КАТЕГОРИИ: Архитектура-(3434)Астрономия-(809)Биология-(7483)Биотехнологии-(1457)Военное дело-(14632)Высокие технологии-(1363)География-(913)Геология-(1438)Государство-(451)Демография-(1065)Дом-(47672)Журналистика и СМИ-(912)Изобретательство-(14524)Иностранные языки-(4268)Информатика-(17799)Искусство-(1338)История-(13644)Компьютеры-(11121)Косметика-(55)Кулинария-(373)Культура-(8427)Лингвистика-(374)Литература-(1642)Маркетинг-(23702)Математика-(16968)Машиностроение-(1700)Медицина-(12668)Менеджмент-(24684)Механика-(15423)Науковедение-(506)Образование-(11852)Охрана труда-(3308)Педагогика-(5571)Полиграфия-(1312)Политика-(7869)Право-(5454)Приборостроение-(1369)Программирование-(2801)Производство-(97182)Промышленность-(8706)Психология-(18388)Религия-(3217)Связь-(10668)Сельское хозяйство-(299)Социология-(6455)Спорт-(42831)Строительство-(4793)Торговля-(5050)Транспорт-(2929)Туризм-(1568)Физика-(3942)Философия-(17015)Финансы-(26596)Химия-(22929)Экология-(12095)Экономика-(9961)Электроника-(8441)Электротехника-(4623)Энергетика-(12629)Юриспруденция-(1492)Ядерная техника-(1748) |
By Basic Books, Inc. 6 страницаТа убежденность в существовании интеллектуального и культурного прогресса, которую мы находим у греков, не могла бы существовать, не имея фундамента в том практицизме, который подметил профессор Момильяно. Разумеется, существовало определенное разнообразие взглядов как в V, так и во II и в I веках до н.э. Но в целом, как ясно показывает изучение философии Эпикура или Зенона, вера в знания, мудрость, в способность человека совершенствовать и себя, и общество, в котором он живет, оставалась очень сильной. ЛУКРЕЦИЙ Эта вера была достаточно сильна для того, чтобы ею был
Часть I. Происхождение и развитие идеи прогресса Глава 1, Мир античности Как следует из первых страниц этого шедевра, Лукреций получил греческое образование. Его комментарии и критика обнаруживают его полную осведомленность в отношении греческой философии, начиная с Гераклита, Эм-педокла, Анаксагора и так далее. Очевидно, наибольшее влияние на книгу Лукреция, по крайней мере на начальные разделы этой работы, оказало учение Демокрита об атомах в пустоте. Но восхищался Лукреций больше всего Эпикуром, который объединил атомистическую философию со многими другими концепциями не только физических, но и психологических, и социальных явлений. Не последнее место в списке возможных причин особого отношения Лукреция к Эпикуру занимает тот факт, что Эпикур создал систему мышления, которая не требовала обращения к богам за объяснением физических и человеческих процессов, хотя и не предавала их полному забвению. Если не считать религией страсть, с которой Лукреций поклонялся природе, и его погруженность в природу, то здесь нельзя найти никаких следов того, что обычно считается религией (хотя, с другой стороны, нельзя не видеть, что великая книга Лукреция выполняет религиозную функцию, по крайней мере, в том отношении, что в ней он стремится преодолеть страх смерти, найти утешение во всем естествен -ном и рациональном, обрести умственный покой и тишину, насколько это возможно для человеческого существа). В самом начале своей поэмы Лукреций говорит о религии как о «нашем враге», об использовании разума, который «вновь и вновь» оказывается ответственным за «дела грешные и нечестивые». Насколько нам известно, Лукреций был по меньшей мере терпим к мягким и сострадательным формам религиозности, если и не разделял соответствующие верования. Тем не менее ко всему, что он называет «предрассудками», он испытывал лишь ненависть и презрение. Слишком часто, пишет он, эти верования становились причиной духовных мук. Принимая во внимание резкую антирелигиозную риторику и учитывая мощь воздействия его поэзии на человека и человечество, довольно легко понять озлобленность позднейших христианских атак на Лукреция, как бы часто Отцы Церкви ни заимствовали его способ мышления и образы. Св. Иероним дошел до того, что осудил Лукреция как безумца и самоубийцу, неспособного жить в соответствии со своими убеждениями. Увы, о жизни Лукреция известно немного, и нельзя с абсолютной уверенностью утверждать, что Св. Иероним был не прав. Но каждый, кто читал «О природе вещей» непредубежденно, не может не поразиться спокойствию, уверенности и хладнокровию, которыми отмечен этот эволюционный эпос. Как отмечал профессор Сирил Бейли (лучший переводчик Лукреция на английский язык), а также историк Чарльз Кокрейн, книга Лукреция обладает особого рода религиозным воздействием. Его поэма, скорее всего, была призвана оказывать (и оказывала) обнадеживающее действие на римлян его времени. В конце II — начале I веков до н.э. Рим представлял собой глубоко страдающее общество, разделенное на воюющие между собой политические группировки, находившееся в трудном экономическом положении, сотрясаемое бунтами, ранее казавшимися невозможными, общество, где царило предательство всех и вся. Можно понять, почему вера в старых богов ослабевала и исчезала, особенно в самом священном городе. Новые верования бросали вызов старым. Появились верования и культы, которые были принесены с Востока и нашли своих последователей так же, как культ Христа найдет своих в следующем веке, особенно в городах. Но, разумеется, здесь были и образованные, морально стойкие римляне, которые хотя и стали более слабыми в вере своих отцов, не смогли принять новых доктрин, зачастую тесно связанных с отвратительными ритуалами и жертвоприношениями, какими были тогда многие из них. Для этих и многих других римлян поэма Лукреция, написанная в особой форме «хороших новостей», явилась подлинным утешением наряду с тем, что она доставляла читателям и чисто интеллектуальное и литературное удовольствие. Как и они, Лукреций не жаловал коррупцию политиков, очевидный упадок морали, скептицизм и цинизм священнослужителей и совершенно открытое, зачастую выраженное в порнографической форме, попрание священной традиции, имевшее место даже в самых почитаемых храмах. Столь погрязший во зле и интеллектуальном банкротстве век заслуживал свидетельства, сулящего возрождение и обновление на началах
Часть I. Происхождение и развитие идеи прогресса Глава 1. Мир античности разума и добр^. Можно легко вообразить, что Лукреций верил в это и осознавал тот факт, что его длинная поэма способна служить этим целям. Чарльз Кокрейн в своей работе «Христианство и классическая культура» (Charles N. Cochrane, Christianity and Classical Culture) делает примечательное наблюдение на этот счет: «Его целью и впрямь было показать, как можно преодолеть анархию. Если он в каком-то смысле и говорит языком бунта, то делает это не для того, чтобы питать всепожирающее пламя революционных страстей, а для утверждения принципиально нового способа понимать мир и управлять этим миром. Этим принципиально новым способом является разум...» Нужно позволить знанию и разуму устранить или хотя бы ослабить нестабильность и страх, которые религия бо -лее не в силах ни обуздать, ни успокоить (а с точки зрения убежденного рационалиста, никогда и не была на это спо -собна). Отсюда призыв Дукреция к Венере, «наполняющей жизнью», в начале его книги с просьбой о помощи в даровании ему таких слов, которые сохраняли бы «вечную прелесть» с тем, чтобы ...Жестокие распри и войны. И на земле, и в морях повсюду замолкли и стихли. Каково главное содержание, которое, по мнению автора, несет в себе его произведение? Это не больше и не меньше как широкая панорама эволюции, картина формирования мира, человека и общества — «и вещей объясняю начала, / Все, из которых творит, умножает, питает природа / И на которые все после гибели вновь возлагает». На самом деле, вплоть до конца XVIII и начала XIX века мы не встретим у западных авторов других подобных работ (примером которых может служить «Зоономия» Эразма Дарвина), в которых чистый натурализм столь плодотворно соединялся бы с поэзией и в которых идея развития представала бы законом жизни. Такова поразительная научная поэма римского философа. Рассказ Лукреция о началах Вселенной через случайные столкновения и формирование комбинаций атомов (посредством случайности, а «не в результате плана», как особо настаивает Лукреций) в деталях показывает после- Часть I. Происхождение и развитие идеи прогресса
довательность движений и процессов, каждый из которых естественным образом брал свое начало в предыдущем, что в итоге привело к появлению мира и тех, кто его населяет. Достаточно будет сказать, что для Лукреция весь этот грандиозный процесс развития требовал огромной продолжительности, что сама суть процесса состояла в бесконечности «естественных экспериментов», входе которых некоторые формы жизни оказывались несостоятельными и обречен -ными на бесплодие и в конце концов — вымирание, а другие формы оказывались способными к созданию новых, высших видов. В этом содержится нечто большее, чем просто намек на то, что Дарвин почти две тысячи лет спустя назовет «естественным отбором» и, следуя примеру своего почитаемого современника Герберта Спенсера, «выживанием сильнейших». Такова, пишет Лукреций, решающая необходимость эксперимента и адаптации, способности видов к выживанию в окружающей их среде: некоторые виды обречены на исчезновение, а другие — на сохранение и преумножение. Решающую роль играет дифференцированная репродукция. Мною, как видно, должно сочетаться различных условий, Чтобы породы сковать, размножение их обеспечив. Нужен, во-первых, им корм, а затем и пути, по которым В тело могли б семена из расслабленных членов излиться [■■■] Много животных тогда поколений должно было сгинуть, Коль размноженьем приплод не могли они выковать новый. Те же, что, видишь, теперь живительным воздухом дышат, С юности ранней всегда берегут и блюдут свое племя, Или отвагой храня, или хитростью, или проворством, Также и много других, которых к себе приручили Мы ради пользы своей, сохранились под нашей защитой. Но для нас здесь Лукреций представляет интерес глав -ным образом не как биолог-эволюционист и ученый-атомист, а как автор, описывающий культурный прогресс человечества. Этот замечательный всплеск рассуждений и знаний содержится в знаменитой пятой книге его поэмы «О природе вещей», к которой мы и обратимся. По крайней мере до конца XVIII века мы не найдем в литературе Запада такой детальной, выверенной и последовательно выстро -енной картины происхождения и прогресса человеческих искусств и наук. Глава 1. Мир античности Лукреций открывает свое повествование с состояния людей на самой начальной стадии их существования, насколько возможно восстановить ее посредством разума и обоснованных рассуждений. Он подчеркивает изначальную выносливость человеческого тела и ума, первобытную изобретательность и способность создавать оружие как средство, с помощь которого люди могли защитить себя от более крупных и сильных зверей, рептилий и птиц, живших на Земле в то время. Мы также узнаем о естественности, с какой люди проживали длинную и здоровую жизнь «между дубов с желудями, а те, что теперь созревают, — арбуза ягоды зимней порою и цветом багряным / Рдеют, ты видишь, — крупней и обильнее почва давала». Вначале не было никакого сообщества, люди бродили, ели и спали где придется, спариваясь, когда их настигало желание, но без признанной связи с родом. Да, людей часто убивали более крупные и жестокие звери, но, говорит Лукреций, «не губила зато под знаменами тысяч народа/ Битва лишь за день один. Да и бурные моря равнины / Не разбивали судов и людей о подводные камни». В основном таков будет образ изначального состояния человечества, который предложит в своем втором «Рассуждении» Руссо. Далее Лукреций тщательно описывает процесс выхода человека из этого примитивного состояния. Со временем люди стали строить жилища для защиты от стихии, в качестве одежды были приспособлены шкуры животных, люди стали применять и поддерживать огонь, «жена, сочетавши -ся с мужем единым / Стала хозяйством с ним жить, и законы супружества стали / Ведомы им» — и таким образом появилась семья. Вскоре семьи стали объединяться с другими семьями. «Там и соседи сводить стали дружбу, желая взаимно / Ближним не делать вреда и самим не терпеть от насилья. / Требуя к детям притом снисхожденья и к женскому полу, Смутно давали понять движеньями тела и криком, что сострадательным быть подобает ко всем слабосильным». Медленно, в ходе прерывистого развития появился язык. В вопросе о происхождении языка Лукреций достаточно осторожен — он отрицает возможность того, что язык был изобретен неким лицом или группой лиц в определенный момент времени, так же, как нет у него даже мысли о том, что язык был даром богов. В схеме развития Лукреция культурные герои играют такую же — крайне малую — роль, как и боги. Лукреций предлагает нам теорию, согласно которой язык очень медленно развился из инстинктивных выкриков людей, таких же, как у животных, а также (предвосхищая многие открытия филологииXIX века) из «экспериментов» со звуками (особенно производимыми детьми), которые были естественным результатом взаимодействия человека с человеком, с миром животных и всей Вселенной. Лукреций воздает должное тем, «кто преуспел в понимании и был силен разумом», еще один пример использования Лукрецием естественного отбора как механизма изменений. Это были индивидуумы, которые «день ото дня улучшать и пищу, и жизнь научали / Те, при посредстве огня и всяческих нововведений, кто даровитее был и умом среди всех выделялся». Но для процесса развития человечества люди с сильным умом и воображением так же естественны, как и более слабые. Они ни в коей мере не являются божественными созданиями или людьми, уникально одаренными такими качествами, которые полностью отсутствуют у других. Ранние стадии общественного развития были ничуть не похожи на безоблачное счастье. Вскоре возникла собственность, было открыто золото, «позже богатство пришло и золото было открыто, / Что без труда и красивых, и сильных лишило почета, / Ибо за тем, кто богаче, обычно следуют свитой / Те, кто и силой своей, и красой богачей превосходит». Здесь Лукреций не может удержаться от искушения пофилософствовать в морализаторском ключе: «Тот же, кто в жизни себе кормилом взял истинный разум, / Тот обладает всегда богатством умеренной жизни; / Дух-безмятежен его и живет он, довольствуясь малым». Постепенно пришло время царей, правление которых базировалось на могуществе и величии, но монархии сменились анархией толпы, низвергнувшей абсолютистские режимы, которые исчезли, «под ноги черни упав». Наступила эпоха смут: «Смуты настали затем и полнейший во всем беспорядок: / Каждый ко власти тогда и к господству над всеми стремился». Но и эта стадия закончилась, исчезнув в пучине
Дата добавления: 2015-04-30; Просмотров: 417; Нарушение авторских прав?; Мы поможем в написании вашей работы! Нам важно ваше мнение! Был ли полезен опубликованный материал? Да | Нет |