Введение. Задание 10. Принятие решений в зависимости от целевого контекста

Задание 10. Принятие решений в зависимости от целевого контекста

Тема задания

Студенты знакомятся с проблемой правдоподобных конкурирующих гипотез, возникающих в связи с методическими особенностями организации эксперимента для проверки экспериментальных гипотез с одним отношением и контрольной переменной. В этом случае варьирование второй независимой переменной (НП) требуется для уточнения характера связи зависимой переменной (ЗП) с первой НП. В задании предлагается проанализировать результат действия основной НП (т.е. основной экспериментальный эффект) и эффект взаимодействия ее с фактором «конкретных технических компонентов» предъявления задач. Контроль действия основной НП с помощью этой второй переменной осуществляется для расширения обобщения, т.е. вывода о действии основного фактора.

В данном учебном задании рассматривается один из аспектов процесса принятия решений – зависимость субъективной оценки «полезности» вероятных исходов в задачах, содержащих риск, от более общего целевого контекста. Задачи, содержащие риск, могут быть разного характера – практическими или собственно мыслительными, но их общим свойством является то, что условиями задана неопределенность, связанная с вероятным характером положительного успеха решения. При решении таких задач от человека требуется активность не столько в формировании конкретных гипотез или путей решения, сколько в выборе критерия приемлемости решения. Для целого класса заданий, в условиях которых субъекту уже заданы готовые альтернативы решения, процесс принятия решения является ведущим. Интеллектуальная деятельность в ситуации принятия решений осуществляется по особым закономерностям, специфичным по сравнению с процессами решения задач. Поэтому не случайно, что для анализа деятельности человека, принимающего решения в ситуациях с фактором риска, используются иные экспериментальные условия и привлекаются другие теоретические представления, чем при психологическом анализе мышления как процесса решения задач.

Простота условий задач, требующая от субъекта выбора из готовых альтернатив, свернутость во времени тех базисных процессов, которые опосредуют выборы субъектом определенных исходов, внешняя схожесть ситуации интеллектуальных выборов с формально представимыми выборами абстрактного «рационально» действующего субъекта, известные трудности экспериментальной разработки психологических проблем волевой и мотивационной регуляции деятельности человека – все это обусловило преобладание на современном этапе изучения принятия решений формальных моделей по сравнению с собственно психологическими объяснениями особенностей принятия решений. В целях экспериментального изучения принятия решений используются две основные группы методов: методы оценки субъектом степени предпочтительности или «полезности» для него разных исходов (это прямые методы оценки полезности) и методы, предполагающие реализацию субъектом возможных выборов в конкретной, чаще всего игровой ситуации⁷ (косвенные методы, которые в бихевиористски ориентированной психологии прямо называются «поведенческим принятием решений»).

Однако психологические исследования показали, что формальные модели теории игр «не работают» в психологии, так как не описывают реально осуществляемых стратегий выборов и не учитывают факторов психологической регуляции деятельности, содержания целей субъекта, значимости для него осуществляемых выборов, развертывание разноуровневых процессов оценок последствий принимаемых решений, включающих как осознанные субъектом критерии, так и неосознанные, интуитивные компоненты регуляции направленности действий. В настоящее время происходит переориентация направленности психологических исследований принятия решений в сторону выявления их собственно психологических механизмов. Эмпирически установлены закономерности принятия решений, еще ждущие своего психологического объяснения. К таким эмпирически установленным закономерностям можно отнести функцию полезности выигрываемых денег (в качестве таковых чаще всего выступают условные выигрышные величины, хотя это могут быть непосредственно выплачиваемые испытуемому деньги), имеющую отрицательный показатель степени по сравнению с функцией полезности проигрываемых денег.

В психологии выделен ряд переменных, определяющих степень стремления испытуемого к определенному исходу своих действий. Сформулированные в школах К. Левина и теориях «мотивации достижения» понятия валентности, субъективной вероятности исходов, базовой мотивации субъекта как детерминант описывают некоторые из этих переменных. Их более полная картина выявляется при анализе детерминант процесса целеобразования в рамках общего представления мышления как деятельности, осуществляемой посредством разноуровневых процессов (О. К. Тихомиров). В ряде исследований было показано, что побудительность цели для субъекта зависит от ее места в общей иерархии целей и того целевого контакта, в котором субъект формирует самостоятельные оценки разных исходов при решении задач. Возникновение переживаний успеха–неуспеха зависит поэтому не от непосредственно достигнутого результата, а от его отнесенности к другим целям, достигаемым субъектом посредством оцениваемых действий.

Учитывая эти зависимости оценки целей от общей целевой иерархии и разницу субъективной полезности при накоплении положительных и отрицательных исходов, можно сделать следующее предположение о «сдвиге» субъектом критерия принятия решений в условиях осуществления «положительных» и «отрицательных» предвосхищений. В условиях неопределенности относительно достижимости конкретных исходов при разной валентности предвосхищений (потеря или приобретение) субъект принимает решение по двум основаниям: 1) обеспечивает сдвиг субъективных вероятностей в сторону их увеличения для отрицательного исхода⁷ и 2) одновременно варьирует принятие риска решений для положительных исходов (в зависимости от их высоты) в зоне величин возможных приобретений, превышающей величины возможных потерь. Хорошо известна двуликость субъективной вероятности наиболее значимых событий: одни субъекты ее переоценивают, как бы подстораживая желаемые исходы и боясь пропустить наиболее полезный исход, в то время как другие недооценивают вероятность такого исхода, считая его более редким по сравнению с менее значимыми исходами. Таким образом, при общем контексте «положительности» исхода вступает в силу сравнительная оценка субъектом величины исхода при указанной индивидуальной изменчивости субъективной вероятности более «полезных» событий. Однако эти различия полезности в случае положительных исходов не должны снимать общего результирующего эффекта. Предполагается, что рационально действующий субъект стремится к максимизации выигрыша.

Таким образом, если предположить, что на решения субъекта влияют два основных фактора – «знак» целевого контекста и величина альтернативы, относительно которой принимается решение, то следует ожидать включение второго из указанных факторов в зоне оценок полезности, превышающих уровень величин отрицательных исходов. Это означает, что в условиях равновероятности разных целевых контекстов субъект при принятии решений ориентируется в первую очередь на необходимость компенсации возможных «проигрышей», после чего уже осуществляет относительную оценку полезности «выигрышей». На основании этих предположений можно выдвинуть для проверки следующую экспериментальную гипотезу: вероятность принятия положительного решения о выборе альтернатив должна быть больше при «положительном» целевом контексте (по сравнению со столь же часто заданным «отрицательным» контекстом). В таком случае контргипотеза формируется как отсутствие влияний целевых контекстов на принятие субъектом решений.

Проверяемая экспериментальная гипотеза включает одно отношение – в соответствии с одной бивалентной независимой переменной, которую можно операционализировать в виде средней частоты принятия решений идти на риск. Однако в общее предположение об основаниях сдвига критериев этих решений входит указание на важность такой переменной, как величина исхода, поскольку функция полезности предполагает варьирование абсолютной величины предполагаемого выигрыша или проигрыша. Высота целей не может быть исключена из анализа решений и должна поэтому учитываться в качестве дополнительной переменной. Действительно, уровень денежных величин, для которых устанавливается функция полезности, ограничен: от 0 до чуть более 100 «злотых» («долларов» и т.д.). Как происходит оценивание субъектом полезности величин на порядки выше – об этом данных мало, хотя обобщение распространяет степенную зависимость и далее по шкале абсолютных величин «условных денег». Но и в пределах указанной зоны величин варьирование их уровня должно быть небезразлично к решениям хотя бы в зоне положительного целевого контекста.

И действительно, проведенные предварительные эксперименты показали возможность следующих видов взаимодействия основной переменной и величины исхода при принятии решения продолжать игру. Испытуемыми принимались решения участвовать в игре и идти на риск покупки лотереи разной стоимости в условиях двух целевых контекстов: возможность выиграть (либо получить 0) или проиграть (либо получить 0) при следующих уровнях условных «рублей»: 1–й уровень – 0; 2–й – 5–10 «рублей» и т.д., включая 7–й уровень – 100 «рублей и больше».

На рис. 20 приведены графики решений трех испытуемых, демонстрирующие разные виды взаимодействий основных переменных в индивидуальной регуляции стратегий принятия решений.

Они могут рассматриваться как классические варианты трех видов взаимодействия: перекрестного, расходящегося и нулевого. Первый испытуемый при принятии решений ориентировался как на контекст, так и на величину «выигрыша» или «проигрыша», второй учитывал уровень второй переменной только для «выигрыша». Третий почти не изменял решений в зависимости от уровня второй переменной, но четко разделял решения в разных целевых контекстах. Следует учесть, что инструкция требовала решений на основании их опосредования предполагаемыми отрицательными или положительными эмоциями удовольствия или неудовольствия (от приобретения или потери). На основании приведенных графиков можно считать, что эта часть инструкции не выполнялась третьим испытуемым. Для второго испытуемого все отрицательные исходы уравнены одинаковым «неудовольствием», но в области положительного контекста есть ориентация вероятностных характеристик решений на уровень исходов. Для первого испытуемого шкалы «удовольствия–неудовольствия» оказались, видимо, обратными при одних и тех же величинах в условиях контекстов «выигрыша» и «проигрыша».

Рис. 20. Виды связи целевого контекста и высоты целей в индивидуальных функциях вероятности «продолжать игру».

Р – средние показатели принятых решений, выраженные в оценке вероятности принимать условия игры при заданном уровне В; В – величины, относительно которых принимались решения (заданные высоты целей).

Приведенные примеры показывают, что во всех случаях средние значения зависимой переменной (Р) для положительного контекста выше, чем для отрицательного, и индивидуальные различия в ориентации на величину цели ярче представлены для «выигрышного» контекста, но в любом случае они покрываются запасом «выигрыша».

Таким образом, хотя в экспериментальную гипотезу включено одно проверяемое предположение, необходимо планирование двухфакторного эксперимента, в котором интерполирующее варьирование уровней контрольной переменной, входящей в «фактор задачи», позволяет выявить более детальный вид связи между НП и ЗП и обеспечивает большую степень обобщенности вывода о характере этой связи. Для построения конкретной экспериментальной ситуации уточним следующие аспекты, связанные с выбором формальной схемы эксперимента и оценкой ее желаемой операциональной валидности.

Выбор между схемами предъявления разных условий НП разным испытуемым или одному и тому же однозначно решается в пользу интраиндивидуального эксперимента. Хотя основной экспериментальный эффект будет иметь смысл и в межгрупповом эксперименте, но, поскольку его объяснение связано с учетом ориентировки конкретного субъекта на условия принятия решений и предполагает разницу индивидуальных тактик «сдвига» субъективных вероятностей исходов, усреднение результатов по испытуемым может дать картину «среднестатистического субъекта», не соответствующую ни одному из возможных видов связей. Нужно также учесть, что единичный опыт –однократное принятие решения – осуществляется при автоматизированном предъявлении условий НП и фиксации ЗП за несколько секунд. Понятно, что полный двухфакторный план при многократном предъявлении условий (с целью повышения надежности данных) реализуем с одним испытуемым в течение нескольких минут, что позволяет исключить влияние фактора времени и при рандомизации условий рассматривать эксперимент как приближение к идеальному. В качестве задачи испытуемому можно предложить принимать решения типа «покупаю лотерейный билет за указанную цену» – в условиях риска, когда неизвестным является, выигрывает ли этот билет, а условием участия в игре – случайное чередование двух контекстов. Репрезентация предполагаемых НП не вызывает трудностей. Два условия целевого контекста – «положительный» и «отрицательный» –операционализируются в условиях «выигрыша» и «проигрыша». Исследования эмпирической функции полезности демонстрируют четкое различение испытуемыми этих двух условий как в реальной игре с разными исходами, так и при субъективном шкалировании этих исходов в воображаемой игре. Диапазон варьирования контрольной НП – величины выигрываемых или проигрываемых денег – также примерно определен: от 0 до 100.

Основная же трудность заключается в адекватном выборе зависимой переменной. Ведь принятие решения может осуществляться субъектом на разных основаниях: 1) случайно, т.е. без всяких предположений о ценности исхода с неизвестной для него вероятностью оказаться «положительным»; 2) путем проекции на заданную ситуацию общего предположения о меньшей вероятности наиболее желательных выигрышей; 3) путем проекции в решении субъективной полезности исхода или предполагаемой степени риска того или иного решения; 4) путем прямой оценки разных субъективных состояний в зависимости от исхода предполагаемых эмоций удовольствия – неудовольствия и т.д. Согласно гипотезе, знак целевого контекста влияет на вероятность положительного решения «продолжать игру», т.е. «покупать лотерею в условиях неопределенности исхода», путем сдвигов субъективных вероятностей «проигрыша» по отношению к предполагаемым «выигрышам». Значит, изменения зависимой переменной будут лучше представлены не в двузначных ответах испытуемого «да» – «нет», а при использовании вероятностных ответов, что возможно путем введения неопределенных кванторов типа «скорее всего да», «скорее да, чем нет», «скорее нет» и т.д. При этом инструкция может конкретизировать основания этих ответов: например, говорить почти наверняка «да»: 1) в том случае, когда есть абсолютная уверенность в положительном исходе, или 2) в другом случае, когда испытуемый оценивает предполагаемое удовольствие как максимальное. Как это всегда бывает при вариациях переменных путем инструкций, у экспериментатора не может быть полной уверенности в том, что испытуемый именно так, а не иначе опосредовал свои решения. Однако анализ полученного вида связи между НП и ЗП позволит постфактум определить, в какой степени инструкция выполнялась.

В данном задании испытуемому предлагается прямо соотносить свои решения в виде вероятных оценок с величиной прогнозируемых эмоций успеха–неуспеха ⁸, чтобы быть уверенным в опосредовании решения оценкой «полезности» исхода (в условиях конкретного целевого контекста).

Дата добавления: 2014-12-25