Соотношение количественных и качественных методов в психологическом исследовании

Неотделимой от проблем выбора парадигмальных координат и способа теоретизирования является и проблема соотношения количественных и качественных методов психологического исследования. В 1980–90-е годы она начинает приобретать новое содержание. В наиболее рельефной форме эта проблема представляется при обсуждении необходимости «оживления» психологии, отказа от методов, разработанных для анализа неживой природы, господствующих в естествознании, и перехода к методам, учитывающим специфику «живой сущности» человека.

Ряд исследователей рассматривает количество и качество как фундаментальную дихотомию в исследовании социального бытия личности и ее окружения. По отношению к этой дихотомии существует три полюса возможных решений: 1) признание количественных измерений единственно научными, т.к. только при их наличии возможно оперирование «объективными» данными по аналогии с естественными науками (позитивизм); 2) количественные измерения не возможны по отношению к психологической феноменологии в принципе, т.к. психика не измеряема, а измеряемы лишь ее косвенные проявления в виде поведенческих реакций (социальный конструктивизм); 3) возможно нахождение компромисса, позволяющего использовать продуктивные возможности как количественных, так и качественных данных (методологическая триангуляция).

По мнению многих исследователей, адекватное постижение человека в условиях его реальной социальной жизни невозможно без обращения к анализу интерпретаций, который предполагает доминирование качественных способов получения психологического знания (Е.А. Климов [1999]; Е.Л. Доценко [1997]; В.А. Янчук [2000] и др.).

Ряд авторов придерживается позиции о том, что конфронтация количественного и качественного подходов является искусственной, т.к. на самом деле, как отмечает D. Clark-Carter, они представляют собой всего лишь «два подхода к изучению одних и тех же феноменов. Или что они представляют собой две стадии одного и того же процесса исследования, в котором качественный подход поставляет идеи, которые в последующем будут изучаться посредством количественного подхода» [1998, c. 3].

На протяжении длительного времени между двумя подходами имеются довольно напряженные отношения. Один исследует явления в изоляции или при минимизации влияния посторонних факторов. Эта минимизация приводит к появлению возможности контроля над ситуацией со стороны исследователя. Варьируя один аспект в единицу времени и наблюдая имеющие место изменения, становится возможным установление взаимоотношений между факторами. В то же время, когда феномен изымается из естественных условий его проявления он изменяется. В результате выявленные закономерности становятся искусственными и не соотносимыми с реальным миром. Любая попытка лабораторного моделирования реального мира заранее обречена на неудачу в виду невозможности реконструирования контекста реальности в сознании субъекта, что порождает проблему экологической валидности. «Таким образом, чем больше исследователь пытается контролировать ситуацию, тем более искусственной она становится» (там же).

Эта искусственность и приводит, по выражению Хейеса (N. Hayes), к постепенному «снижению ценности количественных методов (а также, между прочим, высокоструктурированных теорий) по причине их ориентированности на идеализированную модель физического эксперимента, провозглашающего надежность, генерализуемость и переопределение валидности» [1998, c. 2].

Лежащая в основе использования количественных методов идея обеспечения «научности» и логической последовательности результатов психологического по аналогии с эталоном физики приводит к тому, что «природа социального мира становится менее проблематичной нежели природа естествознания – частично скрытая, в зависимости от обстоятельств, но принципиально раскрываемая посредством соответствующим образом организованного исследования. Что наиболее существенно с этой точки зрения: 1) чтобы мы были уверены в том, что мы измеряем и 2) чтобы организация исследования была такова, чтобы заключения исследователя и только заключения исследователя, логически следовали из очевидности» [Sankey, 1997, c. 147].

Настойчивое требование надежности исследовательских результатов сводит на нет изучение необычных или исключительных человеческих переживаний, в то время как поиск генерализуемых правил приводит к созданию нормативных методов, в свою очередь сводящих на нет возможности изучения уникальных для данной личности человеческих переживаний. Валидность переопределяется самоустраивающим образом, делая акцент на сравнение новых методов с предустановленными критериями и, тем самым, снижая возможность соотнесения изучаемого поведения с его проявлениями в условиях реального бытия повседневной жизни. В результате формирование у научного сообщества скептического отношения к возможностям количественных методов.

Попытки привлечения возможностей компьютерного моделирования к исследованию психологической феноменологии опять-таки приводят к неудаче. Блестящая имитация все равно не желает походить на реальность. Как подчеркивает Полкингхорн (D.E. Polkinghorne): «Наша виртуальная реальность, создана биологической природой, культурой и языком, в которые мы вплетены. Не существует машин, способных проверить валидность наших переживаний. На наши переживания нельзя полагаться как на репрезентирующие реальность, точно также как наши размышления не являются зеркалом порядка реальности. У нас нет надежных эпистемологических оснований для построения наших знаний. Наши переживания всегда фильтруются интерпретативными схемами» [1997, c. 149]. Т.к. эта фильтрация неизбежна, то становится невозможным и получение точных количественных показателей реальности как таковой в силу недоступности к ней соответствующими количественными методами.

Высказывание Полкингхорн не является гласом вопиющего в пустыне, не менее радикальные утверждения присутствуют у многих исследователей, серьезно занимающихся проблемой соотнесения знаний, полученных в рамках академической науки позитивистского толка, с реальной практикой проблемного поля бытия личности в условиях социального окружения и запросами клинической практики.

Критическое отношение к количественным методам привело к росту интереса к методам качественным. Качественные подходы становятся все более популярными в современном психологическом сообществе. Эти изменения особенно ощутимы на исследовательском уровне, свидетельством чего является возрастающее число публикаций и исследовательских проектов, использующих качественные методы исследования. «Возрастающий интерес к проблеме искусственности исследовательских данных, – отмечает Хейес, – вместе с увеличивающимся интересом к «экологической валидности и исследованиям, релевантным проблемам общества привели к широкому распространению качественных методов исследования» (1998, с. 2).

Следует отметить при этом, что качественное исследование часто ассоциируется с субъективизацией, гуманитаризацией и тому подобной терминологией, в то время как количественное исследование – с «научностью», правда, в естественнонаучном контексте. При всем кажущемся разнообразии терминов речь в каждом случае идет об одном и том же – о необходимости смещения акцентов в исследованиях к постижению своеобразия интерпретации человеком самого себя и окружающего его мира. Без знания этих интерпретаций становится невозможным понимание оснований ориентации человека в происходящем и прогнозирования им своих будущих действий.

Качественные исследования обычно рассматриваются в контексте их противопоставления количественным. В более широком плане они обсуждаются скорее в аспекте различных эпистемологических оснований или исследовательских парадигм, чем как методы исследования (Wertheimer, 1972). Вилдемас (B. Wildemuth) утверждает, что различие количественных и качественных методов, представляющих позитивистскую и интерпретативистскую парадигмы, заключается в том, что первая признает существование объективной реальности как независимой от исследователя, а вторая рассматривает реальность как субъективную и социально конструируемую. Тем не менее, она считает, что метод исследования детерминируется эпистемологическими основаниями, а не наоборот (1993). Бредли (J. Bradley) отмечает в этой связи: «Это верно, что позитивистский подход с его направленностью на нахождение статистической регулярности поведения ориентирован на выявление и измерение изучаемого поведения. В противоположность этому, интерпретативный подход, с его направленностью на понимание социального мира с точки зрения действующего в нем, ориентирован на детальное описание познавательных и символических действий, точнее значений, ассоциируемых с наблюдаемым поведением» (1993, c. 431). Морган (G. Morgan) и Смирцич (L. Smircich, 1980) доказывают, что решающими являются именно онтологические и эпистемологические основания, выделяя широкий спектр возможных позиций от объективистской, опирающейся на онтологические основания рассмотрения реальности как конкретных процессов и структур объективной реальности, до социально конструктивистской, опирающейся на представление о реальности как результате мыслительной активности субъекта. Уже представленный выше анализ онтолого-эпистемологических оснований многообразия парадигмальных координат в психологическом знании показал его привязанность к категориям «субъект» и «объект». В частности, Г.А. Ковалев [1987] рассматривает процесс эволюции психологических парадигм как переход от субъект-объектной парадигмы к субъект субъектной, косвенно поддтверждая необходимость смещения акцентов и в области превалирующих методов исследования от количественных к качественным, в силу избранной одномерной логики рассмотрения. Пиджеон (N. Pidgeon) и Хенвуд (K. Henwood), работающие в трехмерной логике, говорят о двух полюсах – движении от объекта к субъекту в случае позитивизма и конструировании объекта субъектом – в случае социального конструктивизма (1998, c. 248).

Исследователи, работающие в объективистской логике, стремятся к обособлению субъекта от исследуемого объекта в целях постижения объективной законов реальности. Субъективистски ориентированные исследователи, наоборот, стремятся поместить субъекта в контекст ситуации для их более углубленного понимания. Таким образом, отношения между субъектом и объектом становятся индикатором предпочитаемых онтолого-эпистемологических оснований.

Отражение различий в субъект-объектных отношениях находят свое выражение и в теории. В субъективистски ориентированных исследованиях теория порождается в процессе исследования, в объективистски ориентированных исследованиях – формулирование гипотез предшествует эмпирическому исследованию. В объективистском исследовании истина единственна, как единственны и пути ее достижения. В субъективистском исследовании принимается возможность признания валидности ряда теорий, основывающихся на разных интерпретациях. Морган и Смирцич предлагают следующее описание спектра имеющих место дискуссий по проблеме объективное – субъективное, представленное на рис. Х.Х.

	◄Субъективистские подходы	◄	◄►	►	Объективистские подходы►
Онтологические основания	Множественные реальности	Реальность как социально конструируемая	Реальность как контекстуальное поле информации	Реальность как конкретный процесс	Реальность как конкретная структура
Эпистемологические основания	Открытие основополагающих выводов о нашей реальности	Понимание того, как конструируется реальность	Изображение контекста	Исследование систем, процессов, изменений	Конструирование позитивистской науки

Рис. 5.16. Сеть основоположений, характеризующих дебаты по проблеме объективность – субъективность в социальных науках

Анализируя соотношение объективистски ориентированных количественных и субъективистски ориентированных качественных методов, представители новой парадигмы указывают на следующие моменты: во-первых, при использовании количественных методов человек исследуется вне социального контекста, без всех присущих ему связей с другими людьми; во-вторых, исследуемое поведение отличается от естественного, так как действия испытуемого строго ограничены и даже заранее обусловлены, и он не может планировать и реализовывать поведение как это происходит в обычных условиях. Кроме того, моделируемые явления настолько узки, что вряд ли можно ожидать, что они встречаются в таком виде в реальной жизни.

Было бы большим преувеличением говорить о триумфе качественных методов в психологических исследованиях. Сама трансформация сознания психологов-профессионалов, социализированных на количественных методах, вооруженных инструментарием статистического анализа формирует естественные барьеры на пути переоценки ценностей. Тем не менее, изменения в психологической ментальности очевидны, как очевидна и перспектива ударения в другую крайность – игнорирование продуктивных возможностей количественных методов. На приведенном ниже рис. 5.17. представлен сопоставительный обзор возможностей и ограничений анализируемых методов.

Характеристики, ассоциируемые с подходом	Методы
Количественный	Качественный
Информация	Объективная	Субъективная
Характеризующие понятия	Экспериментальный; количественные данные; статистика	Описательный; естественный; словесно-ориентированный
Ключевые понятия	Переменные; операционализация; надежность; гипотезы; валидность; статистическая значимость; повторяемость	Значение; понимание здравого смысла; процесс; социальное конструирование; темы; правдоподобность
Организация	Структурированные; преддетерминированные; формальные; специфические; детализированный план операций	Включенные; гибкие; общие; согласованные; чувствительные к продолжению
Примеры	Большие; многослойные; контрольные группы; строгие; произвольный выбор; контроль за побочными переменными	Небольшие; теоретические примеры; целевые примеры; предполагающие возможность включения как можно большего числа контекстов
Техники или методы	Эксперимент; структурированное интервью; квази-эксперимент; структурированное наблюдение; ряды данных; тесты	Наблюдение; включенное наблюдение; изучение документов и артефактов; неструктурированное интервью
Данные	Количественные; операционализированные переменные; квантифицируемое кодирование; статистические; подсчитываемые	Описательные; обыденная речь; личные документы; полевые заметки; артефакты; официальные документы; аудио и видеозаписи; стенограммы
Инструменты и средства	Опросники; описания; шкалы; тестовые показатели; компьютеры; индексы	Аудио и видеопленки; воспроизводящие устройства; записи; часто единственным инструментом является сам исследователь
Анализ данных	Дедуктивный; статистический; имеет место по завершении сбора данных	Индуктивный продолжающийся; моделирование; тематический; понятийный; метод сравнительных констант
Внутренняя валидность	Высокая	Низкая
Условия	Искусственные	Реалистические, естественные
Схема	Структурированная	Неструктурированная
Реализм	Низкий	Высокий
Конструктная валидность	Низкая	Низкий
Надежность	Высокая	Низкая
Проблемы применения	Контроль других переменных; задающий характер подхода; валидность	Временная затратность; нестандартизированность процедуры; надежность

Рис. 5.17. Сравнительная характеристика специфики, возможностей и ограничений количественных и качественных методов

Представленный сравнительный анализ специфики, возможностей и ограничений количественных и качественных методов показывает, что как у первых, так и у вторых есть уязвимые места, ограничивающие возможности психологического исследования. Наиболее уязвимым местом количественных методов является ограниченность их возможностей по отношению к изучению феноменологии реальной жизни человека в его экзистенциальной-феноменальности и пространственно-временной континуальности. Как отмечает Нау (D.S. Nau): «Различия между количественными и качественными исследованиями заключаются в том, что первые являются позитивистскими, ограничивающими, не способными схватывать перспективу субъекта, абстрактными и основанными на безжизненных описаниях. Качественные исследования, как утверждают критики, проявляют тенденцию к ненаучности и основываются на не строгой методологии. Приверженцы же утверждают, что они вводят постмодернистский и пост-позитивистский взгляд, соответствующий превалирующим социальным установкам» (1997, c. 3).

Если брать за исходное основание тримодальную модель оснований человеческих действий Стивенс (R. Stevens), социальной активности, фиксирующую наличие биологической, символической и рефлексивной сущностей (1998, c. 75-83), то количественные методы наиболее продуктивны по отношению к изучению биологической природы человека, т.к. на этом уровне наличествует возможность точных измерений, в значительно меньшей степени они применимы к символической сущности и совсем не применимы по отношению к рефлексивной сущности.

Основной проблемой качественных методов является их субъективность. Эта проблема впервые была поставлена еще в конце XIX века Дильтеем, утверждавшим необходимость четкого разделения между науками о природе Naturwissenschaften и науками о морали или о человеке Geistewissenschaften. По мнению Дильтея, первым соответствуют внешнее наблюдение и причинно-следственное объяснение, а вторым – постижение значений или понимания. Как отмечают Пиджеон и Хенвуд, «если исследователь стремится к пониманию участия человека в социальном мире, он обязан быть вовлеченным в теснейшую проверку того, как этот мир воспринимается глазами самого участника – с его феноменальной и социальной перспективы» (1998, c. 249).

В то же время подобное «окунание» в мир личных переживаний должно сопровождаться некоторой степенью остраненности исследователя от исследуемого, рефлексии собственной субъективности и проекций, связанных с воздействием собственного жизненного опыта. В наиболее разработанном виде эта проблема представлена в психоанализе, наиболее четко и честно констатирующем сложность преодоления субъективности во взаимоотношениях психоаналитик – клиент и давно работающего над процедурными средствами ограничения влияния собственной субъективности обоих. Столь же серьезное внимание проблеме субъективности интерпретаций уделяется и в герменевтике, занимающейся реконструкцией исходных авторских смыслов и значений, представленных в текстах. И если в позитивистской методологии акценты делаются на «очищение» эмпирических данных от посторонних «примесей», то в названных традициях они смещаются на «очищение» от неизбежной субъективности интерпретаций и не в контексте доступа к объективным данным, а в контексте обеспечения наиболее полной их репрезентативности тем смыслам и значениям, которыми оперирует автор.

В традиционном социально-психологическом разрезе эта проблема рассматривается в аспекте соотношения внешней и внутренней перспектив. В современных подходах утверждается, что «исследователь и исследуемое взаимозависимы» и постижение субъекта становится возможным только с позиции взаимной генерации знаний, а не обеспечения «холодной» нейтральности и дистанцированности от изучаемого, предполагаемых позитивистской методологией» (1996, c. 251).

Отдавая приоритетность качественным исследованиям, как наиболее полно схватывающим реалии социальной жизни субъекта во всей гамме ее контекстов и оттенков, Пиджеон и Хенвуд подчеркивают, что «исследователь, полагающийся на квантификацию для операционализации предсуществующих концептов в целях проверки ригидной теории, претендующей на развитие (с позиции внешнего наблюдателя по отношению к переживаемому миру исследуемого), не в состоянии решить поставленную задачу. Это происходит в силу того, что он фиксирует значения вместо их изучения через взаимодействие исследователя и исследуемого» (Pidgeon, Henwood, 1998, с. 252).

Различение количественной и качественной исследовательских парадигм по их отношению к объекту исследования, что вполне естественно, сказывается и на их возможностях. В тоже время многими авторами они рассматриваются не как взаимоисключающие, а как взаимодополняющие друг друга. Квантификация (число) и качественная репрезентация (слово) вместе могут рассматриваться как способы организации и упорядочивания сложного неструктурированного материала и в этом смысле могут последовательно сочетаться с социальным конструктивизмом (Kvale, 1997, c. 98).

Сегодня стало достаточно очевидным, что феномен человека не может полностью контролироваться или быть изолированным в стерильном окружении как это предполагается в экспериментальном исследовании. Исключая качественные методы, исследователи, занимающиеся изучением социальной сущности человека и его окружения, могут упускать многие феномены, которые проявляются и могут быть поняты только в контексте обстоятельств.

В то же время, исключая причинные взаимосвязи между переменными, устанавливаемые посредством количественных методов, а также квантификацию и анализ этих переменных для определения статистической вероятности мы можем столкнуться с отсутствием какого-либо осязаемого результата вообще. Более того, не полагаясь на количественную определенность, мы лишаемся возможности какого-либо общего сравнения, как исследуемых феноменов, так и изучаемых характеристик людей в рамках как конкретного сообщества, так и человечества в целом. Другое дело проблема критериев и способов соотнесения различных культурных сообществ друг с другом, которая особенно остро ставится в рамках кросс-культурных исследований.

Таким образом, различия между количественными и качественными методами могут быть использованы для развития исследований и получения более глубоких представлений о сути изучаемых феноменов. В то время как количественная организация исследования стремится к преодолению субъективных предубеждений, для того чтобы факты могли быть поняты объективно, качественный подход стремится к пониманию сути феномена с позиции понимания переживаний человека, описываемых значимыми данными. Количественное исследование стремится к идентификации и обособлению определенных переменных в контексте исследования (поиск корреляций, взаимоотношений, причинности), в то время как качественные исследования фокусируются на холистическом взгляде на то, что должно исследоваться (через анализ документов, историю случая, наблюдение и интервью).

Количественные данные собираются в контролируемых условиях, следуя принципу вероятности того, что исследуемая переменная может описывать идентифицируемые взаимоотношения, в то время как качественные данные собираются в контексте естественных условий. Как качественные, так и количественные методы стремятся к достижению надежности и валидности полученных результатов. Постоянство или стабильность данных показывают способность исследователя повторно подтверждать полученные результаты в рамках количественного подхода, в качественных же исследованиях главным является репрезентативность данных по отношению к истинной или полной картине.

При внешней убедительности представленной логики сочетания возможностей количественных и качественных методов не раскрытым остается самый фундаментальный вопрос, связанный с разграничением их сферы компетенции. Выше уже обосновывалась продуктивность количественных методов по отношению к биологической природе человека, подлежащей измерению. Отмечалась и потенциальная возможность их использования по отношению к символической природе в аспекте нахождения номотетики и выстраивания на ее основе систем сравнительных координат неизбежно необходимых как для психологического знания, так и для человечества, предполагающего ситуацию сравнительной оценки индивидов во многих ситуациях, требующих ориентировки.

Следует особо подчеркнуть, что создаваемые на данном основании оценочно-сравнительные системы координат должны восприниматься как относительные и требующие, во-первых, постоянного уточнения в связи с динамикой истории, во-вторых, адаптации к конкретной культуре и субкультуре, как обладающими собственной имикой и итикой, обусловливающими своеобразие мира смыслов и значений, определяющих отношение к происходящему.

Качественные методы, будучи практически не применимыми по отношению к биологическому аспекту человеческой тримодальной сущности, в высшей степени продуктивны по отношению к аспекту символическому и, исключительно, к аспекту рефлексивному. Способность улавливания тончайших нюансов поточного мира человеческих экзистенциально-феноменальных переживаний является для них приоритетной, одновременно создавая ряд проблем, связанных с соотнесением уникальных переживаний друг с другом в рамках одной личности и, тем более, в рамках различных личностей и их социальных окружений.