А для тебя разве нет? — раздражение в его голосе постепенно сменялось иронией и это согревало. Чуть-чуть, как слабый огонек свечи, дарящий тепло рукам

Ну, Лу, скорее, на тебя виды имеет, так что вычеркивай из списка, — усмехнулась я, глядя на то, как обсуждаемый объект кокетничает с размороженным чернокрылым. — А приятно, значит, для тебя?

Э! Это для кого полезно-то? — Моему возмущению не было предела.

Придушить в объятиях.

И что, в таком случае, будет… полезным? — заинтересовалась я.

А если совместить приятное с полезным? — немного оттаяв, полюбопытствовал он.

Я? Очень боюсь! — не буду кривить душой, его скисшая физиономия меня сильно порадовала. Значит, не хочет страх во мне пробуждать. Это хорошо, хоть угрозами кормить не будет. Может быть. — Особенно, когда ты приближаешься с каменным выражением лица и со взглядом, в котором трудно разобрать, что сделать хочешь: то ли придушить, то ли обнять.

Ты что, совсем меня не боишься?

Не-а, — от усиленного мотания головой остатки некогда крепкой прически растрепались окончательно, а серебряные ленты разметались по плечам.

Издеваешшшшься? — красно-золотые озера его глаз сузились. А Лу ведь не соврал: алого в них действительно все больше становится, а вот с желтым напряженка.

Подумаешь, тело! Что я никогда мужиков в плавках не видела? Да и без плавок бывало, только давно и все неправда типа. А летом на пляже вообще полно полуголых особей мужского пола… вот. Правда, белых, когтистых, клыкастых и под два с лишним метра ростом там, вроде как, нет, но можно ведь и дорисовать в воображении. Или просто полюбоваться на медленно приобретающего свою прежнюю внешность Хранителя, который так близко, что можно коснуться рукой и… пощупать, потискать, помять, если сопротивляться не будет, ибо такие экспонаты встречаются в жизни нечасто, а уж так, чтобы смирно сидели и почти не рыпались — вообще редкий случай!

Ась? — невинно заморгала я, усилием воли запретив себе пялиться, куда не следует.

Т-ты, — возмущенно выдохнул он.

Как чем? — я изобразила на своей мордашке искреннее удивление. — Не каждый же день на меня голые супруги и полуголые женихи валятся! Могу я, в конце концов, оценить вас всех… по достоинству?! — на последнем слове мой взгляд непроизвольно (честно-честно!) опустился ниже пояса мужчины и так и застрял на белой коже его бедер, видневшейся сквозь разъехавшиеся участки одежды, пострадавшей во время трансформации.

Арацельс пару мгновений пристально смотрел на меня, а потом спросил:

— Для всех, кто никак тебя поделить не может: Кама, Лу… — он посмотрел на вышеназванных, которые вполне мирно разговаривали на достаточном расстоянии от нас. Достаточном, чтобы хорошо их видеть и плохо слышать, впрочем… никто и не старался этого делать. Мы оба устали до чертиков и сейчас просто отдыхали, сидя на месте недавней "арены с препятствиями", от которой не осталось и намека.

Дата добавления: 2015-03-29