Всегда ли это травма?

Далеко не все дети, которые подверглись сексуальному принуждению, нуждаются в профессиональной помощи. Многие из них вполне способны справиться с травматическими переживаниями, получив необходимую помощь от семьи, друзей и близких. Если ребенок чувствует полное доверие, получает поддержку и остается уверенным в том, что его не отвергают, травматическое переживание не находит подкрепления и длится недолго (Gelinas, 1987). Если же насилие продолжается несколько лет, и преследователь является уважаемым членом семьи, а процесс изменяется, переходя от нежной ласки к другим формам, травма оказывается гораздо более глубокой.

О некоторых последствиях сексуализации я уже упоминала в примерах, приведенных выше. Это чувство вины, потеря способности контролировать ситуацию, ощущение собственной никчемности, гнев, депрессия, страх, а также потеря веры в людей и убежденность в их предательстве. Когда человек становится взрослым, эти обстоятельства могут послужить серьезным препятствием в установлении любых отношений, за исключением сексуальных. Эти последствия могут повлиять и на отношения жертв сексуального злоупотребления к собственным детям, хотя нет никаких оснований утверждать, что люди, которые в детском возрасте подверглись сексуальному принуждению, сами становятся насильниками. Если бы это было так, то большая часть подобного рода актов была бы совершена женщинами. Некоторые жертвы сексуального принуждения могут ощущать неловкость, если ребенок увидит их переживания, затрагивающие сексуальную сферу, и выражают гнев по отношению к собственным детям, когда им что-то напоминает о травматических событиях своего детства. Есть основания утверждать, что многие люди, которые перенесли насилие, говорят об этом открыто, однако в большинстве случаев речь идет о физическом насилии или насилии над чувствами, а не о сексуальном (Groth and Birnbaum, 1979).

Перечисленные выше последствия сексуального принуждения детей являются самыми характерными, поэтому в психотерапии существуют конкретные области, где лечение могло бы оказаться весьма эффективным. Кроме упомянутых мной последствий существуют и некоторые другие, и многие из них перечислены Сюзанной Сгрой (в “Практическом руководстве для клинической работы с лицами, перенесшими в детстве сексуальное принуждение”). Эта книга включает в себя несколько разделов, имеющих прямое отношение к лечению, и может оказаться исключительно полезной тем, кто работает с детьми, оказавшимися жертвами сексуального принуждения (Sgroi, 1982).

Проведенные исследования, которые касались насилия, связанного с наркотиками, алкоголем, проституцией и побегами из дома (Benward and Gerber, 1975; James and Meyerding, 1977), также показали высокий процент людей, переживших в детстве сексуальное посягательство.

Дети, которые перенесли сексуальное принуждение, чтобы выжить, были вынуждены подавить или вытеснить самые сильные чувства. Затем они пытались восстановить утерянную интенсивность чувств, прибегая к алкоголю или наркотикам. Алиса Миллер (Miller, 1986) отмечала это характерное для ее пациентов обстоятельство; его же имели в виду психотерапевты, работавшие с отверженными или претерпевшими физическое насилие людьми. По словам одного социального работника, “эти люди стремятся к обретению чего-то ими утерянного; они даже могут не знать, чего именно им не хватает, но абсолютно уверены в том, что они чего-то лишены и в этом нуждаются”.

Дата добавления: 2014-12-23