Психологические механизмы формирования и действия социальных норм

В том, как строится и реализуется процесс активного взаимоотношения и взаимонаправленности воздействий общества и его членов, так же проявляется характер систем социальных норм и соответственно характер данного общества. Социальная действительность обусловливает и то, что в различных типах общества с различными общественными системами, укладами и условиями в качестве объектов научных исследований неминуемо выступают различные тип и виды нормативных образований, и то, что различными оказываются предметы, подходы и проблематика исследований.

Изучение вопроса формирования, влияния и действия норм, вырабатываемых и распространенных в непосредственном окружении человека, вместо абстрактного изолированного от общества «психологического человека» старой психологии дополняется индивид, включенным в группы своего непосредственного окружения, в социальные общности.

При изучении механизмов формирования, действия, распространения этих норм и их качественного содержания перед психологией и социальной психологией возникают специальные теоретические, методологические и методические задачи. Необходимо выяснить, как социальные нормы представлены в сознании, как они выполняют роль регуляторов и детерминант, как строится регуляция поведения и регулируемое поведение?

Классические исследования Шерифа (1936) процесса формирования групповых норм показывает необходимость нахождения в ситуации выбора приемлемых социальных эталонов, ориентирующих в происходящем и показывающих возможные направления поведения при антиципации возможных последствий того или иного выбора. Для осуществления субъективно обоснованного выбора человек как бы осуществляет акт самоверификации оценивая решения значимых других, либо «примеряет» наработанные обществом и зафиксированные в культуре эталоны поведения. Осуществив этот выбор он берет на себя обязательства, инерционное влияние которых и определяет приверженность установленной норме в последующих действиях известное как эффект принятых обязательств. Шериф подчеркивает взаимный характер принятых норм, а не пассивное воплощение социального предписания. Таким образом одним из механизмов нормообразования выступает идентификация с групповым решением или нормой.

Наряду с идентификацией в качестве возможных механизмов нормообразования в истории социальной психологии рассматривались «заражение», подражание и др., общим для которых является интернализация нормы, как производной от авторитетности их первоисточника с последующей ее экстернализацией в поведении. Трансляция же норм осуществляется в процессе социализации в рамках которой осуществляется приобщение индивида к ценностям культуры. Причем аккумуляция культурных норм всегда опосредована непосредственным окружением индивида, задающим уникальность интерпретации и отношения к социальной норме, ее личностный смысл. Таким образом, усвоение нормы рассматривается как взаимоактивный процесс взаимодействия трансляторов и аккумуляторов социальных норм. Норма не прост усваивается, а преломляется через индивидуальный опыт, трансформируется и иерархизируется, становясь либо активной, либо пассивной. Это взаимоактивное взаимодействия и создает основание для динамики социальных норм.

Представленность социальных норм в общественном сознании и в тех сферах индивидуального сознания, которые формируются как отображение определенных сфер общественных отношений (например, сфера правосознания), не вызывает вопросов, и наряду со сферой обыденного сознания членов определенных групп обычно используется конкретной социологией при разработке этой дисциплиной проблем социального содержания и социального механизма действия норм. Одним из типичных примеров в этой области является изучение таких социальных механизмов действия норм, как механизмы распространения тех или иных норм в той или иной популяции, степени принятия той или иной группой тех или иных качественно определенных типов норм и даже степени их «осознанности», точнее «сообщаемости», т. е. возможности получить их формулировки или иные типы ответов от обследуемых представителей общностей. Это достаточно убедительно было продемонстрировано в исследованиях Теодора Нькомба (Newcomb, 1943), изучавшего трансформацию политических аттитюдов студентов из консервативных семей, в процессе 4-летнего обучения в колледже. Ньюкомб показал, что противодействие консервативных семейных и либеральных студенческих норм в большинстве случаев приводило к первенству последних, причем, это доминирование было зафиксировано им и через 25 лет.

Наличие нормы в феноменальном поле сознания и самосознания личности в виде вербального образования, разумеется, возможно (что показывают и экспериментальные исследования и практика повседневного существования и общения человека) и необходимо. Соответственно необходимо и психологическое изучение феноменального поля сознания. Попытка такого рода исследования осуществлена в рамках теории норм, постулирующей, что формирование норм или эталонов осуществляется в рамках любого индивидуального опыта (Miller, Turnball и McFarland, 1991). Причем, специфика индивидуального отношения к норме определяется тем, что разные ее аспекты оцениваются субъективно отличным образом. Исследования свидетельствую, что по отношению к норме может иметь место большое количество альтернатив в рамках опыта конкретного субъекта. Однако некоторые из альтернатив кажутся более естественными нежели другие или быстрее воспроизводятся в памяти. Ситуативно установленная норма, в случае ее признания субъектом начинает признаваться как стандартная и обретает сильно выраженным инерционным эффектом.

Теория норм и понятие взаимности позволяют найти необходимые объяснения феномену различной трактовки двух событий, приведших к одним и тем же последствиям. В целом, основной вывод теории норм сводится к двум постулатам:

(1) жизненный опыт формирует собственные оценочные эталоны или нормы; и

(2) нормы формируемые жизненным опытом, включают одни элементы и не включают другие. (Manstead, Hewstone, 1996: 412)

Данная теоретическая конструкция, приобретшая особую популярность в 1980-е годы фиксирует внимание, во-первых, на идиографическом или имическом аспекте социальных норм, и, во-вторых, на иерархической их организации, предполагающей приоритетность одних элементов субъективного жизненного опыта над другими в нормообразовании.

Однако следует обратить внимание на психологический факт, полученный в исследованиях: при специальном опросе (подчеркнем, что это уже определенная форма общения – ролевого общения – экспериментатора и испытуемого, осуществляемая опять-таки по определенным законам и нормам) человек формулирует норму и придает ей функцию обоснования своего поведения. Но это означает не только то, что норма может и бывает в определенных условиях взаимодействия представлена в феноменальном поле сознания, но и то, что у человека есть побуждение обосновать свое поведение.

Присутствие нормы в сознании позволяет человеку отнестись к ней и оценить свои и чужие поступки с содержательной, качественной стороны в категориях ценностных и нравственных отношений, оценить себя, ситуацию, партнеров по общению и их поведение, соотнести оцениваемые явления с каким-то эталоном, отобрать, отсеять, сформировать отношение, т. е. регулировать поведение и общение. Осознание нормы позволяет «включить» именно эти процессы.

Таким образом, вопрос о презентации нормы в феноменальном поле сознания тесно связан с представлением о детерминации психических явлений и процессов по типу воздействия внешних условий через внутренние побудительные системы личности, равно как и с вопросом о регулятивной функции сознания в отношении поведения и проявления личности, он связал также и с вопросом о процессуальной стороне психических проявлений.

Как отмечает М.И. Бобнева, обсуждаемый факт наличия или отсутствия нормы в сознании и возможности ее включения в процессе осознания в феноменальное поле сознания и функций презентированной нормы заставляет сделать следующие предположения.

Возможность осознания нормы и осознанное или неосознанное (в случае отсутствия нормы в феноменальном поле сознания) ее использование, доказательством чего является то, что человек всегда осуществляет нормативное поведение, т. е. его поведение всегда протекает в условиях нормативного мира и всегда может быть проанализировано и оценено в терминах нормы или отклонения от нее, проявляется в том, что сознаем мы это или нет, но мы всегда поступаем в соответствии с теми или иными нормами. В этом смысле некоторые авторы говорят о «бессознательном сознании должного», об «особой форме» нравственного сознания и т.д. (1976, с. 168).

Как структурные факторы социальные нормы выступают в роли селективных образований, в роли регуляторов систем личностных смыслов и оценок. Человек может при первом обращении не сообщить в вербальной, т.е. вербально осознанной форме, формулировку социальной нормы, но он видит – воспринимает в действительности то, что ему диктуется этой нормой. Именно этот механизм регуляции психических и даже психофизиологических процессов лежит в основе тех феноменов изменения в ситуации группового давления порогов цветовой чувствительности и способности различения, о которых сообщает Серджо Московичи в приведенной выше работе.

Норма может не быть представлена в феноменальном поле сознания в развернутой и точной формулировке, но она может перестроить мотивационную систему человека таким образом, что определенные виды поступков и линии поведения будут для него «закрыты», исключены, и их он будет оценивать как безнравственные (что могут показать, например, исследования явлений коллективизма и «группового эгоизма»).

Человек может не сообщить о тех или иных социальных нормах, но последние могут так перестроить систему его личностных смыслов и значений, что человек будет определенным образом оценивать и понимать те или иные факты, события, тексты и т.д.

Превращение нормы в структурный фактор внутреннего мира личности может объяснить и ее «участие» в выборе альтернатив действий и линий поведения, и ее антиципирующую, упреждающую, опережающую результат функцию регуляции поведения. Предписывающая характеристика нормативных образований связана именно с такой возможностью структурных преобразований и «включений» механизмов установки, ожидания, антиципации и т. п.

Именно как структурная характеристика внутреннего мира человека социальная норма может сказываться на свойствах, качествах, проявлениях личности и самой структуре этих свойств личности, в чем и проявляется функция норм в формировании определенного типа личности. Если принять эти положения, то открывается иной, чем в теориях «усвоения норм как знаний», способ усвоения человеком социальных норм.

Разумеется, воздействие через сознание путем прямого представления нормы сознанию индивида – один из важнейших каналов социализации и приобретения знаний о нормах. Но и этот путь, и структурные преобразования внутреннего мира личности под воздействием социальных норм наиболее действенны и адекватны при организации условий, форм, способов поведения, в которых заложены, объективированы необходимые социальные нормы. Таковыми являются обычно стихийно и сознательно складывающиеся условия общения, в ходе которого реально и происходит структурное «отображение» человеком социальных норм. Но в роли подобных условий могут выступить и специально организованные (а именно с учетом данных социальных норм) формы и виды деятельности и поведения человека, а в более широком контексте – определенным образом организованная вся социальная среда, само общество.

При таком типе воздействия социальных норм значение процессов осознания их, включения их как содержательных в феноменальное поле сознания и самосознания личности несравненно важнее, чем в случае усвоения готовых формул и положений. Именно в этом случае возникает возможность расширения сферы самосознания, формирование процессов саморегулирования, сознательной оценки содержания норм в нравственных и ценностных категориях, а также формирования и проявления в этих процессах подлинной активности личности, остающейся при усвоении норм как знаний всего лишь пассивным восприемником и накопителем нормативной информации.

Простейший житейский вопрос «что я делаю и почему?», поставленный самим человеком, может включить сложнейшие психологические и социальные механизмы регуляции поведения. Включение нормы в сознание и делает личность ответственной за выбираемые варианты и формы поведения, за содержание тех социальных норм, которым в своем поведении и в жизни следует человек и в выработке и преобразовании которых он только в этом случае может и должен принять активное участие. Только в этом случае человек может стать не «игрушкой», подвластной каким-то анонимным внеличностным силам, но именно активной личностной силой процесса общественного развития прежде всего потому, что социальные нормы не просто «складываются» в обществе, общностях, в процессах общения людей, но люди сами «складывают» их.

Помимо и наряду с представлением социальной нормы в феноменальном поле сознания личности, социальные нормы в структуре индивидуального сознания и поведения и именно через структуру, ее преобразование, ее перестройку социальные нормы оказывают регулятивное воздействие на поведение человека, его свойства и проявления. Соответственно можно предположить, что «усвоение» социальных норм, формирование их у человека происходит путем структурной перестройки сознания, его феноменального поля и его регулятивных функций, равно как и перестройки мотивационно-побудительной и оценочной системы личности. Наряду с рациональной перестройкой феноменального поля сознания в процессе актуализации норм имеет место и своеобразная поведенческая автоматизация. Будучи отработанной и подтвердив свою репрезентативность, норма обретает статус поведенческого автоматизма или алгоритма, обусловливающего ее включение в соответствующий поведенческий шаблон. Именно шаблонизация нормы, при исключении каких-либо субъективных возможностей рационализации ее не выполнения приводит к тому, что человек автоматически включает норму в поведение, не рассуждая и не подвергая это поведение критическому анализу.

Приведенный анализ нормативной регуляции социального взаимодействия не является исчерпывающим. Тем не менее, он дает представление о том, что процесс взаимодействия регулируется нормами, устанавливаемыми как контекстом конкретной культурной традиции, так и адаптацией этой традиции к специфическим условиям непосредственного социального окружения и собственного жизненного опыта.

Дата добавления: 2014-12-29