VII. Эпоха Дук, Комнинов и Ангелов. с. 108 ¦ Большую роль византийские влияния сыграли в становлении болгарской и сербской живописи

[VII.14. Болгария и Сербия]

с. 108 ¦ Большую роль византийские влияния сыграли в становлении болгарской и сербской живописи. Экспансия византийского искусства в Болгарию началась с эпохи царя Симеона. После завоевания византийцами Болгарии, длившегося более чем полтораста лет, с 1019 по 1187 год, эта экспансия принимает особенно энергичный характер. Новые монастыри во Фракии и Македонии, которые получают уставы непосредственно из Константинополя, берут на себя роль рассадников византийского искусства. Культивируемое в кругах знатных греческих семейств и крупных чиновников, оно постепенно вытесняет на второй план местные традиции, носителями которых были широкие народные массы.

362. Лоно Авраамово

363. Богоматерь на троне с двумя ангелами

364. Богоматерь из Деисуса

365. Архангел Гавриил

362–365. Монастырская церковь-гробница, Бачково. Фрески на восточной стене в нарфике нижнего этажа [362, 363], в апсиде нижнего [364] и верхнего [365] этажа. Вторая половина XII века

Ярким примером импортированного в Болгарию греческого искусства являются фрески церкви-гробницы Бачковского монастыря¹⁷⁸, основанного в 1083 году знаменитым византийским чиновником грузином Григорием Пакуриани. Эти фрески, сопровождаемые греческими надписями, возникли во второй половине XII века (табл. 362–365). В апсиде верхней церкви представлена сидящая на троне Богоматерь с младенцем Христом и двумя ангелами, ниже идет фриз из чередующихся медальонов и прямоугольников с полуфигурами святых. В подражание эллинистическим портретам медальоны и прямоугольники с красными либо зелеными фонами заключены в рамы, которые имеют сверху петли, порождающие у зрителя иллюзию, будто каждый из портретов висит на стене. Под фризом находятся фигуры святителей, два ангела с рипидами и две свечи с подсвечниками. По сторонам от триумфальной арки изображены диаконы Евпл и Стефан и две композиции Причащения. Стены, имеющие строгое архитектурное членение, разбиты на два регистра. Внизу представлены стоящие святые, наверху развертывается праздничный цикл, каждая из сцен которого заключена в трехлопастную арку. Над дверью нарфика написана полуфигура Богоматери с младенцем Христом, а по сторонам от двери два архангела и апостолы Петр и Павел. В нарфике изображено Видение Иезекииля, повторяющееся в нижней церкви, апсиду которой украшают Деисус и полуфигуры отцов церкви, а нарфик Страшный суд, фигуры святых и портреты основателей монастыря Григория и его брата Апасия. В целом декоративный ансамбль отличается необычайной ясностью. Каждая сцена занимает строго определенное место. Выбраны такие темы, которые представляют наибольший интерес с литургической точки зрения, композиции искусно подчинены обрамляющим их аркам. Нет никакого сомнения, что общая декоративная схема Бачкова восходит к чисто столичной традиции. Здесь работали опытные мастера, легко и свободно обращавшиеся с кистью. Лица вылеплены широкими и плавными мазками, в которых нет еще подчеркнутой линейной стилизации, столь характерной для росписей второй половины XII века. Великолепно написаны одеяния, ложащиеся разнообразными, сложными по ритму и направлению складками. Но в композициях есть известная жесткость, а фигуры имеют подчас преувеличенно вытянутые пропорции, что говорит об участии в исполнении фресок местных мастеров, среди которых находился и один соотечественник основателя монастыря — несомненно прошедший византийскую выучку грузинский художник Иоанн Иверопул. Надпись с его именем обнаружена на одной из фресок.

¹⁷⁸ А. Грабар. Роспись церкви-гробницы Бачковского монастыря. — ИБАИ, II (1923–1924), 1–68; Id. La peinture en Bulgarie, 55–86; B. Filov. Geschichte der altbulgarischen Kunst bis zur Eroberung des bulgarischen Reiches durch die Türken. Berlin—Leipzig 1932, 46; Ив. Гошев. Нови данни за историята и археологията на Бачковския манастир. — ГодСУбФ, VIII 1930–1931, 341–390; Н. Мавродинов. Старобългарската живопис. София 1946, 58–68; A. Xyngopoulos. Thessalonique et le peinture macédonienne, 18–19; Ammann, 107–108; С. Бобчев, Л. Динолов. Бачковската костница. София 1960, 73–85; К. Кръстев, В. Захариев. Стара българска живопис. София 1960, 8, табл. 9, 10; A. Grabar, K. Mijatev. Bulgarie. Peintures murales du Moyen Age. Paris 1961, 6, 18–19, pl. I, II. А. Грабар связывает росписи Бачково с константинопольской школой.

Фрагменты росписей XI–XII веков сохранились еще в церкви св. Георгия в Софии и в восточной церкви Бояны¹⁷⁹. В церкви св. Георгия мы видим в куполе двух летящих ангелов, которые написаны в XI веке, а ниже купола, между окнами, фронтально поставленные фигуры пророков и святых, которые принадлежат второй половине XII века. В Бояне имеются изображения отцов церкви в апсиде и фрагменты Успения на южной стене и Распятия на восточной. Все остатки фресок, представляющих собой провинциальную работу, сопровождаются греческими надписями. Наряду с этим грекофильским искусством в Болгарии, особенно в ее западной части, продолжали держаться и архаические традиции, во многом связанные с искусством Малой Азии. Об этом свидетельствуют фрагменты керамической облицовки стен монастырской церкви в Патлейне близ Преслава, относящиеся, вероятно, к X веку и хранящие отголоски восточнохристианского искусства VI века. Об этом же говорят миниатюры так называемого Добрейшова Евангелия XIII века в Народной библиотеке имени Кирилла и Мефодия в Софии (17) и позднейшие росписи Земена, Колотила, Лютиброда и других болгарских церквей XIV–XV веков¹⁸⁰.

¹⁷⁹ Grabar. La peinture en Bulgarie, 86–92; В. Filov. Die Georgskirche in Sofia. Sofia 1933, Taf. I, VIII; К. Кръстев. Стенописите в софийската црква св. Георгий. — Изкуство, 1964 7, 26–33.

¹⁸⁰ См. интересную статью: А. Грабар. «До-история» болгарской живописи. — Сборник в чест на Васил Н. Златарски. София 1925, 555–573; Id. Recherches sur les influences orientales dans l'art balkanique. Strasbourg 1928, 93–107; К. Кръстев, В. Захариев. Стара българска живопис, 33, табл. I. Часть Добрейшова Евангелия хранилась ранее в Народной библиотеке в Белграде (№ 214, 48 листов, рукопись сгорела в 1941 году).

Подобно Болгарии и Сербия долгое время находилась в подчинении у Византии. Но после тяжелой и длительной борьбы сербам удалось отстоять свою независимость. С короля Стефана Немани (1159–1195), родоначальника могущественной династии, началась двухвековая эпоха полной политической самостоятельности Сербии и ее экономического и культурного расцвета. Из литературных источников мы знаем, что младший сын Стефана Немани, Савва с. 108
с. 109 ¦ (1169–1237), ездил в Константинополь и Салоники, где заказывал местным мастерам различную церковную утварь и иконы¹⁸¹. Известно также, что Стефан Неманя и Савва поддерживали постоянную связь с Афоном, помогая богатыми вкладами его монастырям: Хиландару и Ватопеду¹⁸². Вероятно, именно эти три художественных центра — Константинополь, Салоники и Афон — поставляли Сербии живописцев, пока в ней не сложились свои кадры мастеров.

¹⁸¹ Доментиjан. Животи св. Саве и св. Симеона. Прев. Л. Мирковиħ. Београд 1938, 203.

¹⁸² L. Mirković. Die Ikonen der griechischen Maler in Jugoslawien und in den serbischen Kirchen ausserhalb Jugoslawiens. — Πεπραγμένα τοῦ IX διεθνοῦς βυζαντινολογιϰοῦ συνεδρίου, I. Ἀθῆναι 1955, 302–303; C. Paдojчиħ. Majстори старог српског сликарства. Београд 1955, 6–7.

Фрески XI века, находящиеся на территории Югославии, такие как в церкви св. Софии в Охриде, еще неотделимы по стилю от росписей Македонии. В эту пору, как и в XII веке, в Македонии существовали местные небольшие художественные центры, тяготевшие к Салоникам. В Македонию приезжали и столичные мастера, о чем свидетельствуют фрески Нерези. Когда Стефан Неманя обосновался в юго-западной части Сербии, называемой Рашка, она быстро стала центром по консолидации национальных сил. Именно в этой области основаны первые большие сербские монастыри, церкви которых становились царскими усыпальницами. Вполне, естественно, что на ранних этапах развития Стефану Немане было удобнее всего использовать греческих мастеров из рядом лежащей Македонии. С их участием, как следует думать, исполнена роспись храма св. Георгия (столпы св. Георгия) около Нового Пазара, сооруженного Стефаном Неманей около 1170 года¹⁸³. Уцелевшие фрагменты фресок позволяют восстановить, в основных чертах, декоративный ансамбль. В куполе был, вероятно, Пантократор, окруженный архангелами, в барабане пророки, в парусах евангелисты, в апсиде Богородица, Причащение апостолов и святительский чин, на стенах Сретение, Крещение, Преображение, Целование Иуды, Сошествие св. Духа, Успение, Воскрешение Лазаря, Вход в Иерусалим, Распятие, Сошествие во ад, фигуры отдельных святых и сцен из жизни Георгия. В манере трактовать лица, высветленные части которых имеют подобие орнаментального узора, много общего с тем, что мы находим в Нерези и Курбиново. Чисто греческая иконография и тесная стилистическая связь с росписями Бачково (то же вписывание отдельных композиций в трехлопастные арки, те же погрудные изображения святых в четырехугольных рамках на красных фонах, аналогичный орнамент) не оставляют сомнения, что здесь работали пришлые греческие мастера. Из их школы вышли сербские художники, которые положили основание блестящему расцвету национальной сербской живописи в XIII веке¹⁸⁴. с. 109
¦

¹⁸³ Н. Л. Окунев. «Столпы св. Георгия». Развалины храма XII века около Нового Базара. — SK, I 1927, 225–246; A. Derocco. Les deux églises des environs de Ras. — L'art byzantin chez les slaves, I. Paris 1930, 130–137; Petković. La peinture serbe, II, 9–10, fig. 4; Millet. La peinture en Yougoslavie, I, p. IX, pl. 22–30, 89–90; C. Paдojчиħ. Majстоpи старог српског сликарства, 6–7; R. Ljubinković. La peinture murale en Serbie et en Macédoine aux XIе et XIIе siècle. — CorsiRav, 1962, 437–438; Hamann-MacLean, Hallensleben. Die Monumentalmalerei in Serbien und Makedonien, 19, Abb. 48, 49.

¹⁸⁴ Из сербских росписей XII века следует еще упомянуть фрагменты фресок в церкви св. Николая в Студенице, где лучше всего сохранилась голова Иоанна Предтечи (Millet. La peinture en Yougoslavie, I, p. IX, pl. 31–1, 2), Деисус и сцены мученичеств апостолов в капелле над диаконником в Софии Охридской (П. Мильковиќ-Пепек. Материjали за историjата на средновековното сликарство во Македониja, II. Циклусот страданиjа апостолски од св. Софиjа во Охрид. — Изданиjа на Археолошкиот музеj во Скопje. Зборник III. Скопjе 1961, 90–105; V. Djurić. L'église de Sainte Sophie à Ohrid. Beograd 1966, IX) и фресковые фрагменты третьего слоя в церкви Петра и Павла около городка Новый Пазар (M. Лaђeвић. Резултати испитивачких радова на фрескама цркве св. Петра и Павла краj Новог Пазара. — Саопштења РЗЗСК, IV 1961, 157–162). Концом XII века датируется также Евангелие князя Мирослава в Народном музее в Белграде, с великолепными зооморфическими и фигурными инициалами, исполненными, возможно, мастерами из Боснии Матфеем и Аристодием, принадлежавшими к секте богомилов. Упоминаемый в записи Григорий был только поновителем миниатюр. См.: J. Кoвaчeвuћ. Белешке за проучавање Мирослављевог Jеванђеља и материjалне културе XI–XII века. — Историски часопис, I 1948, 218–220; Л. Мирковић. Мирослављево Еванђеље. Београд 1950; S. Radojčić. Stare srpske minijature. Beograd 1950, 23–29, tabl. A, B, I–VII; Ђ. Стричевић. Majстори миниjатура Мирослављевог Jеванђеља. — ЗРВИ, I 1952, 181–200.

Дата добавления: 2015-05-06