит к самоотрицанию. В форме представления это то, что абсолютный эгоизм и есть абсолютный альтруизм. Причем не Я здесь большей неопределенности, чем прямая непосредственная определенность дать нельзя.
По форме это не-Я выступило благодаря деятельности самого Я - а содержание здесь есть не-Я - значит по форме этот второй момент безусловен, но по содержанию обусловлен. И Фихте называет первый момент - тезис, второй - антитезис, а сам метод своего рассмотрения - антитетическим.
Можно догадаться что первый момент представляет собой закон противоречия в формальной логике, но его Фихте получает не эмпирически, а из природы мышления. То есть закон формальной логики есть рефлексия природы мышления как высшего закона для формальной логики.
По Фихте во втором моменте выступила всеобщая отрицательность самосознания, то есть абсолютная пропажа самосознания - это небытие самосознания и есть нирвана. Но так как это не-Я есть результат полагания абсолютного Я, то самосознание не исчезает, а происходит дележ: ни то и ни другое не может исчезнуть и происходит ограничение этими противоположностями друг друга.
Благодаря этому получается третий момент принципа: Я полагает Я как отношение делимого особенного Я и делимого особенного не-Я. Все три момента и составляют принцип философии Фихте и нельзя сказать, что Я есть принцип философии. Хотя для Канта это было терпимо что трансцендентальное единство самосознания, Я - высший принцип, так как для Канта содержание извне, но что бы содержание приходило через чувственность как данность, все же Я должно определять себя.
Видение, слышание, ощущение есть постольку, говорит Фихте, поскольку есть Я. Значит если я вижу нечто, то это не потому что предмет есть и я его с необходимостью вижу, а потому что Я определяет себя таким способом что бы видеть. А если дух детерминирован содержанием и его поведение является отражение, как рефлексом Павлова, то неизвестно, что бы человек каждый момент делал: сидел, прыгал и т.п. Если Я не определило себя воспринимать даже ощущаемое - этого и не будет, если предмет не мыслится всеобщим способом - то он и не дан в ощущении.
Мы рассмотрели три момента принципа Фихте в той непосредственности как они выступают у Фихте, то есть как историческая пилюля идеология у Фихте, что бы не получать истину вне ее процесса. А теперь необходимо присмотреться, что представляет собой принцип философии Фихте на деле.
Мы получили Я как мышление, сознание, и не-Я как как содержание не имеющее пока определенности - а это и есть начало опыта в его двойном способе существования: но принцип философии и составляет основание опыта. То есть философия должна начать с всеобщего основания опыта, перейти к рассмотрению опыта как процесса в результате которого необходимо получить то основание, с которого начинается философия.
Переход от принципа философии к опыту есть переход от априорного к апостериорному или от всеобщего к особенному. То есть всеобщий принцип должен реализоваться в процессе опыта. Как и наоборот: процесс опыта должен вести к всеобщему принципу, а это и есть то положение Фихте, что если есть Наукоучение, то есть и система знания и наоборот. А потому в истинном познании априорное и апостериорное совпадают.
Так различение формы и содержания в первом моменте есть лишь для нас. Это Я мы получаем путем абстрагирования от всякой определенности Я. То есть происходит непосредственное отрицание в результате которого определенности не получить, а получим абстракцию мышления, которая и объявляется всеобщей природой мышления.
Если мы хотим получить истинное мышление, мы должны начать с его противоположности и выяснить как оно само переходит в мышление, как снимается неистинность в истинное мышление - иначе мы получим только абстрактность мышления. Мучительный процесс саморазложения ограниченной определенности бытия должен привести к истинной определенности мышления.
Фихте сводит основание опыта к одному его моменту: он знает только момент абстрагирования и говорит, что можно от всего абстрагироваться кроме Я. Но абстрагируясь от всего мы и получаем абстракцию Я. Одним словом нужен не процесс субъективного абстрагирования от определенности предмета, содержания бытия, а объективный процесс саморазрушения этой определенности - иначе нет ответа почему мышление познает противоположный ему внешний мир.
Где нет процесса развития бытия в мышление, где бытие в своем процессе не становится и не выступает как мышление - там и невозможно и нет основания почему мышление познает бытие. Диалектический процесс становления бытия и мышления есть единственное основание познаваемости бытия мышлением. Значит первый момент принципа Фихте есть субъективная абстракция - не вся истина исчерпывается моментом субъективности.
Абсолютная непосредственность всеобщего мышления непосредственно переходит в не-Я и здесь во втором моменте Фихте прав: вместо Я есть Я имеем Я есть не-Я - а что меняется? Мы должны иметь отличенное от Я, а получаем лишь другое название более развитой определенностью чем Я не-Я не обладает, так как здесь непосредственный переход. А значит и необходимости перехода от первого момента ко второму у Фихте нет и значит закон противоречия не разворачивается сам в закон разности: Я не развернуло себя в определенность своего отрицания, так как само в зародыше не имеет никакого различения в себе как противоречия. И Фихте правильно говорит, что Я здесь лишь противополагает не-Я. ТО есть и третий момент не может иметь необходимости.
То есть во всех трех моментах принципа философии Фихте необходимости саморазвития не имеется. Впадая в субъективную односторонность Фихте потерял необходимость развития. Вот почему мне и потребовался первый сейместр, что бы стало ясно, что ни односторонние субъективность или объективность не дают саморазвития всеобщего содержания. И то что я даю - это философское познание самого исторического познания.

Мы получили принцип философии Фихте в его трех основных моментах. И последний момент гласит, что абсолютное Я полагает Я как взаимодействие Я и не-Я. Рассмотрим, что здесь по содержанию.
В первом моменте абсолютное Я полагало себя, то есть выступало абсолютное самосознание или чистое всеобщее единство мышления. Во втором моменте вследствие самополагания, самоопределения абсолютного Я, выходит на сцену не-Я - то есть все кроме чистого самосознания. Это не-Я абстрактное непосредственное отрицание абсолютного Я. Я и не-Я здесь претендуют на значение абсолютности. А потому в третьем моменте выступает делимость того и другого, по выражению Фихте.
Значит в третьем моменте делимому Я противостоит делимое не-Я и наоборот. Здесь абсолютное Я и абсолютное не-Я теряет характер абсолютности - они относительные, ограниченные, конечные. То есть в третьем моменте принципа имеем имеем отношение конечного Я и конечного не-Я, а это и составляет сферу опыта как отношения сознания и предмета. Я и не-Я здесь отрицают друг друга, а потому необходимо снятие этой отрицательности, противоречия. И Фихте правильно говорит, что только с третьим моментом принципа мы имеем первый абсолютный синтез. Но он как синтез первых двух моментом синтеза является лишь началом процесса синтезов как ступеней разрешения противоречия Я и не-Я.
Эмпирическое Я - сознание - воспринимает воспринимает не-Я таким образом, что оно существует от века и ему приписывает все субстанциональное, а это и есть предпосылка всех исторических форм материализма. То есть материализм он есть потому, что не знает необходимости возникновения сознания, предмета, как и необходимости их отношения - то есть невежество и есть основа материализма. Для него Я это идеальное, субъективное, а не-Я - реальное, материальное, объективное. И остается одно - отражать это не-Я. Что бы сохранять себя, Я должно осуществлять процесс тождества с собой, а это значит что оно должно теоретически отрицать не-Я - то есть определять.
В результате этого выступают определения не-Я которое это Я впитывает, а это и есть предпосылка всех опытных наук - главное дело в предмете который надо отражать. Но деятельность по определению не-Я уходит в бесконечность, так как у не-Я всегда остается нечто неопределимое и Фихте это называет вечным остатком, толчком. Толчёк и есть наименование противоречия, которое остается неопределимым для деятельности сознания и потому толкает это сознание дальше определять не-Я.
Толчёк у Фихте оказывается тем же что и вещь в себе у Канта: сознание потому и приходит к толчку, к предмету, так как занято определенностью только предмета. То есть сознание действующее в опыте всегда приходит к непознаваемой вещи в себе, а потому она с необходимостью оказывается верующей наукой, а агностицизм логически необходим как завершение всех форм материализма.
И еще: сознание и предмет противоположны и предмет это материя и, по Гольбаху, материя это то что ощущается. И это входит в Ленинское определение материи по которому и навозные жуки оказываются материальными. Но ощущаемое конечно и требует опоры вне себя, а значит она сотворена, а чем неизвестно, так как это и составляет вещь в себе. Значит создающее материю и есть первый момент Бога, который выступил у неоплатоников, особенно у Филона Александрийского, который и оказывается отцом диамата...
А категория вовсе не есть выражение предмета противостоящего сознанию или мышления противостоящего противостоящего предмету, а есть определение выражающее единую определенность предмета и мышления, природы и духа, мышления и бытия, необходимости и свободы, а не одного момента. А в диамате определения предмета выдаются за всеобщую определенность, а отсюда и такие категории как структура, элементы и так далее.
По Фихте категории есть определенный вид синтеза Я и не-Я, значит категория выражает и представляет собой особенный синтез мышления и предмета, субъективного и объективного, а не того или иного. И Фихте старается показать эти категории в их необходимости.
Поскольку Я и не-Я выступили как противоположность, то можно говорить об их реальности. Выступившее не-Я во втором моменте претендует на абсолютную реальность подвергнув отрицанию Я, которое его и порождает. Но Я то же утверждает свою реальность в противоположность реальности не-Я: то есть имеем две реальности - Я и не-Я. - Узнай это диаматчики повесились бы: для них реальность одна - вне мышления. Но если реальность одна, как нечто положительное, то с чем будет соотносится реальное не-Я, если ему будет противопоставляться отсутствие не-Я. Так секта трясунов Дубровского и говорит, что реальность это то что вне сознания, но с чем она тогда соотносится - с отсутствием реальности?
У Фихте определение реальности единое, а Я и не-Я противоположны, потому и завязывается их противоречие. Отношение этих противоположных реальностей и дает взаимодействие, которое представляет собой категорию где оба эти момента существуют, обладают противоположной реальностью и в отношении которых невозможно решить что определяющее, а что определяемое. А это значит что в этом взаимодействии как Я определяет не-Я так и наоборот. Поэтому хотя эмпирическое и определяет не-Я, но так, что определяющим выступает не-Я. То есть абсолютное здесь вступает в относительное единство своих противоположных моментов - узнаете раздвоение единого? Но эмпирическое сознание здесь полагает что не-Я, материя, реальность, определяет Я.
Все что Фихте говорит об отношении Я и не-Я это и есть дофилософское мышление, поэтому оно не находя абсолютного Я, в Я стягивало абсолютное Я в определенность эмпирического Я и превращало этим философию свободы в лакейскую философию. Главный вывод из этого отношения в том, что сколько бы нефилософское сознание не отражало противостоящий ему мир - оно не вступит в начало философского познания. - Для Фихте этот переход к философскому знанию не может быть непосредственным - он происходит только посредством рефлексии.
Конечная материя противостоящая сознанию и определяющая сознание является платформой абсолютной безнравственности: какова природа - таков и человек, но это апология всех его природных состояний, а потому надо ликвидировать всякую рефлексию. А Фихте восстанавливает мысль Сократа, что извне никакая нравственность и моральность невозможна.
Итак, пока не-Я определяет Я нравственности нет ибо это внешнее отношение. Только за счет того, что абсолютное Я определяет себя, оно вступает в рефлексию с самим собой: эта абсолютная рефлексия есть основание всего особенного отношения Я и не-Я. - Рефлексия в эмпирическом сознании не начало, а производное рефлексии абсолютного Я. Неопределимость первоначального толчка и приводит к необходимости обратиться к моменту рефлексии во всей его полноте и отвлечься от всего - это и есть знаменитое декартово сомнение. - Все интересы должны погибнуть со стороны определяемости природой и положительно выступить в определении себя самого. А это и есть начало самоопределения, где происходит смерть природного и начало духовного.
М теперь уже Я определяет не-Я, подвергая его отрицанию: Я из себя черпает определения и превращает в определенность не-Я. Значит если теоретический разум был перемещением объективного содержания в субъективную форму, то практический разум, нравственность, воля есть переведение определенности Я в не-Я. Присмотримся что здесь происходит.
Итак, воля черпает определенность из себя и превращает ее в определенность не-Я. НО поскольку в теоретическом разуме мы не узнали что такое абсолютное Я, а пришли к необходимости абсолютного толчка, то практический разум не знает свою природу и все истинное приписывает не предмету, как в теоретическом разуме, а сознанию. - Он старается определить неопределимое в теоретическом разуме - толчёк, но и он не может определить не-Я как толчёк. Практический разум оказывается такой же односторонностью как и теоретический разум: он как конечная воля не может полностью определить противоположный конечный предмет.
Значит в первом случае мы не могли перейти от не-Я к Я, потому что не-Я - объективный мир - есть нечто конечное, противостоящее конечному сознанию, а во втором случае воля не может перенести свою определенность в не-Я потому что конечное Я противостоит этому не-Я. Значит не теоретический, ни практический разум не могут достигнуть тождества Я и не-Я - они уходят в дурную бесконечность оставляя абсолютный толчёк вещью в себе.
И Фихте заключает, что конечное сознание - теоретическое или практическое - не может определить вещь в себе которая есть результат деятельности абсолютного Я. - Основание не может быть только реальным или идеальным, оно есть их единство благодаря которому и выступает вся форма противоречия теоретического и практического разума. Значит Фихте в форме субъективности дал впервые так называемую философию тождества.

Философия Шеллинга и Гегеля большей частью представляют собой то, что я вам дал как понятие философии. Именно в этих двух учениях исторически всеобщее содержание философии приходит к своему понятию - поэтому рассмотреть это легко. А что касается антропологической философии Фейербаха, то я ее уже в главных моментах рассмотрел во введении и по мере рассмотрения, и вам остается прочитать беллетристические небольшие по объему работы Фейербаха.

Дата добавления: 2014-12-07