В 1980-2001 гг

Связь ВВП на душу населения с потреблением энергии на душу населения

Год	Суммарный ВВП, млрд долл.	Суммарное потребление энергии, млрд т у.т.	Население	Средний удельный ВВП, долл./чел.	Среднее удельное потребление энергии, т у.т./чел.	Средняя энерго­емкость ВВП, т у.т./долл.
				4,88	1,98	0,41
				4,87	1,92	0,39
				4,74	1,85	0,39
				4,77	1,83	0,38
				4,88	1,89	0,39
				4,97	1,90	0,38
				4,97	1,90	0,38
				5,02	1,92	0,38
				5,17	1,98	0,38
				5,21	1,96	0,38
				5,26	1,94	0,37
				5,27	1,96	0,37
				5,11	2,19	0,43
				5,10	2,20	0,43
				5,18	2,19	0,42
				5,24	2,22	0,42
				5,35	2,25	0,42
				5,47	2,25	0,41
				5,52	2,22	0,40
				5,63	2,24	0,40
				5,76	2,26	0,39
				6,02	2,35	0,39

Источник: А.Г, Коржубаев, Нефтегазовый комплекс России, Новосибирск, Академическое издательство «Гео», 2007, с. 24.

Вне зависимости от моделей и уровня экономического развития, динамики демографических процессов, технологических, ресурсосырьевых, природно-климатических, географических особенностей, отмечает А. Коржубаев, в большинстве стран мира в анализируемый период 1980-2001 гг. наблюдалось увеличение душевого потребления энергии[8]. Так за анализируемое двадцатилетие душевое потребление энергии в Южной Корее увеличилось почти на 10%, в Португалии – на 6,8%, в Греции – на 4,3%, Норвегии – на 3,4%, Японии – на 2,3%, Италии – на 2,1%, Франции – на 1,8%, России – на 1,6%, в Германии – на 1,3%, в США – на 1,1%[9] (см.табл. 2). Таким образом, даже в тех странах, которые перешли на модель развития экономики с интенсивным энергосбережением, пока не удается остановить рост душевого потребления энергии, однако успехи в экономии энергии весьма внушительные.

Таблица 2

Изменение душевого потребления энергии в 1980-2001 гг. (1980 г. = 100)

Страна	Показатель	Страна	Показатель
Южная Корея	9,88	Израиль	2,06
Ливия	8,38	Гондурас	2,05
Таиланд	7,65	Швейцария	2,03
Непал	7,35	Чили	2,02
Португалия	6,78	Филиппины	2,02
Иран	5,59	Ямайка	1,93
Тунис	5,13	Гватемала	1,91
Пакистан	5,01	Ирландия	1,84
Парагвай	4,68	Франция	1,83
Мальта	4,57	Мексика	1,77
Греция	4,32	Бельгия	1,74
Иордания	4,19	Австралия	1,71
Коста-Рика	4,15	Канада	1,68
Индонезия	4,13	Россия	1,63
Испания	3,78	Аргентина	1,62
Гаити	3,71	Швеция	1,58
Норвегия	3,36	Венесуэла	1,56
Боливия	3,16	Колумбия	1,50
Турция	3,16	ФРГ	1,31
Сальвадор	3,12	Панама	1,26
Новая Зеландия	2,81	Дания	1,21
Финляндия	2,48	Великобритания	1,12
Гана	2,33	Никарагуа	1,12
Япония	2,31	США	1,11
Камерун	2,21	Перу	1,09
Нидерланды	2,16	Кения	1,08
Уругвай	2,15	Уганда	0,86
Италия	2,09	Замбия	0,51
Австрия	2,06

Источник: А.Г, Коржубаев, Нефтегазовый комплекс России, Новосибирск, Издательство «Гео», 2007, с. 27.

Возвращаясь к проблеме роста взаимозависимости экономик в условиях глобализации, важно отметить, что если функционирование транспорта и связи обеспечивается мобилизацией труда и капитала, то в обеспечении энергоснабжения положение складывается иначе. Здесь, кроме сложения трудовых и финансовых ресурсов, нужно наличие сырьевой базы – обеспеченность природными ресурсами. Однако природа разместила природные богатства на планете крайне неравномерно. В результате месторождения жизненно важных источников тепла и энергии – нефти и природного газа оказались расположенными далеко не там, где потребность в них наиболее важна. Это обуславливает необходимость решения проблем снабжения через международную торговлю и трансграничное инвестирование капиталов, требует тесной увязки взаимных экономических интересов стран-производителей и стран-потребителей, что еще больше усиливает взаимозависимость их друг от друга. С другой стороны, если увязка взаимных интересов не реализуется, такая взаимозависимость может явиться источником крупных противоречий, проявления попыток обеспечить доступ к «чужим» ресурсам путем военных конфликтов или средствами экономического и внеэкономического принуждения.

Важно отметить, что ситуация, складывающаяся в отношении энергоресурсов, начинает иметь место и в отношении других полезных ископаемых и других природных богатств, имеющих важное значение для обеспечения социально-экономического развития. Это, прежде всего, относится к рудам ряда цветных, редких и драгоценных металлов, отдельным нерудным ископаемым. Даже вода в современных условиях уже является стратегически важным источником поддержания национальной безопасности и благополучия, о чем весьма убедительно поведал нам мэр Москвы Ю. Лужков в своей книге «Вода и мир». Ю. Лужков пишет: «Вода – ресурс не менее значимый, нежели нефть. И не нужно быть Нострадамусом, чтобы предсказать, не научимся ее продавать – придется отдавать даром»[10], а полезно использовать и продавать у России есть что: 26 тыс. куб. км пресной воды содержат наши двенадцать крупнейших озер, а суммарный годовой сброс рек оценивается более чем в 4 тыс. куб. км[11]. Цена воды в Испании составляет 16 центов за куб. м, в Израиле – 20 центов, в Нидерландах – 1,3 доллара, а в Японии – около 3 долл. за куб.м. Учитывая такую высокую стоимость, представляется, что для нас главное - прекратить ее расточительное использование и не поддаться соблазнам раздать воду соседям в благотворительных целях или в угоду большой политики.

Возвращаясь к проблеме снабжения энергоресурсами, при решении которой рост взаимозависимости наций проявляется в наибольшей степени и носит глобальный характер, следует отметить, что в 2007 г., по оценкам Международного Энергетического Агентства (далее МЭА), импортная зависимость всей группы промышленно развитых стран от поставок нефти из-за рубежа составляла 58%, в том числе импортная зависимость стран Северной Америки – 43%, стран Азиатско-Тихоокеанского региона – 92%, стран Европы – 64%[12]. Зависимость от импорта природного газа наиболее характерна для стран европейского континента (45% в 2006 г.), стран Азии (91%) и Тихоокеанского региона (61%)[13].

С другой стороны, двенадцать стран, образующих ОПЕК, а также Россия и ряд стран СНГ располагали по состоянию на конец 2007 г. 86% доказанных запасов нефти и 80% запасов природного газа[14]. На долю этих стран в 2007 г. приходилось 59% мировой добычи нефти и 43% добычи газа[15].

Такая расстановка сил на мировых нефтяном и газовом рынках приводит к тому, что в каналы международной торговли попадает более половины мировой добычи нефти и почти 30% добычи природного газа.

Учитывая все повышаюшуюся роль надежного энергоснабжения в условиях увеличивающейся взаимозависимости стран друг от друга по линии международной торговли, быстро меняется и значение нефти и природного газа как товаров – из сырьевых товаров, как их называли раньше, вкладывая в это понятие что-то второстепенное (отсюда и «сырьевой придаток» как синоним зависимого поставщика) нефть и газ превращаются в товары первоочередной необходимости – в ключевые товары, без которых в случае отсутствия собственных источников снабжения невозможно существование нации. В современных условиях в потребительскую стоимость нефти и природного газа как товаров добавляется такое новое качество, как способность обеспечивать энергетическую, а вместе с тем и экономическую безопасность и независимость. Наличие у нации известной ресурсной базы в современных условиях является не «сырьевым проклятием» и не симптомом «голландской болезни», как это рисуют отдельные наши научные авторитеты, а наоборот, универсальным благом, рычагом управления своими внешнеэкономическими и внешнеполитическими связями, базисом для социально-экономических преобразований внутри страны, источником средств для инновационного обновления народного хозяйства. По этой причине, выражаясь на журналистском жаргоне, не ясно, кто же больше сидит на «нефтяной игле» - страна, продающая энергетические и другие ресурсы, или страна, вынужденная в силу своей ресурсной недостаточности их покупать и находиться в постоянной зависимости от источников поставки и конъюнктуры рынка этих товаров.

Что же касается призывов немедленно кончать с сырьевой зависимостью, особенно участившихся в связи с временным снижением цен на нефть, то автор хотел бы предоставить слово известному специалисту по внешнеэкономическим связям академику И.Д. Иванову, который в своей книге «Внешнеэкономический комплекс России: взгляд изнутри», вышедшей в 2009 г., пишет: «Однако, вопреки заклинаниям о «ресурсном проклятии» и «голландской болезни» (исходящими, в основном, из уст тех, кто оказался профессионально неспособным предвидеть неизбежный рост мировых цен на топливо, а ныне не в состоянии грамотно распорядиться доходами от этого в национальных интересах), России было бы совершенно неразумно отказываться от своих естественных преимуществ в данной области»[16]. Ссылки же на «нефтяную иглу» уязвимы еще и потому, что доля рентных доходов от минерального сырья в ВВП России, - пишет И.Д. Иванов, - составляет всего 1/3, и она занимает по этому показателю лишь 12-е место в мире позади большинства стран ОПЕК, Казахстана и Азербайджана[17].

Таким образом, подводя итог сказанному, отметим, что неумолимо развивающаяся глобализация, сближая страны, в то же время на участке энерго- и ресурсоснабжения все больше разъединяет их, превращая в игроков разных команд на мировом рынке. А это требует усилий мирового сообщества в развитии и совершенствовании правил игры на мировом поле глобальной энергетической безопасности.

Рассматривая процесс глобализации в целом, следует также отметить, что оставаясь общим экономическим законом, глобализация охватывает своим воздействием все государства, предоставляя им широкие возможности ускоренного социально-экономического и научно-технического прогресса, сокращая разрыв в уровнях развития между странами, обеспечивая ускорение «догоняющего развития» для одних – более отсталых стран, и создавая дополнительные возможности укреплять свое экономическое могущество и благосостояние для других – наиболее развитых государств. Именно в этом контексте надо рассматривать отношение к таким международным инструментам глобализации, как ВТО с ее сводом правил, которые должны быть обязательны для всех. В этой связи вполне уместно требование к этой организации радикально облегчить прием в нее для всех стран, обеспечивая тем самым полную законодательную глобализацию условий и участия в международном торговом обмене. Речь идет о присоединении к 153 странам, числящихся на июль 2008 г. членами ВТО, не более трех десятков стран-наблюдателей, претендующих на членство, из которых лишь не более десяти стран являются крупными или средними торговыми нациями. Это – Россия, Алжир, Азербайджан, Белорусь, Иран, Ирак, Казахстан, Ливия, Сербия, Узбекистан.

Глобализация является длительным процессом, развивающимся эволюционно с преодолением многочисленных глубинных противоречий и, что особенно важно, с выравниванием национальных особенностей у участвующих в ней стран. Последнее обстоятельство вызывает особую неприязнь к глобализации у многочисленных групп антиглобалистов, усматривающих в нарастающем процессе не только угрозу ликвидации национальной самобытности, но и подрыва основ государственности и суверенитета страны. Однако складывающаяся в мире практика показывает, что подавляющее большинство стран, наоборот, старается приспособиться к идущему процессу, примерить его к своим национальным интересам для повышения эффективности своего национального развития, что еще более повышает роль национальных государств в обеспечении главного бесконфликтного перехода в интегрирующееся мировое сообщество. Те же «упрямцы», которые игнорируют новые правила уличного движения на мировой арене, быстро и жестко штрафуются, расплачиваясь углублением своей экономической отсталости и ухудшением благосостояния широких масс трудящихся. Это полностью относится к нашим отечественным экономическим «старообрядцам», отрицающим необходимость принятия канонов ВТО. Таким образом, глобализация ни в коей мере не подрывает жизнеспособность государства как политического института, а лишь обуславливает поиск дополнительных государственных функций, обеспечивающих создание новых механизмов воздействия на экономику и защиту ее от экспансии более могущественных конкурентов и противостоянию деструктивной стихии рыночных сил, усиливающихся по мере развития глобализационных процессов.

Вместе с тем нельзя не отметить, что у отдельных, наиболее развитых в экономическом отношении, государств нередко появляется желание приспособить всемирный процесс глобализации к своим узким стратегическим целям и навязать свои модели глобализации другим странам, что, естественно, вызывает негативную реакцию и сопротивление мирового сообщества и отдельных его членов, которым на практике приходится сталкиваться с проявлением такого инотолкования правил игры в условиях глобализации.

Это в полной мере относится к ряду держав, превращающих переговоры о вступлении России в ВТО в инструменты торга по вопросам, не имеющим ничего общего с деятельностью этой организации. В этой связи Президент России В. Путин отметил в своем Послании Федеральному Собранию 10 мая 2006 г., что Россия ведет переговоры о присоединении к ВТО «только на условиях, которые полностью учитывают экономические интересы России»[18].

Помимо этого вопроса престижного характера, проведение твердой линии в ходе переговоров должно принести стране ощутимые материальные выгоды. По средневзвешенным оценкам, наш суммарный выигрыш при сохранении существующей переговорной позиции составит 8 – 10 млрд долл. в год[19].

Россия давно и глубоко вписана в международное разделение труда и вследствие этого не может не играть активную роль в нарастающейглобализации мировой экономики. О глубине включения России в международный обмен и степени открытости ее экономики можно судить по отношению российского экспорта к ВВП. По этому показателю на начало нового века Россия имела самую высокую внешнеэкономическую ориентацию среди первых десяти наиболее крупных экономик мира[20]. Так отношение экспорта к ВВП у России составляло 35,7% против 33% у Германии, 28,0% у Великобритании, 26,0% у Франции, 25,0% у Италии, 15,7% у Японии, 12,0% у Индии, 11,5% у Китая, 10,7% у США и 10,0% у Бразилии.

Однако, несмотря на высокую экспортную квоту, Россия в силу недостаточности освоения экспортного потенциала и слабой степени его диверсификации занимает пока еще скромные позиции в мировой торговле. Удельный вес России в мировом экспорте в начале века составил всего 1,7%, что намного ниже, чем у других стран, меньших по масштабам экономики и территории, например, Республики Корея (2,4%), Мексики (2,6%), Сингапура (2,0%). Невелика доля России и в мировом импорте (0,8% в 2000 г.).

За 1995-2007 гг. российский экспорт увеличился в 4,5 раза, а импорт в 4,3 раза, а доля России в мировой торговле возросла с 1,5% до 2,6%.

В то же время удельный вес России в мировом экспорте по отдельным товарам, по которым она имеет явные конкурентные преимущества по сравнению с другими странами, намного выше. Так, в 2007 г. Россия делила с Саудовской Аравией первое место в мире по добыче нефти (12,6% мировой добычи) и прочно занимала первое место по добыче газа (21% мировой добычи).

По другим видам энергоресурсов позиции России не столь сильны, но стране тем не менее принадлежит пятое место в мире по добыче угля (4,7%), шестое место по потреблению гидроэнергии (5,7%), четвертое место по производству электроэнергии (5,2%); Россия занимает третье место по установленной мощности нефтеперерабатывающих заводов, уступая по этому показателю лишь США и Китаю.

Располагая мощной нефтегазовой промышленностью и надежной сырьевой базой (6,4% мировых достоверных запасов нефти и 25,2% запасов природного газа), Россия полностью удовлетворяет внутренний спрос на энергоресурсы и традиционно выступает одним из ведущих экспортеров нефти и газа на мировом рынке. К настоящему времени доля России в мировом экспорте нефти оценивается в 12%, что позволяет ей занимать второе место по этому показателю после Саудовской Аравии. К этому надо добавить, что Россия выступает и как лидирующий экспортер нефтепродуктов, опередив в 2006 г. Нидерланды (около 9% мирового рынка нефтепродуктов)[21]. Лидирует Россия и по экспорту природного газа, обеспечивая 21% мирового экспорта сетевого газа (2007 г.)[22]

Важно отметить, что специализация России в качестве экспортера энергетических товаров в последние годы существенно усилилась. Так, в 2007 г. Россия экспортировала 258 млн т нефти, 112 млн т нефтепродуктов, 192 млрд куб. м природного газа, 98 млн т каменного угля и 18,5 млрд кВт.ч электроэнергии, тогда как весь союзный экспорт энергоресурсов в 1987 г., накануне распада СССР, составлял по нефти 137 млн т, по нефтепродуктам 59 млн т, по природному газу 84 млрд куб. м, по углю 35 млн т и по электроэнергии 35 млрд кВт.ч[23]. Таким образом, к настоящему времени уровень российского экспорта намного превышает союзный: по нефти и нефтепродуктам почти в 2 раза, по газу в 2,3 раза, по каменному углю в 2,8 раза и лишь по электроэнергии он снизился почти в 2 раза. В 2007 г. на экспорт направлялось 53% всей добываемой в стране нефти, 48% всех производимых нефтепродуктов, 29% всего добываемого газа и 40% всего добываемого угля. Аналогичные данные за 1987 г. по СССР показывают, что доля экспорта в добыче и производстве энергоресурсов составляла: по нефти всего лишь 22%, по нефтепродуктам 12%, по газу 11% и по углю 5%.

Такое увеличение доли экспорта в производстве какого-либо товара, которую чаще называют экспортной квотой, само по себе не несет какой-либо угрозы национальной экономической безопасности, если сохраняется постоянный спрос в условиях повышательной динамики мировых цен, создает источник дополнительных доходов для социально-экономического развития государства. Однако такая высокая степень зависимости от рыночной конъюнктуры обуславливает валютно-финансовые и экономические трудности в периоды неблагоприятной для экспортеров конъюнктуры, вынуждая их омертвлять выручку в различного рода фондах, говоря простым языком, сберегая их на черный день, создавая так называемые валютные «подушки безопасности», оправдавшие себя в ходе борьбы с финансовым и экономическим кризисом в России в 2008 – 2009 гг. При этом, как это имеет место в случае с Россией, уязвимость энергетического сектора по сравнению с другими отраслями экономики намного слабее, поскольку спрос на энергоресурсы, которые важны для поддержания жизнедеятельности любой нации, сохраняется на рынке в большей степени, чем на продукцию других отраслей.

Когда-то один из российских императоров, имея в виду территориальные размеры России, протяженность ее дорог, различие ее климатических зон, огромный потенциал природных богатств для всестороннего развития, говорил: «Россия – это даже не страна, это – часть света». Именно с такой меркой надо подходить к России сегодняшнего дня. Такая страна, как Россия, не должна быть узко специализирована на производстве одного – двух товаров для экспорта, пусть даже очень важных по международным меркам. Она должна иметь разветвленную, всестороннюю, многоотраслевую экономику, базирующуюся на своем внутрироссийском межрегиональном разделении труда и интеграции в рамках как международного сотрудничества, так и сотрудничества внутри стран СНГ, включая ЕврАзЭС, ШОС и Союзного государства Россия – Беларусь. Одновременно такая экономика должна располагать легко мобилизующимся внешнеторговым потенциалом, созданным на базе использования естественных конкурентных преимуществ России и реализуемых как источник доходов для осуществления программ модернизации экономики, удовлетворения через импорт потребностей в том,что страна фактически не в состоянии пока производить и, важное, о чем не надо забывать, для постоянного повышения благосостояния своих граждан, которым конституционно принадлежат используемые блага природы. По этой причине в подходах к составлению различного рода концептуальных программ социально-экономического развития правительство России должно исходить из этого принципа, стремясь максимально развивать экономику, по возможности совмещая эту задачу с задачей освоения и внедрения в оборот наиболее наукоемкой, высокотехнологичной инновационной продукции и товаров глубокой степени переработки. Именно с этих позиций исходит и «Концепция долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации на период до 2020 года», утвержденная 17 ноября 2008 г. Распоряжением Правительства № 1662-Р. Этот документ поручил Минэкономразвития России до 1 августа 2009 г. разработать прогноз долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации на период до 2030 года.

Таким образом, Россия имеет все основания думать о будущем, ставя во главу угла перспективы востребованности российских топливно-энергетических ресурсов на мировом рынке и учет тенденций в развитии производства и потребления в мире важнейших видов энергоносителей.

Развитие экспорта в условиях глобализации все и более становится важнейшим рычагом поступательного развития экономики стран, поставивших задачу ускоренного развития своей экономики. Так, прежде чем представить миру результаты своего «экономического чуда», Японии потребовалось 27 лет обеспечения среднегодового прироста экспорта в 14,2%, Республике Корея 35 лет (темп прироста экспорта 21,5%), Малайзии 28 лет (10,2%), Китаю 24 года (11,9%)[24]. При этом этим странам было неважно, что экспортировать – сырье, сложную технику, одежду – лишь бы производство и экспорт этих товаров вписывались в критерии конкурентных преимуществ, которыми располагала страна-экспортер, что открывало ей наиболее дешевый путь с помощью экспортного рычага задать нужный темп экономическому развитию и осуществлению структурных реформ, формирующих многоотраслевую высокотехнологическую экономику. Характерно, что Китай тем самым обеспечивает, начиная с 80-х гг. ХХ в., нужный рост ВВП в 9,5%, что позволяет ему с лихвой обеспечивать удвоение ВВП каждые десять лет и одновременно развивать высокотехнологические отрасли промышленности. Таким образом, чтобы не только реализовать свои амбициозные планы, но и просто выжить в условиях современного международного разделения труда, страны должны специализироваться на том, что эти страны могут делать лучше других и выносить продукты своего труда на мировой рынок.

Важно отметить, что в современных условиях бурного роста глобализации развитая внешняя торговля все больше выступает как важный самостоятельный фактор современного экономического развития. Так, чистый вклад внешней торговли в рост ВВП в 2006 г. составлял у Германии 1,2%, у Австралии 1,5%, у Южной Кореи 1,6%, Финляндии 2,4%, Венгрии 3,4%, а в целом по миру 0,4%, а в России он оценивался в 2,3 – 2,5%[25].

Оценивая возможности России использовать опыт других стран по максимальному использованию экспортного рычага для ускоренного развития, необходимо отметить, что на поверку у нашей страны не такой уже большой выбор явных конкурентных преимуществ, которые могли бы обеспечить срочное крупномасштабное трансформирование российской экономики в многоотраслевое высокотехнологическое хозяйство.

Вряд ли в современных условиях после массового «исхода заграницу» в прошлом десятилетии талантливых российских исследователей и после многолетнего недофинансирования отечественной науки, лишившего наших ученых возможности соревноваться с западными, а теперь и восточными коллегами в научно-техническом забеге на длинные дистанции, Россия может рассчитывать на использование достижений науки в качестве серьезного конкурентного преимущества. Весьма красноречиво об этом свидетельствует тот факт, что, если в начале 90-х годов прошлого века доля России в мировом объеме заявок на изобретения превышала 16%, а в числе выданных патентов – более 33%, то к сегодняшнему дню наша доля заявок на изобретения снизилась в семь раз (2,9%), а по патентам почти в 13 раз (2,6%)[26]. Объем внутреннего рынка инновационной продукции в России составляет менее 1% мирового, что в 192 раза меньше, чем в США, в 85 раз меньше, чем в Японии и в 15 раз меньше, чем в Китае[27].

Наглядным результатом инновационной стагнации в России является ее отставание от ведущих стран в производительности труда. По этому показателю Россия находится на уровне Европы конца 60-х годов и обладает лишь 27% потенциала США[28].

В научно-техническом отношении только отечественный военно-промышленный комплекс является крупным экспортером конкурентоспособной продукции, обеспечивая до половины машинно-технического экспорта России. Но рынок вооружений весьма ограничен и, кроме России, на него претендуют многие другие поставщики оружия, начиная с США и завершая Китаем и Украиной.

Важно отметить, что рынок вооружений серьезно сокращается для России в связи с резким падением запродаж в Китай. Так объем поставок российского вооружения для китайской армии в 2007 г. сократился по сравнению с 2006 г. на 63%[29]

Отрасли машиностроения, производящие массовую современную продукцию, по всей вероятности также не смогли бы справиться с поставленной задачей и внести весомый вклад в развитие экспорта. На их долю в первой половине 2008 г. приходилось лишь 4,6% российского экспорта, причем около половины поставляемой продукции шла на неизбалованные качеством продукции рынки стран СНГ. Российское машиностроение, к сожалению, на сегодня не в состоянии решить не только проблему замещения экспорта нефти и газа своей продукцией, но и проблему радикального обновления действующего парка машин и оборудования в самой российской промышленности, находящегося в критическом состоянии, «отставая от передового уровня даже не на годы, как отметил бывший Президент России В. Путин, а на десятилетия. А эффективность использования энергии, даже со ссылкой на климатические условия, у нас в разы ниже, чем у прямых конкурентов России на мировых рынках»[30]. В 2008 г. средняя степень износа основных фондов в России составляла 46%, а коэффициент обновления основных фондов был равен 3,9%. Правда, следует отметить, что в ряде технологий Россия находится на мировом уровне. Это относится к ракетным двигателям, аэродинамике, атомной и водородной энергетике.

Вряд ли также при весьма напряженном инвестиционном потенциале может быстро реализоваться такое бесспорное конкурентное преимущество России, как ее географическое положение, позволяющее существенно облегчить, удешевить и ускорить транспортировку грузов между Востоком и Западом, между Европой и странами Азиатско-тихоокеанского региона. Да и потребности в обеспечении такого сквозного движения неуклонно сокращаются в связи с убыстрением образования региональных интеграций как на востоке, так и на западе, что ограничивает потребности в массовой транспортировке грузов в результате повышения степени самообеспеченности интегрирующихся объединений при сохранении важности перевозок лишь топливно-сырьевых товаров.

Не может стать существенным конкурентным преимуществом и дешевизна квалифицированной рабочей силы в России. Российские зарплаты, хотя и на порядок ниже западных стандартов, тем не менее не решают проблемы, учитывая напряженную демографическую ситуацию в стране, давно выдвинувшей в число первоочередных проблему привлечения иммигрантов для поддержания баланса как квалифицированной, так и неквалифицированной рабочей силы.

Таким образом, на сегодня, как и во все исторические периоды существования Российской империи, СССР, а затем и Российской Федерации, ее главным и крупнейшим конкурентным преимуществом, широко используемым многие годы и все еще сохраняющим свой огромный потенциал, являются природные российские ресурсы, которые в условиях нарастающей глобализации становятся важнейшим фактором не только развития нашей страны, но и мирового экономического роста, надежным гарантом поддержания ресурсной и энергетической безопасности в мировоммасштабе. В таблице 3 приведены данные о потенциальных возможностях, какими располагает Россия по сравнению с другими странами в отношении имеющихся у нее ресурсов.

Таблица 3

Дата добавления: 2015-04-25