Невербальные особенности в процессе общения и проблема самовыражения 2 страница

2. Ориентировка реципиента

Специфическим каналом, служащим для ориентировки реципиента, является положение тела коммуникатора. Оно имеет три основных координаты:

1) включенность — невключенность: она определяет «личное пространство» коммуникатора, пространственные границы сферы его общения;

2) ориентация «визави» или параллельно — обозначает тип социальной активности;

3) согласование или несогласование — сигнализирует о взаимоотношении членов группы.

А. Меграбян показал, что положение тела определяется отношением к собеседнику, социальным статусом коммуникатора относительно реципиента, полом собеседников. Некоторые авторы специально выделяют, наряду с положением тела, фактор «ориентации» тела, понимая под ней «угол, под которым люди сидят или стоят относительно друг друга».

Положение, поза, которую принимает человек во время беседы, может обусловливаться культурой и воспитанием (существуют общепринятые условности). Поза может передавать межличностные отношения, указывать на социальный статус собеседника.

Поза меняется в зависимости от эмоционального состояния и поддается контролю значительно меньше, чем мимика. Так, расположение корпусов собеседников свидетельствуют о характере коммуникации. Если корпусы повернуты друг другу и расположены параллельно — коммуникация «закрыта» для новых участников и новый собеседник должен предпринять особые усилия для участия в беседе. Если корпусы расположены под углом — участие нового собеседника предполагается и приветствуется. Чем больше угол, тем более открыта коммуникация.

Если во время разговора ваш собеседник сидит в позе креста, когда перекрещены руки и ноги, это так называемая «закрытая» поза. Она должна трактоваться следующим образом: собеседнику разговор, по меньшей мере, неприятен. Он инстинктивно блокируется, уходит от информации. Если мы разговариваем с собеседником, а тот медленно отодвигается назад, это значит, что мы оказываем на него сильное эмоциональное давление, и он пытается уйти, закрыться от информации. Открытая поза человека, когда он не напрягается, не зажимается, не подается вперед или назад, как правило, соответствует достаточно свободному взаимодействию с человеком. Самый же демократичный способ общения — когда все рассаживаются по кругу, когда можно встретиться глазами с другими людьми, уже своим поведением можно что-то кому-то сообщить.

В ранних работах Р. Бердуистла и его учеников положение тела включалось вместе с другими аспектами в общую систему «кинезических» факторов. Этот автор разработал сложную систему единиц «кинезического языка», способов их объединения и их функций. Однако Бердуистл не различает значимое и незначимое в мимике и жестикуляции и рассматривает как «знаки», т.е. единицы поведения, характеризуемые устойчивым значением, те компоненты мимико-жестикуляционного поведения, которые таковыми не являются или не обязательно являются. В этой связи Винер и соавторы выдвигают четыре критерия для коммуникативных единиц («компонентов коммуникативного кода»):

1) общность для группы;

2) встречаемость в различных контекстах (ситуациях);

3) преимущественная встречаемость в вербальных контекстах;

4) кратковременность, временная завершенность.

Во многом с Винером согласен А. Дитман, опубликовавший большую рецензию на ту же книгу. Констатируя, что «кинезика полагает, будто телодвижения и выражение лица образуют систему типа системы языка», Дитман указывает, что на самом деле они различны: мы (как реципиенты) не только не обращаем внимание на отдельные компоненты мимико-жестикуляционной системы, но напротив, специально приучаемся этого не делать. Дело в том, что мимико-жестикуляционное поведение, по Дитману, принципиально не дискретно и принципиально не системно в смысле, аналогичном системности языка.

Мимика и жестикуляция неоднократно служили предметом специального исследования и для отечественных ученых, таких как Г.В. Колшанский, Т.М. Николаева и др.

Третьим важным компонентом ориентировки для реципиента, также служившим предметом исследований для советских ученых (А.А. Бодалев и его школа), является выражение лица коммуникатора. Можно выделить два направления исследований выражения лица:

§ когда оно рассматривается как внешнее выражение эмоций, причем сами эмоции задаются, так сказать, списком;

§ когда вводится специальная система координат, по которым выражение лица и оценивается.

Видным представителем первого направления за рубежом является П. Экман (в том же примерно направлении работает и группа А.А. Бодалева). Экман, используя главным образом методику опознания эмоций по фотографиям, приходит к выводу, что у представителей «литературных» культур (Европа, Дальний Восток) действуют своего рода культурные стереотипы эмоциональных выражений, в то время как у представителей более архаичных культур (папуасы Новой Гвинеи) сказываются универсальные закономерности опознания эмоциональных состояний. Однако, по мнению А.А. Леонтьева, П. Экман допустил в исследовании серьезную методическую некорректность, ставящую под сомнение полученные им результаты — а именно, форма, в которой предъявлялись фотографии, была различной в описанных типах групп. Если европейцам предлагалось узнать эмоцию, то папуасам задавалась определенная ситуация (типа: «У кого из изображенных здесь мужчин только что умер ребенок?»). К тому же эмоции трактуются Экманом в конечном счете в духе Ч. Дарвина как абстрактные психические состояния человека, а не как выражающие «оценочное личностное отношение к склады вающимся или возможным ситуациям, к своей деятельности и своим проявлениям в них. На недостаточность «методики фотографий» вообще обратили внимание и сами американские исследователи (в несколько другой связи), констатирующие, что оценка фотографий всегда статична, в то время как ситуация in vivo динамична.

Второе направление представлено, в частности, работами Г. Шлосберга и Р. Эбелсона. Первый предложил теорию «трех координат эмоции» и показал, что опознание эмоций может быть представлено как оперирование с тремя шкалами: приятно — неприятно, внимание — отталкивание и спокойствие — напряжение. В принципе та же система, только с большим числом координат, была предложена Эбелсоном. Думается, что этот путь более перспективен; на это указывают и некоторые результаты исследования выражения эмоций в речи («зонная» концепция).

Выражение лица — «мимический паспорт» человека. Психолог должен уметь отслеживать отражающиеся в мимике изменения эмоционального состояния, чтобы направлять беседу в нужное русло. Если психолог способен правильно определить сущность эмоций по выражению лица, результатом становится более глубокое и точное понимание проблем собеседника.

В профессиональной деятельности можно нередко встретить некоммуникабельных людей, не располагающих к доброжелательному разговору. Такие люди вызывают негативные ассоциации и эмоциональные ответные реакции (осознанные и неосознанные). Существует несколько таких типов, которых выдает выражение их лиц:

- неинтеллектуальный — тупое, чванливое, дебильное, сонное;

- агрессивный — гневное, злое, нахальное, вредное, сердитое;

- самодовольный — надменное, заевшееся, заносчивое, ироничное;

- отчужденный — безразличное, холодное, бесстрастное, казенное;

- презирающий — язвительное, уничтожающее, ехидное;

- недоверчивый — подозрительное, настороженное;

- заискивающий — холуйское, угодническое, подобострастное;

- злодейский — омерзительное, наглое, хищное;

- неуверенный — напуганное, нерешительное, растерянное;

- инфантильный — капризное, жеманное, шаловливое, незрелое;

- плутовской — мстительное, хитрое, злопамятное, непорядочное,

- подлое;

- неухоженный — запущенное, всклоченное, растрепанное;

- фанатичный — одержимое, идолопоклонническое лицо.

В зависимости от ситуации используются различные формы реагирования на некоммуникабельных людей. Однако наиболее продуктивным является эмпатическое состояние, т. е. реакция, основанная на сочувствии к собеседнику.

Заметим, некоторые аспекты эмоционального состояния трудно контролировать. Например, расширение зрачков во время сильного возбуждения, испарина во время волнения, мгновенные выражения скрытых чувств.

Выражение лица тесно связано с речью. Слушатель непременно контролирует то, что произносит; едва заметными движениями бровей, губ высказывает замешательство, удивление, несогласие, удовольствие. Говорящий человек также сопровождает высказывания надлежащими выражениями лица, которые используются для того, чтобы показать, что имеется в виду что-то смешное, серьезное, важное.

Кивок головы обычно действует как подкрепление: он позволяет собеседнику продолжать свою речь.

Жесты коммуникативной ориентации демонстрируют состояние коммуникативной ситуации. Все жесты разделяют обычно на две группы: жесты знаковые (указательные, изобразительные, жесты-символы) и жесты незнаковые (ритмические и эмоциональные).

Для жестов-символов характерна наиболее условная связь между означаемым и означающим. В отличие от изобразительного жеста, который несет в себе конкретное сообщение о конкретных внешних признаках предметов, жест-символ обычно имеет абстрактное содержание.

Кинестетические жесты — это движение рук, головы, ног, других частей тела. Использование жестов связано с речью: говорящий прибегает к ним, чтобы проиллюстрировать то, о чем он говорит, особенно в тех случаях, когда ему не хватает слов, когда описываются предметы особой формы, размеров.

Существует более миллиона телесных знаков и сигналов — гораздо больше, чем слов, с помощью которых, как мы уже говорили, выражается всего лишь 7% эмоций и мыслей. Кроме того, существуют звуковые жесты. Здесь есть аналогия с кинетическими жестами, характерной особенностью которых является живая непринужденная речь. Возможности речевого аппарата используются более широко и свободно, нежели при разговоре. Поэтому не редкость использование неязыковых звуков. Среди них встречаются такие звуки, которые нельзя соотнести с нормальными фонетическими реализациями законных фонем языка, ибо такие, которые встречаются в необычных сочетаниях или в необычных позиционных условиях, говорят о неканоничной фонетике или экстранормальной фонетике.

Жесты могут заменить речь. Если люди лгут, то их тело может выдавать это. Люди в силу их профессиональных обязанностей могут научиться владеть своим телом и жестами. В этом случае тяжело распознать, насколько правдив ваш собеседник. Наиболее закрытыми являются адвокаты, телекомментаторы, работники спецслужб. Обучены приемам, помогающим скрыть истину, и чиновники высшего аппарата.

Не претендуя на описание всех жестов и их значений, мы приведем наиболее характерные. Целый ряд жестов передает ложь собеседника (защита рта рукой, потирание век, облизывание губ, избегание прямого взгляда, невыразительный голос). Если человек прикрывает рот рукой в тот момент, когда вы говорите, а он слушает, это означает, что он чувствует, как вы лжете.

Руки часто применяются для создания барьеров. Например, руки, скрещенные на груди. Задача психолога - не только понять причину жестов, но и побудить человека занять более располагающую позу.

Наблюдение за курильщиками привело ученых к выводу о том, что оптимисты выпускают дым изо рта в большинстве случаев вверх. Негативно настроенные люди выпускают дым изо рта вниз. Постоянное сбрасывание пепла с сигареты свидетельствует о неуверенности или угнетенном состоянии.

Любой разговор начинается с приветствия, которое может быть выражено поклоном или рукопожатием.

Рукопожатия — яркие сигналы. В книгах по невербалике описаны два типа рукопожатий — властные и покорные. Для агрессивного человека свойственно рукопожатие прямой несогнутой рукой. Властный человек подает руку ладонью вниз. Уже одно рукопожатие может содержать в себе важнейшую информацию о собеседнике. Если он подает два пальца — это выдает в нем высокомерного человека; ладонь «лодочкой» — передает смущение; долгое пожимание свидетельствует о расположении к вам собеседника; рука «лопатой» означает пренебрежение; рука «перчаткой» (традиционное рукопожатие политиков) подчеркивает честность. Когда встречаются два властных человека, между ними происходит символическая борьба, при этом руки находятся в вертикальном положении.

Важно помнить, что нельзя навязывать свое рукопожатие собеседнику, к которому вы зашли без приглашения и предварительной договоренности.

Существуют жесты, свидетельствующие об открытости или закрытости человека для общения. Незамкнутые, открытые ладони свидетельствуют о желании человека говорить откровенно (по данным А. Гарнера, А. Пиза, 2000).

«Говорящие» руки выдают характер человека и его настроение. Руки, обращенные ладонью вниз, часто говорит о властности человека. Открытые ладони свидетельствуют об откровенности, искренности намерений человека. Потирание рук — радостное предвкушение.

При неловкости люди склонны прятать ладони в карманах, за спиной. Сцепленные пальцы — скорее негативный сигнал, выдающий разочарование и подавление эмоций. Захват рукой запястья свидетельствует о нервозности и неуверенности человека. Скрещенные руки выдают оборонительную или негативную позицию. Сплетенные пальцы, прижатые ладони свидетельствуют, например, о нервном напряжении, разочаровании, неприязни. Пальцы у рта — знак уступки, рука прикрывает рот — это означает фальшь или ложь; скрещенные руки свидетельствуют о том, что ваш собеседник сомневается в ваших словах. На языке жестов скрещенные руки играют роль щита. Человеку, испытывающему тревогу, свойственны быстрые, беспокойные движения рук и ног и дрожь в кистях рук. Подавленный человек движется очень медленно, словно каждое движение дается ему с огромным трудом.

Еще один важный фактор — физическая дистанция, которую человек поддерживает между собой и другими людьми. Замкнутый человек обычно не отводит рук далеко от своего тела и не поднимает голову. Телесные позы, напряжение и расслабление мускульных систем, движения головы, рук и ног — все это имеет в нашей культуре общепринятую символическую ценность как способы коммуникации.

О типе нервной системы можно судить не только по складу и подвижности лица, но и по жестикуляции.

В работе Д. Брауна и Дж. Паркса, имеющей прикладную направленность на эффективную психотерапию, все характеристики поведения коммуникатора, на которые ориентируется реципиент, суммированы в понятиях «негативного» и «позитивного» климата. Негативный климат формируется следующими факторами: малый контакт глаз; небольшая роль телодвижений; редуцированные движения рук; отклонение торса в сторону, противоположную собеседнику; общая ориентация тела в сторону от собеседника; отрицательные движения го повой. Позитивный климат включает следующие фактору: высокая степень контакта глаз; улыбки; утвердительные кивки; интенсивное движение рук; наклон тела вперед; «прямая» ориентация тела.

Рассмотрим еще один цикл исследований французского психолога С. Московичи и его школы. С. Московичи различает «системы коммуникации» и «каналы коммуникации», что в общих чертах соответствует «стратегическим» и «тактическим» способностям Тайера. Различия в системах коммуникации описываются Московичи при помощи понятий «давления» и «дистанции»: уровень давления определяется отношением между говорящими, уровень дистанции — отношением каждого из них к содержанию общения. При одном и том же канале коммуникации различие в системах коммуникации, как установил Московичи, является преимущественно лексическим (общий объем сообщения и его лексическое разнообразие): при одной и той же системе различие в каналах дает грамматическую вариативность сообщений (процент слов личных частей речи и некоторые другие параметры) В качестве различных каналов брались ситуации «бок о бок», «спина к спине», «лицом к лицу» и общение собеседников, разделенных перегородкой. Отступление от положения «face-to-face» дает увеличение процента существительных и служебных слов, уменьшение процента глаголов, уменьшение общего объема речевой продукции

В нашей стране этой проблематикой занимался B.C. Агеев, опиравшийся на цикл исследований Московичи. Он использовал только две ситуации («бок о бок» и «лицом к лицу»). Результаты его эксперимента сводятся к следующему:

1) подтвердились на русском языковом материале французские данные Московичи;

2) оказалось, что значима не сама ситуация (позиция), а факт ее изменения (т.е. необходимость новой ориентировки);

3) ситуация «лицом к лицу» дала значительно большее число слов, непосредственно связанных с предметом беседы;

4) вдвое увеличилось число употребленных собственных имен;

5) более чем вдвое, увеличилось число побудительных высказываний типа «А что думаете об этом Вы»;

6) почти вдвое увеличилось количество переформулированных повторений чужого высказывания;

7) вдвое увеличилось число высказываний, выражающих согласие, и резко уменьшилось число выражений противоречия;

8) резко увеличилось число случаев перебивания собеседника;

9) выросло общее число реплик;

10) участилось употребление местоимений «я» и «мы» (при общем уменьшении процента местоимений и вообще служебных слов);

11) значительно, почти вчетверо, увеличилось число употребленных речевых стереотипов.

С. Московичи специально исследовал и зависимость речевых характеристик от временного дефицита. Подобные работы есть и в отечественной психологии: в частности, В.В. Андриевская показала, что в условиях временного давления ассоциативный эксперимент дает преимущественно высокочастотные слова.

Заканчивая рассмотрение данного вопроса, необходимо отметить, что для всех систем невербальной коммуникации встает один общий вопрос методологического характера. Каждая из них использует свою собственную знаковую систему, которую можно рассмотреть как определенный код. Как уже мы знаем, всякая информация должна кодироваться, причем так, чтобы система кодификации и декодификации была известна всем участникам коммуникативного процесса. Но если в случае с речью эта система кодификации более или менее общеизвестна, то при невербальной коммуникации важно в каждом случае определить, что же можно здесь считать кодом и, главное, как обеспечить, чтобы и другой партнер по общению владел этим же самым кодом. В противном случае никакой смысловой прибавки к вербальной коммуникации описанные системы не дадут.

Как известно, в общей теории информации вводится понятие «семантически значимой информации». Это то количество информации, которое дано не на входе, а на выходе системы, т. е. которое только и «срабатывает». В процессе человеческой коммуникации это понятие можно интерпретировать так, что семантически значимая информация — это как раз та, которая и влияет на изменение поведения, т. е. которая имеет смысл. Все невербальные знаковые системы умножают этот смысл, иными словами, помогают раскрыть полностью смысловую сторону информации. Но такое дополнительное раскрытие смысла возможно лишь при условии полного понимания участниками коммуникативного процесса значения используемых знаков, кода. Для построения понятного всем кода необходимо выделение каких-то единиц внутри каждой системы знаков, по аналогии с единицами в системе речи, но именно выделение таких единиц в невербальных системах оказывается главной трудностью. Нельзя сказать, что эта проблема решена полностью на сегодняшний день. Однако различные попытки ее решения предпринимаются.

Таким образом, анализ систем невербальной коммуникации показывает, что они, несомненно, играют большую вспомогательную (а иногда самостоятельную) роль в коммуникативном процессе. Обладая способностью не только усиливать или ослаблять вербальное воздействие, все системы невербальной коммуникации помогают выявить такой существенный параметр коммуникативного процесса, как намерения его участников. Вместе с вербальной системой коммуникации эти системы обеспечивают обмен информацией, который необходим людям для организации совместной деятельности.

Невербальная коммуникация в консультировании. Дитман (Dittman, 1963) предположил, что невербальное поведение - это способ прочитать то, как чувствует себя клиент в данный момент. По его мнению, невербальные сообщения часто отличаются от вербальных, а по совпадениям и расхождениям между ними можно догадаться о том, что происходит в тот или иной момент консультации. Дитман считал, что в невербальной коммуникации важные намёки могут быть обнаружены быстрее, чем в словах, так как люди часто реагируют раньше, чем оказываются готовы или способны выразить словами.

Невербальные вокальные феномены. Смит (Smith, 1966) описывал экспрессивные уровни речи как особые вокальные (голосовые) явления, которые аккомпанируют речи (language). Эти феномены можно систематически проанализировать как качественные характеристики и шумы, не входящие в речь как таковую. Тем не менее, хотя они вносят определенный вклад в общий смысл сообщения, сами по себе они лишены референтного смысла. В число таких экспрессивных уровней входят шесть вокальных признаков (vocal qualifiers), выделяемых в любой речевой коммуникации.

1. Интенсивность, или повышение и понижение громкости голоса. Повышение или понижение громкости может затрагивать единственный слог, целое предложение или большую часть сообщения. Повышение громкости обычно свидетельствует о тревоге или раздражении; понижение громкости может являться признаком недовольства или разочарования.

2. Общий уровень тона, или повышенный либо пониженный тон. Повышенный тон обычно встречается в контексте раздражения или тревоги; пониженный тон может обозначать различные виды выделения (в том числе, недоверие).

3. Расширенный регистр и сжатый регистр. Эти признаки означают, соответственно, расширение и сжатие обычного интервала между тонами произносимых фонем.

4. Зажатость и открытость. Эти качества психологически связаны со степенью мускульного напряжения, в котором находится голосовой аппарат. Чем больше напряжение, тем явственнее эффект зажатости (“скрипучий” голос). Открытость, или свобода, проявляется в гулком, раскатистом голосе, производящем впечатление авторитетности.

5. Растягивание и сокращение. Эти признаки относятся к индивидуальному темпу произнесения слогов.

6. Ускоренный и замедленный темп речи. В отличие от растягивания и сокращения, эти признаки применяются для оценки более объемных фрагментов речи. Во многих контекстах ускоренный темп речи сигнализирует о раздражении или тревоге, а замедленный - о нерешительности.

Когда эти признаки встречаются в необычно большом количестве или в необычном контексте, опытный слушатель, образно выражаясь, воспринимает их «третьим ухом».

В другой набор вокальных феноменов, называемых вокальными разграничителями (vocal differentiators), входят смех, плач и прерывистость голоса. Смех и плач встречаются часто, и опознать их не представляет труда. Прерывистость характеризуется особыми мускульными явлениями в голосовом аппарате. Голосовые связки попеременно то жестко напрягаются, то расслабляются, и в результате голос «дрожит». Это указывает на активную или глубокую эмоциональную вовлеченность говорящего.

Еще один значимый набор вокальных феноменов - вокальные определители (vocal identifiers). Правда, до сих пор была описана роль только одного феномена такого рода в коммуникативной системе. Это прерывание слова твердым приступом и паузой, обычно означающее, что под влиянием внезапно осознанной контрастной мысли или инсайта говорящий отказывается от всего или от части сказанного раннее (или хочет как-то изменить свое высказывание).

Прочие вокальные феномены, которые обычно называют качеством голоса (voice quality) и установкой голоса (voice set), по-видимому, выходят за рамки коммуникативного обмена и обозначают общее эмоциональное состояние организма. Встревоженный или враждебный голос - это варианты качества голоса; тонкий, детский, старческий или сдавленный голос - варианты установки голоса. Эти феномены легко отличить друг от друга, однако они описаны не столь систематично, как вокальные модификаторы (vocal modifiers).

Паттерны употребления различных элементов всех вокальных феноменов, как по отдельности, так и в сочетаниях, определяются культурными и личностными особенностями. Вариации можно изучать как на индивидуальном, так и на групповом уровне.

Значительная доля коммуникации происходит беззвучно. Мы передаем определенную информацию окружающим людям с помощью жестов, особенностей одежды и походки, прикосновений при рукопожатии, взглядов, а также с помощью состояния и фактуры кожи, телосложения и множества других телесных характеристик.

Мимическое выражение эмоций. В повседневных личных отношениях для обнаружения сути эмоциональных реакций в первую очередь мы обращаем внимание на лицо собеседника. В процессе психологического консультирования, как и в любом межличностном взаимодействии, эмоции, выражающиеся посредством мимики, часто определяют направление дальнейшего взаимодействия. Например, клиент, входящий в кабинет консультанта с явными признаками отчаяния или боли на лице, скорее всего, желает обсудить проблему, которая привела его на консультацию, - проблему, которую можно (но не всегда) достаточно легко заметить по его выражению лица. В ходе беседы с консультантом выражение лица может неоднократно меняться. Консультант должен уметь отслеживать отражающиеся в мимике изменения эмоционального состояния, чтобы направлять беседу в уместное русло. Если консультант сосредоточится только на вербальной коммуникации, проблема клиента может так и не обнаружиться.

Если люди вообще и консультанты, в частности, способны правильно определить сущность эмоций по выражению лица, результатом становится более глубокое и точное понимание проблем собеседника. Обсуждая эмоции, замеченные таким образом, консультант может убедить клиента в том, что он, консультант, действительно понимает его проблему - и может быть эмпатичным. Подлинная эмпатия со стороны консультанта не должна ограничиваться только вербальной коммуникацией. Так вследствие определённого тона голоса, вербальные замечания консультанта могут казаться весьма поверхностными. Если же клиент слышит и эмпатическое выражение и видит их подкрепление в выражении лица консультанта, то он скорее почувствует, что консультант действительно понимает его конкретную жизненную ситуацию, а следовательно, может помочь ему.

Кинесика. Несмотря на то, что лицо остается главным источником понимания природы эмоциональных реакций, тело, конечности и кисти рук также играют важную роль в коммуникации. Кинесика - это способ коммуникации посредством движений тела и жестов. Она представляет собой культурно обусловленные системы поведения, которые усваиваются путем имитации ролевых моделей. Поскольку такое поведение усваивается, главным образом, бессознательно, большинство людей не осознают, что активно пользуются сложной системой жестов и движений.

В число невербальных физических способов коммуникации входят жесты и позы. Согласно Рёшу и Кесу (Ruesch, Kees, 1956), жесты используются в целях иллюстрации, подчёркивания, указания, объяснения или прерывания, а значит, они не могут быть изолированы от вербальной коммуникации. Жесты детерминированы строением человеческого тела, однако развиваются и конкретизируются они в межличностных и социальных отношениях. С одной стороны, выражения удивления, отчаяния, гнева, тревоги, удовольствия и презрения приблизительно одинаковы во всех странах мира и во всех культурах. С другой стороны, понимание их смысла зависит от знакомства с коммуникативной системой данной конкретной культуры. Жесты необходимы в тех случаях, когда невозможна вербализация (например, по причине языкового барьера и проблем со слухом). Кроме того, жесты часто используются тогда, когда вербальные выражения были бы сочтены социально неприемлемыми. И, наконец, совершенно иное впечатление производят «жесты» тех людей, которые страдают от заболеваний, сопровождающихся непроизвольными движениями и жестами.

Человеку, испытывающему тревогу, свойственны быстрые, беспокойные движения рук и ног и дрожь в кистях рук. Подавленный человек движется очень медленно, словно каждое движение дается ему с огромным трудом. Еще один важный фактор - физическая дистанция, которую человек поддерживает между собой и другими людьми. Замкнутый человек обычно не отводит рук далеко от своего тела и не поднимает голову. Ган (Hahn) и Маклин (MacLean) по этому поводу замечают: «Телесные позы, напряжение и расслабление мускульных систем, движения головы, рук и ног, - все это имеет в нашей культуре общепринятую символическую ценность как способы коммуникации».

Чтобы воспринимать те бесчисленные сообщения, которые поступают от клиента, консультанту необходимо практическое знание невербальной коммуникации. Кроме того, консультант должен иметь представление о тех невербальных сообщениях, которые он может передать клиенту, чтобы облегчить понимание и выразить поддержку.

Умение верно определить то или иное невербальное выражение чрезвычайно важно в консультативной ситуации, так как консультирование - это процесс коммуникации, включающий как вербальные, так и невербальные переменные. Представленные ниже две теоретические модели могут помочь консультанту систематизировать бесчисленные формы невербального поведения.

Модель Кагана

В ходе исследования процесса межличностной коммуникации Каган и его коллеги сосредоточили внимание на невербальном поведении. На основе наблюдений за клиентами во время консультирования они пришли к умозаключениям, позволившим построить схему невербального поведения. Просматривая записи интервью с клиентами, они обнаружили, что в критические моменты интервью клиенты часто используют невербальное поведение в качестве намёка на важные чувства или идеи. Типология, разработанная на основе этого исследования, включает в себя три основных элемента: источник невербального поведения, осознание коммуникации и продолжительность невербального поведения.

Первый элемент схемы - источник невербального поведения в ходе интервью. Невербальное поведение клиента может быть связано либо с вербальным содержанием, либо с аффективным опытом во время интервью. Хотя эти два компонента проявляются одновременно, невербальное поведение, как правило, связано только с одним из них. Связь с обоими элементами наблюдалась довольно редко. Содержание интервью относится к теме разговора в данный момент; аффект относится к чувствам, которые клиент испытывает по отношению к самому себе, к ситуации или к теме разговора.

Второй элемент схемы - уровень осознания клиентом своих невербальных действий: осознание, потенциальное осознание или отсутствие осознания. Осознание означает, что клиент не только знает об этом поведении, но и намеренно использует его. «Потенциальное осознание» означает, что клиент мог бы осознать свои действия, если бы обратил на них внимание, но увлеченность беседой не позволяет ему непосредственно осознавать эти действия. «Отсутствие осознания» означает, что клиент совершенно не осознает свое поведение и не сможет осознать, даже если его внимание будет привлечено к нему.

Третий элемент схемы - продолжительность поведения. В ходе исследования обнаружилось, что продолжительность невербального поведения варьируется от одного движения, длящегося долю секунды, до нескольких минут, а иногда и распространяется на весь сеанс.

Взаимодействие между источником и уровнем осознания описывается в шести категориях невербального поведения: выделение, фасилитация, изображение, неосознанное открытие, осознанное открытие и демонстрация аффекта. Взаимодействие между всеми тремя элементами схемы в рамках указанных шести категорий проиллюстрировано в таблице 1. Каждая категория получила название в соответствии с ее основной функцией.

Таблица 1

Дата добавления: 2014-12-29