Экстремальная ситуация и проблемы «изменяющейся

личности в изменяющемся мире»

Сегодня множество психологов /А.Г. Асмолов, Д.А. Леонтьев, Г.А. Андреева и др./ отмечают необходимость развития новой психологии, психологии «изменяющегося человека в изменяющемся мире», которая бы смогла описать направление и вариативные механизмы личностного развития, а также не-развития /14, 25, 277/. Г.М. Андреева указывает, что психология социального познания изучает проблемы активного освоения той социальной реальности, в которой каждому человеку приходится обитать; для современной ситуации – ситуации глобальной нестабильности мира – такое познание выступает как «конструирование образа мира в условиях нестабильности» /12/.

В психологии социального познания Г.М. Андреевой, в историко-эволюционном подходе к рассмотрению личности А.Г. Асмолова, в описании контуров будущей парадигмы развития социальной психологии П. Шихирева, в мультирегуляторной модели развития личности Д.А. Леонтьева и его концепции жизнетворчества и самодетерминации личности /135, 136/ формируются основные подходы такой психологии. В этом контексте выявляется несколько актуальных, привлекающих интерес современных социальных психологов, проблем: становление личностной и социальной идентичности в изменяющемся мире /Г.М. Андреева, П. Шихирев, Д.А. Леонтьев/; способность человека к трансцендентности /А. Маслоу, М.М. Мамардашвили, В.А. Петровский, П. Шихирев/; новое понимание процесса социализации /А.Г. Асмолов, Е.П. Белинская, Г.М. Андреева/; фасилитация личностного развития и понимания мира человеком /Д.А. Леоньев/.

Рассмотрим экстремальную ситуацию как социально-психологический фактора влияния на личность в контексте каждой из этих проблем.

В ситуации нестабильного мира личность теряет собственную идентичность и в то же время обостряется нужда в таковой, как необходимой точки опоры внутри человека. В условиях множественности социальной принадлежности возникает либо расщепленная идентичность, когда индивид «приклеивает на себя много-много социальных ярлыков» /136, С.104/ и не может собрать их по кусочкам в единое целое, либо возникает некое ригидное самоопределение, которое в условиях нашей сравнительно динамичной жизни начинает все время вступать в конфликт с социальным бытием, не вполне соответствующем самоопределению. Активное освоение той реальности, в которой каждому человеку приходится обитать, есть важнейшее условие для формирования наиболее адекватного образа социального мира /H.Tajfel, 1986, Г.М.Андреева, 1999/. Экстремальная ситуация всегда выступает фактором, заставляющим личность освоить новую социальную роль, а смена ролей детерминирует преодоление личностного эгоцентризма, дает возможность стать в рефлексивную позицию по отношению к самому себе, тем самым переосмыслить свое отношение к себе и окружающему /25/.

В повседневной жизни имеющиеся у субъекта потенциальные возможности не всегда реализуются: человек в жизни и профессиональной деятельности практически не выходит за рамки усвоенного алгоритма. В случаях трудных или экстремальных ситуаций привычная «жизненная горизонталь» ломается и происходит подъем, переход с уровня тривиально-будничного «эго» на уровень высшего «Я» /В.Э. Чудновский, 2004/. Привыкание к уровню будничного житейского Я оставляет в большей степени нераскрытым психологический потенциал личности. В этой связи актуально изучение факторов, способствующих достижению высшего «Я». Человеку в экстремальных условиях приходится открывать в себе новые ресурсы – так как прежние стереотипы восприятия и поведения оказываются неприменимы или неэффективны. Выходом из критических жизненных ситуаций вроде стресса, фрустрации, конфликта и кризиса является совершенно особая деятельность – деятельность переживания, в ходе которой производится новый приемлимый для личности смысл жизни /64/. С.Л. Рубинштейн отмечал, что выход за пределы самого себя есть не отрицание сущности индивидуальности, а становление и вместе с тем реализация сущности в мире, в других, в себе самом /215/. «Правильное определение человека было бы не homo sapiens, a homo transcendens - человек превосходящий, выходящий за пределы. В этом и заключается сущность человека», – пишет Д.А. Леонтьев, уточняя, что есть и другая, «народная» формула человеческой способности к трансценденции: «ему больше всех надо» /141, С.28/. На самом деле, это и есть формула человека. Как отмечает П. Шихирев, сегодня центральное место среди психологических проблем все больше занимает проблема потребности и способности человека трансцедентировать, выходить на новый уровень, соединяться с ним и забываться (забывать себя) /277, С. 381/. Способы и формы этого трансцедентирования бесчисленны: от переживания творческого вдохновения до алкогольной эйфории; актуальное стремление молодежи к экстремальным приключениям и проявлениям себя отражает эту тенденцию.

Будучи поставленным в ситуацию необходимости «выхода за свои пределы», человек начинает очень быстро изменяться. Адаптивные изменения в его Я-концепции и ценностной-смысловой сфере направлены на совершенствование способностей жить в этом мире, что и составляет сущность процесса социализации /12, 25, 28/. В последние два десятилетия традиционное определение социализации как усвоения личностью совокупности существующих в обществе социальных норм и правил претерпевает определенное обновление /28/. Это связано со стремительными изменениями общества, задающими объективное отсутствие образцов для воспроизводства, превращающими ситуацию изменения в сущностную характеристику современного мира. Сегодня для подходов к изучению социализации характерно утверждение идеи о принципиальной непрерывности этого процесса, благодаря чему проблема непрерывно «мигрирует» из возрастно-психологического научного пространства в социально-психологическое /28/. Становится очевидностью неадекватность статичного «вещного» понимания личности, ее структуры и утверждается, что основной формой социализации личности, ее существования является ее развитие. Взрослые проявления процесса социализации А.Г. Асмолов рассматривает как самоосуществление индивидуальности /25/. По его мнению, преобразование нормативно-ролевого отношения личности в мотивационно-смысловое отношение происходит в тех случаях, когда перед личностью возникает проблемно-конфликтная ситуация, преодолеть которую с помощью ранее усвоенных шаблонов поведения становится затруднительным, если не невозможным. Подобная ситуация может возникнуть как при наличии преград на пути деятельности, так и в процессе постановки личностью тех или иных сверхзадач. В такого рода ситуациях (в том числе – экстремальных) личность и проявляет свою активность, которая находит свое выражение в творческом преобразовании самой ситуации, в саморазвитии индивидуальности. В этих случаях происходит ориентировка личности в сложной системе ее отношений, смыслообразующих мотивов и личностных смыслов /25/.

Осмысление и осознание происшедшего с человеком в ЭС отражено в придании подобным ситуациям событийного статуса. С позиций современной философии ЭС может быть рассмотрена как событие, как момент встречи с бытием, как напоминание о том, что есть глубинные, экзистенциальные уровни существования человека. В событии мир перестает быть внешней причиной, а его изменения обуславливают изменение стратегий взаимодействия с миром, в силу чего возникает новая форма субъективности /151/. В любом экстремальном событии изменяется социальная ситуация развития личности, происходят очень существенные изменения образа «Я» человека, потеря старой и обретение новой идентичности, перестройка личностных смыслов. Личностью производится внутренняя работа по смыслопорождению, рассортировке ценностей, выбору способов поведения. Самостановление в новом качестве и развитие субъекта события происходит посредством изменения системы отношений к различным сторонам действительности.

Таким образом, мы показали, что экстремальная ситуация является моментом трансформации личностной и социальной идентичности, самотрансценденции, преобразования нормативно-ролевых отношений в мотивационно-смысловые в процессе социализации как непрерывного самоосуществления индивидуальности; моментом изменения социальной ситуации развития вследствие «встречи с бытием», актуализации процесса смыслопорождения и выбора способов поведения. И здесь перед личностью всегда есть (но не всегда осознается) выбор: реализовать либо путь развития, либо путь «защиты от бытия» /А.Маслоу, 1982/. В ЭС имеет место и значение не только обусловленность поведения ситуационными факторами, но и момент самодетерминации. Результат первого выбора - укрепление идентичности, совершенствование способностей к трансценденции и преобразования нормативно-ролевых отношений в мотивационно-смысловые, развитие смысложизненных ориентаций и оптимизация стратегий поведения. Во втором случае – могут наблюдаться обратные процессы.

Стремительный рост популярности экстремального и приключенческого туризма отражает проблемы человека, связанные со структурированностью и стандартизацией быта; низким уровнем новизны и разнообразия жизненных ситуаций, исключающим возможность выработки субъектной позиции личности; оторванностью повседневных задач и функций от естественных; зависимостью от технических и социальных структур современного индустриального мира /99/. Adventure travel (путешествие приключения) становятся все более распространенными и востребованными. На наш взгляд, экстремальные увлечения, тяга к приключениям и кардинальной смене среды являются социореабилитационными /термин В.Э. Чудновского, 271, С. 130/ и социопрофилактическими факторами, реализующими «прививку» экстремальности в локальных и контролируемых вариантах.

Необходимо учитывать, что влияние любых экстремальных условий на участника приключенческого тура опосредуется влиянием той малой группы, в которой находится человек. Поэтому необходимо описать особенности группы, в контексте которой человек проявляет себя, и которая играет определенную роль в изменениях социально-психологических характеристик. Под влиянием группы меняются когниции, установки, поведение /28/.

Сама социально-психологическая ситуация, в которую попадает субъект, переживающий экстремальное событие внутри малой группы,, имеет разнонаправленные возможности в коррекции влияния внешних экстремальных условий на личность: если человек принимает все предлагаемые группой условия, то групповые феномены (чувство единения, взаимопомощи, взаимоподдержки, соратничество и т.п.) смягчают воздействие внешних факторов. Если же человек внутренне оппонирует группе или инструктору, влияние внешних экстремальных факторов как бы усиливается за счет возникающей внутригрупповой напряженности. Это часто проявляет себя в плохом самочувствии, и возникновении конфликтов, ухудшении взаимоотношений, усилении противоречий, появлении множества противостоящих друг другу микрогрупп, ослаблении управляемости, появлении у некоторых склонности к конфронтации, проявлении неприязни к психологическим нагрузкам, связанным с ответственностью за других людей; отчуждение от интересов групп; субъективном снижении значимости общих целей; возникновении агрессивного поведения и самостоятельном выходе части членов из группы, приводящем к ситуациям повышенного риска /111, 152, 239/.

Дата добавления: 2014-12-23