Внимание! 3 страница

- Ты меня убиваешь, - простонал Данил. То, как он смотрел на ее рот, говорило лучше слов.

- Да? - Она склонила голову к его коже и вдохнула запах мускуса и соли. - Это тебя убивает?

При первом прикосновении языка к головке, бедра Данила непроизвольно дернулись. Ди снова лизнула, начав от основания члена и прокладывая путь к белой жемчужной капельке наверху.

- Или мне сделать так?

Воспользовавшись рукой, чтобы удержать член и помочь себе, Ди обхватила головку губами, поддразнивая чувствительное место. Данил запустил пальцы в ее волосы и отвел в сторону, чтобы наблюдать за ней.

- Или малыш, - хрипло сказала она, снова опустив голову, - так?

Его бедра приподнялись от земли, когда она обхватила плоть. Пальцы сильней зарылись в волосы, направляя голову, пока Ди смаковала вкус. Ди втянула член глубже к горлу, наслаждаясь ощущением полноты. Вкус Данила был просто неповторим. На губах остался солоноватый привкус, но рот окутывала и пьянящая сладость. Триада возбуждающих ароматов заполнила рот; его тяжелое дыхание и вздымающаяся грудь умоляли продолжить начатое…

К тому времени как Ди его освободила, они оба дышали с трудом. Ди встала и стащила плавки по бедрам. Сердце неистово громыхало, каждый дюйм кожи требовал его внимания.

Данил поднял к ней руки, и она опустилась. Соски задели его грудь, идеально ложась на холст его мышц. Он лежал, растянувшись под ней, а его руки путешествовали по бокам, лаская груди, мня попку. Такое чувство, словно он нуждался в подтверждении, что ее тело реально. Ди прекрасно понимала это чувство.

Она не могла сдержаться и исследовала каждую линию и изгиб своего тритона. Пыталась запечатлеть в памяти его красоту.

Головка члена находилась возле ее разгоряченной плоти. Ди сразу же отбросила идею подразнить его, поскольку собственная жажда подавляла. Ей пришлось прикрыть глаза, когда она скользнула вниз по его члену и покачивающимися движениями вобрала полностью в себя эту плоть.

- Боги!

От его низкого стона пульс бешено помчался по венам.

Данил обхватил бедра Ди и медленно выгнул бедра. Она покачивалась на нем, скользя по длине, а сердце грозило вырваться из груди. Страсть становилась все сильнее, пока дрожь не прокатилась до самых конечностей. Грудь Ди бешено колыхалась, но Данил не сводил своего серебристого взгляда с ее глаз. Ди откинулась назад, довольная его яростным напором. Ритм нарастал. Звуки учащенных вздохов и низких стонов разносились в гуле грохочущих волн.

Дрожащими пальцами Ди погладила лицо Данила. Их связь началась, когда он вошел в нее, обрушилась на нее точно волны, кружась вокруг сердца и рождая в душе чувство правильности и принадлежности.

- Афродита, - прохрипел он, - agapimeni [3]...

Глядя ей в глаза, он неоднократно со стоном повторял два слова:

– Agapimeni, Афродита...

Ди не знала значения этого слова, но догадалась по его тону. Так говорили ее бабушка с дедушкой на сорок седьмой годовщине свадьбы. Так щебетала ее лучшая подруга Элли своему сыночку в день его рождения. Именно это слово ждало ее сердце все эти годы.

Данил провел пальцами по низу живота Ди и, остановившись, найдя клитор, стал постукивать указательным пальцем по бугорку. Влагалище в ответ сократилось. Из груди Ди вырвался вскрик, убегая на свободу в тихую ночь.

Нежный ветерок обласкал их тела, рассыпав волосы Ди по ее плечам и груди Данила. Грохот волн о берег пытался заглушить их учащенные сердцебиения, но тщетно. Невозможно заставить замолчать эти лишающие рассудка, бешеные ритмы удовольствия.

- Данил! - вскрикнула Ди. Трепет пронзил ее, словно от того места, где его палец играл с ее клитором, родилась молния. Кончики пальцев Данила впились в ее бедра, сам он двигался все быстрей, глубже входя в нее.

- Афродита...

Данил сглотнул ком, горло сдавило, и схожая дрожь заставила его желудок сжаться и разжаться.

Ее бедра качались все быстрей, и приятная боль от его хватки, фиксирующей скачку, разлилась там, где заканчивался он, и начиналась она. Он в последний раз простонал ее имя срывающимся голосом и напрягся. Ди откинула голову и выгнула спину, хрипло закричав, когда его член запульсировал внутри. Данил глубоко вогнал себя в нее, но все равно приподнял бедра от земли, стремясь оказаться еще глубже. Он излился в ее утробе.

Ди упала вперед; ослабевшие конечности оказались не способны поддерживать собственный вес. Ее грудь вжалась в его грудь, оба пытались получить контроль над безумным дыханием.

Данил обвил руками ее спину и ласкал долгими, роскошными поглаживаниями, принося больше комфорта, чем она когда-либо знала.

- Спасибо, agapimeni. Спасибо, - бормотал он.

ГЛАВА 6

Они стояли рука об руку, позволяя мягким пенистым волнам щекотать лодыжки. Ди снова надела серебристую кожу, поскольку предыдущая оценка погоды оказалась преждевременной, и в действительности было весьма холодно. Кроме того, впереди ее ждет полмили пути пешком, и если она появится перед людьми в откровенном бикини, то на нее посмотрят как на сумасшедшую.

- Я не хочу уходить, - сказал Данил, - поверь это так, но у меня есть задание, которое я должен закончить. Мне нужно сплавать к твоей лодке. Если тебе что-то нужно, я могу принести.

Она перевернула разломанную ракушку пальцами ног. Через минуту вода отнесла ее в море.

- Нет, у меня есть все, в чем я нуждаюсь.

Спрятать монету в ладони, а затем вернуть под одежду, не потребовало особых навыков. Это единственная вещь на «Актинии», в которой она нуждалась помимо лодки.

«Почему же в груди поселилась эта ноющая боль?»

Она должна быть в восторге, что работа всей ее жизни и мечта вот-вот исполнится. Однако победа совсем не чувствовалась таковой.

Оранжевое солнце начало подниматься в небе, освещая морскую дорожку на горизонте. Облака переливались пурпурным и красным - этот цвет притягивал взор к месту, где они впервые занимались любовью.

- Я когда-нибудь снова тебя увижу? - робко спросила Ди.

Данил еще крепче сжал ее ладонь, прежде чем отпустить. Повернувшись, он подошел к ней и обхватил ладонями лицо. Она заглянула в его глаза, в сотый раз, решив, что может спокойно прожить в них вечность.

- Если ты когда-нибудь будешь нуждаться во мне, стань у кромки океана и позови. Я вернусь к тебе.

Это знание должно было осчастливить ее, но этого оказалось недостаточно. Она не хотела отпускать его обратно в океан, поскольку вероятнее всего она больше никогда его не увидит. Кроме миллиона вопросов, которых ей хотелось задать о тритонах и русалках, Ди в действительности просто не хотела потерять его.

- Где угодно? - спросила Афродита, отстранившись от его ладоней. Она опустила взгляд, чтобы он не увидел ее глупые, еле сдерживаемые слезы.

«Слезы? А он их заслужил?»

Она задержала вдох. Попытка удержать слезы, желавшие скатиться по щекам, привела к тому, что глаза обожгло до боли, а значит, он должен был их заслужить.

Данил провел большим пальцем по щеке Афродиты и поймал каплю влаги, скатившуюся из уголка глаза. А затем он нежно приподнял ее подбородок, и поцелуй, которым он сомкнул их уста, был мягче облака.

- Где угодно.

Он вошел глубже в воду, но ее ноги словно вросли в песок. Она впилась зубами в нижнюю губу.

«Должна же существовать причина, способная задержать его немного дольше, ведь так?»

Ее лодка уже потеряна. У нее нет причин бежать от самой себя.

- Данил! - позвала она.

Вода плескала уже выше его колен. Нельзя было сказать наверняка, сколько еще он будет рисковать, прежде чем превратится в тритона.

«Тритон. Блин!»

Она еще не свыклась с этим фактом.

- Данил! - снова позвала она.

«Не уходи».

Два слово застряли в горле, прямо позади голосовых связок и отказывались вырваться на свободу. Данил обернулся, и она встретилась с взглядом этих проникновенных глаз. Ее самообладание испарилось. Быстро раскинув мозгами, она спросила:

- Что означает то слово?

Он нахмурил брови, морщинка пролегла на переносице, пока в глазах не мелькнуло понимание. Его улыбка могла растопить лед.

- При следующей нашей встречи, - сказал он, ступив в глубину, - я непременно скажу тебе.

«Но если мы не увидимся?» - мелькнуло в ее голове, пока его уверенный тон не уничтожил сомнение. Он знал, что они снова встретятся. Все в его голосе говорило, что он на это рассчитывает.

- Тогда до следующего раза, - прошептала она. Но глаза блестели, когда она наблюдала, как вода все сильнее и сильнее окутывает его. Как только она полностью скрыла талию, Данил сделал впечатляющее сальто назад и исчез из поля зрения.

У Ди отвисла челюсть, прежде чем он полностью погрузился в воду. Исчезли его худые мускулистые ноги, которые обнимали ее пока они лежали на пляже. На их месте возник длинный хвост сине-зеленых оттенков, сужающийся в сверкающий белоснежный плавник. Не чешуя, но целый узор, закруженный в уникальном изображении, который по понятным причинном может быть воспринят за отдельные чешуйки. Однако опыт работы Ди в области морской биологии и отблески восходящего солнца помогали различать контуры. Она также не смогла не заметить, что в брюшной части хвоста отсутствовала весьма возбуждающая деталь.

«Ну, ладно. Он появится, когда понадобится».

Ди удивилась собственной тревожной сексуальной жажде: сердце трепетало, на губах грозила заплясать улыбка. Она увидит его снова. Она тоже в этом не сомневалась.

Потребовалось лишь несколько минут, чтобы собрать оборудование и найти тропинку, ведущую до местного отельного пляжа. Добравшись туда, она одолжит телефон и примет дальнейшие меры. Ей надо будет заменить свою верную «лошадку», как только поступят деньги со страховки, пообщаться с университетскими знакомыми, а как только все будет улажено, заползти в постель и впасть в спячку на несколько месяцев.

После приблизительно четверти мили пешком она нахмурилась. Повернулась к пляжу и вгляделась в горизонт. Ей показалось, что она услышала...

- Афродита!

Гидрокостюм выпал из рук, но это ее не волновало. Словно во сне Ди побежала к морю и слегка замедлила шаг, зайдя в воду.

- Оно у тебя, Афродита! - крикнул Данил, вновь оказавшись на поверхности; его голос дрожал от волнения. Их разделяло расстояние не больше чем в десять фунтов. - У тебя ключ, который я ищу!

***

Это была догадка. Озарение точно щелчок. Но, слава богам, он поднял сланец почти сразу же после появления этого странного чувства и отследил местонахождение ключа... у своей богини.

- Нужно раздобыть тебе какую-нибудь одежду, прежде чем нас увидят, - пробормотала она, когда они шли к берегу.

Данила мало знал о человеческих устоях. Он привык ощущать, как ее взгляд медленно ползет по его обнаженному телу. Подобно волнам он согревал тело и замирал, готовый вот-вот испепелить. Теперь, когда Данил привык к дополнительной «детали» в своем паху, ему отчасти стала нравиться собственная реакция: пульсирующая потребность, удлинение и подъем. Сейчас ему приходилось бороться с желанием уложить Ди на песок и вновь погрузиться в столь манящую влагу.

«Какое удивительное ощущение!»

Доводы рассудка одержали верх, и он покачал головой.

- Забудь. Как только ты отдашь мне ключ, я уплыву. Я уйду раньше, чем кто-то увидит. - Ди сразу же застыла, и Данил скривился. Если задуматься его слова звучали паршиво с какой стороны ни глянь. - Ди, мне нужен ключ.

Афродита вела его вглубь острова и остановилась возле кустов, которые закрыли их от случайных взоров с трех сторон.

- У меня нет ключа Данил. Я не знаю, о чем ты говоришь.

- Я не раз отслеживал его, и путь вел к тебе. Я подумал он на корабле, но когда я вновь проследил, луч указал на тебя. Ты уверена, что не знаешь?

Она перевела взгляд вдаль и тихо спросила:

- А как он выглядит?

Что-то в ее взгляде и интонации заставило Данила насторожиться.

- Плоский диск. С выгравированным лицом с одной стороны и писаниями с другой. Очень старый и...

Манера, с которой она скрестила руки, обхватив себя, и не желала смотреть на него, казалась слишком знакомой. Его богиня отскочила в сторону, полная противоположность ее поведения ранее. Голос упал до шепота, и в нем послышалась мука.

- Ты знаешь, о чем я сейчас?

- Зачем оно тебе? - вызов звучал в каждом слове вопроса. Прежде чем он успел остановить себя, с губ сорвался встречный вопрос: - А тебе зачем?

Ее глаза засверкали, и она с яростью взглянула на него.

- Монета - это все, что у меня есть, - голос переполняла горечь. - Ни работы, ни лодки, ни денег. Только эта монета.

- Ни семьи. Ни чести. Ни будущего. Только ключ, чтобы вернуть себе маленькие крохи справедливости, - парировал он, глядя сверху вниз на нее.

«Будь все проклято!»

Что-то внутри него умирало с каждой секундой, пока он смотрел в ее наполненные влагой глаза, но не мог отступить. Не в этом вопросе.

- Но ты так и не сказал, зачем она тебе.

Ди всю трясло.

Данил поджал губы.

- Чтобы отомстить за смерть матери. Чтобы получить вход туда, где живет мой отец и убить его за то, что убил мать. А зачем монета тебе?

- Чтобы вернуть свою жизнь, - всхлипнула она. - У меня ничего нет без этой монеты. Понимаешь? Ничего!

Слезы скатились по ее щекам, разрывая ему сердце в груди.

«Боги, мы в тупике».

Он не мог двигаться дальше без проклятого ключа и очевидно она тоже. Разжав челюсть, он отшвырнул подальше нарастающий гнев и разочарование. Ее тело словно окаменело, когда он притянул ее в свои объятия.

- Прости, - пробормотал он. - Мне так жаль. Мы решим эту проблему.

И только когда Афродита опустила руки и сжала его талию, Данил с облегчением выдохнул. Они покачивались, крепко обняв друг друга, пока гнев не исчез, и Данил мог спокойно поговорить, а не нападать точно акула на свежую кровь. Через несколько минут Ди прекратила дрожать.

- Твой рассказ, Данил, ужасен. Ты уверен, что именно он убийца? Ты действительно убьешь отца?

Он оглянулся на уже давно поднявшееся над горизонтом солнце. Скоро по пляжу начнут бродить люди и, как сказала Ди, их увидят. Он должен убедить ее быстро отдать ключ.

- Он убил мою мать за то, что она родила меня. И я единственный, кого волнует месть за нее, Ди. Он очень могуществен и место, где он обитает, обычно не доступно для простых смертных. Но с помощью этого ключа....

- Он действительно столь могущественен, что сможет убить тебя?

Ему следовало догадаться, что она спросит об этом.

- Да. Возможно, если я не буду достаточно быстр и умен, он уничтожит меня задолго до того, как я как получу шанс убить его.

- Данил, - выдохнула она. - Ты, кажется, принимаешь это как должное.

Она покачала головой.

- Нет, ты словно жаждешь этого.

- Я должен уйти, прежде чем кто-нибудь увидит, Ди.

- Данил?

- Солнце взошло, и скоро появятся люди.

Она отстранилась и впилась в него взглядом:

- Даже если бы я забыла о своих проблемах, я не собираюсь просто стоять и вручить тебе ключ к смерти. Не собираюсь.

Ее зеленые глаза переполняло беспокойство.

«За меня».

Осознание этого оказалось достаточно, чтобы дыхание перехватило из-за ошеломляющей радости. Боги, неужели он смел мечтать, надеяться, что вместо избавления от жизни, которой всегда боялся, сможет навсегда остаться с ней? Ведь если она этого захочет, то ранее задуманная смерть не будет манить его больше.

- Что, если я тебе пообещаю, дам гарантию, ты будешь довольна? Если я смогу позаимствовать так называемую тобой «монету», в конце мы оба получим то, чего хотим.

Он не сможет вернуть ключ Ди, но существует множество других монеток, которые он мог для нее выловить, конечно, если выберется живым. Особой уверенности не было, но он мог сделать все возможное и невозможное, чтобы попробовать. Этого должно быть достаточно.

Афродита, задрав подбородок, с подозрением взирала на него:

- Ты бы не навлек на себя ненужный риск? Ты бы... подожди, как ты можешь гарантировать мне что-либо подобное?

Нельзя было преподнести эту новость приятно, поэтому Данил признался:

- Это все, что я могу дать тебе. Мое слово.

- Что ничего не значит, если ты умрешь, идиот.

«Еще один тупик. А как поступают другие мужчины в столь трудные моменты, чтобы урезонить свою половинку?»

Мысль огорошила его.

«Половинка? Когда Ди перестала быть просто красивым человеком, а стала парой?»

Ди широко расставила ноги и уперла кулаки в бока. Вперив в него взгляд, и ни разу не моргая, она заявила:

- Ты получишь этот ключ, Данил, только если твою спину будет кто-то прикрывать. И этим прикрытием, малыш, буду я!

ГЛАВА 7

Чтобы он ни сказал, это не могло поколебать ее решимости. Ди покачивалась на одной ноге, засовывая вторую в гидрокостюм.

«Как, во имя Аида, все вот так обернулось?»

Даниле хотелось заорать от отчаянья. Вместо этого он метался по пляжу, матерясь.

Боги, он бы все отдал, чтобы удержать ее в безопасности, а самому отправиться на поиски Анселина, но взвинченная женщина мчалась к подстерегающей их опасности на всех парах. Нравится ему или нет, но придется убедиться, что он переживет эту авантюру. От этого зависит жизнь Ди.

– Я готова.

Данил смог лишь кивнуть в ответ, иначе снова бы засыпал ее аргументами.

«Почему она так поступает?»

«Святые угодники, только поглядите, какие ей пришлось провести приготовления».

Он ненавидел, что ей необходимо так одеваться, но утреннее солнце не нагрело океан как следует. С другой стороны, снаряжение позволяло не беспокоиться об одном моменте. Данил уже объяснил, что придется преодолеть подводный грот – проход в потусторонний мир. Верхние потоки она выдержит, хотя заплыв будет малоприятным. Он должен провести их в грот, а затем начнется самое сложное.

Ди двинулась вперед, но остановилась у самой кромки воды, поняв, что его нет рядом.

– Данил?

«Последний шанс остановить это безумие».

Данил побежал к ней и заключил в объятия. Он посмотрел на ее губы, такой красивый припухлый ротик, и припал к ним в поцелуе, в котором выразил всю свою страсть и смятение. Последняя просьба и надежда, что она позволит ему самостоятельно разобраться в семейных делах, и тайная клятва, что он обязательно вернется.

Но Ди обняла его за шею и ответила на поцелуй. Губы приоткрылись, и язычок Ди дразняще прошелся по зубам Данила, а затем с равным пылом встретился с его языком. Вдохнув сладчайший аромат, саму ее суть, Данил понял, что Афродита выиграла, и ее решение окончательно. Это было обещание остаться с ним, независимо от последствий.

Свист со стороны очистил затуманенный разум Данила, когда он уже начал терять себя в том поцелуе. Они по-прежнему стояли на общественном пляже. Данил был полностью обнажен, а наготу другие не оценят. Особенно сейчас, в возбужденном до крайности состоянии.

Он отстранился со стоном и переплел их пальцы.

– Пошли, богиня. Пора найти моего отца.

* * *

Под водой Ди окутывало такое умиротворение, как нигде в другом месте, а единственным звуком был гладкий ритм ее дыхания. В глубине моря существовала только она сама и ее мысли.

А они сейчас были сосредоточены на тритоне, плывущем рядом.

Она забыла спросить его о морских обитателях и откуда он знает английский. При каждом уходе Данила Ди корила себя за то, что забыла расспросить его о ногах и способности превращать их в хвост. Она хотела узнать о его жизни, семье... абсолютно все. Но когда Данил возвращался, все вопросы теряли значение. Ди охватывало пламя страсти вне зависимости от времени и места.

Теперь же началась сумасшедшая игра под названьем «кровная месть за смерть матери». При других обстоятельствах, возможно, она отругала бы себя за решение пойти с ним.

Но сейчас она не могла мыслить о другом. Она сирота, а горстку друзей можно сосчитать по пальцам на одной руке. Центром ее жизни, как и у Данила, стала одна глупая монета.

В этот раз тритон плыл быстрей, в ушах свистело. Ди прикрыла глаза, наслаждаясь волшебным притяжением воды.

Вскоре они уже оказались на большой глубине, и Данил изменил их направление, поплыв прямо и вверх. Ди попыталась оглядеться. Ничегошеньки не видно. Лишь мрак со всех сторон. Данил сильней сжал запястье, и львиная доля страха, сковавшая сердце Ди, отступила.

Они всплыли, но вместо света их поприветствовала кромешная тьма.

Данил положил руки Афродиты на выступ.

– Я создам для тебя немного света. Оставайся здесь.

Раздался громкий треск, и Ди зажмурилась от вспышки света.

– Что это?

Теперь она могла увидеть куда идти и перебралась на выступ. Несмотря на кислородный баллон, грудь быстро подымалась и опускалась. Только теперь Ди осознала, насколько тяжелым и утомительным был их заплыв. Данил же в свою очередь не показывал и намека на усталость.

– Кажется, люди называют это кварцем. Он производит немного света при трении. Покрытие борозд-солюма усиливает видимость. Если он начнет тускнет, тебе просто надо будет снова его потереть.

– Я никогда не слышала про борозды-солюма, – пробормотала Афродита, не сводя взгляда от источника света. – Изумительно.

Она подняла камень и оглядела пещеру. Невзрачная и совершенно обычная, как и любая другая пещера, в которую Ди ни за что бы ни отважилась полезть.

Со сталагмитов и сталактитов сбегали струйки воды. В углах можно было различить крошечных существ с огромным количеством ножек. Воздух на вкус и запах был влажным. Это не создавало неприятного чувства, но все же при возможности хотелось задержать дыхание. Под ногами похрустывал и пересыпался песок.

– Пойдем, богиня. Когда мы покончим со всем этим, я покажу тебе чудеса океана, которые ты раньше не видела. Обещаю.

Ее пульс слегка ускорился.

– Веди.

Где-то через четыре с половиной метра они остановились перед каменным ликом, очевидно, это был конец пещеры. Ди потрясла камень, надеясь рассмотреть углы, но напрасно.

– Мы пришли, – мягко сказал Данил на невысказанный вопрос. Но самый главный состоял: «Куда?»

– Харон! – заорал Данил. Он позвал еще дважды и стал ждать. Ди подумала, что знает это имя, но не могла вспомнить откуда.

Последнее, что она ожидала увидеть – так это то, что стены пещеры раскроются, словно створки лифта, а внутри еще темнее и страшнее, чем там, где они сейчас стояли. По центру пещеры тек огромный поток воды.

Однако Данил вошел в реку по ступни со скучающим видом. Скрестив руки на груди, он всмотрелся во мрак. Ди не торопясь стянула кислородные баллоны со спины, но гидрокостюм и снаряжение не тронула. Если им придется убегать впопыхах, чем меньше ей придется надевать, тем лучше.

«Харон».

Ди знала то имя и была уверена в этом на все сто.

– Данил, кто такой Харон? Мне кажется, я должна его знать, но воспоминание то и дело ускользает.

Возможно, это была лишь игра света, но в серебристых глазах Данила родились ураганы. Мрачная тень промелькнула на точеных чертах, и Ди впервые поняла, насколько он решительно настроен завершить свои поиски.

– Харон... это паромщик на реке Ахерон... которая сейчас течет перед тобой.

«О господи!!!»

Его слова всколыхнули память. Чтобы попасть в царство Аида, загробный мир, паромщик должен перевезти души через речку Ахерон. Его оплата - монета-обол, которую нашла Ди. Родственники обычно хоронили усопшего вместе с ней, вкладывая монету в рот. На случай если семья была слишком бедна для такого ритуала, душа могла пересечь Ахерон, но прежде этого провести сто лет на берегу, ожидая своей очереди.

Дрожащими пальцами Ди полезла под серебристую «кожу» и вытащила маленькую монетку. В свое время красивая ручная работа стоила гроши. Мизерная цена служила напоминанием сколь бы бедным или богатым ты ни был при жизни, каждый мог получить доступ в царство мертвых.

– Пошли со мной, – сказал Данил, протянув руку. – Давай подождем у самой кромки воды. Думаю, пройдет несколько часов, прежде чем он доберется сюда, а я уверен, ты голодна.

Она положила монету назад и прижала к телу, словно напоминая себе, где ей место. Именно в этот момент желудок заурчал, и Ди улыбнулась.

– Безобразие! Я не помню, когда в последний раз ела. В лучшем случае пару часов назад.

– Мне хочется, чтобы у тебя была светлая голова при встрече с моим отцом. Боюсь, у меня нет пищи, к которой ты привыкла, но я видел пару питательных растений. – Он сморщил нос. – Но предупреждаю, они не очень приятные на вкус.

Взглянув через плечо на таинственную пустошь, она кивнула и пошла с ним. Они сорвали пару горьковатых трав и положили в рот, но еда с трудом лезла в горло. Каждый раз, кладя траву в рот, она закрывала глаза, но желудок все равно протестовал. Неважно сколько раз она споласкивала растения, затхлый вкус заводи не исчезал.

– Тьфу. Этот вкус когда-нибудь исчезнет?

Лежа на спине, приподнявшись на локтях, Данил раскачивал длинный стебель в уголке губ. Он вобрал кончик с огромным удовольствием и всосал как спагетинку. Проглотил и сказал с усмешкой:

– Где-то через часик.

Желудок скрутило от одной мысли об этом, и с губ слетела маленькая отрыжка.

– Я сдохну, – пробормотала Ди.

Данил в мгновение ока оказался на ногах и подбежал к Ди вне себя от беспокойства. Сжав подбородок пальцами, он заглянул ей в глаза.

– Тебе плохо? Что с тобой?

Желудок перестал вытворять кульбиты от одного беспокойства в голосе Данила.

– Не, я в порядке. Правда. Это просто выражение.

– Уверена? Еще не слишком поздно вернуться.

Афродита покачала головой.

– Тебе не избавиться от меня так просто. Я уже тебе говорила и слов своих обратно не беру. Если ты собираешься померяться силами с отцом, тебе нужен человек, прикрывающий тылы. И этот человек - я.

Хватка на подбородке смягчилось, пальцы нежно погладили челюсть. Мрачная ненависть давно покинула взор Данила, осветив фактически блеском надежды.

– Agapimeni, как же я раньше жил без тебя? Ты одна из немногих, кто поддержала меня в моем начинании.

Уголки губ Ди приподнялись в полуулыбке.

– Ты должен обязательно мне рассказать, что это значит.

Он отстранился с непринуждённой легкостью и скользнул рукой с лица на шею. В каждом его движении чувствовалась безмерная нежность. Небольшое пламя тлело в глубине глаз, и Ди знала, как это великолепно.

– Пошли со мной в воду, – прошептал он. – Я покажу тебе.

ГЛАВА 8

Он нырнул ничего не опасаясь, но Ди в свою очередь на водную гладь поглядывала с опаской. Боль от гипотермии была слишком свежа в памяти.

Данил сделал идеальное сальто в воде, изящный хвост мелькнул изящной дугой и исчез в темной пучине. Он снова вынырнул на поверхность и протянул руку.

– Можно совершенно спокойно плавать без одежды. Вода замечательная. Поверь мне.

Ди поверила.

***

Пока Афродита раздевалась, Данил чуть не лишился остатков самообладания, нестерпимо желая присоединиться к любимой на суше и насладиться восхитительным телом девушки. Но вместо этого он смотрел и ждал, а сердце громко клокотало в груди. Он почти подобрался к кромке для лучшего вида и машинально зарыл пальцы в рыхлую породу. Челюсть заныла, когда он стиснул зубы, игнорируя желание погрузить член в податливое тело. Данил осознавал, что подошел слишком близко к краю, почти потерял себя. Он глубоко вздохнул, пытаясь очистить разум.

Но показались темные ореолы сосков на округлой груди, и любование превратилось в пытку. В горле пересохло, и Данил облизнул губы. Чертова кожа гидрокостюма опустилась ниже, явив взору плоский животик. Ди немного поерзала, оголяя бедра. Низкий рык эхом отозвался от стен пещеры, и через минуту Данил осознал, что это он сам издал его. К тому моменту как обнажился лобок, голову Данила заслал туман вожделения. Мысли об акте, сексе, занятии любовью атаковали разум, и только имя Ди заглушало их.

«Афродита. Agapimeni. Суженая».

Ди присела на корточки, и взгляд Данила сфокусировался на стыке бедер. Розовые складки блеснули, когда она двинулись, вызвав у Данила новый гортанный рык. Так или иначе, он подплыл ближе, но затем заставил себя вернуться. Но он уже знал, что ее тело жаждало его, и это вызвало щемящую боль в сердце. Он не будет торопиться. Доставит ей удовольствие. Но ему надо заняться с ней любовью немедленно.

Афродита прыгнула в воду ногами вперед и взвизгнула, когда вынырнула. Золотистые локоны облепили ее лицо точно венец, создав великолепный эффект. Широкая улыбка предназначалась только ему.

– Ты сказал, вода не холодная.

– Это правда.

– Врунишка.

Он хохотнул. Каждый медленный круг, которым он огибал ее, казалось, озадачивал Ди, но это был единственный способ охладить безрассудные порывы. Он подплыл ближе, не сводя с нее взгляда. На фоне шепота волн, покачиваясь на одном месте, Ди казалось изящной и красивой, и Данил хотел подольше ею полюбоваться.

– Данил, как вы это делаете… в воде?

Именно это он собирался ей показать.

– На этот раз, по-моему, богиня.

Она обхватила его шею, притянув в объятия. Затвердевшие соски скользнули по его груди, и по всему его телу до самого хвоста прошелся электрический заряд. Данил накрыл уста Ди в ненасытном опаляющем поцелуе, затем опустил рот к пульсирующей жилке у основания горла, прежде чем снова ринуться вверх. Он остановился на секунду и понял, что губами может удовлетворить только часть желаний, но тело требовало большего.

Дата добавления: 2015-05-06