Звезду Суворову Александру Васильевичу! — Это такая в древние времена наскальная реклама была. 11 страница

Студентка (завороженно повторяет): Хомяк-сибарит… Нет, ну уписаться можно… «Ваше кредо?» «Хомяк-сибарит!» (Посмеивается.)

2-й мужчина: Только помни — человек на самом деле пьёт только один раз в жизни — первый. Потом он просто похмеляется.

1-й мужчина: Ладно. Действительно, уже пора. А то у некоторых здесь иногда начинает превалировать предметное мышление. Хорошо ещё, что ты ему нравишься, мог бы он тебе всего и сразу… Потом не отвертелась бы. Я тебе так скажу. Непредметно. Всё у тебя будет, как ты захочешь… И когда нужно. Тут главное — захотеть. Подаешь? Всерьёз! По-настоящему… Но ты ещё не понимаешь. Иди домой и ложись спать. Ну её, эту анатомию. Иди-иди, не бойся. Я тебе свет включу…

2-й мужчина: Ты ей лучше мозги включи. Забодала, в натуре, эта сексапильная отличница. Я уже изъясняться как она начинаю…

1-й мужчина: Ты просто неравнодушен к симпатичным девушкам.

2-й мужчина (засмеявшись): О-о! Ещё мягко сказано!

1-й мужчина: Это особый случай.

2-й мужчина (отмахиваясь): Знаю.

1-й мужчина: Я надеюсь, ты меня не подведёшь?

2-й мужчина: Если ты не будешь нервировать меня своми нравоучениями, всё будет в ажуре…

Студентка: М-да… Хватит, пожалуй, с меня на сегодня. Где это видано, чтобы твои собственные видения над тобой же издевались? Тьфу на вас. «Подайте шляпу и то!» (Быстро и решительно уходит.)

2-й мужчина: Твой ход… (Вся сцена погружается во тьму.)

Перерыв длится ровно столько, сколько потребуется времени, чтобы сменить декорации.

Действие третье

Голос 1-го мужчины: Свет.

Сцена освещается. На заднем плане акватория одесского порта — вид с Приморского бульвара. Единственный источник света — полная луна в правой части неба. На небольшом расстоянии перед декорациями панорамным полукругом опоясывает сцену полупрозрачный тюль с двумя-тремя не пропускающими свет контурами крупных каштановых деревьев. Луна как бы подсвечивает деревья сзади, выхватывая середину сцены. Необходимо добиться эффекта контрастных теней от деревьев.

Слева под деревьями в глубине сцены парковая скамья, полуразвёрнута к зрителям. Отдалённый шум трамвая и людной улицы. Студентка сидит на скамье.

Студентка: Какая невероятная луна! Светло как днём. Пройдусь-ка я, пожалуй, немного по бульвару… (Встаёт и медленно выходит на середину сцены, в одной руке держа череп, другой — придерживая сумочку. Останавливается.) А тебя лучше спрятать. А то я тут с тобой, как Гарвей с факелом… (Собираясь убрать череп в сумку, она задерживается и ещё раз поднимает его перед собой.) Знаешь, что я тебе скажу… То, что я сейчас чувствую, глупцы вроде тебя называют верой… (Прячет череп в сумочку и уходит.)

Звуки улицы медленно затихают.

Голос 2-го мужчины: Я же говорю, она прикольная!

Голос 1-го мужчины: Ты будешь ходить или нет!

Голос 2-го мужчины: А как же. (Смеётся.)

Утрированно громкий, как будто идущий сверху звук падающих на игровое поле костей с эхом.

Занавес

ПОПУЛЯРНЫЙ ЦИНИЗМ

С чего начинаются роды

Конечно, я могу, приняв самый серьёзный академический вид, рассказать вам, что роды начинаются тогда, когда ваши мама и папа, созерцая Большую Медведицу, держатся за руки и строят планы на светлое будущее в бабушкиной малогабаритной «двушке». Вернее, когда дедушка весёлым свистом вызывает бабушку на свидание за околицу села. Если быть совсем уж беспристрастной — то где-то в раннем докембрии, когда ваш прапращур притащил наконец тушу мамонта и ваша голодная прародительница отдаётся ему по любви за еду.

Я вполне способна, обложившись книгами в мягкой обложке, увешав стены кабинета дипломами о трёхдневных курсах «Духовная эпизиотомия» и небрежно раскинув колоду карт Таро, долго вещать об эманациях мирового эфира в созвездии Большого Пса, о знаниях за пределами логики и творческом начале вселенского конца. О воспевании гимнов во время овуляции и о воскуривании фимиама в момент зачатия.

Но я скажу вам правду: роды начинаются с беременности. Не каждая беременность заканчивается родами.

Но начинается — именно с неё. И никакие интуитивные сверхзнания и духовные озарения не изменят этого сурового факта.

Итак, вы узнали, что беременны. Не громовой голос свыше и не вещее сновидение поведали вам об этом. Хотя и это тоже. И когда барабанные перепонки станут на место и вы вернётесь к состоянию бодрствования, для начала купите в аптеке незатейливый тест на беременность. Особенно если ясновидению предшествовала задержка менструации. Положительный результат теста означает, что у вас один путь — в женскую консультацию (ЖК) к акушеру-гинекологу. И чем раньше, тем лучше.

Если вы хотите сделать аборт — вам туда. Если вы хотите рожать — вам туда. Если вы не определились — вам туда. Классическая развилка из русской сказки с точностью до наоборот. Не от камня три дороги, а все пути ведут в ЖК.

Потому что если беременность есть лишь досадное осложнение незащищённого полового акта, то чем раньше — тем лучше. Поверьте, ритуалы вуду и перенос трёхстворчатого шкафа из угла в угол хороши лишь для высокодуховных, желательно бесплотных, личностей. Пока вы здесь, из плоти и крови, беременность прогрессирует, а становая тяга тяжёлых весов после сауны может привести к маточному кровотечению и прочим досадным осложнениям. Хотя и наращивание бицепсов на фоне всё так же прогрессирующей беременности никто не отменял. Чем раньше вы сделаете все необходимые исследования и саму процедуру — тем лeчше.

Если вы не определились - определяйтесь быстрее. Я всей душой за право женщины решать, становиться ей матерью или нет. Но после двенадцати недель беременности искусственное прерывание — достаточно неприятная процедура. Как для вас, так и для врача. К прерыванию же беременности в более поздних сроках существуют строгие медицинские и социальные показания.

Если вы хотите стать матерью — прекрасно. И совершенно неважно, что вы собирались принять этот сан ещё лет через десять, после того как: а) сделаете карьеру; б) купите шубу как у Вальки и автомобиль как у Елены Петровны; в) выйдете, наконец, замуж. Вам в ЖК. Уверена, тех, у кого беременность долгожданная, агитировать лишний раз ни к чему — они обязательно нанесут визит доктору.

«Зачем?» — спросите вы меня. Ведь «высококвалифицированные» интернет-сообщества убеждают вас в том, что беременность — нормальный, естественный процесс и «ничего такого» с женщиной не происходит. «Ну да, — думаете вы. — Отекла слегка. Живот растёт слишком быстро. Нервная, что доберманы пугаются. Тошнота. Рвота. Ну, так это у всех. Вон, пользователь «mamka_dura» написала на форуме, что у неё было всё точно так же, а духовные акушеры из клиники «Дребеденька» сказали, что всё нормально, и прописали прикладывать навоз к голове по утрам». Нет-нет, пожалуйста! Я не против. Прикладывайте. Кстати, лошадиный эффективней, чем коровий, — доказано клиническими исследованиями. И врач женской консультации будет не против — вы только придите. Не хотите расставаться со спасительным навозом, прихватите его с собой — вас не осудят. Прилягте на кресло — вас осмотрят. Поверьте, без лишней надобности этого делать не будут. Внутреннее исследование выполняется, как правило, один раз — при постановке на учёт по беременности. В дальнейшем оно выполняется по строгим показаниям. Ну, пусть уже эта неприятная тётка измерит вам артериальное давление, размеры таза, окружность живота и высоту стояния дна матки. Пусть её выпишет направление на анализы. Сдайте их, чтоб ей тоже было счастье. Пройдите ультразвуковое исследование и всё, что врач сочтёт необходимым. Если доктор решил, что у вас угроза прерывания, и госпитализировал — не отказывайтесь. Навоз можете взять с собой и туда. В этом случае, конечно, желательно оплатить отдельную палату, потому что соседки могут оказаться не столь духовно Одарёнными. Может, у них вообще Интернета нет.

Хотите читать молитву Великой Матке и дышать, как завещал последний представитель учения Ци, — не вопрос. Только вставьте предварительно те свечи, что доктор прописал, в те места, которые он вам чётко обозначил фломастером. Можете даже зайти в ЖЖ-сообщество «snova_v_polojenii» и спросить: «Девочки, а как на вас действовали но-шпа с папаверином и насколько они радиоактивно опасны для перинатальной матрицы?» Только комментарии лучше отключите, а свой аккаунт ликвидируйте.

Если вы беременны, то, кроме ЖК, ходите на прогулки по свежему воздуху, с мужем или другом — в кино на весёлые комедии, ешьте овощи и фрукты, выполняйте предписания врача и даже советы глянцевых журналов — только не все сразу. Если очень хочется пойти на курсы «Рожайте, как Зевс Афину-Палладу» — идите, если их стоимость колеблется от пятисот долларов и выше, попросите организаторов предварительно продемонстрировать диплом о высшем медицинском образовании, лицензию Минсоцздрава на подобного рода деятельность и заодно, чего уж там, превратить воду в вино. А ещё лучше — отложите эти деньги на коляску и памперсы. Может, на коробку конфет и букет цветов врачу женской консультации даже останется. Потому что роды начинаются с беременности. А как вести беременность, врач акушер-гинеколог представляет себе лучше, чем «mamka_dura», сообщество «snova_v_polojenii» и «духовные акушеры» с дипломом в лучшем случае медучилища и безо всякой юридической и моральной ответственности.

А теперь, приняв серьёзный академический вид, я скажу вам: «Улыбайтесь!» Да-да. Своей беременности. Новой жизни. Каждому новому дню и даже врачу женской консультации. Поверьте, он хоть личность и «бездуховная», но обязательно улыбнётся в ответ. А если вы сопроводите улыбку волшебным словом «пожалуйста», он обязательно расскажет вам, для чего сдавать этот дорогой анализ на таинственный «хорионический гонадотропин» и почему нужно пить эти «жёлтые таблетки». У него хотя и нервы и где-то он немножечко доберман и не переносит запах навоза, но тоже человек. Ответственный за вашу беременность. С которой начинаются ваши роды.

P.S. Если на момент овуляции вы курили, а во время зачатия были слегка пьяны — это вовсе не повод делать аборт. Просто — прямо сейчас — выбросьте сигарету, выйдите из Интернета, встаньте и идите.

В ЖК.

«Зарекалась свинья говна не есть»

Что правда — украинскою мовою это звучит гораздо колоритнее.

Но ох уж мне эти читатели! Я складываю слова в предложения, а смысл они усматривают сами. К моим же заметкам не прилагается критики в духе соцреализма а-ля: «Этим текстом автор как бы говорит: «Опомнитесь! Это же ваша жена/подруга/любовница может копыта отбросить!» Ну что ж — я-то, конечно, зарекалась. Но в пространстве моего творчества этой темы ни разу не касалась. Нет-нет. Не будет статистики, как в отчётах для обл- и Минздрава. Не будет методических рекомендаций «Материнская смертность» под редакцией академика. Не будет программного документа ВОЗ. Будет лекция «для колхозников».

Основной аргумент апологетов родов на дому: «Наши бабки рожали! В пещерах — рожали! Наталья Гончарова — рожала! В Европах/Америках — рожают! И мы будем, фигли!» Я, наверное, не удивлю вас, если скажу, что основными поборниками и пособниками родов на дому, в ванной, под стогом, в хлеву и т. д. являются, не удивляйтесь, мужчины!

Что я вам скажу, дорогие поборники… Бабки, конечно, рожали под стогом, серпом перерезали себе пуповину, закапывали послед под берёзой — и в поле дальше арбайтен шли. Так бабки наши - у них какая ж фитнес-программа была! Утром воды из колодца натаскать, дров нарубить, коров, свиней и семью накормить. В печку ухватом — раз! — два! Согнулась — разогнулась. Руки вверх — руки вниз! А потом на речку — бельё полоскать на свежем морозном воздухе в ледяной водице. Ну, и так далее. Они, может, и были дебелые, да только под жирком у них мышцы были ого-го! Да и Наташи Гончаровы там же по соседству на свежем воздухе произрастали до определённого возраста. Да и то не всё так здорово было, как вы думаете. Просто кто их, бабок и Наташ, особо считал. Это те, что у вас на слуху. А сколько их померло под стогами и в дворянских спаленках? Вы хоть Булгакова с Вересаевым, что ли, почитайте — они против «родов на дому» были. То есть родов без специалиста. Это ведь оттуда и из ещё более глубокой «древности», господа, пришли к нам и кесарево сечение, и плодоразрушающие операции, о которых вы слыхом не слыхивали и дай бог вам и не услыхать. Вы не знаете, что такое декапитация? Краниотомия? А я — знаю. Не делала, правда. Да и нет таких сейчас, что особо-то умеют. Но краниотомию один раз видела. Девица на дому, кстати, рожала. Четверо суток. Потом в роддом привезли. Плод скончался, естественно. Потому что крупный был и в лобном предлежании. А скончался, судя по всему, суток двое назад. Оперировать уже не очень-то, хирурги меня сейчас поняли и простят за «колхозную» формулировку. Баба септическая — «грязная», скончаться может на столе от бактериально-токсического шока. Да и оперировать — заведомо матку удалять. А у неё первая беременность была. Она детей вообще-то хочет. Хорошо, Пётр Александрович в Индии работал долго и учителя у него были, которые все эти операции на раз исполняли. Он эту краниотомию[73 - «Черепосечение» (лат.) — плодоразрушающая операция. ] и выполнил. А потом плод по кускам извлёк. Я вам, апологеты и поборники, сейчас расскажу, как это. Просто расскажу. Вот такими заточенными крючками и ножами — в музей инквизиции при случае сходите — р-раз! — кусок черепушки в лоток. Р-раз! — ручка плода с куском ключицы. Да-да. По кускам. Ручки-ножки-мозги. Очень у неё муж, и свекровь, и она, в итоге, все дома хотели рожать. Вы думаете, я о какой-то забитой крестьянке здесь рассказываю? Нет. Она, прости господи, офис-менеджером была. В милом джинсовом комбезе для беременных.

Офис-менеджеры за водой по утрам к колодцу не ходят. Они под душем тело скрабиком потрут, тельце в метро или в автомобильчик закинут — и в офис. Там тушку — на стул и в монитор уткнутся. У тех — бабок и дворянок — и на свежем воздухе-то не все ОК было, вы хоть Вересаева и Булгакова почитайте, если мне не верите. А уж у менеджеров — хоть у офис-, хоть у топов — вообще ни к чертям собачьим. И только не надо меня смешить тремя часами в неделю в спортзале, ладно?

Или вот ещё чего всегда хотела, пока работала, — взять хоть раз такого апологета, чтобы посмотрел, что такое маточное кровотечение. Вернее — кровотечение в последовом и послеродовом периоде. Чтобы он увидел, ЧТО! ЭТО!! ТАКОЕ!!! Как женщина уходит в считаные минуты. Как из неё — нет, не хлещет — это не артериальное кровотечение, — как из неё СТРУИТСЯ кровь. Лаковая. Которая уже не свёртывается. В одну как-то тринадцать литров всего чего только можно влили. Да-да. И нетестированной крови в том числе литра четыре. Насрав на ВИЧ и аллергические реакции. Выкачав из «резервных доноров» — санитарок, акушерок, заведующего, анестезиолога, вашей покорной слуги, даже из людей, ждущих в приёме, кто согласился. Не верите? Не верьте. Мне пох на ваш нах. Это же не вы, апологеты родов на дому, смотрели, как женщина «выливается». В вену — струйно. Из влагалища — струйно. Баба, как ни странно, выжила. Спасибо врачам-убийцам. И всем принимавшим участие, как говорится. Ни в каких протоколах эти четыре литра не были отражены. Нет, флакон Er-массы был, конечно, запротоколирован. Потому что мало ли — прокурор. Мы ведь историю родов не для себя пишем, а для прокурора и чокнутых «апологетов». А женщина эта, кстати, рожала на дому. С акушеркой. Акушерка четыре часа (!!!) послед ждала. А потом манатки собрала, велела мужу «Скорую» вызывать и свалила по холодку. Пока «Скорая» приехала. Пока пробки. То да сё. Видать, шибко натренированный у роженицы ангел-хранитель был, что она дорогой не умерла.

Или в операционную взяла бы я такого апологета. Чтобы он посмотрел, что такое капилляры беременной матки. И что даже при обычном плановом кесаревом кровопотеря значительно выше, чем при прочих хирургических операциях. За исключением, быть может, сосудистых.

Или на слабость потужного периода бы пригласила.

У меня этих примеров — на монографию. Или на роман ужасов. Или на сериал «Глупые шутки со Смертью».

Не буду я перечислять далее диагнозы и возможные клинические ситуации. Только скажу — да! Роды — это нормально! Как вождение. Ты едешь-едешь. Нормально себе едешь. А потом — опа! из-за поворота «КамАЗ». Водила «КамАЗА» пьяный. Резина «КамАЗА» лысая. А дорога обледенела. Нет? Не пронял пример?

Дорогие апологеты, если вы руководствуетесь принципом «Бог дал, Бог взял» — не тормозите перед потенциально опасными поворотами. А чтобы почувствовать себя на вершине «веры», переобувайте своё транспортное средство перед зимой в лысую резину — «финскую» самоприлипающую. Но бога ради, не принуждайте свою женщину рожать на дому, в ванной, в хлеву или под стогом.

Европа и Америка, говорите? «За Европу» врать не буду. А в городе Бостоне на «домашние роды» выезжает бригада опытных акушеров и анестезистов. И только в том случае, если в течение пятнадцати минут—получаса, если что, они могут добраться в «условия развёрнутой операционной». Во всяком случае, в B&W так. Да и юридической ответственности у них поменьше, чем у нас. Оснащение получше. В медикаментах нужды нет. Там не скажешь мужу: «Нужен флакон плазмы. Пойдите на станцию переливания — стоит столько-то…» А он тебе в ответ квадратные глаза не состроит и не скажет: «Ах так, врачи-стяжатели-убийцы! Рожать надо только на дому!» Сам, милый, рожай где хочешь. А жену в роддом привези. Потому что сейчас «младенчики», как правило, капризные — «на сладенькое» не выбираются. У той булгаковской тётки, которой повитуха сахара во влагалище напихала, помнится, тоже не всё хорошо было.

История о том, как я решила обогатиться,

или Частная страховая медицина глазами врача

Давным-давно, когда я верила в Колобка и Лисичку-сестричку, а также работала в большой такой белой-белой многопрофильной-премногопрофильной клинической больнице, решила я стать богатой, как Крез. Опыт у меня был: я уже даже полгода с регулярным перенаписанием заявлений работала и. о. заведующего отделением обсервации. Собственно, заведующей меня не делали не потому, что я была молода — Гайдар в шестнадцать лет полком командовал, а потому, что на это место ждали какой-то «блатняк». Бедный «блатняк» ещё и не подозревал, что его ждёт на тернистом пути заведования этой «котельной». Плюсы такого статуса — лишь видимая верхушка айсберга минусов. И когда он наконец пришёл… Впрочем, оставим подробности. Я в меру коллегиальна всё-таки. Он был умён, прекрасный хирург, неплохой специалист. Всё в нем было хорошо, не считая того факта, что он пришёл из гинекологиии и совершенно не был готов к работе заведующего вообще и в акушерстве в частности. Ему казалось, что по мановению его жеста из двух рук и командного голоса всё будет твориться само, как из палочки Гарри Поттера. Он совершал классическую ошибку начинающего руководителя — не учитывал человеческого фактора и не чередовал кнут с пряником. К беременным он относился, как к гинекологическим больным, что само по себе чревато. Он орал в ответ на их вопросы. Они заливали смотровую потоками слёз по самые горизонтальные поверхности инструментальных столиков. Он орал ещё больше. Причём на ординаторов. Причём — при беременных, роженицах и родильницах. В общем, душка был тот ещё, да. Мне предложили уйти в дежуранты родильно-обсервационного блока физиологии на полгодика — отдохнуть. Но я не хотела отдыхать. Я жаждала много-много денег при условии минимальной ответственности.

Помела я по телефонным сусекам и, по совету и протекции друзей, пришла к главврачу только-только открытой страховой клиники. Нормального такого стационара, не путать с частным кабинетом и лечебно-диагностическим центром. Клиника была прекрасная. Вся такая белая и с красивыми зелёными и даже розовыми креслами. Родильного отделения в ней не было — это нерентабельно. Главврач принял меня с распростёртыми объятиями. Пообещал золотые горы и алмазные реки в платиновых берегах, помимо двух тысяч у. е. официальной зарплаты. От одной только суммы заработной платы я была в культурном шоке, потому что я даже не буду вам озвучивать свою тогдашнюю государственную зарплату. Вы подумаете, что я либо хочу вас разжалобить, либо так неудачно шучу.

Я быстро прошла все документальные пороги и водопады медосмотров, мне выдали красивую зелёную пижаму и халат на кнопках, как сейчас помню, и белые моющиеся тапочки. И я понеслась.

В ординаторы гинекологического отделения.

Больница была прекрасная. Жидкое мыло лилось изо всех щелей, только локтем в кнопку ткни. В оперблоке всегда была горячая вода и пижамы — не порванные на промежности. Операционные халаты были новёхонькие и даже вообще без завязочек фасона «однорукий бандит», а если и с завязочками — так никакой бобик из ЦСО не успел их погрызть в тряпки. А это операционное бельё — ах! А эти операционные столы — ох! Их не то что не надо было поддерживать ногой, они даже регулировались — ух! Операционные лампы светили, как дальний би-ксенон на встречной, скальпеля были острые, шовный материал — километрами, и даже анестезиолога Серёжу я увела с собой.

Пару дней я пребывала в восторженной эйфории. Пока не поступила пациентка с нарушенной внематочной. Войдя в брюшную полость с песней: «Как прекра-а-асен этот мир!» — я всё сделала как надо. Серж лил миорелаксанты не скупясь, ну и всего остального тоже. А уж в послеоперационном периоде, узнав у дежурной медсестры, чего у нас есть, я щедро назначила и антибактериальную такую, и антигистаминную сякую, и профилактику тромбоэмболических осложнений от щедрот по самый фактор Хагемана! Размывшись и попивая кофеёк, я мечтала, как обогачусь на одной зарплате плюс обещанные премии, а не на «дадут — не дадут», «обхамят — не обхамят», потому что надоело. Вот знаете, дать деньги тоже надо уметь. А то есть такие «благодарные» пациенты… Впрочем, отогнав всё нехорошее, оставшееся в прошлом, я просидела в ординаторской до рассвета, не сомкнув глаз от счастья, ну, и по родзальной привычке. Даже писала стихи. Пятнадцать раз навестила пациентку. Серёга — тот вообще сидел около неё, читая глянцевый журнал.

— Ты как? — шепотом поинтересовалась я у него.

- Да, блин, как медведь-шатун, — тоже шёпотом ответил он и зачем-то сам измерил пациентке давление.

- Пойдём покурим, — прошипела я.

- Ага, — засипел он в ответ.

И мы пошли.

А утром пришла старшая сестра отделения гинекологии. А потом была «пятиминутка». Я получила штраф за «неоправданное назначение медпрепаратов». Серёга тоже был мрачнее тучи — миорелаксанты и анестетики будут подороже антибиотиков и гепаринов всех мастей.

В общем, к концу месяца мы с ним уже смеялись как дети. Потому что получили зарплату минус штрафы — ровно на два чупа-чупса. А ещё через три месяца мы уволились. И пришли в родную белую-белую, такую большую-пребольшую, многопрофильную-премногопрофильную больницу. Там, если что, всё-таки «Иван Иванычи» своим «Милочкам» иногда покупают медикаменты. И начмед хоть и оборотень, и скотина редкостная, и паскуда мерзостная, но всё-таки если имеет — то за дело. И смешную зарплату уже никто не отберёт. И мешок картошки принесут. А некоторые пациенты и родственники даже деньги за работу умеют дать, не оскорбляя чести и достоинства. И с мозгами дружат. А не как в той клинике: «А почему мне не выписывают того-то и того- то? У меня же страховка!!!».

Да потому-то, блин!

P.S. Текучка кадров в той больнице была страшная. «Ой, така тякучка!!!»(с)

P.P.S. Напоминаю — а то у некоторых память, как желудок у котенка — это была страховая клиника, а не частный кабинет и не лечебно-диагностический центр. К тому же это было достаточно давно. Впрочем, я сомневаюсь, что с тех пор произошли кардинальные перемены.

P.P.P.S. И я ещё не рассказываю вам обо всех ужасах процедуры списания препаратов. Умножьте на сто тысяч существующую в государственных клиниках процедуру. Впрочем, тут меня поймут только врачи.

Эко

«— …Они могут пересадить мне идеальные яйцеклетки

какой-нибудь восемнадцатилетней, но стенки моей

матки слишком тонкие. Яйцеклетки не приживутся…

— …Я бесплодна… Наконец-то я по-нимаю, что

означает это слово. У меня не могут вырабатываться

полноценные яйцеклетки, я не могу вынашивать

ни своих, ни чужих детей…

— Ты же знаешь, я проходила курс люпронотерапии

девять раз, девять раз я становилась от этого

люпрона сумасшедшей сукой…»

Колин Харрисон. Форсаж

Эх, люди-человеки…

Я, кстати, тоже не Будда, так что не надо!

Мне уже столько раз сообщали, что я «должна нести ответственность», что если бы попутно — в качестве BTL-акции — крест, гвозди и «десяток солдат» дарили, я бы уже казармы отстроила и свою армию имела.

Кто-то говорил разумные вещи — равнодушно, яростно или печально. Естественно, не обошлось без ханжей и порицателей, а также призывов и объяснений. То есть хоть унитаз приноси, хоть то, чем на нём сидят, показывай — КПД ниже, чем у паровоза.

«И посредине этого разгула» я однажды получила комментарий от одной дамы, весьма разумной и достаточно успешной — с карьерой всё более чем ОК, и котят спасает, и за границами отдыхает. И человек любимый имеется. А написала она вот что: «…После 5 лет бесплодных попыток родить я как-то до сих пор не знаю, как же мне реагировать на взаимоуважительное общение двух лагерей: «родительского» и «чайлд-фришного» — не знаю, то ли смеяться, то ли рыдать до посинения. Но, слава богу, природное чувство юмора помогает в последний момент «придушить» комок слёз в горле, и я могу с таким развесёлым апломбом произнести (имея в виду и тех и других): «Мне бы ваши проблемы!»

И, спасибо ей, я одумалась. Я перестала объяснять что-либо друзьям, ударять автоиронией по ханжеству и разгильдяйству и разумными доводами — по «ярости благородной». Ибо им бы наши проблемы.

Тут не будет «устрашающих» методик и латинской терминологии in vivo/in vitro[74 - «В жизни» / «в стекле» (лат.) — в живом организме / в пробирке. ]. Не будет перечисления «чудес» фармакологии, особенностей подготовки, процедур, вынашивания и родоразрешения, если повезло. Здесь не будет акушерства и гинекологии, а также репродуктивного здоровья и популярной эмбриологии. Не будет озвучено сумм. Не будет подсчитано количество навсегда умерших нервных клеток. Не будет поставлен знак качества боли, которую не унять иначе, нежели чувством юмора. Будет маленькая история из копилки моей не такой уже короткой жизни.

У моего брата была жена номер раз. Она была достаточно хитрым, достаточно сильным, весьма жёстким и довольно непростым хорошим человеком. Так вышло, что у неё была апоплексия яичника и две внематочные. Она лишилась маточных труб. Она была готова усыновить ребёнка, но против этого была моя… мама. Брату было, если честно, всё равно. А потом вроде уже и не всё равно. Кто их поймёт — этих мужчин. Представителям пола male подкласса vulgar — то есть «обыкновенный» — иногда кажется, что если это не его сперматозоид, то и не надо. Им порою «не надо» — даже если и его. Ну, да мы не об этом. На эту тему поскандалим как-нибудь в другой раз.

На девять раз её не хватило. Только на пять. Три слова. «Только». «На». «Пять». Вы себе можете представить, ЧТО значат эти три простых слова? Сколько съеденных и вколотых гормонов? Сколько людей в белых халатах и зелёных пижамах? Сколько ультразвуковых исследований? Сколько малоприятных инвазивных процедур? Сколько дорогостоящих средств и металлических инструментов? Сколько ожиданий и сколько… разочарований? Сколько слёз, которые она выплакала в одиночку.

Давление общества, говорите? Ну-ну… Дайте мне ссылку, плиз, на сообщество «Женщины, пере-несшие ЭКО». Да чтобы с залётом постов в топ новостных лент. Да чтобы со стоном, что слышен, чуть выйди на Волгу.

У моей невестки номер раз не получилось. Ни в Одессе, ни в Киеве, ни в Москве. Развелись они совсем по иной причине. Она вышла замуж за вдовца с маленькой девочкой. У неё всё хорошо. Я надеюсь. Как-то в мой приезд в Одессу мы с ней неплохо выпили в ныне закрытом «Фиделе», и она мне сказала: «Это ужасно, но я рада, что её мать умерла».

Дата добавления: 2014-12-26