Искусство Византии

Прямым следствием развития богословской мысли в Византии стало искусство иконописи. Именно здесь икона стала больше чем просто живопись. Возникает такой феномен как богословие иконы. Икона становится критерием православия. Отныне почитание иконы указывает на признание основных христианских догматов – Боговоплощения и творения человека. Если Бог стал человеком, то возможно Его изображение. В ходе полемики с иконоборцами — произошло формирование византийской теории образа, изображения, иконы. Впоследствии на этой основе сформировалась теоретическая база всего византийского, а вслед за ним и старославянского, и древнегрузинского, и, отчасти, средневекового западного искусства.

Среди первых защитников иконописи был известный византийский богослов, философ и поэт Иоанн Дамаскин (ок. 675–754). По Дамаскину, сущностной характеристикой образа является подобие его прототипу по основным его параметрам, образ близок к оригиналу, но не является его копией. Дамаскин считает, что изображено может быть практически всё – весь универсум, и, прежде всего, видимое глазу. Что касается образа Бога, то невидимого и неописуемого Бога написать невозможно, но Бога, воплотившегося, вочеловечившегося не только можно, но и необходимо изображать. Икона изображает не сущность Бога и не только его человеческую сторону, прежде всего личность – имя – вот что объединяет изображение и того, кто изображён. Иконопочитатели доказывали, что Писание запрещает изображать только Бога бестелесного, и призывали живописцев изображать все события земной жизни Христа. Но художник должен следовать канону – правилам иконографии, диктовавшим композицию, тип фигур и лиц, основы цветового решения. Канон в известной мере обуславливал и образный строй, и основные сюжеты иконописи – Рождество Христа, Крещение в Иордане, Преображение на Фаворе, страдания, смерть, и символы Его Божественной природы – спасительный крест, гроб и т.п. Так, тип Оранты (стоящая фигура с распростертыми руками) предопределял торжественность и величие; тип изображения Богоматери с прижавшимся к ней Младенцем и т.д. Икона-образ становится предметом почитания. Число дошедших до нас ранневизантийских икон невелико. Все они датируются VI—VII вв. (например, иконы монастыря Св. Екатерины на Синае). Изображение в этот период было, как правило, плоскостное. Основной их чертой кажется отсутствие внутренней динамики и предпочтение чисто внешних связей: образ – зритель. Однако, это только на наш, современный взгляд. В основе создания иконы лежит иной принцип, нежели при написании обычной картины в живописи. Для живописи характерна прямая перспектива – наличие заднего плана, горизонта, объёмности фигур, то есть реализации принципа «я смотрю на картину». В иконе реализуется принцип противоположный светской живописи – обратная перспектива – не зритель смотрит на икону, а она на зрителя. Персонаж иконы как бы пронизывает человека и проникает в его душу, задавая молчаливые вопросы: «Как ты живёшь?», «Для чего ты живёшь?», «С чем ты придёшь после смерти?». На монументальное искусство также оказали влияние идеи Отцов Церкви, видевших в образе важное связующее человека с Богом звено.

В VII—IX вв. большую популярность приобретает жанр назидательного чтения, основу которого составляли жития святых (агиография). Первым классиком-агиографом стал Афанасий Александрийский (III–IV вв.), автор «Жития преподобного отца нашего Антония» – биографии знаменитого египетского аскета. Написано произведение в форме послания. Эллинистическую модель научной прозы представлял Евсевий Кесарийский (III–IV вв.). Им была написана «Церковная история». Основным центром церковной мысли и образования в IV в. стал каппадокийский богословский кружок (по названию малоазийской провинции Каппадокии). Представители этого кружка являлись ревнителями христианской веры. Ядро его составляли епископы, прославленные впоследствии в ранге святых – Василий Кесарийский, прозванный Великим; Григорий Нисский и Григорий Назианзин, прозванный Богословом (его по праву называют отцом византийского классицизма). Деятельность каппадокийского кружка стала школой переплавки античной словесно-мыслительной культуры, с полным изменением её внутреннего содержания, в христианскую. Особое значение в историко-литературном развитии Византии имел цикл проповедей Василия Кесарийского на тему истории сотворения мира по библейской книге Бытия «Шестоднев». Эти проповеди, как ни странно, дали образец и для назидательного применения символически интерпретируемых былей о природе, о животных (басни). Одновременно с существованием образцов чисто античного жанра (эпиграммы), складывается поэзия совершенно иного типа – гимнография. Представителем этого направления являлся Роман Сладкопевец. Он вошел в историю как автор кондаков (слово кондакион означает палочка, на которую наматывается свиток) С IХ в. кондак — особый поэтический жанр, объемом от 18 до 24 больших строф, так называемых икосов, объединенных единообразной метрической структурой и сквозным рефреном.

На литературу VIII–Х вв. не могла не оказать влияния потеря Византией многих древних культурных центров в результате арабских завоеваний. Захвачены были Александрия, Антиохия, другие центры эллинистической культуры. После этого практически единственным византийским литературным языком становится греческий, усиливается и влияние греко-языческой традиции. Подданные императоров, называющие себя ромеями, уже прочно усвоили христианский взгляд на мир. Все эти противоречивые процессы привели к переменам в жанровой структуре византийской словесности. Развитие полемической литературы стимулировали споры иконоборцев и иконопочитателей, а также разногласия константинопольского и римского престолов. Эти споры завершились кристаллизацией ортодоксальной (православной) точки зрения и к размежеванию позиций отдельных группировок в литературе той эпохи. Новый этап в развитии литературы (ХI–XII вв.) ознаменовался возрождением интереса к светскому жанру и к античным формам в литературе. Возникают литературные кружки, салоны, развивается меценатство. Увеличивается привычный объем произведений. Основными жанрами становятся речь и письмо, которые представляют гораздо большие возможности для обсуждения общественных проблем (Феофилакт Болгарский, Евстафий Солунский, Михаил Хониат и др.). Мистические поэмы-откровения в самом начале описываемого периода создает святой Симеон Новый Богослов («Божественные гимны»). Основным же результатом развития литературы Византии в этот период стала, пожалуй, попытка создать сложный образ противоречивого человека, греховного, но стремящегося к доброте и, прежде всего, к Богу.

Одним из видов изобразительного искусства становится книжная иллюстрация (IV в.). Широко распространились кодексы – рукописи, состоящие из отдельных сброшюрованных листов с упорядоченным форматом. Кодекс пришел на смену античному свитку. В V в. получили распространение пурпурные кодексы – манускрипты, выполненные на окрашенном в пурпурный цвет пергаменте. Текст нередко писали золотом и серебром (Венская Библия, VI в.). Изменяются приемы иллюстрации. Типичными стали отдельные картинки, вшивавшиеся в книгу. Художественная деятельность подчинялась нуждам богословия или воле заказчика. Личность художника отступала на второй план. На византийских памятниках и в документах имя художника почти никогда не фигурирует, зато очень часто встречаются имена тех лиц, для которых данные памятники были исполнены. Из сущности иконы вытекало требование подобия в изображении одинаковых сюжетов и персонажей, индивидуальное и тут отступало на второй план перед всеобщим и отвлеченным. Этот принцип и в дальнейшем превалировал в византийском (да и вообще в средневековом) искусстве. Основной задачей художника в этот период стала передача духовно-эмоциональной стороны образа, его человеческое содержание.

В IX–XII вв. основная роль в развитии изобразительного искусства принадлежала Константинополю. В художественных памятниках столицы с большей последовательностью чем в провинции разнообразные тенденции вписывались в совершенную и унифицированную систему. Постепенно эта система усваивалась и в других центрах.

В XI в. в миниатюрах и мозаике утверждается классический византийский стиль, весьма распространенный на окраинах империи (Греция, Фокида). Очень интересна мозаика Дафни (конец XI в.). Отход от монументальности происходит не только в живописи, но и в манускриптах. Достигаются равновесие иллюстраций и текста, их образное и графическое единство. Возродилась миниатюра на полях. Иногда при сохранении постраничных иллюстраций лист дробился на множество мелких сцен и изображений, порой фигуры вплетались в текст, образовывали очертания букв. Заставки и инициалы воспринимались как ювелирное изделие. В миниатюрах усиливаются декоративные мотивы, использовались изображения животных, порой имевшие символический смысл. Краски приобрели густоту и плотность. Заметную роль в убранстве храма XI–XII вв. начали играть иконы; располагали их на алтарной преграде. Наряду с иконами, исполненными яичной темперой на деревянной доске, существовали переносные мозаичные иконы – на металлической доске, к которой прикрепляли мелкие кусочки смальты, скрепив их воском. Были и перегородчатые эмали на золоте. Вместе с традиционными сюжетами в живописи XI–ХII вв. появляются светские сюжеты – военно-триумфальные сцены и т.п. С падением столицы е её последующим разграблением крестоносцами (1204) был уничтожен основной стержень византийской культуры. Начинается эмиграция византийских художников, вместе с нею происходит экспансия византийского искусства в Европу. Новый стиль, сформировавшийся в ХIII—XV вв., проявился в том, что художники стали стремиться к оптическому единству образа. Они пытаются дать целостное пространственное построение, фигуры и архитектура у них неразрывно связаны. Изображаются драматические эпизоды и чисто жанровые детали. Это особенно характерно для изображений святых с клеймами. В клеймах (на полях иконы) размещаются сцены из жизни подвижников. Новый стиль сказался и на оформлении манускриптов. Возрос интерес к портретным изображениям и к пространственному построению миниатюры. Но подъем изобразительного искусства оказался недолгим, его сменил отрешенный аскетический живописный стиль, нашедший сторонников далеко за пределами Константинополя.

В византийской художественной системе христианское мировоззрение нашло блестящее выражение в архитектуре, которую с полным основанием можно рассматривать как непосредственное продолжение традиций позднеантичного мира.

Дата добавления: 2014-12-29