Студопедия

КАТЕГОРИИ:


Архитектура-(3434)Астрономия-(809)Биология-(7483)Биотехнологии-(1457)Военное дело-(14632)Высокие технологии-(1363)География-(913)Геология-(1438)Государство-(451)Демография-(1065)Дом-(47672)Журналистика и СМИ-(912)Изобретательство-(14524)Иностранные языки-(4268)Информатика-(17799)Искусство-(1338)История-(13644)Компьютеры-(11121)Косметика-(55)Кулинария-(373)Культура-(8427)Лингвистика-(374)Литература-(1642)Маркетинг-(23702)Математика-(16968)Машиностроение-(1700)Медицина-(12668)Менеджмент-(24684)Механика-(15423)Науковедение-(506)Образование-(11852)Охрана труда-(3308)Педагогика-(5571)Полиграфия-(1312)Политика-(7869)Право-(5454)Приборостроение-(1369)Программирование-(2801)Производство-(97182)Промышленность-(8706)Психология-(18388)Религия-(3217)Связь-(10668)Сельское хозяйство-(299)Социология-(6455)Спорт-(42831)Строительство-(4793)Торговля-(5050)Транспорт-(2929)Туризм-(1568)Физика-(3942)Философия-(17015)Финансы-(26596)Химия-(22929)Экология-(12095)Экономика-(9961)Электроника-(8441)Электротехника-(4623)Энергетика-(12629)Юриспруденция-(1492)Ядерная техника-(1748)

Яд культуры




Леви-Строс в первом томе «Мифологичных» («Сырое и вареное»), посвященном происхождению пищи, показал, что яд (антипища) соответствует болезням людей. Об этом и прямо говорится в одном мифе карибских индейцев: по причине насильственной смерти ребенка женщины, находящейся в маргинальном положении («лесной женщины»), возникли у людей смерть от болезней, а у рыб смерть от рыболовного яда. Тема яда проходит сквозь все исследование «Сырое и вареное»; автор констатирует, что яд, как и болезнь, сближает полюса между жизнью и смертью, а также между природой и культурой.
Эту же мифологическую мысль (о близости женщины к лекарствам, иначе говоря, к ядам и смерти) приводит, ссылаясь на панамских индейцев, Мирче Элиаде. Появление лекарств Элиаде рассматривает в плане своей концепции периодического «вечного возвращения» ко времени первотворения: это возвращение необходимо в силу потребности очистить мир от загрязнений. У Леви-Строса «грязь» (экскременты, гнилая пища, болезни и яды), напротив, служит связующим звеном между природой, культурой и той субстанцией, где возникли культурные блага. Противоречие позиций двух крупнейших специалистов по мифологии показательно.
Действительно, если существуют яд, болезни и смерть, а их, естественно, никто не актуализирует в обрядах «вечного возвращения», то как мифологическое мышление может объяснить их наличие? У Леви-Строса они необходимы в своей медиативной, связующей роли между природой и культурой. Но фактическая база, взятая Леви-Стросом, — это мифы американских индейцев, находящихся в условиях узкой специализации и тупикового развития (охотники и земледельцы тропических лесов или рыболовы

северо-запада Северной Америки) Примечательно мало Леви-Строс использует мифологию наиболее развитых обществ Мезоамерики. Следовательно, его материал — это такой парадигматически тупик, где представлены сбалансированные оппозиции, выход из которых возможен логически, но не реально-исторически. Мифы, рассмотренные Леви-Строссом, — это парадигмы, обращенные в прошлое, которые препятствуют синтагматическому распаду и движению по пути культурогенеза.
Яд в древнегреческой традиции принадлежит хтоническим подземным силам. Отравленный кровью убитой гидры Геракл становится безумен. В конце концов он погибает от тоже ядовитой крови кентавра Несса. Эта тема глубоко проработана Михаилом Евзлиным, который считает, что туника, пропитанная кровью Несса, приросшая к телу Геракла, отправляет его не к источнику жизни, а к смерти. Герой, очищавший мир, должен сам очиститься от хтонического смертельного по определению начала Геракл очищается от него, только сгорая, как смертный, на костре.
Сюжет о смерти Геракла, гибнущего от отравленного одеяния, не единичен в кругу древнегреческих мифов То же происходит с невестой Ясона, дочерью царя Креонта, которой волшебница Медея дарит отравленное платье Оба сюжета — о Геракле и невесте Ясона — находятся в семантическом поле загрязнения (миазмы), широко представленного в менталитете древних греков.
Исследование Роберта Паркера опровергает более раннее предположение Луи Мулинье о том, что идею загрязнения и ритуального очищения в Греции ввел Пифагор Работа Рене Жинуве, посвященная древнегреческой культуре бани, также касается темы ритуального загрязнения. Восхождение этой темы к человеческим аффектам заставило Мэри Дуглас глубоко усомниться в логическом решении вопроса загрязнения у Леви-Строса. Работа Абрахама Броди показала, что у семитских народов идея нечистоты не имеет отношения к проблеме святости (и тем самым к табу), как это казалось Робертсону Смиту.
Решению проблемы загрязнения и яда для древних греков помогает уже сама их концепция одежды, где ритуальным было отсутствие одежды (как во время гимнасических занятий и соревнований). Одежда в этой модели выступает как то, что накапливает и удерживает загрязнение, от которого человек должен держаться подальше. Не случайно Геракл чистит конюшни не руками,

пусть и с инструментом, но направляя через них русло реки.
Таким образом, уже в потенции одежда для древнего грека — носитель загрязнения и яда. Но это не только древнегреческие представления. Ведь разобранный выше миф о получении собакой пышных одежд тоже подчеркивает идею морального зла, загрязнения, сопровождаемого появлением этого элемента культуры.
Одежда как благо и как концентрация загрязнений — вот то противопоставление, которое дало историческое решение проблемы, а не только умозрительно-логическое. Как элемент зла одежда отторгала витальность и прямую потребность защиты тела от непогоды. Точно так же функции одежды не в стыдливом прикрытии наготы. Именно оставив витальность, одежда смогла выйти на магистраль исторического развития.
Пояс не был характерен для костюма древних греков. Он считался атрибутом одежды варваров. Тем показательнее, что волшебный пояс Афродиты был носителем натуралистически понимаемых чар любви, т.е. опасного яда любовной страсти.
Вот и получается, что «бегство от «чуда культуры» (Владимир Библер) — это не только черта современная, а непременная универсалия всего исторического процесса. От ужаса мифа человек спасается ритуалом. По логике развиваемых здесь взглядов, не подобное бегство от начального мифа и не элиадовское к нему вечное возвращение, а рутинно-обыденная жизнь с ее вечным синтагматическим распадом устраняет токсикоз от яда культуры.




Поделиться с друзьями:


Дата добавления: 2014-12-29; Просмотров: 376; Нарушение авторских прав?; Мы поможем в написании вашей работы!


Нам важно ваше мнение! Был ли полезен опубликованный материал? Да | Нет



studopedia.su - Студопедия (2013 - 2024) год. Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав! Последнее добавление




Генерация страницы за: 0.011 сек.