Отношение философии техники к смежным областям

Предмет, основные сферы и главная задача философии техники

Когда вместе произносятся слова "философия" и "техника", в обыденном сознании это вызывает удивление. Философия и техника часто воспринимаются как противоположности, первая - как символ теоретического осмысления мира, нечто возвышенное, отдаленное от действительности, вторая — как символ практического освоения мира, нечто приземленное. Однако в этом словосочетании заложен глубинный смысл современной европейской цивилизации и культуры, где теоретическое неразрывно связано с практическим, где философия также важна, как и техника, а техника сама, на высшей ступени ее развития, немыслима без ее глубокого философского осознания.

И все же, что такое философия техники? Что является ее предметом, если не сама техника? И что философия техники дает нового по сравнению с технической наукой и технологией или только лишь более отвлеченное ее описание?

Чтобы определить предмет и объект философии техники, необходимо различать техническое действие, техническое знание и техническое сознание. Результатом технического действия является артефакт, то есть техника в виде технического устройства. Результат технического знания есть техническое действие, направленное на создание артефакта: предписание техническому действию и описание артефакта. Результат технического сознания — выявление места и роли техники, технической деятельности и технического знания в истории и современной культуре.

Если техника как техническое устройство (артефакт) - это объект технологии; артефакт плюс техническое действие — объект технической науки (техническое знание описывает технический объект-артефакт -и предписывает техническое действие по его созданию), то техника, техническая деятельность и техническое знание, взятые вместе как феномен культуры, являются объектом философии техники.

Предметом же технологии является техническое действие, предметом технической науки - техническое знание, а предмет философии техники составляет развитие технического сознания.

Таким образом, философия техники имеет отличный от технологии и технической науки объект и предмет:

техника, техническая деятельность и техническое знание как феномен культуры (объект);

развитие технического сознания, рефлектирующего этот объект (предмет).

Отсюда, естественно, вытекают и основные сферы философии техники:

1) культура и техника (историко-культурный и социокультурный аспекты);

2) методологические проблемы философии техники, методология технических наук и проектирования;

3) социальная оценка техники и ее последствий;

4) инженерная этика.

Главная задача философии техники - исследование технического отношения человека к миру, то есть технического миропонимания. При произнесении этих последних слов на ум сразу же приходит ассоциация с технократизмом. Однако философия техники не имеет с ним ничего общего, более того, она противостоит ему и с самого своего возникновения ориентирована на гуманизацию техники.

Эрнст Капп в своем труде, в заголовке которого впервые содержалось словосочетание "философия техники", еще в 1877 г. в основание своей философии техники положил принцип органопроекции и антропологический критерий: "Содержанием науки в исследовательском процессе, вообще, - писал он, - является ничто иное, как возвращающийся к себе человек".

Фред Бон в книге "О долге и добре", в которой есть специальная глава "Философия техники", поставил в самую тесную связь технику и этику. Цель техники он видел в стремлении к человеческому счастью. Однако и эта цель подчиняется у него наивысшей всеобщей цели — идее добра, составляющей предмет философской этики.

В философии техники последняя всегда рассматривалась как неотъемлемая часть культуры. Например, русский инженер и философ техники П.К. Энгельмейер неоднократно подчеркивал необходимость социокультурного подхода к технике. Он отмечал, что для дикаря и в животном мире характерно пассивное биологическое приспособление к природной среде, а для культурного человека - активное технологическое приспособление. "Человек, благодаря своей технике, освободился от необходимости приспособлять свой организм к окружающим природным условиям", — говорил П. Энгельмейер в 1911 г. в упомянутом выступлении на IV Международном философском конгрессе в Болонье. Наоборот, человек эти окружающие условия прилаживает к своему организму, создавая вокруг себя искусственный микрокосмос.

В центре внимания философии техники находятся проблемы смысла, сущности и понятия техники.

Смысл техники состоит в том, что она является средством человеческой деятельности (но не призвана заменить ее), а ее сущность заключается в усилении "органов" и потенций человека, в том числе интеллектуальных. Из этого формируется понятие техники:

в узком смысле - как технического устройства (артефакта), созданного человеком из элементов природы для решения конкретных культурных задач;

в широком смысле — как всякого рода ухищрений, характеризующих действие (техника письма, плавания, счета, рассуждения и т.п.), как искусственный или организационный прием, усиливающий, улучшающий или облегчающий это действие.

Представление о технике постоянно развивается, как и сама техника. В свою очередь техническое развитие является частью культурного прогресса. Представления о технике эволюционировали от мифологического осмысления в древних обществах до научного изучения техники в современном мире.

Независимо от того, с какого момента отсчитывать начало науки, о технике можно сказать определенно, что она возникла вместе с возникновением человека разумного и долгое время развивалась независимо от всякой науки. Это, конечно, не значит, что в технике не применялись научные знания. Но, во-первых, сама наука не была эксплицирована как особая дисциплинарная организация и, во-вторых, она не была ориентирована на сознательное применение научных знаний в технической сфере. Хотя в технической деятельности передовые для того времени научные знания и применялись (например, у Архимеда), вместе с тем в античной культуре наука и техника рассматривались как принципиально различные виды деятельности. Рецептурно-техническое знание долгое время противопоставлялось научному знанию, "научное" и "техническое" принадлежали фактически к различным сферам человеческой деятельности. В более ранний период как научное, так и техническое знания были органично вплетены в религиозно-мифологическое мировосприятие и еще не отделялись от практической деятельности. Формирование научно-технического знания и деятельности можно отнести, по нашему мнению, лишь к этапу становления инженерной деятельности, ее выделения из деятельности технической.

2. "Естественное" и "искусственное", природа и техника

В древних мифах часто трудно отделить естественное от искусственного, как и безличное от персонифицированного. Например, в мифах океан выступает и как объект, и как субъект, и как безличная стихия, и как персонифицированное божество. Искусственно созданный рецепт или проект воспринимается через призму поколений лишь как естественная (безличностная) традиция. Позднее естественное отделяется от искусственного. В античности естественное рассматривалось первоначально как антитеза сверхъестественному. Платон различал существующее "по природе" и "по закону", то есть с помощью искусства, старанием, упражнением, обучением созданное может быть даже противно природе. Аристотель противопоставляет естественное насильственному (например, движение), то есть существующее по природе и возникающее путем искусства. В средние века естественное понималось как сотворенное Богом в отличие от искусственного, как созданного человеком. В Новое время в связи со становлением экспериментального естествознания возникает проблема взаимодействия естественного и искусственного. Например, Галилей, в отличие от Аристотеля, рассматривает естественное движение в искусственных условиях, создаваемых для идеализированного эксперимента. Сам эксперимент выступает, с одной стороны, как искусственное, техника, а с другой — как репрезентант естественного, природы. Именно поэтому естественный, природный закон может быть доказан подтверждением в "техническом" эксперименте, а знания, полученные искусственным путем, могут быть в свою очередь распространены на природные объекты. Техническая же деятельность должна основываться на знании природных законов, на естественнонаучном знании. Из этого убеждения вырастает научное инженерное образование и позднее техническая наука.

Технический объект рассматривается уже как "естественно-искусственная" система, которая представляет собой, с одной стороны, явление природы, а с другой - то, что необходимо искусственно создать. Однако одного только учета естественного как природного становится мало. Само понятие естественной среды расширяется, включая в себя социальные и хозяйственные структуры, без учета "естественного" развития которых становится невозможной реализация современной технологии. Но сегодня и этого оказывается недостаточно. Сама естественная среда становится элементом создаваемой технологии в том смысле, что результаты функционирования последней (как прямые, так и побочные) не рассматриваются уже как нечто, лежащее за ее пределами. Экологичность технологии не является лишь задачей устранения последствий, а становится предпосылкой ее создания и функционирования, например при создании малоотходных технологий. Таким образом, "естественное" и "искусственное" снова сливаются в единое неразрывное целое.

Изменение понимания технического, искусственного, технологического развития вообще не может быть осознанно лишь с естественнонаучных позиций или с точки зрения конкретных социальных наук. Это уже задача философского осмысления - философии техники. Потребность в такого рода осмыслении техники вытекает из ее имманентного развития, а также всевозрастающей роли ее в культурном прогрессе человечества в XIX - XX вв.

Хотя философы техники постоянно обсуждали проблему связи техники с гуманитарным познанием, со всей культурой, реально эта точка зрения начинает проникать в научно-технические дисциплины и инженерную деятельность только в самое последнее время. Необходимость этого начинали понимать уже в начале нашего века. Например, тот же П.К. Энгельмейер в своей статье (1900 г.) "Новое направление в высшем образовании вообще и в техническом в частности" пишет: "Сколько вы его (т.е. инженера) не начиняйте специальными познаниями, это будет ученый ремесленник, пока вы ему не дадите гуманитарного взгляда на социально-экономические стороны его профессии".

Однако ориентация самой инженерной деятельности XIX — начала XX в. была иной. Она и сегодня еще недостаточно изменилась. Тогда казалось, что технический прогресс решит все или, по крайней мере, многие острые человеческие проблемы. Русский философ Сергей Булгаков еще в 1912 г. в своей книге "Философия хозяйства", которая была его докторской диссертацией, с горечью и тревогой восклицает: «У нашего поколения, особенно сильно захваченного этим порывом (имеется в виду создание мира искусственного. - Авт.), теряются уже всякие границы при определении невозможного. "Мир пластичен", он может быть пересоздан и даже на разные лады... Мы живем под впечатлением нарастающей мощи нашего хозяйства, открывающей безбрежные перспективы для "творчества культуры"».

Такая позиция инженера, проектировщика в корне отличается от позиции античного и средневекового ремесленника, постоянно озабоченного "вселенским" контекстом его частных технических действий. Они соотносили свои частные действия с культурным и природным макрокосмосом. Такой озабоченности часто так не хватает современным инженерам!

По Булгакову же, подлинное стремление жизни заключается в том, чтобы победить, растворить в себе все неживое, все механическое. "Вот почему, открывая ту или иную закономерность причин и следствий, тот или иной механизм в природе, жизнь стремится им овладеть, включить его в свой организм, и потому расширяющееся познание природы как механизма есть лишь подготовка к овладению ею как организмом. Организм есть опознанный и осознанный механизм, механизм - еще неорганизованная, хотя и имеющая быть организованной, природа". Таков булгаковский метафизический рецепт преодоления противоречия между хозяйственной деятельностью человека, основанной на научном познании механизма природы, и самой природой (или организмом). Этот рецепт заключается в постепенном "переваривании" искусственного в естественное, превращении механизма в организм в ходе хозяйственной деятельности человека, что коррелируется с идеями малоотходного производства, экологически щадящей техники и тому подобным, возникшими лишь сравнительно недавно. Однако на фоне победного шествия технической цивилизации этот призыв остается гласом вопиющего в пустыне.

Чтобы такой переход к гуманитарным ценностям произошел в инженерной деятельности, необходимо изменение всего научно-технического миропонимания. При этом важны не только внешняя ориентация на использование инженером социально-гуманитарных знаний и обучение его социально-гуманитарным дисциплинам в высшей технической школе, но и внедрение гуманитарных ценостей в саму сердцевину инженерной деятельности. Существенную роль в этом сложном процессе может сыграть преподавание философии техники в высших учебных заведениях, а также разработка кодексов инженерной этики, подобных клятве Гиппократа для врачей. Конечно, наличие таких кодексов само по себе еще не предохраняет от нарушений инженерной этики. Гарантом их реализации может выступать лишь нравственно здоровое инженерное сообщество, неукоснительно следующее кодексу инженерной чести. А это достигается развитием самосознания инженеров и их социальной организации.

Философия техники и философия науки. Подобно соотношению естественного и искусственного менялось и соотношение науки и техники на различных этапах развития культуры:

а) первые этапы исторического развития человечества характеризуются синкретизмом знания, когда еще нет знания научного или технического;

б) в эпоху античности развитие науки и техники идет практически независимо друг от друга, поэтому "тэхнэ" древних греков стоит ближе к искусству, чем к науке;

в) в эпоху Ренессанса и Новое время наука все более опирается на технический эксперимент, а затем и сама техника - на науку;

г) последующий период характеризуется становлением и развитием технических наук и научной техники;

д) необходимость гуманизации современной техники обусловливает внедрение в ее сферу социально-гуманитарного знания.

Именно эти два последних этапа развития соотношения науки и техники становятся предметом методологического анализа — методологии технических наук, а затем и инженерного, и системного проектирования. Это и есть пункт встречи, пересечения философии техники и философии науки.

Философия техники и история техники. Если рассматривать историю техники не просто как скрупулезное описание совокупности приборов и устройств в разные периоды времени, а как целостную историю социокультурного развития технической и инженерной деятельности, то связь ее с философией техники становится очевидной. Философия техники выступает в этом случае как часть культурологии, а история техники - как часть истории культуры. Однако в отличие от истории техники, но, опираясь на нее, философия техники призвана также выполнять прогностические функции. Мы обозначим здесь только основные направления ее в этой области:

философия техники и научная фантастика (лучшая иллюстрация этому - книга Станислава Лема "Сумма технологии");

философия техники и техническая политика;

изобретательство и инновационная деятельность как объект теории технического творчества, являющейся важной составной частью философии техники;

философия техники, инженерное образование и просвещение (изменение технического сознания и структуры инженерной деятельности через образование: передача технологии через образование).

Философия и социология техники. На стыке этих двух дисциплин можно выделить следующие основные проблемы.

Прежде всего, это социально-гуманитарная экспертиза технологических проектов (экспертократия и общественное мнение), социальная оценка техники и ее последствий. "Социальная оценка техники означает планомерные, систематические и организованные действия:

по анализу состояния техники и возможностей ее развития;

по оценке непосредственных и опосредованных технических, экономических, санитарных, экологических, человеческих, социальных и других последствий и возможных альтернатив;

по критике на основе определенных целей и оценок этих последствий или выдвижению предложений по дальнейшим желательным разработкам, делающим возможными обоснованные решения.

Кроме того, это социокультурные проблемы передачи технологии, включая проблему трансформации социальных структур при внедрении новых технологий (организационное проектирование). Передача технологии является плановым, ограниченным во времени и добровольным переносом технологии от одного партнера к другому...

Передача технологии может происходить как вертикально - от фундаментальных исследований через прикладные исследования к разработкам и внедрению техники, так и горизонтально — в рамках фундаментального исследования, прикладного исследования и т.д...

Передача технологии от партнера к партнеру осуществляется по-разному:

исследовательскими институтами и предприятиями в форме заказных исследований или проектов привязки и тому подобное;

свободными изобретателями и предприятиями через передачу патентов или приобретение лицензий;

при совместной работе больших и малых предприятий в форме поставок;

подразделениями или отделами внутри одного предприятия, например конструкторским и производственным подразделениями, а также, наконец, партнерами в различных государствах в рамках договоров или при поддержке государственной администрации (международная передача технологии).

Передача технологии в этом смысле всегда является составной частью инновационного процесса.

Философия техники и философия хозяйства. Чтобы определить соотношение этих двух философских дисциплин, необходимо определить соотношение предметов ими изучаемых — техники и хозяйства.

Смысл и сущность техники и технологии в современном обществе раскрываются в создании новых хозяйственных структур. Техника включает в себя не только открытие и изобретение, исследование и разработки, но также их внедрение и распространение.

В этом смысле техника выступает как неотъемлемая часть хозяйственной структуры, а эта последняя - как обязательное условие эффективного функционирования современной техники, как средство ее актуализации (внедрения и распространения) в обществе. Именно через хозяйственную структуру техника становится социальной реальностью. При этом сама техника проходит следующие стадии реализации:

техника как мыслительная конструкция (исследования и проектирование);

материализация техники (конструирование и внедрение, создание опытного образца);

социализация техники (менеджмент как управление созданием хозяйственных структур для производства технического продукта и их рациональным функционированием и маркетинг как внедрение нововведений на рынок и их распространение). По С.Н. Булгакову, хозяйство - система взаимодействия (сосуществования) человека с природой, система жизнедеятельности человека, система человеческого существования. «Хозяйство, — пишет П.К. Энгельмейер, - есть не более как реальная форма техники, так как техника осуществляется на деле в виде хозяйства, другими словами, техника есть хозяйство в возможности. А под хозяйством разумеется "борьба человечества со стихийными силами природы в целях защиты и расширения жизни, покорения и очеловечивания природы, превращения ее в потенциальный человеческий организм".

Булгаков понимает хозяйство как постоянное моделирование и проектирование действительности, объектирование человеческих идей, реальный мост из "Я" в "не-Я", из субъекта в объект, их живое и непосредственное единство. Поскольку "теоретический" и "практический" разумы не существуют в действительности отдельно друг от друга, а составляют живое единство "теоретически-практического разума", то и хозяйственное отношение человека к миру — это теоретически-практическое, проективно-деятельное, идеально-объективное отношение.

Одним из центральных понятий "Философии хозяйства" Булгакова является понятие "труд", который является живой связью между субъектом и объектом, живой энергией, спаивающей неразрывно субъект и объект; мостом, выводящим "Я" в мир реальностей и неразрывно соединяющим его с этим миром, в котором "Я" осуществляет свои идеи, проекты и модели. Именно с этим понятием Булгаков связывает понятие технологии, понимаемой в самом широком смысле как способность обеспечивать проектирование и моделирование.

С.Н. Булгаков формулирует далее общую принципиальную проблему технологии, начиная от молотка и каменного топора и до машины Уатта или любой самой сложной современной машины: "Как возможен трудовой выход субъекта в объект, как возможно моделирование и проектирование, как возможно объективное действие или же целая система таких действий, то есть технология?"'. По его мнению, мимо этого кардинального вопроса проходят политэкономия и научная технология, сосредоточившиеся всецело на разработке прикладных проблем. На этот вопрос и должна дать ответ философия хозяйства. "Философское исследование общих предпосылок экономической деятельности и экономического мышления вообще составляет прямую задачу философии хозяйства", тогда как в центре внимания философии техники находятся техническая деятельность и мышление.

Философия техники и этика. Этические проблемы техники выходят все более на первый план в связи с повышением социальной ответственности ученого, инженера, проектировщика в современном обществе, потому что конечная цель техники - это служение людям, но, добавим (с учетом печального опыта XX столетия), без ущерба другим людям и природе. В связи с этим сегодня активно обсуждается вопрос о том, что такое экологическая, компьютерная, хозяйственная и тому подобная этика. Перенесенный в социальную сферу этот теоретический вопрос приобретает практическое звучание: каковы условия реализации профессиональной, в частности, инженерной этики. В самом общем виде могут быть сформулированы три условия:

наличие инженерного сообщества (не только специальных и общих профессиональных обществ и союзов), гарантирующего моральную ответственность в сфере профессиональной деятельности его членов;

развитие инженерного сознания (самосознания инженеров), что достигается через систему инженерного образования;

существование социальных (и хозяйственных) структур, которые обеспечивают условия для релевантной и моральной ориентации инженера.

И хотя клятва Гиппократа, как мы отмечали, не предохраняет от аморальных поступков отдельных врачей, как и наличие этического кодекса поведения инженеров в инженерных обществах или фирмах, тем не менее, представляется важным сформулировать "категорический императив" современной инженерной деятельности, те главные ее "горячие точки", по которым должно происходить и уже происходит изменения характера и ценностных ориентации инженерного мышления. Попытаемся сделать это на материале нетрадиционного проектирования, выделив десять пунктов.

1. Сегодня не только человек (субъект) включается в качестве существенного элемента в исследуемую и проектируемую систему, но и сам объект проектирования рассматривается как включенный в человеческую деятельность. Объекту проектирования и исследования придаются черты субъективности; он обладает своей волей и самостоятельным поведением; при этом допускается активность объекта проектирования, возможность и способность его на ответные воздействия, он даже может сопротивляться проектному воздействию, отвечая на него, обладает "сознанием" и может быть "не согласен" на определенного рода проектные воздействия. Примером здесь могут служить крупные проекты перестройки или застройки жилой территории, меняющих облик и характер жизни проживающих на ней людей. Таким проектом был отмененный нашим правительством проект поворота северных рек, который затрагивал жизненное пространство целого региона страны, мог привести к уничтожению памятников культуры, населенных мест, неконтролируемым экологическим последствиям, например изменению климата и т.д. Отмена его была результатом протеста "объекта проектирования", то есть тех людей, которые проживают на этой территории.

2. Придание объекту проектирования индивидуальных черт в сочетании с типовым характером проектирования (учет особенностей местности, экономического района и так далее уже на стадии проектирования, а не только в процессе внедрения готового проекта или эксплуатации построенного объекта). Ряд проектов грандиозных гидро- и атомных электростанций, созданных в отдаленных районах СССР, не учитывали отсутствие промышленных потребителей вблизи них, или сейсмичность района, как было с Армянской и Крымской АЭС, или же близость плодородных сельскохозяйственных районов (как, например, в случае с той же Чернобыльской АЭС) и многих других индивидуальных фактов для данного региона, поскольку проекты были типовыми. Однако то, что годилось и даже было необходимым для традиционного инженерного проектирования, например в машиностроении, не подходит для современного системного проектирования, особенно если оно выходит в социотехническую сферу. Да и традиционное проектирование стремится сегодня приспособиться к индивидуальным запросам заказчика - например так называемое проектирование с участием (заказчика) - participation design, когда из типовых частей собирается индивидуальный проект, скажем, жилой постройки, наиболее соответствующий индивидуальным вкусам тех, кто в ней будет жить.

3. Придание объекту проектирования статуса целостности и одновременно понимание того, что каждое частичное изменение может привести к невосстановимому разрушению целого. Отсюда вытекаетнеобходимость комплексного его исследования средствами самых разных наук. Это особенно остро ощущается в генноинженерных разработках, но в не меньшей мере относится и к социотехническим системам.

4. Рассмотрение объекта проектирования и самого проектирования как развивающихся. Понимание того, что проектируемый объект нельзя пересоздать (тогда это будет другой объект), но можно постепенно изменить, подводя к новому состоянию, выбранному из множества возможных. В связи с этим возникает проблема исследования его истории, сохранения и поддержания "традиций" его существования в сочетании с конструктивными изменениями.

5. Включение самого создателя в создаваемое им целое, разрушение иллюзии его отстраненности от своего творения, воспитанной естественнонаучным подходом. Скажем, проектировщик города часто сам и живет в нем, каждодневно ощущая все недостатки своего проекта (или, по крайней мере, важно, чтобы он в нем жил).

6. Понимание связанности каждого отдельного творения с бытием человечества, человеческой культурой в целом, а также с мировым целым. Наиболее ярким примером служат атомные электростанции, которые могут оказать глобальное пагубное воздействие.

7. Появление ощущения необратимости проектных воздействий и отсюда возрастание роли моделирования, имитирующего деятельность. Появление чувства опасности результатов технической деятельности (да и ее самой) не только для данного конкретного человека, работающего с той или иной технической системой (например, в качестве оператора), но и для людей к ней непричастных. Например, проводя работы в области атомной энергетики, люди часто не представляли себе меру опасности для себя и для других. Вредные химические производства опасны не только для работающих на них людей (которые хотя бы знают это и сознательно идут работать на них, принимают защитные меры, наконец, получают льготы за вредность), но и для живущих рядом с ними, дышащих отравленным воздухом, потребляющих их отходы через воду, пищу и т.д.

8. Одновременно приходит понимание ограниченности этой имитирующей, прогностической деятельности, то есть понимание невозможности все заранее предусмотреть средствами научного анализа, принципиальной неисчерпаемости, проблематичности, незавершенности объекта исследования и проектирования и самих исследования и проектирования.

9. Осознание того, что нет и не может быть одного единственного оптимального проекта или плана, по которому может быть раз и навсегда пересоздан мир. Имеется в виду осознание альтернативности проектного действия, равноправности, а часто и взаимодополнительности альтернатив, необходимости постоянной корректировки проектного воздействия, многократного возвращения к исходному пункту (а значит должна быть с самого начала предусмотрена возможность такого возвращения), своевременного признания и исправления ошибок, перепроектирования. Разрушение чувства "непогрешимости" проектанта перед лицом пассивного объекта, подвергающегося проектному воздействию.

10. Развитие у проектанта чувства сопереживания, сопричастности, формирования не только технического, но и этического отношения к объекту исследования и проектирования: стремление не толькок Пользе, но и к Добру. Не случайно П.К. Энгельмейер вводит своеобразную формулу технической воли:

В = И·К Д П,

где в качестве компонентов присутствуют Истина (И), Красота (К), Добро (Д) и Польза (П).

Итак, перспектива, которая возникает в связи со сказанным перед нами, - не отказ от техники вообще, от технического отношения к миру, без которого невозможно существование человеческой цивилизации, а поиск новых, более гуманных форм этого отношения. Мы находимся только в начале пути, и задача наша заключается в том, чтобы изменить саму внутреннюю установку технической науки и инженерной деятельности. А изменить ее можно через переориентирование инженерного мышления и, в первую очередь, через инженерное образование. В этом - одна из задач философии техники.

Философия техники и философия окружающей среды. Эта тема стала актуальной для философии техники лишь в самое последнее время. Период безбрежного оптимизма по отношению к технике безвозвратно прошел. Сегодня уже недостаточно лишь исправлять последствия плохого проектирования техники, имея в виду причиняемый ею ущерб окружающей среде и здоровью человека. Техника должна, начиная с самого своего замысла и первых этапов ее проектирования, ориентироваться на поддержание окружающей среды и стремиться к ее улучшению.

Философия техники должна стать философией окружающей среды и это приведет (и уже приводит) к переосмыслению основополагающих принципов научно-технического развития, которое более не может быть направлено на безудержный прогресс и бездумное расходование природных ресурсов, а должно стать устойчивым развитием, поддерживающим равновесие между природой и обществом. В противном случае человечество ожидает неминуемая гибель. Особенно остро проблемы защиты окружающей среды и безопасности техники стали очевидны после чернобыльской катастрофы. Здесь проблемы сохранения окружающей среды сплелись с проблемами этики инженера и социальной ответственности проектировщика. Рассмотрим на этом примере необходимость обсуждения в философии техники проблем радиационной безопасности как одной из острейших проблем нашего времени, одновременно экологической и этической, оценки последствий применения техники, которая находится сегодня в центре внимания и философов техники. Не случайно Бюро по оценке последствий техники при германском бундестаге возглавил профессор Пашен, руководитель Института оценки последствий техники и системного анализа Центра ядерных исследований в г. Карлсруэ (ныне Центр исследований "Техника и окружающая среда"). Один из первых известных немецких философов техники Фридрих Дессауэр, радиолог по специальности, посвятил этой теме книгу "Атомная энергия и атомная бомба", которая была издана в 1948 г. В завершение книги он особо подчеркнул, что надежность и безопасность в пространстве естественнонаучного исследования и технического конструирования являются факторами, формирующими нынешнее поколение техники, а проблематика, связанная с открытием и техническим овладением энергией распада, не является больше национальной, а становится проблематикой всего мирового сообщества. Этот факт накладывает особый отпечаток на обсуждение безопасности ядерной энергетики и ответственности ученых, инженеров и политиков за эту безопасность, стимулирует необходимость развития новой "философии" радиационной безопасности.

Как известно, "мирный" атом зарождался как побочное ответвление военно-промышленного комплекса, и поэтому бремя ответственности в равной мере ложится на плечи создателей военной и "мирной" техники, которые оправдывали военное использование мирным ее применением.

При этом возникает проблема информирования населения и политических кругов о нормальном положении дел на АЭС и вокруг них, отклонениях от нормы и чрезвычайных ситуациях.

В конечном счете, это привело к осознанию необходимости создания надежной и безопасной техники и оценки ее возможных отрицательных последствий не только уже после ее создания, но и до, и в процессе ее создания. В связи с этим Ханс Ленк рассматривает проблему "делаемости" в современной технике - не все, что современная наука и техника позволяют сделать, следует реализовывать.

Дата добавления: 2014-12-23