Часть первая

19:47

07:27

07:25

07:23

07:21

07:14

Пятница

15:07

Четверг

23:51

Среда

21:03

19:41

Я больше не черный. Сижу перед зеркалом и смотрю на белый мягкий шарик с блестящим черным носом и кон­чиками лап. Мне мучительно больно и страшно. Я... я бо­льше не чувствую себя мужчиной. Скорее, извращенцем с претензией в порноуклон (так говорил Славка о мужчи­нах‑моделях). Мы еще всей лабой с ним соглашались.

Ой, меня теперь, только обнюхав в определенном ме­сте, можно опознать как мужика. Мама, роди меня об­ратно. Я не перенесу этого!

Маг сказал, что я теперь стал красивше, и менять об­ратно он ничего не будет. Демонстративно разодрал его штаны. На тонкие ленточки. Маг вздохнул и начал объ­яснять, что заклинание – с побочными эффектами, и ес­ли принять противоядие, стану кошкой. На этой мысли меня заклинило, и я еще долго сидел в прострации, пред­ставляя белоснежную киску, бегающую по крышам и от­важно сражающуюся с котами.

Ладно, цвет – это не так уж страшно. Что‑нибудь придумаю.

Я вышел в ночь. Почти двенадцать. Хочу любви и ласки.

Не очень в рифму, но зато точно. На плечах покачива­ется черный плащ – подарок мага, решившего меня за­добрить, а‑то я на колени не лез совсем.

Оглядываюсь, жмусь к вонючим сточным канавам сонного города, выискивая взглядом ту единственную, которая сегодня будет моей.

Мокрый, грязный, запаршивевший стою у порога и скребусь в дверь. Кошки хохотали надо мной до упаду, коты отважно бросались чистить морду, дабы не лез на их территорию.

Начистил всем, понятно, я, но кошек это почему‑то волновало мало, и меня упорно не подпускали к телу, удирая по заборам. Одну я гнал до городской стены! Где она трагично сверзилась вниз. Правда... наверну­лась случайно – я ее почти зажал между зубцами, за­ткнув пасть поцелуем, но тут какой‑то стражник как за­орет над ухом: «Всем спокойно!!!» – Я сам чуть следом не рухнул.

До сих пор помню взгляд ее выпученных от изумления глаз... В падении, н‑да... Выплыла ли она изо рва с кроко­дилами – кто ее знает.

Ой, а дверь открыта. Маг опять что‑то химичит в лабо­ратории, напевая под нос. Запрыгиваю на стол, оставляя грязные мокрые следы, иду к нему, всем своим видом требуя любви и ласки.

Маг ошарашенно притих, почесал затылок и прита­щил из кладовки старое корыто, в котором меня и вы­мыл...

Как меня топили – рассказывать не буду, ибо мытьем этот ужас назвать язык не поворачивается.

Так приятно с утра продрать сонные глаза и потянуть­ся всем телом. Мурлычу, зевая и почесывая за ухом. Хо­рошо. Н‑да. Грм, мрм, еще бы попить, поесть.

В плошке с водой обнаружил трех дохлых мух, ка­кую‑то слизь и мутноватую водицу, в которой все это плавало. Рядом стояла плошка из‑под еды, в ко­торой кто‑то умер, покрылся плесенью и засох в корчах.

Хмуро тыкаю в это лапкой, мнительно принюхива­ясь. Плесень отомстила, завоняв так, аж глаза заслези­лись.

Иду к дрыхнущему в кровати магу с твердым намере­нием поставить его перед фактом своего голода.

Мурлыкаю, трусь о щеку и покусываю ушко. Маг улы­бается и душит меня в объятиях, не приходя в сознание.

Щекочу ногу, преодолевая отвращение к носкам, вер­нее, к исходящему от них амбре. Ногой дернули, выбив мне два зуба.

Он меня достал. Забираюсь на грудь и громко, прон­зительно мяукаю, мучаясь от голода и боли.

– Кс‑кс.

Не понял.

А глаза кто открывать будет?

– МЯУ!

– Кс, брысь... брысь, дай поспать. – Забираясь под подушку и придавливая ее к уху рукой.

Молча на него смотрю, исчерпав всю ласку и начиная ненавидеть.

Залез на шкаф, прицелился и прыгнул. Мимо! Подуш­ка приподнялась, и маг с ужасом взглянул на вылезающе­го из дыры в матрасе меня. Ты спи, спи. Второй раз я точ­но не промахнусь.

Этим же вечером шкаф из спальни убрали, а мне вы­валили в плошку с водой овсянку и задвинули ее под стол, сообщив, что это полезно. Есть не стал... еще дол­гие месяцы после этого разыскивая источник жуткой вони.

Н‑да. Дневник все правильно написал. Кажется, я ему потом эту овсянку с мухами и жижей переложил в плош­ку из‑под простокваши (которую перед этим съел).

А сейчас я сижу в кладовке, доедаю последнюю сосис­ку и читаю записи. Не очень веселые, кстати. Надо будет завтра совершить что‑нибудь героическое, а то потомкам скучно будет.

Кстати, хозяин электрошокер изобрел. Обдумываю идею использовать прибор как будильник. Надеюсь, бу­дет весело.

Ну, я спать. Меня корзинка ждет. И это... всем спо­койной ночи.

Дата добавления: 2015-03-29