Студопедия

КАТЕГОРИИ:


Архитектура-(3434)Астрономия-(809)Биология-(7483)Биотехнологии-(1457)Военное дело-(14632)Высокие технологии-(1363)География-(913)Геология-(1438)Государство-(451)Демография-(1065)Дом-(47672)Журналистика и СМИ-(912)Изобретательство-(14524)Иностранные языки-(4268)Информатика-(17799)Искусство-(1338)История-(13644)Компьютеры-(11121)Косметика-(55)Кулинария-(373)Культура-(8427)Лингвистика-(374)Литература-(1642)Маркетинг-(23702)Математика-(16968)Машиностроение-(1700)Медицина-(12668)Менеджмент-(24684)Механика-(15423)Науковедение-(506)Образование-(11852)Охрана труда-(3308)Педагогика-(5571)Полиграфия-(1312)Политика-(7869)Право-(5454)Приборостроение-(1369)Программирование-(2801)Производство-(97182)Промышленность-(8706)Психология-(18388)Религия-(3217)Связь-(10668)Сельское хозяйство-(299)Социология-(6455)Спорт-(42831)Строительство-(4793)Торговля-(5050)Транспорт-(2929)Туризм-(1568)Физика-(3942)Философия-(17015)Финансы-(26596)Химия-(22929)Экология-(12095)Экономика-(9961)Электроника-(8441)Электротехника-(4623)Энергетика-(12629)Юриспруденция-(1492)Ядерная техника-(1748)

М.Г. Ярошевский 5 страница




Если видеть в психике только адаптирующуюся систему, то трудно объяснить, например, источник развития некоторых специфи­чески человеческих коммуникативных способностей, при которых за­мещенная знаковая реакция на сигнал далеко не однозначна.

В той мере, в какой первоначальная деятельность младенца вы­ходит за пределы непосредственных контактов между предметной дей­ствительностью и телесной периферией, у него начинает развиваться способность к дифференциации и координации своих действий. При этом его адаптирующая активность все более глубоко проникает в структуру вещей, а ее аккумулирующий полюс все более организуется и генерализуется. Возникает прогрессирующая связь, в ходе которой все более сложные и расширяющие зоны внешней реальности взаимо­действуют с все более глубокими слоями нашей собственной психиче­ской активности.

Следовательно, уже в начальной фазе своего генезиса челове­ческая психика не просто воспринимает в отдельности внешний мир или своего носителя или только саму себя. В ней — это определяющий фактор — прежде всего, отражается то, как ее субъект (а тем самым и она сама) взаимодействует с предметным миром и особенно с окружа­ющими. Это означает, что формирующееся сознание с необходимос­тью отражает своего носителя, субъекта и психические реакции как одну из сторон указанного взаимодействия. А аккумулирующий полюс психики и становится постепенно основой формирования индивиду­ального самосознания. Если исходить из последовательности станов­ления его уровней, то в онтогенезе самосознания можно выделить два основных этапа. На первом образуется топогностическая схема собствен­ного тела и формируется «чувство Я», целостная система аффектив­ной самоидентификации, которая имеет и необходимые социальные предпосылки, так как условием ее формирования является отражение реакций окружающих.

Затем, по мере совершенствования интеллектуальных воз­можностей и становления понятийного мышления самосознание до­стигает рефлексивного уровня, благодаря чему его субъект оказыва­ется способным не просто ощущать свое отличие от объекта, но и ос­мысливать это отличие в понятийной форме. Поэтому рефлексивный уровень индивидуального самосознания всегда остается в той или иной степени внутренне связанным с аффективным самопережива­нием. Конкретные детали генетической взаимообусловленности аффективного и когнитивного пока мало изучены. В последние годы боль­шой интерес вызывают сообщения о том, что аффективный комплекс самоотношения не только складывается прежде логизированного самоотображения, но и что они и контролируются разными полуша­риями мозга: самоощущение — правым, рефлексивные механизмы — левым. Такого рода функциональная асимметрия служит еще од­ним подтверждением специфической системной обусловленности генезиса самосознания.

Восприятие быстро усложняющихся реакций собственной пси­хики требовало нового органа (типа «сверхкоры»), который был бы свя­зан с психикой двусторонними связями. Но биологическая эволюция не могла успеть за духовной. Выход был найден в том, чтобы одно из полу­шарий, которые у животных дублируют друг друга, функционально поставить один над другим, что обеспечивает уже не только восприя­тие субъектом его собственных состояний и их осознание, но и рефлек­сивное обращение этих мыслительных (дискурсивных) актов. Аф­фективное самовосприятие связано с «лимбической системой» (медиобазальтовые структуры височной доли мозга), а его вербализация — с самой молодой в филогенетическом отношении системой регуляции, с мозговой корой.

Разумеется, тот факт, что аффективные и логизированные ком­поненты обеспечиваются структурами, расположенными в правом и соответственно в левом полушарии, не может служить основанием для отрицания интегративного характера самосознания. Эти элемен­ты функционально взаимообусловлены и представлены фактически в каждом акте нормально развитой психики. Мало того, как показы­вают новейшие данные, не только дискурсивные элементы опосре­дуют непосредственно-чувственные, но и последние (все то, что на­зывают «правополушарным мышлением») являются постоянными компонентами когнитивной деятельности, интегрируя в результате то, что мы и называем индивидуальным самосознанием.

 

Самосознание и человеческое «Я»

Структура и функции самосознания

Форма временного существования самосознания двойственна (амби­валентна): в динамике сознания оно существует как сумма психичес­ких состояний, одновременно обладая преемственностью, устойчивос­тью и системной целостностью. Поэтому при анализе динамической структуры самосознания используются не одно, а два понятия: «теку­щее Я» и «личностное Я». Первое обозначает конкретные фазы осо­знания себя в «текущем настоящем», то есть непосредственные про­цессы деятельности самосознания. Понятие «личностного Я» употребляется для обозначения устойчивой структурной схемы самоотношения, ядра синтеза «текущих Я», эта схема более или менее частично и про­является в «текущем настоящем».

«Внешнее» и «внутреннее Я» взаимообусловлены и внутренне взаимосвязаны, но они не могут, конечно, считаться тождественными, так как «внешнее Я» — эмпирический наблюдаемый индивид, а «внут­реннее Я» — всегда остается чисто психологическим феноменом.

Если видеть во «внутреннем Я» интегральную ось всех форм са­мовосприятия, личностное (персонифицирующее) единство самоотно­шения и самоотражения, то оно оказывается очень близким, а в некото­рых отношениях тождественным самосознанию.

Уникальным свойством самосознания является то, что оно мо­жет выступать в роли субъекта по отношению к самому себе, оставаясь одновременно в системном плане идентичным данному «субъекту» объ­ектом. Опираясь на это свойство, и следует решать вопрос о соотноше­нии «внутреннего Я» и самосознания.

Самосознание, выступая в роли субъекта своего к себе отноше­ния, в роли объекта этого же отношения может рассматриваться как «внутреннее Я», то есть они оказываются лишь различными динами­ческими состояниями одной системы.

Когда мы определяем ее как самосознание, то видим в ней, преж­де всего, отношение; говоря же о ней как о «внутреннем Я», подчерки­ваем ее интегративные функции, выделяем элементы соматической детерминированности, статичности, определенности, законченности, наличие своей собственной информации.

Нельзя, конечно, понимать внутреннее, субъектно-объектное отношение самосознания как нечто голое, реляцию психики к себе са­мой, своего рода, causa cui, отношение, не имеющее своего предмета вне самого себя. Это отношение, во-первых, существует как внутренняя сторона субъективной реальности, отражающей объективную; во-вто­рых, его субстанциональной основой является сам человек как психо­соматическое единство. Наконец, оно объективировано языковой фор­мой, в которой наше «Я и только и способно оперировать собственной информацией на когнитивном уровне, и, следовательно, опосредованно детерминировано формами социальных коммуникаций.

Самоотображение свойственно всем уровням человеческой пси­хики: ощущению соответствует самоощущение, восприятию само­восприятие и т.д. Причем, первичные формы самоотображения психики, вместе с централизованной системой самоданности человеческого организма, синестезией, генетически образуют комплекс органичес­ких предпосылок самосознания и функционально остаются его посто­янными компонентами.

Это и позволяет рассматривать индивидуальное самосознание как целостную, действительную на всех уровнях психики структуру, включающую в себя множество элементов: от чувственной конкретно­сти самоощущения до отвлеченной дискурсивности саморефлексии. В психике максимум всегда развивает то, что было в какой-то степени заложено в минимуме.

Из системного единства нашего самосознания вытекает и внутрен­няя двойственность каждого его акта, всегда одновременно, но в разной мере включающего в себя элементы самопознания и самопереживания. И хотя удельный вес последнего может снижаться по мере становления высших функций самосознания, полностью не посредствен но- чувствен­ные компоненты никогда не элиминируются. Аффективное начало не вы­тесняется в процессе социализации, а качественно преобразуется, диф­ференцируется, вступая в новые отношения с интеллектом.

С помощью нашего «внутреннего Я» и осуществляются темати­ческая изоляция и последующая актуализация содержания процессов нашей психики, благодаря чему мы оказываемся способными знать о себе, анализировать и переживать себя как живое неповторимое целое. Определенная целостность органического и социального бытия инди­вида выступает в рамках субъективности как ее относительно устой­чивый внутренний полюс, через который отражаются вторично и тем осознаются как свои все стороны, уровни и элементы мира психики. Подобная широта диапазона самосознания вытекает из интегративной природы его механизма, то есть из вовлеченности и в каждый его акт не только отдельных психических процессов или их комбинаций, но и всей личности, всей системы ее психологических свойств, особенностей мо­тивации, различных типов опыта и эмоциональных состояний.

Поскольку самоотражаются все процессы сознания, в том числе имеющие рефлексивную направленность, становится понятным, поче­му человек может не только осознавать, оценивать и регулировать соб­ственную психическую деятельность, но и может осознавать себя со­знающим, самооценивающим. В этом случае самоотражаются акты и формы деятельности самосознания, образуя вторичную цепь интросубъективных отношений.

Таким образом, мы приходим к пониманию сущности психологи­ческого механизма индивидуального самосознания как интегрированной в целостный персонифицирующий центр системы самоданности основ­ных психических процессов личности, пониманию того, что самосознание и есть то качество человеческой природы, благодаря которому каждый из нас из «субъекта в себе» превращается в «субъект для себя».

При анализе самосознания первым встает вопрос об осознании как многоуровневой системе, имеющей свою собственную содержательную и функциональную структуру. Если видеть в самосознании высший тип сознания — выделение отдельных уровней первого превращается, по сути дела, в содержательную классификацию перерабатываемой информации. Такого типа классификации, конечно, полезны при изуче­нии самосознания социально-политическими науками, но они мало помогают определению его внутренней структуры.

Если же самосознание — универсальный фактор человеческий психики, та тогда каждый ее уровень (от чувственной ступени до тео­ретического мышления) должен предполагать и включать соответст­вующий уровень самоданности. Несмотря на очевидную логичность, данный вывод еще практически игнорируется очень многими, особенно когда дело доходит до конкретного выделения основных составных ча­стей в структуре самосознания. Традиция рассматривать самосозна­ние как нечто «высшее» приводит к тому, что в его структуру включа­ют преимущественно соответствующие «высшие» элементы сознания, пренебрегая всеми остальными, особенно теми, которые характерны для «низших» уровней психики.

Наиболее известная в современной науке модель структуры самосознания предложена К.Г. Юнгом и основана на противопостав­лении осознаваемых и неосознаваемых элементов человеческой пси­хики. К. Юнг выделял два уровня ее самоотображения. Первый субъ­ект всей человеческой психики — «самость», которая персонифици­рует как сознательные, так и бессознательные процессы. Самость есть величина, относящаяся к сознательному «Я», — писал К. Юнг,— как целое к части. Она охватывает не только сознательное, но и бессознательное и поэтому есть как бы тотальная личность, которая и есть мы. Второй уровень — форма проявления «самости» на поверх­ности сознания, осознаваемый субъект, сознательное «Я», вторич­ный продукт тотальной суммы сознательного и бессознательного су­ществования.

Похожей схемой при определении внутренней структуры субъ­ективности пользуются и «гуманистические психологи» (А. Маслоу, Ш. Вголер, Р. Мей и другие), влиятельное направление современной психологии, стремящееся преодолеть крайности поведенческого и психоаналитического методов изучения внутреннего мира личности. Разница только в том, что в «гуманистической психологии» по сравне­нию с неофрейдизмом происходит смещение акцента на функциональ­ное значение «самости» как личностного фактора в процессе целеполагания субъекта. Она (самость) выражает интенциональность или целенаправленность всей личности на осуществление максимума по­тенциальных возможностей индивида.

Самосознание в обоих случаях оказывается внутренне подчи­ненным, предопределенным или «тотальностью», или совокупностью органических «потенциальных возможностей» глубинных слоев пси­хики индивида. «Самость» означает, следовательно, не подлежащий сомнению факт тождественности формирующейся психики самой себе как определенному целому. Каждый из нас способен осознать любое отчетливое представление в качестве своего, то есть добавить к любой мысли, скажем, кто-то «идет» Это особенно интересно по от­ношению к моим мыслям о себе самом, например, «Я чувствую, что я устал», поскольку в этом случае я одновременно являюсь и субъек­том и объектом. Эта рефлексивная способность «я» может относиться не только к единичным моментам, например, к моему состоянию уста­лости, но и ко всему человеку (хорошим примером является мысль «Я знаю себя»).

Самые верные проявления рефлексивных способностей нашего «Я» связаны с отрицательным отношением человека к самому себе, когда, например, он может сказать: «Я ненавижу себя». Ведь ненависть является отношением противостояния, а между тем ненавидящее и не­навидимое «Я» совпадают в одном и том же человеке. Вероятно, именно поэтому ненависть столь неумолима и непреклонна. Несмотря на иден­тичность «я» — субъекта и «я» — объекта, все же необходимо их разли­чать. Как мы уже указали, принято называть первую сторону личности «Я», а вторую — «самостью».

Понять, что дает исходные импульсы индивидуальному самосо­знанию (нашей индивидуации)— «Я» или «самость», — весьма нелегко. С одной стороны, именно наше «Я» приписывает самость себе, а не дру­гому «Я»; в этом смысле «Я» является исключающим принципом. С дру­гой стороны, эта формальная функция свойственна всем «я», и их разли­чие определяется различием между самостями, которые, следовательно, могут определять также способы, какими единичные «Я» выполняют свою функцию.

Чрезвычайно важно понять, что различие между «я» и самостью относительно. «Я» является наблюдающим началом, самость — наблю­даемым: «Я» современного человека научилось наблюдать за его само­стью и чувствами, как если бы те были чем-то отличным от него. Одна­ко «Я» может наблюдать за своей склонностью наблюдать, — ив этом случае то, что сначала было «Я» становится самостью. И «Я» может также отождествиться с самостью — то, что сначала было самостью, становится «Я».

Совершенно очевидно, что не все структуры самости равно важны для «Я», стремящегося к идентификации: влюбленность за­хватывает «Я» значительно сильнее, чем зубная боль. Возможна сле­дующая классификация чувства самости: во-первых, чувства, за­трагивающие отдельные части тела. Конечно, эти физические чувства на самом деле не являются физическими и не локализованы в каком-то определенном органе, даже если и создают воображаемое простран­ство. Неправильно было бы сказать; «моя нога испытывает боль» (воз­можна иллюзорная боль даже в отнятой ноге); всегда правильно сказать: «У меня болит нога». Во-вторых, существуют чувства, относящиеся к телу в целом, например, общее нарушение здоровья. В-третьих, есть чувства, захватывающие душу, например, влюбленность: даже если их последствием являются физические чувства, все же сами по себе они не являются физическими. В-четвертых, особую группу со­ставляют интеллектуальные чувства, такие как радость познания, наслаждение свой правотой и т. п.

Если действительно видеть в генезисе самосознания, прежде всего становление качественно новых человеческих возможностей, то следует выделить четыре его основных уровня; непосредственно чувственный, целостно - личностный (персонифицирующий), интеллектуально-аналитический, целенаправленно-деятельный. На первом уровне индивид от­ражает себя как телесно существующее, реально-жизненное начало, здесь образуется чувственная степень самосознания, то есть способность ощущать, чувствовать свой организм как единое целое, получать ин­формацию о его процессах («физическое, телесное самосознание»).

На втором — развивается механизм отражения психикой своего личностного начала, собственных эмоциональных состояний, восприятие себя как активного, внутренне единого существа («Я — переживание»). Третий уровень — интеллектуально-аналитический (рефлексивный) — характеризуется способностью к осознанию собственных когнитивных процессов, теоретических форм и способов своей деятельности. При этом субъект отражает себя, как мыслящего, познающего и даже самосознающего и тем самым оказывается способным к осознаваемой саморегуляции и сознательному самовыражению — возможностям, характеризующим четвертый уровень самосознания, где оно выступает как система осмыс­ленной само детерминации субъекта.

Поскольку на каждом уровне происходит становление одного из постоянных компонентов и способов функционирования самосознания, в его структуре можно выделить четыре соответствующих стороны, четыре типа специфических для него форм психической активности. Первую образуют элементы, через которые в самосознании индивида от­ражаются психосоматические процессы и реакции, обеспечивается по­стоянная чувствительность к собственной психике, к тому, как протека­ют в ней реакции ощущений, восприятий, переживаний, влечений. Сюда, в первую очередь, входят самоощущение, психологическое самовоспри­ятие, первичное самопереживание и другие виды самочувствительности. С их помощью осуществляются интернализация результатов первичной активности и простейшая самоидентификация личности. Таким образом, обеспечивается поступление исходной информации о себе в форме чув­ственных данных о наличии, интенсивности и особенностях своих состо­яний и переживаний. Это необходимо прежде всего для эффективной са­морегуляции всей нашей психики.

Вторая сторона структуры самосознания, целостно-образная, свя­зана с перцептивными механизмами личностных центров, то есть с вос­приятием, переживанием и осознанием себя как деятельного начала, как некоего «Я», противостоящего и взаимодействующего с «не - Я». Для по­добных психических процессов характерна система не столько чувствен­ной, сколько деятельностной самоданности, которая и делает возможным самоотносимость психических процессов и реализацию эмоциональных форм самоотображения «Я» субъекта. К тем функциям самосознания, в которых, прежде всего, проявляется данная сторона его структуры, отно­сятся самопереживание, самоактуализация, отрицательная и положи­тельная идентификация и поддержание аутоидентичности своего «Я».

Рефлексивная, интеллектуально-аналитическая сторона са­мосознания — важнейший компонент его структуры, представляет собой совокупность психических актов, в основе которых лежит осо­знание личностью содержания и характеристик собственных мысли­тельных процессов личности. Значение данной стороны состоит, прежде всего, в том, что она служит основанием и средством теоретической ступени самопознавательной деятельности. К рефлексивной стороне можно отнести самонаблюдение, сам о осмысление, самоанализ, само­рефлексию и т.д.

Своеобразным синтезом трех рассмотренных выступает чет­вертая сторона самосознания, через которую осуществляются отра­жение и корректирование обратных связей психики с предметной и собственной субъективной реальностью, а рефлексивные когнитивные процессы выступают в качестве начала контролирующего и замещаю­щего процессы эмоциональные. В этом случае активность наших дей­ствий определяется уже не извне, а исходит из внутреннего импульса и направляется не установкой, первично формирующейся в процессе самого поведения, а установкой, фиксированной в прошлом субъекта. Здесь поведение свободно от побуждения извне и по своему происхож­дению является моментом внутреннего порядка.

Поэтому именно с этой стороной связаны ведущие социальные функции самосознания и, в первую очередь, регулятивно-поведенческая и мотивационная. Первая из них осуществляется через многочисленные формы самоконтроля, самоорганизации и саморегламентации личности, чем предопределяются содержание и направление ее тенденций к самоизменению (обычно путем самовоспитания и самоусовершенствования). Причем строятся соответствующие интеллектуальные операции на ос­нове предварительных актов самооценки и самокритики, тем самым они и внутренне оказываются неотделимыми от аксиологических элементов структуры самосознания. На более высоком уровне, когда углубляется степень постижения индивидом собственных импульсов, желаний, эмо­циональных состояний и определяются подлинные потребности и реаль­ные возможности, целенаправленно-деятельная сторона самосознания становится инструментом, с помощью которого личность программирует свои стремления к самоосуществлению, постоянному самовыражению и самоутверждению.

 

3.

Идентификация и рефлексия

Информационное наполнение структур самосознания связано с двумя механизмами его деятельности: уподоблением, отождествлением себя с кем или чем-либо («самоидентификация») и интеллектуальным самоанализом нашего «Я» (рефлексия и саморефлексия). Сложившиеся нормы самоидентификации позволяют нам постепенно обрести устойчивое представление о себе, которое в психологии называется идентичностью личности. («Пусть вещество моего тела непрерывно обновляется, моя материя постоянно меняется – моё Я остаётся неизменным». К. Ясперс). Это как бы система ответов на вопрос «Кто мы?». Мы идентифицируем себя с родителями, близкими, сверстниками («Я – молодой человек, студент»), соплеменниками («Я – настоящий русский, чукча, еврей»), с реальными или вымышленными лицами («Я – Обломов»), с животными и т. п.

Степень идентификации различается по полноте, то есть по тому, в какой мере мы отождествляем себя с чем-либо и по уровню осознанности самого процесса уподобления. На первых (важнейших для личности) этапах становления психики идентификация происходит практически бессознательно.

Если, например, при рождении ребёнка его пол определён неправильно и по этой (или какой-либо другой причине) последующее воспитание строится из предпосылки этого неверно определённого пола, то переделать (изменить) потом неправильную, половую самоидентификацию, очень сложно. Добиться психологического соответствия его биологическим признакам можно только в границах двухлетнего возраста.

За тем придётся прибегнуть к хирургическому или гормональному вмешательству, так как ни хромосомный набор, ни развитие внутренних или внешних половых органов сами по себе не сформируют правильную половую психику, то есть эмоциональные реакции и установки, адекватные мужской или женской половой ролью.

Сущность идентификации

Особую роль ранних форм идентификации подчёркивает психоаналитическое направление в психологии в контексте его концепции Эдипова комплекса. Согласно З. Фрейду, ребёнок в возрасте от трёх до шести лет переживает конфликт, вызванный любовью к родителю противоположного пола и ревностью, соперничеством, агрессией по отношению к родителям своего пола. Это порождает страх родительского возмездия, что постепенно приводит к подавлению Эдипова комплекса и соответственно уменьшению тревожности. Психологическое равновесие достигается, в конечном счёте, тем, сто ребёнок идентифицирует себя с родителями своего пола и присваивает его личностные черты, систему ценностей, правила поведения, которые вместе и образуют ядро новой политики.

Психологическое равновесие достигается, в конечном счёте, тем, сто ребёнок идентифицирует себя с родителями своего пола и присваивает его личностные черты, систему ценностей, правила поведения, которые вместе и образуют ядро новой политики.

На следующих этапах становления самосознания механизмы и формы идентификации, конечно, усложняются и трансформируются, они отщепляются от факторов, которые их включили, могут стать сознательными и контролируемыми. Возникают столь сложные феномены, Отражающие противоречия в развитии самосознания, как негативная идентификация, то есть неосознаваемое уподобление себя лицу, которое вызывает у нас отрицательные эмоции. (Мальчик гримасничает, бессознательно утрируя строгое выражение лица своего учителя, которого он боится).

Идентификация и делает человека способным к социализации, то есть готовность принять социальные нормы в качестве своих внутренних установок, как руководство к действию, делает его способным на объективную и дифференцированную самооценку.

На этом пути возможны осложнения. Если объектов уподобления становится слишком много, если эти отождествления становятся очень сильными (полными) и, главное, трудносовместимыми, то идентификация может привести к патологическим результатам. Дело может дойти до расщепления «Я», поскольку отдельные отождествления благодаря противоборству изолируются друг от друга, и загадка случаев так называемой «множественной личности» заключается как раз в том, что отдельные отождествления попеременно овладевают нашим самосознанием. Постепенно создаётся почка для конфликтов между различными устойчивыми представлениями о себе, на которое раздробляется «Я», что нередко приводит к полному разрушению личности. (Смотри подробнее З. Фрейда «Я и Оно»).

Давно замечено, что при всех психических заболеваниях самосознание порождается раньше, чем предметное сознание. Существуют и многочисленные «специализированные» расстройства всех форм человеческого самоотношения. Речь идёт в первую очередь об утрате (потере) своего «Я». «Я больше себя не чувствую, я который чувствует, страдает, ест, спит, теперь больше не существует» (К. Ясперс). Так начинается деперсонализация, то есть отчуждение всех психических свойств личности. В таком состоянии мысли проходят, не оставляя следа, нет ощущения из законченности, так как они идут без эмоционального сопровождения. Всё происходящее в своей психике люди воспринимают как бы со стороны, как что-то внешнее или чужое, им не принадлежащее.

Наиболее парадоксальной формой патологии самосознания является феномен расщепления личности, человеческого «Я». Оно как бы раздваивается, больные жалуются на постоянное присутствие двух чуждых друг другу начал («Я»), часто конфликтующих между собой. Известны и случаи длительного «изолированного» сосуществования нескольких личностных начал в одной телесной оболочке. Каждое из этих начал «Я» обладало преемственностью, памятью, индивидуальностью, но категорически отказывалось принять саму мысль о возможном существовании других, утверждало собственную жизненную целостность.

Расстройство самосознания приводит к нарушению механизмов телесной идентификации. При резком ослаблении чувства тождественности своего «Я» начинается быстрое нарушение всей личности.

Люди жалуются, что части своего тела они воспринимают как что-то от них отдельное. (Когда у одного больного спрашивали, где его ноги, то он «шарил» глазами по отдаленной стене комнаты).

Крайние формы нарушения самосознания называются дереали­зацией: утрачивается чувство реальности не только своего бытия, но по­являются сомнения и в подлинности существования всего окружающего.

Для сознания в целом заданная ему реальность есть то, в чем оно существует и от чего зависимо, но в то же время и то, что ему далеко не тождественно. А содержание самосознания только опосредованно обусловлено социально-культурными факторами. Причем они, прело­мившись в ходе их присвоения личностными центрами, выступают для субъекта элементами его собственного субъективного мира, не внеш­ним, а «своим», внутренним, по отношению к которому поэтому воз­можна относительно широкая способность рефлексивного обращения.

Представляя собой феноменологическое превращение форм действительных отношений личности, самосознание приобретает спо­собность выступать — в рамках психических реакций как их причина и субъект, что и дозволяет нам увидеть свою психическую жизнь как бы со стороны.

Реальное содержание нашего «Я» зависит от характера и условий идентификации им соответствующих элементов заданного социума, которые обретают в этом случае иной, индивидуально-субьективный способ существования. Следовательно, в системе самодетерминации человеком своих психических актов взаимодействуют конституцио­нально-психологическая и социальная стороны его «Я».

В ходе рефлексивного обращения объектом анализа оказывают­ся предварительно интерна л изова иные личностью, т. е ставшие для нее частью собственного «Я» результаты ее идентифицирующего опыта. В этом отношении логика рефлексии не только не противостоит.-иконам предметного бытия, но, напротив, служит их глубочайшим выражением..Логика рефлексивного уровня самосознания воспроизводит, в конечном счете, нормы и факторы объективного бытия, ставшие личностными критериями. И с позиций именно этой «присвоенной» логики, ставшей действительностью» субъективной реальности, производится в ре­флексии анализ собственных когнитивных или аксиологических актов, признаются своими (относятся к себе) или отчуждаются конкретные социальные характеристики личности.

Если рефлексия — направленное на себя интеллектуальное дей­ствие субъекта (а избежать такого предположения трудно), то очевидно, что она уже должна иметь своей предпосылкой его «Я». Иначе обнару­живается своего рода квазидействие: «Я» может осознавать себя через рефлексию только задним числом; как самосознание, оно должно конст­руироваться рефлексией, осуществляя ее одновременно как субъект мышления. Это справедливо и тогда, когда в рефлексии видят неперсонифицированную форму проявления психической активности, так как в силу самой своей природы рефлексия — направленной активностью по­знающее отношение субъекта к самому себе.




Поделиться с друзьями:


Дата добавления: 2014-12-24; Просмотров: 384; Нарушение авторских прав?; Мы поможем в написании вашей работы!


Нам важно ваше мнение! Был ли полезен опубликованный материал? Да | Нет



studopedia.su - Студопедия (2013 - 2024) год. Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав! Последнее добавление




Генерация страницы за: 0.051 сек.