Понятие и теоретические подходы к объяснению феномена поведения человека в толпе

Толпа как социально-психологический феномен

Толпа как специальный социально-психологический термин имеет несколько отличающееся значение от того, которое используется в общем обиходе – собрание людей с определенной целью и намерением. В социальной психологии под толпой понимается бесструктурное скопище людей, лишенных ясно осознаваемой общности целей, но связанных между собой сходством эмоционального состояния, пространственным и временным расположением, а также общим объектом внимания. Поведение толпы рассматривается в контексте более широкой категории – внеколлективного поведения. Причем в западной транскрипции оно относится к поведению коллективному, наделяемому несколько иным содержанием и смыслом по сравнению с отечественной традицией. Если в отечественной социальной психологии коллективизм наделяется позитивным значением, предполагающим общность интересов целей, взаимопддержку и т.п., то в западной традиции – он противопоставляется индивидуализму, как характеристике свободы и автономии личности как высшей ценности. В качестве своеобразного компромисса мы все же будем использовать термин внеколлективное поведение.

Исследования поведения толпы имеют длинную историю. Одной из первых работ, в которых представлена попытка теоретического осмысления феномена деструктивного поведения человека в толпе является работа Густава Лебона, представившего описание поведения революционной толпы во времена Французской революции 1848 года и Парижской коммуны 1871 года. Пытаясь найти обоснование деструктивному поведению казалось бы цивилизованных людей в толпе Лебон пришел к выводу, что толпа продуцирует примитивное и гомогенное поведение в силу того, что:

1. Ее члены анонимны и теряют личную ответственность за совершенные действия.

2. Идеи и мнения быстро распространяются через процесс заражения (когда выражение эмоций одним человеком инстинктивно вызывают те же эмоции у других людей).

3. Посредством внушения происходит освобождение бессознательных мотивов (подобно гипнотическому внушению.

Общая схема процесса поведения в толпе представлена на рис. Х.Х..

Не смотря на критические высказывания отдельных исследователей в отношении ненаучности подхода Лебона он сохранят свою актуальность и сегодня.

Представители психоаналитического подхода в своих теоретических подходах смещают акценты на приват бессознательных инстинктов в поведении в толпе. Зигмунд Фрейд, например, утверждал что толпа «разблокирует» бессознательное. Моральные стандарты сохраняют цивилизованное поведение потому, что они вставлены в человеческую психику как Супер-Эго. В толпе же Супер-Эго подавляется лидером толпы, действующим подобно гипнотизеру, контролирующему бессознательное и нецивилизованные импульсы. Лидер толпы обладает столь мощным влиянием в силу того, что в толпе имеет место регрессирование ее членов до уровня дикой орды с ее первобытными инстинктами. С точки зрения Фрейда цивилизация способна лишь снижать степень влияния харизматического лидера дикой орды, ее «почитаемого отца». Не смотря на метафоричность и искусственность теоретических построений Фрейда, они находят многих приверженцев. В частности, Юрий Олеша облекает его идею в литературную форму – человек подобен троглодиту, а все влияние цивилизации подобно узкой пленке на инстинктах агрессии и разрушения. В экстремальной же ситуации эта пленка легко разрывается представляя примеры разрушительного поведения.

Еще одна популярная теоретическая модель предложена Вильямом Макдауголлом (1921). Он характеризовал толпу как чрезмерно эмоциональную, импульсивную, отклоняющуюся, непостоянную, нерешительную, проявляющую грубые эмоции и неопределенные чувства; крайне внушаемую, лишенную способности к размышлениям, вспыльчивую, не способную к каким-либо формам сравнения, поддающуюся влиянию, лишенную самосознания, самоуважения и ответственности.

Макдауголл считал, что наиболее распространенными являются примитивные эмоции (страх, тревога) и они наиболее легко проявляются в больших объединениях людей. Стимулы, вызывающие примитивные эмоции обладают способностью возбуждать устойчивые согласованные реакции. Первичные реакции очень быстро распространяются и усиливаются в толпе, каждый член которой подзаряжается реакциями другого. Возникает эффект снежного кома дублирующийся «примитивной симпатией». Этот эффект проявляется в случае индивидуальной деперсонализации и потери чувства личной ответственности.

В своих попытках объяснения феномена толпы современные исследователи концентрируются на категориях деиндивидуализации и потери самоосведомленности. Термин деиндивидуализация был впервые введен Леоном Фестингером (1952) в качестве антитезы Юнговской «индивидуализации» – «процесс дифференциации, имеющий своей целью развитие индивидуальной личности» (1946). Наиболее полно эта категория разработана Филиппом Зимбардо, считавшим, что пребывание человека в большой группе предоставляет ему «плащ анонимности», скрывающий личную ответственность за последствия собственных действий. Это приводит к потере идентичности и снижает заинтересованность в социальной оценке. Именно состояние деиндивидуализированности, иррациональности и регрессивности приводит к отклоняющемуся поведению, т.к. оно становится вне обычного социального и личного контроля. Деиндивидуализация способствует также росту агрессивности и экзальтированности, проявлению асоциального поведения.

Тем не менее, в эмпирических исследованиях влияния деиндивидуализации на характер поведения был получен ряд противоречивых эффектов. Было показано, что простое обеспечение анонимности не всегда приводит к повышению агрессивности или асоциальности поведения. Более того, в ряде исследований, проведенных на солдатах было показано, что обеспечение им анонимности приводило к уменьшению интенсивности и силы электрошоковых разрядов применявшихся ими к потенциальному противнику. Наряду с анонимностью должны присутствовать и другие факторы. Например, в исследовании влияния Ку-клукс-клановских балдахинов на поведение людей был убедительно продемонстрирован рост агрессивности и асоциальности поведения. Эти исследования показывают два важных момента:

1. Агрессия и асоциальное поведение не являются автоматическими и неизбежными следствиями анонимности.

2. Нормативные ожидания окружающих в ситуации деиндивидуализации могут влиять на поведение.

Разрешение этого противоречия послужило основанием для выдвижения в качестве другой причины деструктивного влияния деиндивидуализации способности различения между общественной и частной самоосведомленностью. Снижение внимания к самости (чувствам, мыслям, установкам и другим аспектам самости) отождествляется с деиндивидуализацией, но не обязательно стимулирует асоциальное поведение против существующих социальных норм. Именно снижение внимания к публичной самости выступает в качестве основной причины независимого от социальных норм поведения. Потеря идентичности и снижение интереса к социальной оценке предоставляет людям возможность анонимности, которая, в свою очередь, обусловливает импульсивность, регрессивность, иррациональность и беспрепятственность в силу отсутствия самоконтроля. Точно также как снижение степени самоконтроля и самомониторинга приводит к возрастанию безответственности. Факторы, присутствующие в толпе (анонимность, возбуждение, групповое единство и внешний фокус внимания) снижают самоосведомленность и формируют состояние деиндивидуализации, способствующей проявлению деструктивного поведения. Эти последствия включают размывание ограничений в отношении импульсивного полведения, возрастание чувствительности к непосредственным сигналам или текущему эмоциональному состоянию, неспособности к мониторингу и регулированию собственного поведения, потере интереса к оценкам окружающих и снижению способности к рациональному планированию. Не смотря на то, что перечисленные особенности не обязательно приводят к проявлениям агрессивности они все же способствуют проявлению асоциального поведения.

Другой парной категорий, привлекавшихся к объяснению феномена поведения в толпе являются деривация отношений и социальная обеспокоенность. Их привязка к изучению феноменологии толпы была простимулирована психоаналитическим рассмотрением роли фрустрации в коллективном поведении. Состояние депривации отношений возникает в случае возникновения у людей ощущения рассогласованности ожиданий с достижениями. Депривация отношений может быть эгоистической (основанной на сравнении со схожими другими) или братской (основанной на межгрупповом сравнении собственной группы с другими группами). Братская депривация отношений может создавать основание для социального беспокойства, которое может, в свою очередь проявляться в поведении подобному поведению толпы в таких обстоятельствах как:

1. Агрессия.

2. Отвратительные окружающие условия (например, нестерпимая жара).

3. Символы насилия (например, вооруженная милиция).

4. Соответствующие нормы (например, нормы ограничивающие насилие).

Перечисленные обстоятельства могут провоцировать или триггерировать асоциальные действия.

Еще одним теоретическим подходом, дающим возможность несколько иного рассмотрения феномена поведения толпы является теория эмерджентных норм. Данный подход фокусируется на анализе внеколлективного поведения как нормативно регулируемого как и все другие типы поведения в группах. Ральф Тарнер считал, что отличительной особенностью поведения толпы является отсутствие формальной организации или традиций установления норм, регулирующих поведение и, как следствие, проблема поведения толпы предполагает нахождение объяснения появления норм в толпе (соответственно, «теория эмерджентных норм»). Люди, находящиеся в толпе осознают отсутствие норм регуляции поведения – по существу они представляют механическое объединение людей не имеющих истории совместных действий и нормативов регулирования поведения. Их внимание сосредотачивается на отличающемся поведении (или поведении различных индивидов). Такое поведение предполагает наличие норм и возникает давление против неподчинения. Фокусируясь на нормах, теория эмерджентных норм признает, что члены толпы могут коммуницировать друг с другом в выработке соответствующих норм действий. Тем не менее, общая природа толпы определяется «отличающимся» поведением, в обыденной жизни ассоциируемым с асоциальным поведением. В рамках данного подхода фиксируется два критических наблюдения:

1. Нормативно-регулируемая толпа может быть самоосведомленной толпой однако эта самоосведомленность крайне низка.

2. Толпа объединяется в условиях нормативного вакуума.

В большинстве случаев толпа собирается с конкретной целью, но при условии отсутствия выработанных нормативов регуляции, например посещения футбольного матча, протеста против чего-либо. Однако выдвижение в качестве причинного объяснения поведения толпы отсутствия нормативов регуляции поведения многими исследователями рассматривается скорее как миф, т.к. в поведении толпы присутствует определенная логика, которая не схватывается теорией эмерджентных норм.

Попытка объяснения феномена толпы в традиционно игнорируемом аспекте межгрупповых отношений представлена в рамках теории социальной идентичности. Многочисленные примеры коллективной конфронтации с работниками правоохранительных органов, символического протеста против власти являются подтверждением наличия определенного коллективизма в действиях толпы. Потеря индивидуальной идентичности сопровождается в данных обстоятельствах обретением новой идентичности как членов толпы. Эта точка зрения развивается Рейчером (Reicher, 1987), использующим для описания и объяснения феномена поведения в толпе положения теории социальной идентичности и теории самокатегоризации.

С позиций данного подхода, объединяясь вместе люди выступают как члены определенной группы, решающей определенную задачу (например, протестуя против загрязнения окружающей среды). В этом объединении присутствует высокий уровень общей социальной идентичности как членов объединения, способствующий самокатегоризации себя и других как членов данного объединения. Эта широкая социальная идентификация создает определенные ограничения в поведении толпы – например, в некоторых стихийных объединениях присутствует легитимизированное отклонение (например, неонацисты) в других же объединениях такого рода легитимизация отсутствует (например, спортивные фаны). Не смотря на то, что в поведении толпы присутствуют определенных нормативные ограничители их число крайне невелико в отношении того как вести себя в определенных обстоятельствах. Члены толпы наблюдают за проявлением социальной идентичности других членов – обычно лидеров – для получения руководства к действию происходящая самокатегоризация обусловливает подчинение контекстуально специфическим нормам поведения. Это моделирование через наблюдение приводит, во-первых, к категоризации себя как членов толпы, и, во-вторых, получению моделей поведения в ситуации.

Рейчер предоставляет детальный анализ поведения различных толп протестантского толка приходя к следующим заключениям:

1. Отклонение, поджоги, грабежи не являются неограниченными – толпа выступает как относительно «упорядоченная», а мятежники весьма избирательны. Агрессия чаще всего направлена на символы государства – банки, милицию и т.п.

2. Толпа остается в рамках собственного сообщества.

3. На протяжении всего периода совместных действий в толпе сохраняется чувства позитивной самоидентичности как ее членов определенного сообщества

Исследования Рейчера достаточно убедительны в плане обоснования роли потерянной и вновь приобретенной социальной идентичности в поведении толпы. Однако и трансформация социальной идентичности не является исчерпывающим объяснением. Сложности выявления каких-либо определенных факторов центрального свойства обусловлены динамичным характером толпы и невозможностью проведения какого-либо объективного исследования в силу его иррационального и инстинктивного характера., а также привязкой к весьма специфичному и ограниченному контексту. Тем не менее, можно говорить о некоторых общих тенденциях в поведении толпы, представленных в описании ее типологий.

Дата добавления: 2014-12-29